Диссертация (1145183), страница 59
Текст из файла (страница 59)
Опятьтаки эту иную сторону перспективы 534 раскрыл по-своему Брунеллески, подразумеваявыявление «зеркального совпадения точки зрения и точки схода, о котором умалчиваеттрактат Альберти»535.В этом же ключе развивается мысль Леонардо да Винчи, который полагал, что всущностипрямойперспективыдолжнапревалироватьситуациячеткойотграниченности одного сущего от другого, что отчасти свойственно нашемуповседневному восприятию, поэтому мастер, который сделал так, чтобы «плоскаяповерхность показывала тело рельефными и отделяющимся от этой плоскости,…заслуживает наибольшей похвалы; такое достижение – или венец этой науки –532Butler, Judith.
Bodies that Matter: On the discursive limits of «sex». New York: Routledge, 1993. P. 9.Франкастель П. Фигура и место. С. 209.534«В "нормальной", "научной", или "рациональной", практике перспектива функционирует как техникаприсвоения и упорядочения реального… Однако та же техника, те же принципы могут использоваться навыворот,с целью ввести в галлюцинацию или замешательство (это делюзия, или разочарование, в противоположностьиллюзии). История перспективы не совпадает с историей художественного "реализма": это также историягрезы…» (Дамиш Ю. Теория /облака. С. 209).535Дамиш Ю.
Теория /облака. С. 209.533231происходит от теней и светов, или, другими словами, от светлого и темного»536. ДляЛеонардо живопись – наука, и так как «ни одно человеческое исследование не можетназватьсяистиннойнаукой,еслиононепрошлочерезматематическиедоказательства»537, он стремится не «оспорить перспективный порядок, а скореерасширить и в буквальном смысле углубить его»538, в чем совершает ошибку, так какпытается свести живопись «к геометрии и, путая природную точку с математической,понимает перспективу так, словно глаз – это точка…»539.Вместе с тем он указывает на то, что переходы должны быть плавными инезаметными, хотя выразимость образов посредством этого опять-таки достигается приусловии отдаленности точки зрения, без приближения вплотную к полотну, когдаискусственность начинает бросаться в глаза.
Однако следование данному правилупозволяет все же достичь того, что «границы… будут неразличимы не только издали, нои вблизи»540. Теоретически Альберти выводит подобную необходимость черезопределение существа точки, линии и поверхности 541. И этот анализ становится крайнесущественным для Леонардо, чтобы раскрыть сущность ничто как некоего нечто,которое сшивает в телесное единство множество образов и фигур: «Граница одного телаоказывается началом другого; начала и концы – одинаковой природы; следовательно,начала не являются частями тела. Границы тел не являются частью этих тел. "Ничто" –то, что не причастно никакой вещи. Следовательно, …границы – ничто, и поэтомуповерхность – ничто»542.Поскольку линия, граница тел является неуловимым моментом бытия, асоприкосновение тел парадоксальным образом оказывается нетелесным и четконефиксируемым, постольку и живописное изображение телесного мира должностроиться в большей мере не на «очерчивании границ вещей»543, а на игре цвета и света.536Леонардо да Винчи.
Суждения о науке и искусстве. СПб.: Азбука, 2001. С. 412.Леонардо да Винчи. Избранные естественнонаучные произведения. М.: Академия Наук СССР, 1955. С. 11.538Дамиш Ю. Теория /облака. С. 216.539Там же. С. 246.540Леонардо да Винчи. Суждения о науке и искусстве. С. 423.541Поверхность есть «та крайняя часть тела, которая познается не в своей глубине, а только лишь в своей длине иширине и образуется соединением многих линий подобно многим нитям в ткани.
…Для живописца есть толькопроекционные поверхности: чертеж, композиция поверхностей на плоскости призваны дать иллюзию реальныхтел, видимых на некотором расстоянии и с некоторой точки зрения… Соединенные вместе, несколькоповерхностей дают тело. Но композиция тел, в свою очередь, предполагает, что промежутки между ними, пустыеместа, тоже организуются», а линии «не должны быть слишком явственными: иначе изображение словно бырасколется и превратится в созвездие отдельных фрагментов» (Дамиш Ю.
Теория /облака. С. 184-185).542Леонардо да Винчи. Избранные естественнонаучные произведения. С. 80.543Там же. С. 79.537232Здесьпоявляетсяоснованиеговоритьонепросчитываемостиискусства,обиллюзорности желания представить живопись в качестве науки, рациональногоискусства, поэтому в отношении Леонардо вполне становится возможным сказать, что«он понял, что в живописи должна быть некая недосказанность, побуждающая зрителястроить догадки.
…В этом и состоит суть леонардовского открытия, известного подназванием "сфумато", – размытые, расплавленные контуры и сгущающиеся тени, вкоторых формы незаметно перетекают друг в друга, пробуждая в зрителе игрувоображения»544. Подобный же подход мы находим в других культурах и иных эпохах,например, в теоретических принципах китайской живописи, которые в целом непризнают«копирование,подражаниевнешнейреальности»545,утверждая«иллюзорность натуралистического изображения»546.
Это объясняется тем, что «стиль, вкитайском понимании, вовсе не был призван что-либо показывать. Он был цененименно тем, что искажал действительность и был предметом извечно ускользающим,уклоняющимся от самого себя»547.В рамках такого рассмотрения, например, сартровское «ничто», привычноистолковываемое в антропологическом горизонте, может быть осмыслено черезметафизическое понятие поверхности, границы, которая существует, но не есть то, чтопозволяет какому-либо сущему ее занять, ибо граница – не просто место, котороеотсоединяет и соединяет сущее одновременно.
В силу своей «ничтожности» граница неявляется тем, что жестко разделяет, потому что она всепроникающа, позволяя всемусущему представать органично и в единстве своей телесной данности. И как наше телоне чувствует жесткой границы с воздухом, которая все же есть, так и границы междутвердыми вещами при всей их осязательной сопротивляемости не являются безусловнооднозначными и непреодолимыми (что и позволяет твердым телам сращиваться ипогружаться друг в друга).Именно поэтому стремление придать поверхности субстанциальный характероборачивается против цели художника – не показывать границы.
В преувеличениитехнической стороны изобразительного искусства граница сама себя выявляет, начинаетнастаивать на себе, так как в этом случае воспроизводство образов идет не от единства544Гомбрих Э. История искусства. С. 303.Дамиш Ю. Теория /облака. С. 329.546Малявин В. В.
Молния в сердце. М.: Наталис, 1997. С. 253.547Там же. С. 250.545233целого мира, лишь мерцающе и ускользающе переживаемого творцом, а от желаниядетально прорисовать каждый образ в отдельности от другого, что, как предполагается,позволит в последствии сложить их в реальное единство. Но этого-то и не удается.В искусстве фотографический реализм оказывается своего рода номинализмом, т.е. когда в изображенном единичному (имени) придается субстанциальный характер,теряющий связь с реальностью. Поэтому чтобы предотвратить единственностьединичного, необходимо прибегать не только к линейной перспективе, но и «к цветовойперспективе, касающейся вызываемого удалением обесцвечивания, и к перспективеослабления (учитывающей сглаживание контуров, нечеткость форм, видимых нарасстоянии), связанной, в свою очередь, с воздушной перспективой, которая зависит отплотности воздуха и присутствия между глазом и предметом более или менее густойдымки или тумана»548.
Ничто (граница) предоставляет всему быть, оказываясь своегорода условием всему быть проявленным, воплощенным. Оно является своеобразным«пространством» как формальное условие сущего, но обретаемое не исключительно врациональном субъекте.Благодаря телу, через взаимодействие и соприкосновение тел выявляется граница,которая в свою очередь определяет существование тел, высветляет их в бытии,предстает в качестве рамы и окна, открывающему осязаемую зримость тела, нооставаясь при этом самой сокрытой. «Очевидность» границы проступает в соотношениител, в их данности, но их явленность схватывается благодаря границе.
Тела выступаютуказателем на границу, дающей бытие телам как видимое нечто, причем сами тела, посуществу, умещаются целиком в незримости этой границы, ибо она повсюду.Тело в полной мере невоспроизводимо и некопируемо, так как оно не есть наборчетко фиксируемых его элементов, оно всегда есть в бытии на границе и немыслимо безнее, а граница есть принципиальная неуловимость, то, что не прорисовывается, как этомы наблюдаем в прорисовке тела на холсте или в снимке на фотографии. Телаоказываются масками границы, через которые мерцает ее материально-нематериальный«взгляд», и человек обнаруживает себя как границу выхода и перехода в существо деламира.В таком контексте появляется возможность начинать разговор об исчерпанностиклассических представлений о принципиальном отличии материального и идеального,548Дамиш Ю. Теория /облака.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
