Диссертация (1146161), страница 28
Текст из файла (страница 28)
С учениками он общался грубо: «Эй, вы, дьяволята, бесенята, чертенята! <…> Домой приедут, пьянствуюттолько с отцами своими, бродя по приходу. Чай, пьяные отцы-то ваши и работа-391Розанов Н.И. Указ. соч. // ТЕВ. 1882. № 10. С. 313–315; Малеин И.М. Указ. соч. С. 169; Титлинов Б.В. Указ.
соч. Вып. 2. С. 102; Литвак Б.Г. Указ. соч. С. 331.392Розанов Н.И. Указ. соч. // ТЕВ. 1882. № 8. С. 247; Титлинов Б.В. Указ. соч. Вып. 2. С. 102.393[Милош] Никодим. Указ. соч. С. 254–256; Розанов Н.И. Указ. соч. // ТЕВ. 1882. № 1. С. 26–27; Колосов В.И. Указ. соч. С. 327.394Записки священника В.Ф. Владиславлева. С. 256–257; Леонтьева Т.Г. Священник ИоаннБелюстин … С. 401–403. Ср.: [Белюстин И.С.] Описание сельского духовенства. С.
29, 45.113ли-то вас». Мстительностью, жестокостью и вымогательством он восстановилпротив себя всех семинаристов, и при переводе его из г. Твери они провожали егословами: «Господь избавляет нас от тирана, <…> проклятия и стоны отчаянияпойдут за тобой не только в Чернигов, но и на небо»395.Аналогичное поведение характеризовало преподавательский состав духовных школ. Например, профессор семинарии К.К. Чередеев брал взятки и публично унижал учеников: «Что, кась эдакой? Не выучил урока, чёрт эдакий! Ишь, рожа-то с жиру опухла, разбойник какой!» По воспоминаниям сына сельского дьячка И.М.
Малеина, инспектор тверского училища обзывал учеников «чертями» и«дьяволами», преподаватель латыни в семинарии позволял себе называть воспитанника «блудливой коровой» и «сукиным сыном», а один из наставников зарезался в припадке белой горячки396. Калязинский иерей И.С. Белюстин утверждал,что «во всех училищах (Тверской епархии. – Д.Б.) то же самое, а в некоторых ещёи хуже, чем и в нашем тверском: пьянство и зверство учителей, не просто со взятками, как было у нас, а с грабежом всего, на что только стало сил и ловкости»397.Священник И.А. Соловьёв упоминал в мемуарах о преподавателе духовного училища, который отличался девиантным половым поведением, любил красивыхучеников и за свой счёт одевал их щегольски398.
Такими «причудами» он поражалвоспитанников.Безусловно, основная масса преподавателей духовных школ Тверской епархии были достойными наставниками, однако данные примеры показывают, чтохватало и негативных образцов399. Подобная ситуация наблюдалась и в других регионах империи400. Более того, как отмечает В.Р. Лейкина-Свирская, качествокадров являлось общей проблемой образовательной системы России данного пе395Записки священника В.Ф. Владиславлева. С. 132, 138, 145, 161; Малеин И.М. Указ.
соч.С. 142.396Записки священника В.Ф. Владиславлева. С. 198–199; Малеин И.М. Указ. соч. С. 128, 132,135, 138.397Леонтьева Т.Г. Священник Иоанн Белюстин … С. 356. Ср.: [Белюстин И.С.] Описаниесельского духовенства. С. 25.398Соловьёв И.А. Описание жизни … С. 18–20, 27.399Примеры тёплых воспоминаний: Владиславлев В.Ф. Автобиографические записки … С. 42–56; Леонтьева Т.Г.
Священник Иоанн Белюстин … С. 280; Колосов В.И. Указ. соч. С. 336–352.400См., напр.: Помяловский Н.Г. Указ. соч. С. 269; Никитин И.С. Указ. соч. С. 300.114риода – в светской школе обнаруживаются те же сложности, что и в духовныхучебных заведениях401.Достоверную оценку качества профессиональной подготовки могут дать телица, которые на практике проверили эффективность полученных навыков и знаний.
Калязинский иерей И.С. Белюстин по этому поводу писал следующее: «Чтобы быть пастырем, для этого необходимо знать, что делать и как делать. Двенадцатилетняя подготовка не дала для этого ровно ничего или почти ничего»402. Несовершенство духовной образовательной системы ярко запечатлел в «Дневникесеминариста» И.С. Никитин: «Быть может, кто-нибудь прочтет эти строки чрездвадцать или тридцать лет и скажет: так вот при какой обстановке шло воспитание наших отцов!.. Прочтет – и не бросит в нас камня»403.Таким образом, очевидно, что в конце XVIII – начале XIX вв. государствопредпринимает ряд мер, нацеленных на повышение образовательного уровня православного духовенства.
С этого времени наличие образования становится ключевым фактором для успешной карьеры духовного лица. Особую актуальностьэто приобретало для тех, кто стремился определиться в приходы губернских иуездных центров, где концентрировалась элита белого духовенства.По уровню образованности служителей церкви в первой половине XIX в.Тверская епархия значительно опережала даже столичные регионы, и главнуюроль в этом сыграло наличие развитой духовно-образовательной инфраструктуры.Рост образованности на протяжении первой половины XIX в.
наблюдается в категории священников; аналогичный процесс мало коснулся дьяконов и практическине затронул причетников, что в значительно степени связано с высокой стоимостью обучения и низкой мотивацией (подробнее – в § 2.2). В условиях конкуренции карьерное продвижение без образования становилось невозможным, в ре-401Лейкина-Свирская В.Р. Указ. соч. С. 147; Минаков А.Ю. Указ. соч. С. 242.Леонтьева Т.Г. Священник Иоанн Белюстин … С.
357. Об этом же: [Белюстин И.С.]Описание сельского духовенства. С. 152–153.403Никитин И.С. Указ. соч. С. 292. Ср.: [Белюстин И.С.] Описание сельского духовенства. С. 26.О проблемах воспитания в духовных школах см. подробнее: Беговатов Д.А. «Взявший меч…»:наказания в духовных учебных заведениях Тверской епархии в первой половине XIX века //Известия Смоленского государственного университета. 2014. № 1 (25).
С. 211–218.402115зультате чего наблюдается сокращение внутрисословных перемещений по восходящей и усиление наследственности субстатуса404.Реформа 1808–1814 гг. не решила многих основных проблем духовнойшколы. Несмотря на повышение образовательного уровня преподавателей, воспитанникам приходилось сталкиваться с комично-печальными проявлениями педагогической некомпетентности наставников. Зубрёжка как главный способ постижения материала господствовала в училищах Тверской епархии, как и по всейРоссии; некоторые преподаватели стремились отойти от этой методики, но их дело не находило продолжателей. Слабость требований, формализм и злоупотребления при контроле и оценке знаний лишали учеников стимулов и негативно влияли на профессиональную подготовку.
Особенностью отношений тверских семинаристов и их наставников была боязнь физической расправы, которую испытывали профессоры: в истории семинарии встречаются случаи угроз, избиений и покушения на убийство. В воспитательном процессе в исследуемый период такжеобнаруживается немало изъянов.Несмотря на формально высокий уровень образованности, православноедуховенство не снискало признания в привилегированных слоях общества.
Главная причина заключалась в том, что духовное образование не соответствовало необходимым критериям не только в глазах светского общества, но даже самихпредставителей духовного сословия. В то же время именно из стен духовныхучебных заведений вышла бо́льшая часть образованных людей Российской империи XIX в., которые пополняли контингент научной и творческой интеллигенции.Противоречивость и единство этих двух фактов является самой точной характеристикой системы духовного образования России в первой половине XIX в.404Freeze G.L.
Op. cit. P. 161–162.116§ 2.2. Доходы и материальная обеспеченностьМногочисленные обязанности, которые возлагались на членов клира, заслуживали достойного вознаграждения, а статус церковного служителя требовалопределённого уровня материального благополучия. Между тем если в правовомотношении иереи приближались к положению личных дворян, то в материальномплане, по оценке некоторых исследователей, разрыв с сопоставимыми категориями чиновников и военнослужащих достигал 40-кратного значения405.
По мнениюП.В. Знаменского, секуляризационная реформа 1764 г. была упущенным моментом для решения проблемы материального обеспечения духовного сословия. Указы Павла I, Комитет по улучшению быта духовенства Александра I и ряд распоряжений Николая I не затрагивали основ существовавшей системы, в результатечего к середине XIX в. бедность причтов уже стала восприниматься как их естественный удел406. Каждый клир обладал своим набором источников доходов, ноперечень основных составляющих можно охарактеризовать и проанализировать.Во второй половине XVIII в.
для части духовенства было введено жалование, и в эту группу вошли причты штатных соборов и монастырей. В великорусских губерниях до середины XIX в. только эта категория приходского духовенства находилась на казённом содержании407. В первой четверти XIX в. протоиерейтверского кафедрального собора получал 160 руб.
асс. в год, ключарь – 120 руб.асс., иереи и протодьякон − по 80 руб. асс., дьяконы и иподьяконы – по 60 руб.асс.; причетникам, сторожам, звонарям и просвирне также выдавалось жалование.Помимо этого из средств архиерейского дома клиру выделялись «прибавочныесуммы». Дополнительные средства приносило служение молебнов, однако доходы «соборян» были меньше, чем у причтов некоторых храмов г. Твери408.405Миронов Б.Н. Социальная история … С. 104, 383; Бердинских В.А. Указ. соч. С. 224.Попов А.А. Указ. соч. С.
10; Знаменский П.В. Приходское духовенство … С. 756, 840; Егоже. Духовные школы в России … С. 491, 509; Васильевский И. Вице-директор аудиториатскогодепартамента Зиновий Васильевич Вишняков как благотворитель бедного духовенства Тверской епархии // ТЕВ.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
