Диссертация (1145183), страница 49
Текст из файла (страница 49)
Порою скрытое подразумевание Единого и Целостности вразмышлениях современных философов не мыслится возможным без соучастиятелесного начала, тела как такового. Этот аспект находит свое отражение в самыхразных понятиях, экзистенциалах и концептах, в которых на первый план выходят теили иные моменты, связанные с телесностью или материей, – энергия, сила, вещь,чувственность, желание, наслаждение, страсть и т.п.
У Хайдеггера, например, мыобнаруживаем стремление вернуться к типу философствования, присущего первымфилософам (досократикам), которые якобы сохраняли эту связь с Единым, задавшись посуществу вопросом о бытии, который уже утрачивается в позднейшей философскоймысли, внесшей раскол в этот вопрос и выбрав в нем одну лишь его сторону – сущее.Что это как не проявление все того же романтического духа, тоскующего попотерянному Единству, некоему подлинному измерению бытия, некогда доступногочеловеку? Тоже самое можно выявить во всех других философиях, хотя бы посредствомконстатации невозможности обретения такого единства и принципиальной егонебывшести.Вместе с тем, еще раз отметим, что важнейшим фактором и определяющейотличительной чертой философской традиции XX в.
можно считать ориентированностьмысли на тематизацию вопроса о бытии и его единстве через проблематику телесного.Этодостигаетсяпосредством,во-первых,осознаниясомнительностипривилегированности положения чистой мысли (рацио) в соотношении с ее реальнымчувственно-данным присутствием в мире, во-вторых, осознания принципиальнойневозможности обретения этого единства.Однако, парадоксально, но фиксация в интеллектуальных практиках этоговторого осознания является, с одной стороны, типичным продолжением неизбывного193существования этого стремления, а с другой стороны, подтверждением тщетностинадежд на достижение его цели. Привлекаем ли мы тексты Сартра или Левинаса,Хайдеггера или Лукача, Делѐза или Деррида, но так или иначе мы находимсвидетельства именно этого.Когда естественнонаучные данные отсылают к разнообразным видам такойдвойственности в наблюдаемых явлениях (квантовая теория, теория относительности ит.п.), для тех, кто далек от признания философских норм доказательности, может статьвполне убедительным анализ судьбы субъекта в западноевропейской традиции,предложенный Ж.
Лаканом. Он показывает, что субъект принципиально расколот,представляет собой исходную множественность, изначально проникнут Другим, вечноускользающим от него, но который побуждает субъекта пребывать в непрестанномдвижении-стремлении к нему, наподобие перводвигателя Аристотеля. Отождествленияне происходит, обретение покоя всегда остается мнимым.
Человек всегда есть не то, нето и не то. Поэтому и он и его социокультурные отношения всегда могут бытьохарактеризованы наречием «еще»: ещѐ, ещѐ и ещѐ414. Человек есть нехватка, некаяпродуктивная пустота, в пределе – ничто, как отмечает в своем анализе платоновского«Алкивиада I» В. В. Бибихин: «Платон спокойно, мужественно вглядывается впроваливание человека, да, человек проваливается в никуда, в ничто. Он не простонеуловим, его нет. …Человек исчезает… – не то что человек исчез, а потомвырисовался снова, а как исчез он так и исчез, ушел в смирение земли, но именнопотому что исчез, ушел в смирение земли, в ничто, в пустоту, он этой своей пустотойвпустил – что? господа, страшно сказать. Если бы мы знали, что такое Бог, можно былобы сказать, что пустотой своего ничто человек впустил Бога»415.У Лакана подобная парадоксальность человеческого бытия раскрывается черезанализ феномена наслаждения.
Поиск наслаждения – это поиск наслаждения другого,которое ему-то, встреченному другому, и должно быть либо известно, либо присуще. Икаждый раз он сталкивается не с тем: полагая, что именно в другом возможно иреализуется наслаждение, которого лишен я, другой всегда оказывается неуловим,всегда остается на дистанции от меня.
Недосягаемость, сохранение принципиальнойдругости, лежащей по ту сторону данного здесь и сейчас другого, становится тем самым414415См.: Лакан Ж. Ещѐ (Семинар, Книга XX (1972/73)). М.: «Гнозис», «Логос», 2011. – 176 с.Бибихин В. В. Собственность. Философия своего. СПб.: Наука, 2012. С. 228, 231.194большим Другим. Женское, определенное им как символ нехватки, сближается темсамым с большим Другим, ускользающим от человека, но дающим о себе знать в видесимптома (которым может выступать и сама женщина)416.Человек не имеет возможности восстановить утраченную, якобы некогда бывшуюу человека связь с единством, потому что он изначально, будучи именно земнымчеловеком, является лишенным этой связи и никогда, соответственно, ее не имел, кромекак в символическом представлении.
Это было ясно и классику теории искусств Дж.Рѐскину: «Природа никогда не явна и всегда недоступна, она всегда таинственна, новместе с тем всегда в преизбытке; ты всегда видишь что-то, но никогда не видишьвсего»417, поэтому «МЫ НИКОГДА НИЧЕГО НЕ ВИДИМ ЯСНО. …Все, на что мысмотрим, будь оно большим или маленьким, близким или далеким, несет в себеодинаковое количество тайны…». И в итоге, в отношении искусства Рѐскин выводитприблизительно тот же тезис, который будет разворачиваться в данном исследовании:искусство, претендующее «на ясное видение бессмысленно, потому что его никогда неможет быть. Наше высказывание о том, что мы ясно видим вещь, означает лишь то, чтомы понимаем, чем она является; это положение проясняется в интеллектуальныхкомбинациях с расстоянием, позволяющих увеличивать и распознавать предметы, нонесмотрянаэтотаинственностьдлявсегоостаетсяприблизительновсегдаодинаковой»418.Поэтому человек определяется своим стремлением связать в «зримое» единствомножественность своих частей с помощью символа, будь то слово – в мифосе, кудавовлечен человек и своей мыслью, и своим телом, – или будь то образ.
МифологическиЕдинство воспроизводится как символ, которому в соответствие поставлены различныепроцессы в природе, переживаемые в живом участии и вовлеченности в нее. Когда М.416Об этом же свидетельствует изобразительное мышление, которое «не допускает непосредственного выражениязаведомого данного, стабильного предмета, который воспринимался бы как таковой рассудком каждого,универсальным образом. Структура духа и структура мира не совпадают. Образ не объективирует реальность, онкомбинирует элементы, извлеченные из непрерывного потока восприятия, связь которых с реальностью,воспринимаемой чувствами, может быть очень разной; он собирает в единые ансамбли разнородные моменты иаспекты опыта.
…Мнение о том, что фигуративный символ обладает неизменным смыслом, необоснованно; оноостается в плену реализма познания и представления о возможности расшифровать шаг за шагом абсолютныйпорядок вселенной» (Франкастель П. Фигура и место. Визуальный порядок в эпоху Кватроченто. СПб.: Наука,2005. С. 98-99).417Ruskin, John. Modern painters. Vol. 1 // Ruskin, John. The complete works. Vol. 2.
N.Y.: The Kelmscott SocietyPublishers, 1900. P. 193.418Ruskin, John. Modern painters. Vol. 4 // Ruskin, John. The complete works. Vol. 5. P. 59-60. Однако заметим, чтоданная мысль вовсе не мешает Рѐскину признавать, что по мере совершенствования художника исходной задачейдля него является овладение искусством линии и прорисовки, чтобы «сделать свою работу насколько возможносходной с изображаемым объектом» (Рѐскин Дж. Лекции об искусстве. М.: Б.С.Г.-Пресс, 2013. С. 216).195Мерло-Понти стирает четкую грань, пролегающую между человеческим бытием ибытием мира, добиваясь этого посредством осмысления тела, данного нам не в своихстрогих замкнутых границах, а всегда открытого в мир, то здесь мы, вроде бы,возвращаемсяквозможностяммифологическогоспособавосприятиямира,обретающего свое единство с ним, переживая его в акте прикосновения, перетекания вмир.
На это были нацелены художественные практики XX в., их «порыв к первичночистому (Ur-Reinen), который одновременно есть и порыв к первично-единому (UrEinen), доходит до начал, до истоков жизни, проникая в полное пророческихпредчувствий царство, где дух, душа и чувства кипят, пока еще перетекая друг вдруга»419.Однако в моменте прикосновения тут же происходит и отталкивание от этогомира. Единство с миром и природой, которым, как мы думаем, обладает ребенок илипервобытныйчеловек, являетсямнимостью, романтическим вымыслом, такимдостраиванием стремящимся преодолеть внутренний раскол человека.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
