Диссертация (1146339), страница 39
Текст из файла (страница 39)
Следствие этого –принятие Аврелианом (270-275 гг.) титула «deus», а Диоклетианом – «Jovis» сын Юпитера614 – ознаменовали собой завершение сакрализации, пока ещё вязыческом варианте, императорской власти.610Там же. С. 291-292.Там же. С. 291.612Там же. С. 291.613Там же. С. 291-292.614Там же. С. 292.611171Большинство из указанных добродетелей правителя отразились вримской литературе, в частности, в сочинениях римских историков615.Например,уСаллюстия,ставшегопозжеэталономобразцовогоисториографа для каролингских писателей, идеальный правитель непременнонаходится в противостоянии с пороками современной ему эпохи, которыеперсонифицируются в худших людях своего времени. Римский историкзаговорщику Катилине (ок.
108 – 62 гг. до н.э.) противопоставил двухглавных, по его мнению, вождей римского народа: Гая Юлия Цезаря и МаркаПорция Катона (95-46 гг. до н.э.). Характерно, как он описывает ихдобродетели: «…на моей памяти выдающейся доблестью, правда, принесходстве характеров, отличались два мужа - Марк Катон и Гай Цезарь.Так как в своем повествовании я столкнулся с ними, то я решил неумалчивать о них, но, насколько позволят мои способности, описать натуруи нравы каждого из них.
Итак, их происхождение, возраст, красноречиебыли почти равны; величие духа у них, как и слава, были одинаковы, но укаждого - по-своему. Цезаря за его благодеяния и щедрость считаливеликим,забезупречнуюжизнь-Катона.Первыйпрославилсямягкосердечием и милосердием, второму придавала достоинства егострогость. Цезарь достиг славы, одаривая, помогая, прощая, Катон - ненаделяя ничем.
Один был прибежищем для несчастных, другой - погибельюдля дурных. Первого восхваляли за его снисходительность, второго - за еготвердость…»616. Обладая равными по силе качествами, Цезарь и Катон в615См., напр.: Cornelius Tacitus. Annales ab excessu divi Augusti / Ed. C.D. Fisher[Электронныйресурс].Oxford:ClarendonPress,1906.URL:http://data.perseus.org/catalog/urn:cts:latinLit:phi1351.phi005 (дата обращения: 26.03.2015);Titus Livius. Ab Urbe Condita // Perseus Digital Library [Электронный ресурс].
URL:http://data.perseus.org/catalog/urn:cts:latinLit:phi0914.phi001 (дата обращения: 25.04.2015).616«sed memoria mea ingenti virtute, divorsis moribus fuere viri duo, M. Cato et C. Caesar. quosquoniam res obtulerat, silentio praeterire non fuit consilium, quin utriusque naturam et mores,quantum ingenio possum, aperirem. [1] Igitur iis genus, aetas, eloquentia prope aequalia fuere,magnitudo animi par, item gloria, sed alia alii.
[2] Caesar beneficiis ac munificentia magnushabebatur, integritate vitae Cato. ille mansuetudine et misericordia clarus factus, huic severitasdignitatem addiderat. [3] Caesar dando, sublevando, ignoscundo, Cato nihil largiundo gloriamadeptus est. in altero miseris perfugium erat, in altero malis pernicies. illius facilitas, huiusconstantia laudabatur. [4] postremo Caesar in animum induxerat laborare, vigilare; negotiis172сочинении Саллюстия становятся носителями типических, идеальных черт,которые, согласно римской концепции власти, должны быть присущилюбому достойному правителю.Таким образом, идеологическому оформлению римско-античнойязыческойконцепциивластиспособствоваломножествофакторов:сохранение, благодаря гибкости первых принцепсов, преемственности междуреспубликанскойиимперскойполитическимитрадициями,прочныеполитические основания императорской монархии I-III веков, наличиемощной интеллектуальной элиты, способной зафиксировать в текстах идеалвласти.
Однако духовный кризис римского общества, натиск варваров ипобеда христианства выбили почву из-под римской концепции власти, и,начиная с поздней Античности, она более не прослеживается в литературе,уступаяместаторжествующейхристианскойпарадигмесобразомКонстантина во главе угла.Пройдя длинный путь и продемонстрировав невиданную живучесть,римский потестарный концепт не выдержал конкуренции с христианскимтолкованием власти, на стороне которого, начиная с IV века, эта самая властьи находилась. По сути, поскольку центральный объект концепции – властьимператора – подвергся христианизации, римско-античный образ властитрансформировался в христианский, вернее, был поглощён последним.
Всеуспехи языческого обожествления и оправдания господства императорскойвласти пошли уже в «копилку» христианской империи Константина и егоamicorum intentus sua neglegere, nihil denegare, quod dono dignum esset; sibi magnumimperium, exercitum, bellum novom exoptabat, ubi virtus enitescere posset.
[5] at Catonistudium modestiae, decoris, sed maxume severitatis erat; [6] non divitiis cum divite nequefactione cum factioso, sed cum strenuo virtute, cum modesto pudore, cum innocente abstinentiacertabat; esse quam videri bonus malebat: ita, quo minus petebat gloriam, eo magis illumadsequebatur». C.
Sallustius Crispus. De Catilinae coniuratione / Ed. W. Schöne, W. Eisenhut[Электронныйресурс].München,1969.Cap.54.URL:https://www.hsaugsburg.de/~harsch/Chronologia/Lsante01/Sallustius/sal_cati.html(датаобращения:26.03.2015); Использован перевод В. Горнштейна. См.: Гай Саллюстий Крисп. О заговореКатилины // Гай Юлий Цезарь.
Записки о Галльской войне. Гай Саллюстий Крисп.Сочинения / Пер. с лат. В. Горнштейна. М., 2007. C. 602.173преемников, а античные доблести принцепсов подверглись христианизации ибыли адаптированы к новым реалиям. Кроме этого, с наступлениемСредневековья, в пору господства «поросячьей латыни» античные традициилитературного изображения власти, создания образа правителя были забыты,и римский образ власти, как и германский, оказался в тени доминирующейпарадигмы - христианской. Однако, в отличие от германского начала,античное толкование власти, не имело под собой никакого практическогооснования, вследствие чего его рецепция была затруднена в раннееСредневековье и началась только тогда, когда каролингские книжники, впоисках способов легитимации власти преемников Карла Великого,обратились к наследию древнеримской литературы.2.4.
ВыводыВсе три элемента каролингской концепции власти – христианский,германский и античный - ещё до восшествия на престол Пипина Короткогопрошли длительный процесс генезиса и трансформации. Начиная от временирубежа эр и первых веков от Рождества Христова, когда оформлялисьримская и христианская концепция власти и кончая Великим переселениемнародов, когда сложились германские представления о единоличной власти,эти элементы, эти толкования, отличные друг от друга по содержанию,форме, духовным и социально-политическим условиям, в которых онискладывались, развивались, в общем и целом, независимо, изолированно другот друга.
В IV веке христианская революция Константина привела ксоприкосновению римского и христианского элементов, во время которогопоследнийпоглотилпервый,заменивбожественностьРимскойимперии,императорасвященностью его должности.Концепцияхристианскойвтечениевекаопиравшаяся на успешную практику власти преемников Константина, сталаединственным взглядом на светскую власть, распространённым как назападе, так и на востоке римского мира. После падения Империи на Западехристианская церковь во главе с епископом Рима стремилась поставить174концепцию христианской империи на службу своим интересам: христианскаяпарадигма власти заявила претензию на господство во всём романогерманском мире.Вместе с тем, формирование на обломках западной империигерманских королевств выдвинуло иное видение власти монарха, основанноена отношениях между вождём и племенем, и однозначно ставящееправившего народом на войне и в мире короля на вершину политической исоциальной иерархии раннесредневекового общества.
Ярче, чем в остальныхварварских королевствах, это видение проявилось у франков.Однако немедленное вмешательство церкви в жизнь Франкскогокоролевства после крещения Хлодвига привело к тому, что Меровинги, всоответствии с христианской концепцией власти, стали преемникамихристианскихимператоров.Учитываяуниверсальныйхарактерхристианского мировидения, германское начало франкских правителейдолжно было быть неизбежно растворено в христианской парадигме власти.Однако франкская литература эпохи Меровингов отразила противоречивыйхарактер власти «христианских королей»: во многих своих действиях (еслине в большинстве из них) Хлодвиг и его преемники по-прежнему оставалисьфранками-варварами. И если германское начало власти вестготских и другихварварскихкоролейоднозначноотступилопередхристианскимипотестарными построениями, то реалии франкского общества и видениефранкскими королями собственной власти поставили вопрос о синтезеразных концепций власти в раннее Средневековье, задача которого встала вVIII веке перед амбициозной фамилией Пипинидов.175Глава 3.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
