Диссертация (1146588), страница 25
Текст из файла (страница 25)
Мотивы и блоки мотивов «конечного цикла» занимаютпримерно одну пятую часть касыды, считая с конца. Однако учитывая то, что этапятая часть может составлять от 5 до 30 бейтов в зависимости от объема касыды,между отдельными блоками могут возникать промежутки. Вот пример из М.Т.М.Т. 81-83 / 100ﺛﺮى ﻣﻨﮫ ﺛﺮوﺗﻲً وﺟﺎد ﺑﺄﺟﯿﺎ ٍداﻟﺮﺑﻌﻲ رَ ﺑْﻌﺎ ﺑﮫ اﻟﺼﻔﺎُ ﺳﻘﻰ ﺑﺎﻟﺼﻔﺎ81*وﻗﺒﻠﺔ آﻣﺎﻟﻲ وﻣﻮطﻦ ﻏﺮﺑﺘﻲ ﻣﺨﯿﻢ ﻟﺬاﺗﻲ وﺳﻮق ﻣﺂرﺑﻲ82=ﺑﻤﻦ ﺑ ُﻌﺪھﺎ واﻟﻘ ُﺮب ﻧﺎري وﺟﻨﺘﻲأﻧْﺲ ذﻛﺮھﺎَ أﻧﺲ ﻛﺎن ﻟﻢٍ ﻣﻨﺎزل83=Бейты, выражающие сожаление и воспоминания о счастливых дняхﺳﺮﻗﺖُ ﺑﮭﺎ ﻓﻲ ﻏﻔﻠﺔ اﻟﺒ َﯿْﻦ ﻟﺬ ّﺗﻲ81رﻋﻰ ﷲ أﯾﺎﻣﺎ ً ﺑﻈِ ّﻞ ِ ﺟﻨﺎﺑﮭﺎ92*Да напоит весенний дождь над Сафа холм, где мое счастье,И щедро прольется над землей Аджйада, где мое богатство,82[Ведь это место – ] Палатки моего наслаждения, рынок моих желаний,Кибла моих надежд и родина моя на чужбине,Как поясняет Бурини, маджами‘ ал-ахваʼ – это места, где сходятся желания влюбленных.Перевод основан на наиболее распространенной версии бейта; бака’и ал-Бурини понимает как «моя жизнь,существование (хайати ва вуджуди) [MS № 504 f.
240v.]. Две наиболее ранние рукописи дают стр.залог - أ ُﺳﻤﺢ, аэнклитика 1 л. ед. ч. в конце бейта во многих рукописях отсутствует, что позволяет иначе понять и слово бака’.Поэтому возможен другой вариант перевода: «мне позволено будет остаться в этом блаженном состоянии[близости к Богу, или пребывания в Нем].14814911111283Стоянки радости, о которых я не устаю вспоминать,Дарованной той, чье отдаление и близость – мой ад и рай92 Да сохранит Господь наши дни, [проведенные] под ее величественной сеньюДни, когда я наслаждался украдкой, в тайне от разлукиЙа’иййа 144-45/151. Хотя здесь подсчеты показывают, что финальныебейты составляют меньше 1/5 части, тем не менее важно то, что ихпоследовательность весьма схожа с описанной выше.ورﻋﻰ ﺛﻢﱠ ﻓﺮﯾﻘﺎ ً ﻣﻦ ﻟ َُﻮيﯾﺎ ﺳﻘﻰ ﷲ ﻋﻘﯿﻘﺎ ً ﺑﺎﻟﻠﻮى140*ّﻋﺎد ﻟﻲ ﻋﻔﺮت ﻓﯿﮫ وﺟﻨﺘﻲ ﻓﺜﺮاﺋﻲ ﻣﻦ ﺛﺮاه ﻛﺎن ﻟﻮ144=ﺑﺄﺑﻲ ﺟﯿﺮﺗﻨﺎ ﻓﯿﮫ وﺑ َﻲرﺑﻌﻲ اﻟﺤﯿﺎ رﺑﻊ اﻟﺤﯿﺎَِ ﺣﻲ145*ّأﺳﻔﻲ إذ ﺻﺎر ﺣﻈّﻲ ﻣﻨﮫ أيﻋﯿﺶ ﻣﺮّ ﻟﻲ ﻓﻲ ظﻠِّﮫٍ أي146-ْوﻣﻦ اﻟﺘﻌﻠﯿﻞ ﻗ َْﻮ ُل اﻟﺼﺐّ ِ أيٍ أيْ ﻟﯿﺎﻟﻲ اﻟﻮﺻﻞ ھﻞ ﻣﻦ ﻋﻮدة147-ّرﺑﻤﺎ أﻗﻀﻲ وﻣﺎ أدري ﺑﺄيوﺑﺄيّ اﻟﻄ ُﺮْ ق أرْ ﺟُﻮ رَ ﺟْ ﻌ َﮭﺎ148-ْﻣﻦ وراﺋﻲ واﻟﮭﻮى ﺑﯿﻦ ﯾ َﺪ َي ﺣﯿﺮﺗﻲ ﺑﯿﻦ ﻗﻀﺎءٍ ﺟﯿﺮﺗﻲ149●ﺑﺎطﻼ ً إذْ ﻟﻢ أﻓ ُﺰْ ﻣﻨﻜﻢ ﺑ ِﺸ َْﻲ ذھﺐ اﻟﻌﻤﺮ ﺿﯿﺎﻋﺎ ً واﻧﻘﻀﻰ150●ْث ﺣﻘﺎ ً ﻣﻦ ﻗ ُﺼَﻲِ ﻋِﺘ ْﺮة َ اﻟﻤﺒْﻌﻮ ﻏﯿﺮَ ﻣﺎ أوﻟِﯿﺖُ ﻣﻦ ﻋﮭْ ِﺪ َوﻻ151م144И богатство мое было в его земле, если бымне вернуть ее, я осыпал бы ею свои ланитыДа приветствует весенний дождь жилище стыдливости150,145Живущие в котором наши соседи мне дороже отца, и пожелает им счастья146Какая счастливая жизнь протекала для меня под его сенью! –как мне жаль – ведь судьба моя [судила так, что теперь] оно стало недостижимо147О, ночи свидания! Вернетесь ли вы?звать [вас – этим] влюбленный может хоть немного утешиться148И как мне надеяться на их возвращение?Быть может, я умру, так и не узнав – как.149 Я в смятении, о мои возлюбленные (букв.
соседи), между судьбойпозади себя и страстью, что передо мной150Жизнь прошла напрасно и закончиласьничем, ибо я ничего у вас не добился151Кроме того, что мне дарована честь блюсти обет верностипотомкам Истинного посланника из рода Кусаййа150т.е. обитатели которого стыдливы112113Возникает закономерный вопрос – почему именно такие составляющие?Ответ на него не может быть однозначным. Выскажем некоторые гипотезы.1) Призывы дождя.
Такие пожелания уже тогда воспринимались какархаичные – так, ал-Бурини цитирует слова «кого-то изнеарабов» (‘аджам) отом, что «бедуины, если хотят пожелать кому-нибудь что-то хорошее, призываютна него дождь, хотя бы он этому благословляемому и вовсе не был нужен»151.Понятно, что бейты такого рода требовали особого искусства, чтобы непоказаться слушателю скучным повторением старины. С другой стороны, та жесамая архаичность должна была придавать им возвышенное, торжественноезвучание.
Бейты с призывами дождя, однако, невозможно отделить от2) Описания тех мест, где герою довелось испытать блаженство и душевныйпокой, воспоминания о потерянном рае, куда он всей душой стремится вернуться.Это те бейты, для которых стандартным синтаксическим оформлением являютсяоченькраткиеименныепредложения.Очевидно,отказотглагольныхконструкций в пользу именных здесь не случаен – они производят болеенепосредственное и глубокое впечатление на читателя за счет контрастности ипрямогоотождествления.Крометого,повторблизких(эмоциональносовпадающих) по смыслу фраз создает эффект интенсивного, обостренногопереживания, максимального напряжения чувств. Этот эффект еще усиливается засчет того, что большинство пар близко созвучно меж собой (используется либоджинас тамм, либо джинас лахик).
Таких пар в бейте может быть несколько, онидают нам садж‘ : ва-джибалуху ли марба‘ун // ва-рималуху ли марта‘ун(Хамзиййа 38) или ва-ухайлуху араби // ва-зиллу нахилихи тараби (Ха’ 23).3) Бейты, содержащие аллюзии к пророку Мухаммаду, очевидно, неслучайно помещены именно там, где мы наблюдаем их. Бейты с достаточноясным указанием на пророка встречаются у Ибн ал-Фарида редко, и поэтому ихместонахождение особенно важно.
Такие бейты чаще всего появляются в началекасыд (Мим. т. 1, Хамзиййа 2-3), а также в конце (Йа’., Дал. – последний бейт).Кроме того, укажем на Джим. 37/44, Каф. 49/60, Фа’. 43/51. Подсчет показывает,151Что мы и увидим ниже – призыв напоить дождем давно прошедшие дни.113114что в них это всякий раз первый бейт пятой части касыды.Очевидно, такое расположение обнаруживает определенную авторскуюстратегию. В тех случаях, когда упоминание пророка, или, скорее, аллюзия кнему, находится в конце, можно говорить о ретроспекции – читатель поощряетсяк тому, чтобы вернуться к началу и переотождествить Возлюбленного, ккоторому обращены пылкие речи и призывы влюбленного152.
Кроме того, в концекасыды подобные бейты усиливаются за счет общего нарастания напряжения вфинале. Характерный пример – Йаʼиййа, где аллюзия к пророку помещена в двакодовых, наиболее торжественных бейта, завершающих касыду. В б. 150 имеетсябатилан, причем в достаточно заметной позиции: вторая часть переноса (междуглаголом и относящимся к нему наречием, собственно батилан, находитсясрединная пауза бейта); в бейте 151, правда, в менее выделенной позиции (все жеударение в слове совпадает с ударением стопы), имеем хаккан. Первое наречие«напрасно» относится к собственной жизни, прошедшей зря. Второе – хаккан –истинно посланный… – относится к пророку. Так подчеркивается иллюзорностьчеловеческого бытия в противоположность истинному предвечному бытиюМухаммада.4) финальные бейты, имеющие выраженно пессимистическую окраску, пофункции, очевидно, мало отличаются от столь же эмоциональных бейтов,выражающих ликование и восторг.
В любой из касыд реализуется один из этихдвух вариантов, а кое-где они сочетаются (нпр. в Йаʼиййе).Итак, сочетание звуковой гармонии, кратких конструкций, дополнительнойритмической упорядоченности и повтора придает каждой группе бейтовторжественное звучание, захватывает внимание слушателя и создает сильныйэмоциональный подъем, тем самым подготавливая максимальный эффектследующих непосредственно за ними конечных бейтов касыды.152Возможность использования такой стратегии доказывает наличие среди фигур бади‘ такой фигуры, какиктифа’, встречающейся и в диване Ибн ал-Фарида (Фа’иййа).
Фигура эта, напомним, состоит в том, что в концекасыды помещается «незаконченная» строка, недостающее слово которой, однако, легко угадывается – и именноэто слово стоит в начале касыды, как бы возвращая читателя из конца к началу, закольцовывая стихотворение.1141152.3. Джимиййа, Фа’иййа, КафиййаТеперь обратимся к нескольким касыдам, которые имеют иное строение,отличное от хиджазских, но также обладающее внутренним сходством. К этойгруппе мы можем отнести 4 касыды: Кафиййю (60 б.), Фа’иййю (51 б.),Джимиййю (44 б.) и Мимиййю (в размере тавил153).
Не ставя задачу подробнопроанализировать все эти касыды, мы ограничимся их кратким очерком, чтобыпоказать черты их сходства и различия друг с другом и с предыдущей группой.Джимиййа – показательный пример касыды, где отсутствует трехчастнаяструктура. Однако это не делает произведение случайно подобранным сочетаниемлирических мотивов. Различные мотивы, сменяющие друг друга в касыде,объединяются в блоки, каждый из которых развивает определенную общую темуи отмечен своим настроением; более того, сравнение с другими касыдами этойгруппы позволяет утверждать, что эти блоки, так же как в хиджазских касыдах,следуют друг за другом примерно в одинаковой последовательности.В касыде 44 бейта. Зачин ее мало напоминает насиб.
Все типовые мотивыотсутствуют: нет ни раздела атлал, ни обращения к погонщику или друзьям, нети мотива ветерка или молнии (разновидность тайф ал-хайал). Тем не менее, впервом бейте Джимиййи можно проследить связь с насибным зачином, посколькуон также помещает читателя в некое обособленное пространство: «На поле битвымежду зрачками и сердцами…».Во вступительной части касыды описывается состояние влюбленного, ноэто не просто набор ма‘на, связанных с худобой и слезами. Их объединяет общаяидея: поэт утверждает, что страдания влюбленного – необходимая и обязательнаячасть любви, доказательство ее истинности и силы. Плачевное состояниевлюбленного вызывает у него радость, ибо свидетельствует о том, что его любовьименно такова, какой она должна быть, и он достоин возлюбленного.
Б. 10подытоживает эту мысль, утверждая, что «не бывает любви, при которой глазасухи». За ним (б.11-14) следуют обращения к возлюбленному (структурновыделяются изменением грамматического лица), а затем описание его (б.15-19).153В отличие от еще одной касыды с той же рифмой, но в размере басит. Касыды сокращенно обозначаются какМимиййа (т.) и Мимиййа (б.).115116Очередной переход акцентируется за счет б. 19, который заметноотличается от предшествующих по строению. В нем присутствует идеальныйпараллелизм обоих мисра‘, грамматический (части речи и породы глаголов),синтаксический(строениефразы)илексический(каждаяпараслов,соответствующих друг другу в 1м и 2-м мисра‘, является антонимами).وإن دﻧﺎ زاﺋﺮا ً ﯾﺎ ﻣﻘﻠﺘﻲ اﺑﺘﮭﺠﻲИ если он отдалится,وإن ﻧﺄى ﺳﺎﺋﺮا ً ﯾﺎ ﻣﮭﺠﺘﻲ ارﺗﺤﻠﻲуходя,И если он приблизится, навестив,о сердце мое,уходи (вслед за ним)!о зеница ока моего,возликуй!Таким образом, этот бейт как бы завершает первый раздел касыды.