Диссертация (1146588), страница 19
Текст из файла (страница 19)
Таким образом Стецкевич эффективно уходит отувязывания определения касыды с многочастностью, а Хомерин к нему имплицитно возвращается, даже несмотряна то, что рахил у Ибн ал-Фарида явно не тот же, что в классической доисламской касыде.8283чтó мы понимаем под словом касыда и газал, и где пролегает граница междуними, когда мы говорим об арабской любовной лирике – вопрос, до сих пор, повидимому, однозначно не решенный историками арабской литературы113.Обратимся вначале к определению касыды. Западные ученые, как правило,обращают внимание на ее состав.
В касыде постулируется присутствиенескольких тематических блоков, расположенных в определенном порядке иобъединенных в 3 основные части. Таково классическое описание касыды у ИбнКутайбы (828-889)114, которое и легло в основу западного определения. Однако вцелом следует отметить, что имеющиеся в справочной литературе определениякасыды либо безнадежно устарели (как, например, [EI2 4:713]), либо, несмотря нанедавнюю дату публикации, не отражают результатов современных исследований(см. определение касыды в вышедшей в 2002 г.
Энциклопедии арабскойлитературы [EAL, 2: 631])115. Они отличаются расплывчатостью и нечеткостьюформулировок, в частности, относительно состава касыды, выдвигаемого вкачествеосновнойеехарактеристики.Определяяегокактрехчастнуюпоследовательность насиб – рахил – мадих, приходится сразу делать оговоркиотносительно несоответствия многих классических касыд заявленному образцу, азатем отдельно обсуждать различные типы касыд, преобладавшие в разные эпохиразвития арабской литературы. При этом, столкнувшись с конкретным образцом(в нашем случае – произведениями Ибн ал-Фарида), исследователь все равно неможет эффективно пользоваться таким определением.
Между тем, вопрос осоставе касыды продолжал занимать исследователей постоянно, возникая как вформе отдельных замечаний в статьях и докладах на самые разные темы, так и в113Стоит отметить сразу, что в европейской транскрипции (ghazal) не существует разницы между словами газал игазель, а в русской она имеется: слово газал используется для обозначения жанра любовной лирики, а газельювсегда называется отдельное стихотворение в этом жанре.
(Впрочем, у А.Б.Куделина в монографии, посвященнойарабо-спанской поэзии, используется слово газель для обозначения жанра, но это единственный известный мнепример). Дополнительную путаницу вносит то, что оба термина были заимствованы и переосмыслены персидскойтрадицией. Однако если в персидской поэзии существует строгое соответствие жанра и формы, то в арабской делообстоит иначе. Поэтому нужно уточнить: мы не используем термин «газель», как это, очевидно, делает Хомерин,т.к. в арабской поэтике не выработаны ясные формальные критерии для этого.114Этот отрывок из трактата «Китаб аш-ши‘р ва-ш-шу‘ара’» настолько известен, что цитировать его здесь, повидимому, излишне.115То же можно сказать и о большинстве имеющихся историй арабской литературы.
Ср. например:[Фильштинский 1985, 57].8384качестве предмета специально посвященных ему монографий116. Даже краткийобзор этого вопроса занял бы немало места, поэтому придется обратиться сразу ксегодняшнему состоянию проблемы. Кратко, но вполне ясно обрисовывает ееШтефан Шперль в статье, помещенной в вышедшем под его редакцией в 1996 г.двухтомном сборнике исследований, посвященном касыде: «Каковы, в широкойперспективе, характеристики классической арабской касыды? Стандартнаяпоследовательностьтем,унаследованнаясдоисламскихвременипредставляющая собой движение от насиба и рахиля к мадиху, не может бытьопределяющим фактором, поскольку существуют многочисленные произведения,в которых отсутствует традиционное вступление, но которые все же считаютсякасыдами; и поскольку касыда не обязательно является панегириком.
Основнойкритерий, по-видимому, заключается <…> в том, что тематическое развитиепроизведения выражает некий процесс трансформации сознания поэта, в которомслушателя поощряют принять участие и со-пережить. Эта трансформация можетпринимать различные формы.
<…> Основное, поворотное событие, котороевызывает подобные трансформации, широко варьируется: это может бытьописание битвы или созерцание красоты природы…» [Sperl 1996, 65].Высказанная точка зрения, по моему мнению, наиболее точно отражает сутьпроблемы и находится ближе всего к истине, насколько возможно ее установитьна данном этапе развития науки. На основе данной цитаты (и с учетом другихисточников) мы можем вывести предварительное рабочее определение, или,вернее, понимание касыды: это, как правило, многочастная форма, составныечасти которой могут варьироваться, однако между ними существует логическая иструктурная связь, а произведение в целом всегда имеет определеннуювнутреннюю динамику.
Структура конкретного произведения определяетсяавтором, исходя из своих целей. При этом жанровое содержание может бытьразличным. При такой формулировке мы не связаны ни количеством частей вкасыде,никаким-тоодним,пустьираспространенным,сочетанием116Перечислить их полностью не представляется возможным.
Информативный обзор имеющихся работ до 1970 г.см. [Scheindlin 1974, 2-9]. Важные труды в этой области: Jakobi 1971, Abu Deeb 1975, van Gelder 1982, Sperl 1989,1996, Meisami 2003. Среди значительных работ этого периода следует также отметить монографии А.Хамори иС.П.Стецкевич, непосредственно мною не использованные.8485составляющих ее стандартных частей.Однако прежде, чем обращаться с таким определением к стихотворениям издивана Ибн ал-Фарида, стоит все же уточнить и затронутый ранее вопрос о том,что следует понимать под термином газал. Так исследователи чаще всегоназывают стихотворение на лирическую тему, не обращая при этом внимания надлину и внутреннюю структуру и не оговаривая этого термина должным образом.Кроме того, говоря о газал, мы не можем не обратить внимание на проблемуразграничения значений терминов газал и насиб.
Европейскую позицию в этомвопросе (начиная с XIX в.) хорошо отражает подход известного арабисталитературоведа Р.Блашера (см. нпр. его статью «Газал» в Энциклопедии ислама[EI 2:1028-1033]), который всюду последовательно противопоставляет газал какотдельное любовное стихотворение насибу как соответствующей части болеедлинной политемной касыды. Тем не менее, следует отметить, что такоепротивопоставление по меньшей мере неоднозначно, т.к.
насиб – ранний, болееобщий термин, и он также обозначал любовную поэзию в целом. Этообщепринятое значение практически не менялось, в то время как термин газалпонимался не только как «самостоятельное любовное стихотворение», но и вкачестве содержания (ма‘на) насиба, и даже как подразделение насиба (нау‘), [т.е.одна из его частей наряду с атлал и пр.]. Однако следует отметить, что всовременныхисточникахтерминыгазалинасибмогутполностьюконтаминироваться (см. соответствующую статью в ЭАЛ). Существует, однако,важное различие между ними, которое, как правило, литературные критики неучитывают. О нем будет сказано несколько позже.Из вышесказанного можно сделать вывод, что рассматривать газал и касыдукак два разных жанра было бы некорректно (ибо касыда – не жанр!), арассматривать их как стихотворения разной длины попросту не имеет смысла,учитывая, что длина касыды арабскими теоретиками определяется в оченьшироких рамках, а европейские исследователи ею пренебрегают.
Формальное,структурное различие газал как стихотворения однопланового и касыды какпроизведения многочастного и структурированного также неустойчиво: внутри8586газели тоже можно установить структуру.Исходя из этого, можно ли считать стихотворения Ибн ал-Фарида вуказанном выше смысле касыдами? Ведь характерной особенностью касыдыявляется как раз последовательность тематических блоков, оппозиция которыхобеспечивает динамическое развитие, а здесь мы имеем дело лишь с одной темой– с насибом. Попытаемся показать, что ответ на данный вопрос положительный.Монотемность, постоянное воспроизведение одних и тех же мотивов вдиване Ибн ал-Фарида могут создавать впечатление отсутствия какой бы то нибыло структуры, особенно по сравнению с идеей касыды как последовательнойсмены частей, стремящихся к некому логическому развитию и завершению.Характерно, что если касыда ассоциируется с идеей движения и трансформации,то произведения Ибн ал-Фарида сравнивались с арабеской (А.Дж.
Арберри) или срасшитым золотом покрывалом-кисвой (Л. Массиньон), т.е. с чем-то поопределению статичным. Такие образы, впрочем, вполне сочетаются с темфактом, что в арабистике долгое время бытовало представление об отсутствиивнутренней взаимосвязи в поэтическом произведении вообще (т.н. «смысловаядезинтеграция»); если же оно автоматически попадало в раздел касыды наосновании присутствия четко выделяющихся и описанных еще у Ибн Кутайбычастей, то связи между ними опять-таки не усматривали, говоря о механическомобъединении различных частей в единое целое (вернее, целое, но вряд лиединое117). Однако это представление, как отмечено выше, на данный моментустарело118, и весьма показательно, что в процессе разработки этого вопросастихотворения, на примере которых демонстрируется несомненное наличиевнутренней структуры в произведении, лишенном, на первый взгляд, формальныхпризнаков строения касыды, были взяты в том числе из дивана Ибн ал-Фарида.Так, огромную работу по исследованию эволюции структуры и содержаниянасиба проделал Я.
Стеткевич в уже цитированной выше монографии, специально117Нагляднее всего иллюстрирует такой подход описание Р.Николсона: The qasida is no organic whole: rather itsunity resembles that of a series of pictures painted by the same hand or, to employ an Eastern trope, of pearls vaious in sizeand quality threaded on a necklace [Nicholson, 1907, p. 78]. Однако можно отметить и наличие таких описанийдоисламской касыды, в которых, напротив, показана логическая связь между ее частями [Крачковский 1914].118См. [Sperl 1991, 158].8687посвященной этой теме [Stetkevych 1993].
Важность ее в том, что авторпоказывает, какую важную роль играл насиб в касыде, в ее структурной исмысловойорганизации119.Анализируястихотворениярядавыдающихсяарабских поэтов, начиная с современника пророка Хассана б. Сабита, онпоказывает, в частности, что насиб, выделяясь из касыды и приобретая статуссамостоятельного произведения, претерпевал при этом и структурные изменения.Необходимо дополнительно подчеркнуть разницу в терминах насиб и газал,как ее видит Я. Стеткевич. С его точки зрения, важнейшим параметром для ихразграниченияявляетсяпоэтическоевремя.«Правильноепониманиепоэтического времени в насибе совершенно необходимо для прояснениязакоренелой путаницы, которая окружает т.н.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
