Диссертация (1146184), страница 42
Текст из файла (страница 42)
Впрочем,он сам говорит, … что ему помешали действовать нравственным образом настудентов мерами, которые он считал лучшими. Как же оставаться ему там,где он нашёл возможности нравственно действовать»542. Вскоре в августе1857 г. Ф.Н. Глинка, возвращаясь к проблеме беспорядков, докладываетА.С.
Норову: «По Киевскому делу вышла маленькая неудача. … когдаГосударь изволил говорить мне о Киевском деле (прибавя, что послепомиловать будет всегда время), я объяснил ему, что у меня былазаготовлена записка, которую подать вовремя не успел, и испрашивалдозволения оставить её до прочтения, когда-нибудь в свободное время, – начто и было изъявлено Высочайшее и милостивое соизволение (в тот же день,вечером, записка возвращена.
– Е.Ч.) с Высочайшею отменою»543. Однакодело всё же приняло для студентов не лучший оборот. Сожалея об этом,Ф.Н. Глинка 24 октября 1857 г. пишет А.С. Норову: «Ковалевский сообщилмне письмо ваше о военном суде. На это нужным считаю заметить, чтостуденты вероятно не могут выйти из следственной комиссии совершенночистыми.
С их стороны было противодействие, отрешение и, может быть,некоторые voie de fait544, следовательно дело в том, как на это смотретьбудут, вследствие чего могут и их вовлечь под военный суд»545. В результатебеспорядков, произошедших в Киеве, по приказу императора 4 студентабыли преданы военному суду, 11 человек исключались из университета ибыли арестованы на два месяца, 17 студентов также заключались под стражу,а часть из них переводилась в другие университеты, 18 человек послепроведённого под арестом срока, по усмотрению начальства должны былиГлинка Ф.Н. Письмо А.С. Норову от 26 июля 1857 г.
Санкт-Петербург // РГАЛИ. Ф. 349. Оп. 1. Ед. хр. 56.Л. 12.543Глинка Ф.Н. Письмо А.С. Норову. Август 1857 г. // РГАЛИ. Ф. 349. Оп. 1. Ед. хр. 56. Л. 21.544насильственные действия, самоуправство – франц.545Глинка Ф.Н. Письмо А.С. Норову от 24 октября 1857 г. // РГАЛИ. Ф. 349. Оп. 1. Ед. хр. 56. Л. 19.542197или остаться в университете, или перевестись в другие546. «Вместе с симГосударь Император, обращая к рассмотрению действий Университетскогоначальства, позволил заметить, что не распорядительность и недостатокучастия в деле порученных попечителю его молодых людей, послужили,быть может, одною из главных причин возникших беспорядков; но каквсякое изменение в личном составе сего начальства могло подать поводстудентам предполагать, что они самоуправством достигли своей цели, тоЕго Величеству благоугодно было повелеть: не подвергая университетскоеначальствоникакомувзысканию,оставитькакпопечителя,такиподведомственных ему чиновников в настоящее время при занимаемых имидолжностях…»547.30 сентября 1857 г.
во время празднования московскими студентамиименин одного из своих товарищей между ними и полицией завязаласьдрака, закончившаяся гибелью двух студентов. Возмущённые действиямиполиции, московские студенты начали организовывать сходки, а также ониобратились к своему начальству с просьбой разобраться в произошедшемсобытии. Однако подобные собрания студентов вызвали подозрения уполиции, и московский генерал-губернатор А.А. Закревский отправилимператору Александру II телеграмму, в которой назвал происходящее вуниверситете «бунтом». Тем не менее товарищ министра народногопросвещения П.А. Вяземский видел произошедшую ситуацию совсем подругому и считал, что студенты не были виновны. Своим беспокойством отом, что студенты могут быть преданы военному суду, П.А.
Вяземскийподелился в письме к А.С. Норову 19 октября 1857 г.: «Это не киевское дело.Там студенты прибили полковника, и следовательно могли ещё подлежатьвоенному суду. Если здесь и могло быть со стороны студентов некотороесопротивление против нижних чиновников полицейских, не имевшихСекретное отношение военного министра Н.О. Сухозанета к управляющему Министерством народногопросвещения о расправе над арестованными студентами. 28 июля 1857 г. // РГАЛИ. Ф. 349.
Оп. 1. Ед. хр. 26.Л. 1.547Там же. Л. 2.546198никакого права и ни в каком случае действия их с противником без участияучебного начальства, то вина их там мала в сравнении с нравственными ителесными оскорблениями им нанесёнными что невозможно ставить на однудоску тех и других. Вина студентов, в той мере в какой она попроизводящемуся следствию окажется, должна подлежать разбору ивыяснению одного учебного высшего начальства»548. Тем временемА.С. Норов пишет письмо московскому обер-полицмейстеру А.А. ТимашевуБерингу, что не нравится П.А.
Вяземскому, о чём он ему и сообщает 22октября 1857 г.: «Обер-полицмейстер сказывал, что Вы писали ему иизъявляли удовольствие, что он в стороне, то есть не принимал прямогоучастия в том, что было. Сказывал он это не мне и не Ковалевскому, и незнаю до какой степени справедливо, что Вы писали ему, или нет. Но считаюобязанностью сказать Вам, что во всяком случае, оно не совсем так. Не хочусплетничать и возбуждать, междоусобную, то есть междусемейную распрю,ноправдаважнеевсего…»549.Московскийобер-полицмейстерА.А. Тимашев-Беринг был сыном С.Е. Паниной (её первым мужем былА.П.
Беринг, вторым – Н.Г. Вяземский), которая была родной сестройВ.Е. Паниной (жены А.С. Норова). Таким образом, министр народногопросвещения, товарищ министра народного просвещения и московский оберполицмейстер,втроёмсостояливсемейно-родственныхсвязях.П.А. Вяземский был возмущён тем, что А.А. Тимашев-Беринг, сообщаямосковскомугенерал-губернаторуА.А. Закревскомуостуденческихбеспорядках в Москве, озаглавил свой доклад «О буйстве московскихстудентов», чем представил произошедшие события только с одной стороны,в которых, исходя уже из заголовка, виновными были студенты.
ДалееП.А. Вяземский сообщает А.С. Норову, что в Москве не любят ниначальство, ни полицейских: «Начальство действовало в этом случаенеблагоразумно. Оно и полиция в Москве очень не любимы всеми548549Вяземский П.А. Письмо А.С. Норову от 19 октября 1857 г. // ОР РНБ. Ф. 531. Ед. хр. 292. Л. 4.Вяземский П.А. Письмо А.С. Норову от 22 октября 1857 г.
// ОР РНБ. Ф. 531. Ед. хр. 292. Л. 5.199сословиями высшими и низшими»550. В конце своего письма П.А. Вяземскийпредостерегает А.С. Норова: «Покорнейше и нижайше прошу принять всёмною сказанное собственно к личному сведению, и не выдавать меня надамской половине.
Мне казалось, что Вы должны знать все эти подробностипотому, что если разгласится, что Вы в некоторой степени оправдываетеповедение обер-полицмейстера, то это может произвести весьма худоевпечатление, и, чего Боже сохрани, породить и худые последствия» 551.Однако дело закончилось для студентов благополучно. Император во времясвоего посещения Москвы встретился с попечителем Московского учебногоокруга Е.П. Ковалевским, а также с П.А. Вяземским.
О прошедшем разговореЕ.П. Ковалевский поспешил сообщить А.С. Норову: «Государь изволилвыслушать снисходительно наше объяснение о происшедшем и заметил, чтоне студенты, а полиция виновна. Относительно сбора студентов длясоставления просьбы о защите сотоварищей и пр. я представил ЕгоВеличеству, что это сделано ими под влиянием нанесённого оскорблениявсему обществу студентов и при виде избиения их товарищей. Наконец,Государю Императору угодно было дать заметить, что он нашимираспоряжениями доволен»552.Всерединеиюля1860 г.подпредседательствомпринцаП.Г. Ольденбургского была создана Комиссия для рассмотрения отчёта поМинистерству народного просвещения за 1859 г. В результате своей работыКомиссия осталась недовольна отчётом министра народного просвещенияЕ.П.
Ковалевского, который не упомянул в нём о студенческих беспорядках вуниверситетахв1857-1858 гг.ПомнениюКомиссии,студентывобозначенных годах имели далеко не безукоризненное поведение, на что иследовало обратить своё внимание министру: «…в некоторых университетахони составляют из среды своей суд, в котором подвергаются разбору иТам же.Там же. Л. 6.552Цит. по: Момот А., Чернета В. Министр эпохи Великих реформ // Высшее образование в России. 1999. №2. С. 137-138.550551200осуждению не только поступки их товарищей, но даже распоряжения ихначальства и действия профессоров.
Таким образом, между студентамираспространяются начала, вовсе не свойственные нашему образу правления,могущие вредно действовать на их молодые умы и, во всяком случае,отвлекающие их от настоящей их цели, т.е. от занятий науками»553.Е.П. КовалевскийответилКомиссии,чтоникакнеможетнестиответственность за те события, которые происходили не в его министерство,а также он считает «что эти беспорядки не имели меду собой внутреннейсвязи. В 1857 году в Киеве и Москве беспорядки возникли из-застолкновения с местной полицией; почти тот же характер имелопроисшествие в 1858 году в Харькове»554.
В апреле 1858 г. два студентаХарьковского университета устроили ночные гуляния, сопровождавшиесяшумом и пьянством, за что и были высланы на родину. Однако их товарищи,воспротивившись такому решению, устроили сходку с требованием вернутьстудентов в университет.В конце 1850-х гг.
студенческие волнения коснулись и Казанскогоуниверситета. Между тем эти беспорядки также произошли на бытовойпочве. Об этом мы узнаём из письма полковника, помощника попечителяМосковского учебного округа Ф.Ф. Веселаго к А.С. Норову, считавшего, «…что между четырьмястами молодых людей, собранных в губернском городе,не может не быть отдельных проступков, свойственных их возрасту,прежнему образу жизни и сословию, к которому принадлежал каждый изстудентов, до поступления в университет»555. По мнению Ф.Ф.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
