Диссертация (1145183), страница 16

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 16)

Очевидно, что методологически этому будетспособствовать рассмотрение той связи, которую устанавливает Сартр междуположениями философий Гегеля и Хайдеггера.Любой вопрос уже есть бытие, в том смысле, что он есть бытие-спрашивающее оспрашиваемом бытии, т. е. само наличие вопроса невозможно без бытия, котороеответствует и закладывает саму возможность вопроса. Согласно Сартру, вопрос – этоожидание, ожидание ответа от бытия.

Само бытие в первую очередь отвечает либо «да»,либо «нет» (ответ о небытии чего бы то ни было). Сартра в большей степени интересуетто «нет», на которое способно бытие, т. е. какого рода небытия нам открываютсябытием через поставленный вопрос. Их три:1) небытие чего-то в трансцендентном бытии;2) незнание человека о чем-то – небытие знания;3) истина как ограничение, отсекающая то, что не является объективным,приводит и к отбракованному бытию, или небытию отграниченного.Таким образом, через вопрос нам открывается и то, что «мы окружены ничто» 86.Важнейшим аспектом бытия оказывается то, что бытие есть через то, что оно не есть.Небытие является постоянной возможностью самого бытия. Но бытие есть своясобственная возможность, а возможность как возможность есть небытие, которое темпознавательными способностями, оказывается оторванным от конкретности человеческого-бытия-в-мире.

И хотязаявление Сартра об обусловленности абстрактности феномена тем, что феномен «должен ‖явиться‖ сознанию»(Там же), может вызвать замешательство – от того, что вводится долженствование, – мы будем понимать феноменкак такую сторону вещи, которая подразумевает (в этом и будет долженствование) ее явленность и нацеленностьна сознание. Таким образом, сознание как феномен, точно также как и сам феномен, является только одним измоментов конкретного, целостности, от которой он искусственно (в познавательных целях) абстрагируется.86Сартр Ж.-П.

Бытие и ничто. С. 44.68самым и присуще самому бытию. Будущность бытия проистекает из его небытийностикак возможности этого будущего. Такой вывод для Сартра важен, чтобы отвергнутьпредположения, субъективирующие понятие «небытие», о том, что источникомвозникновения речи о небытии является не само бытие, а наши отрицательныесуждения. Тот факт, что «ничто» (небытие) всегда возникает из отношения человекак миру, еще никак не означает того, что «ничто» имеет чисто субъективноепроисхождение. Отрицание не является только качеством суждения, так как «вопрос…не есть суждение.

Это образ действия до суждения»87. Вопрос – бытийственное(экзистенциальное, а не просто сторонне судящее) отношение к бытию (к своейвозможности).Суждение(какпроизводимоесубъектомпознания)являетсяпроизводным от бытия, т. е. всего лишь способом выражения отношения к бытию.Поэтому и «вопрошаемое бытие вовсе не выступает сначала как мыслящее бытие» 88.Вопрос вытекает из самого бытия, вопрос пред-положен бытию в качестве возможностидальнейшей невозможности бытия чего-либо – смерть, поломка и т.п., примеры чегоСартр и приводит.

Бытие раскрывается в неисправности, через возможность своегонебытия, к чему о обращен, в конечном итоге, вопрос. В вопросе речь всегда ведется овозможности и о ее причине, которая до некоторого времени и сокрыта в самом бытии.И так как в самом бытии содержится возможность его раскрытия как небытия, небытиеникоим образом не зависит от суждения о нем. Первоначально имеется бытие,раскрывающее себя и небытийным образом до всякого суждения.Но самый важный и принципиальный аспект в таком подходе к бытиюзаключается в том, что подобный небытийный модус бытия, обретает свойполноценный статус впервые только через человека. Это выглядит весьма удивительнотакже и в связи с заявлением Сартра о том, что разрушение впервые входит в мирименно с человеком. Нас, конечно, не может не озадачивать, что же здесь имеется ввиду, как же в таком случае следует нам понимать все так называемые«разрушительные» процессы, протекавшие во Вселенной до всякого появлениячеловека?Стихии,послекоторыхничегонеосталось,ничегонеменяютпринципиального в мире, просто изменяют положение материи в этом мире, т.

е. это посуществу процессы сохранения в мире равновесного (неизменности количественности8788Там же. С. 46.Там же.69материи) состояния материи в мире, в отношении себя не имеющего трансцендентности.Только человек оказывается тем существом, который обнаруживает 89 за этимколичественным постоянством качественную вариативность (разнообразие форм). Иименно в этом смысле (и с этого момента) Сартр начинает устойчиво связывать понятиенебытия с человеком. Т. е.

именно человек, фиксирующий в бытии качественноеразнообразие, которое может меняться в своих формах, т. е. уничтожаться,трансформируясь во что-то иное, является таким существом, которое внутри самогосебя способен усматривать общую черту бытия– быть своей собственнойвозможностью, а значит не быть. Эта собственная возможность бытия, обнаруживаемаячеловеком в своем собственном бытии, распространяется на все остальное бытие какприсущая только ему (человеку), т. е.

это единственное бытие, которому дано все вокругделать небытийственным, определять все в бытии (бытийствующее) к небытию. Однаконадо учитывать все же то, что было написано Сартром до этого поворотного момента, аследовательно, сохранять понимание, что подобная данная человеку прерогатива весьмаусловна. И в дальнейшем Сартр возвращается к этой дилемме статуса небытия черезвопрошание о том, может ли отрицательное суждение обнаруживать «небытие в недрахбытия»90.Поэтому отметим еще раз онтологическую фундаментальность категории«возможность»: возможность сущностно присуща самому бытию, а не толькосознанию, которое всего лишь (но это «всего лишь» многого стоит!) актуализирует этусущностность.

Но напомним, вслед за Сартром, что эта сущность (тут, просто мыпопадаем в языковую ловушку – его привычность и ограниченность) не есть нечтовнутреннее, скрытое как некое подлинное, а есть явленное и узреваемое самим и всамом бытийном статусе существующего. Поясним, что в данном контексте по своемусуществупредставляет«возможность»каконтологическаякатегория(хотяклассическое понятие «категория» здесь становится уместным весьма условно).89Не только обнаруживает, но и может констатировать, обладая инобытием в отношении такого бытия, т. е.являясь трансцендентным имманентному себе бытию: «Чтобы произошло уничтожение, необходимо вначалеотношение человека к бытию, то есть трансцендентность» (Сартр Ж.-П.

Бытие и ничто. С. 46). По существу,человек и есть этот «слом-бытие» в бытии любого сущего, т. е. это то сущее, которое задаванием вопроса,принадлежащим самому бытию, выявляет саму возможность дальнейшей невозможности чего бы то ни было, чтопринадлежит именно этому сущему. Человек есть «прореха» в бытии этим же бытием и являясь. Это выявлениетого, чем является бытие как своя собственная возможность – возможность не быть. Т. е. человек – существо,вносящее в мир осознание и, возможно, буквально небытие, смерть. Однако бытие всегда «беременно» человекомкак своей собственной возможностью, как своим собственным небытием.90Сартр Ж.-П. Бытие и ничто. С. 47.70Возможность, мыслимая как то, что еще только предстоит к бытию,обуславливает впечатление перспективы, подразумевающей различные формы-сценариисвоего осуществления, т.

е. возможность раскрывается в своем существе какмножественность, на экзистенциальном уровне получающая характеристику страсти ксвободному оформлению сущему, которое может получить самые разные формы. Темне менее сама по себе возможность (вне динамики, которая, конечно, от неенеотъемлема) – это ничто, т. е. то, чего еще нет.В этом смысле возможность выступает как небытие и неизбежность этогонебытия, а следовательно, можно говорить о бесполезности порыва к установлениюнавеки одного из множества вариантов бытия, т. е. в пределе, ни один из нихневозможен, хотя парадоксально, будучи возможным.

Характеристики

Список файлов диссертации