Диссертация (1145183), страница 15

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 15)

В отличие от такого подхода Сартр предлагает иное видение и пониманиесуществования. Если для Декарта мышление и бытие, по идее, выступают сущностями64тождественными, то у Сартра мышление обнаруживается через отстранение от бытия, вопределенном смысле является всегда иным бытию.Итак, парадоксальность сложившейся ситуации вокруг картезианского положениястала возможной из-за противоречия между заявленной формой (доказательность) иимеющимся признанием самого Декарта, что это постулат-констатация, а не вывод.Парадокс Декарта является источником непрекращающихся споров: для однихисследователей, форма положения демонстрирует, что это вывод и обоснованность егополучения; для других – всего лишь тавтологическое утверждение (где мыслящеесостояние и является существованием), констатация некоей самоочевидности бездедуцирования существования, связанного с мыслящим «я».

Сомнительность первогорешения, на наш взгляд, принципиально и фундаментально выявляет экзистенциализмСартра. В этом, косвенно, сартровская позиция совпадает с позицией Л. Витгенштейна,отмечавшего,что«большинствопредложенийивопросов,трактуемыхкакфилософские, не ложны, а бессмысленны. Вот почему на вопросы такого рода вообщеневозможно давать ответы, можно лишь устанавливать их бессмысленность.

…Инеудивительно, что самые глубокие проблемы – это, по сути, не проблемы» [4.003]78. Впринципе, «доказательство», приводимое Декартом, и представляет собой ответ набессодержательный по своему смыслу вопрос «А существую ли я?», настолько жебессодержательный, как и, например, вопрос «А знаю ли я, что это дерево?». Подобныевопросы не относятся к действительным философским проблемам, а следовательно,ответы на них не могут внести никакой ясности. Сартр, обратившись к темесуществования, вывел ее из-под вопроса, отказавшись анализировать ее в формальнологическомаспекте,и,посуществу,кочевидностисуществованияотнессяметодологически так же, как призывал относиться к любой проблеме Витгенштейн:«Нам следует отказаться от всякого объяснения и заменить его только описанием»79,потому что если «все открыто взору, то нечего и объяснять»80.Но даже разделяя в большей мере второе решение, Сартр в своем трактатесущественно модифицирует тему тавтологичности существования и мышления.

Началодвижению в этом направлении положено уже на первой странице, где утверждается, что78Витгенштейн Л. Логико-философский трактат // Витгенштейн Л. Философские работы. Часть 1. М.: «Гнозис»,1994. С. 18.79Витгенштейн Л. Философские исследования // Там же. С.

127.80Там же. С. 130.65современная мысль перестала различать сущее по принципу «внешнее»-«внутреннее», врезультате чего сущность стала пониматься не как скрытая реальность за фиксируемымфактическим положением вещей, а как ряд проявлений или совокупность действий.Иллюстрацией для понимания такой смены умозрения на сущее оказываются весьмапоказательные, поскольку сохраняют ту самую двойственность, с которой начинаетработать Сартр, русские слова «видимость» и «кажимость».С одной стороны, под видимостью мы можем понимать нечто иллюзорное, какраз таки скрывающее за собой то, что в классической метафизике обозначалосьпонятием «сущность», которая в конечном итоге и определяет сущее, но с другойстороны, это же слово может быть связано с видимым, с непосредственной зримостью, ссамим видом вещи, данной всем своим составом в поле нашего зрения, не скрывая засобой некой присущей ей сущности, которую необходимо раскрыть.

Видность вещипредстает в качестве одного из модусов проявления сущности вещи в силу того, что«бытие сущего… есть… то, чем оно показывается»81, а «сущность… есть не что иное,как связь явлений»82. Такой подход в целом снимает проблему, с которой сталкиваетсяДекарт, вынужденный доказывать, что существующее не является иллюзией. Сартрстремится лишить тему существования рефлексивной нагрузки, убеждая нас в том, чтосуществование никак не зависит от удостоверения мыслью, являясь подлиннойсамоочевидностью, не требующей никакого доказательства.Развивая свою мысль в феноменологическом ключе, Сартр отмечает, что для того,чтобы у нас всегда имелся полноценный образ того или иного сущего (вещи), намнеобходимо предположить бесконечность его «сущности», т. е. бесконечность ряда егоявлений.

В противном случае, в случае конечности такого ряда, сущее не смогло быбольше вновь явиться (а оно все же нам является), не могло бы быть узнано (но мы жеего продолжаем узнавать), так как оно было бы полностью исчерпано, завершено,определено раз и навсегда, своего рода вычеркнуто из бытия как изжитое, пережитое иумершее. Таким образом, конечный (в смысле единства) образ вещи возможен толькопри условии бесконечности ряда ее явлений.

Горизонт сущего всегда открыт, и этотгоризонт поддерживает и слагает само сущее в его «сущности» – являемостивидимости.8182Сартр Ж.-П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии. М.: Республика, 2000. С. 20-21.Там же. С. 21.66Предполагаемая законченность и полнота подобного образа сущего (одного измоментов явления сущего, «вырванного» из ряда других его явлений) становитсявозможной только благодаря активной деятельности восприемлющего сущее иконстатирующего его образ субъекта – что и дает основание Сартру говорить об этомкак о субъективной полноте.

Но это не означает, что сущее (явленность) являетсярезультатом субъективной деятельности83. Сущее трансцендентно, и основанием дляэтого выступает не субъект, а его (сущего) самопревосходимость через бесконечностьряда своих явлений, кажимостей. Сартр заключает, что ряд в целом никогда сам неявлен в силу своей бесконечности, а значит, в некотором смысле он обретает тот жеметафизический статус, в котором некогда, в духе классических теорий, находиласьнезримая сущность, являющаяся чем-то внутренним по отношению к внешнему. Ивместе с тем, явление, как и его ряд, всегда указывает только на самого себя, т. е.«сущность явления есть кажимость», анализ бытия которой и предпринимает Сартр84.Данная аналитика позволила Сартру, с одной стороны, совместить понятия«феномен», «явление», «сущее», а с другой – отличить их от понятия «объект», и темсамым сформулировать задачу: отлично ли неотъемлемое от них всех бытие, и чем оноявляется.

Если феномен есть тогда, когда является, т. е. представляет собой то, что себяобнаруживает, явление – свое собственное бытие, а сущее – то, что себя показывает,являет, то объектом будет открываемость субъекту единственного (конечного) образафеномена85.83Результатом субъективной деятельности является объект, представляющий полноценный образ вещи(явленности), несмотря на ее бесконечность, выступающую между тем залогом возможности сложения такогообраза.

Сам же сложившийся образ всегда несет с собою двойное отрицание: 1) «ничтожение мира», так как образв мире не существует точно так же, как существует в мире предмет; значит, он вне мира; 2) «ничтожениепредмета», так как предмет, представляемый образом, никогда не соответствует самому себе. Но более того, образявляется «ничтожением самого себя» (см.: там же. С. 63.), так как он является результатом, а не самимконкретным многосторонним и полноценным психическим процессом, в котором происходит постоянноеобогащение непосредственного восприятия предмета.

Ограниченность образа всегда означает его«несовершенство» в сравнении с самим предметом, поэтому это позволяет Сартру привести здесь же размышленияо полной и пустой интенциях, где пустая интенция, как, по существу, и образ, «является сознанием отрицания»,никак не зависящим от предметной данности и ее модусов (Там же. С. 64). Этимологический анализ слов «ничто»и «нечто», которое дается ниже, будет только подкреплять данное соображение Сартра.84Там же. С. 21-22.85Там же. С.

20-24. Но для правильного оперирования данными определениями и во избежание ложногопредставления о возникающих противоречиях между ними в дальнейших описаниях Сартра, необходимоудерживать в поле внимания определения, обозначаемые как абстрактные – феномен и сознание (норассматриваемое в качестве феномена), и как конкретные – вещь и человек-в-мире. Под конкретным понимается«целостность, которая может существовать только сама по себе» (Там же. С. 42), абстракция же – и это важно,чтобы не создавалось впечатления противоречия, – представляет собой отрыв абстрагируемого от того, без чегооно «вовсе не может существовать отдельно» (Там же). Сознание (бытие-для-себя) становится абстрактным,исходя из того, что в нем содержится «в-себе», которое как бытие-в-себе может представать сознанию, толькобудучи от него оторванным, становясь таким образом феноменом.

Сознание как феномен, как обладающее некими67Для должного же понимания предложенной Сартром аналитики надо учестьнемаловажную методологическую деталь, связанную со спецификой диалектики,которую использует Сартр, вводя основные экзистенциалы своей философии.1.3.Связь диалектики и фундаментальной онтологии в экзистенциализмеЖ.-П. СартраПродвигаясь в направлении к фундаментальнейшему экзистенциалу Сартра –«взгляд», – стоит остановиться на одном историко-философском моменте, имеющемотношение к сути дела. Для распознания мнимых противоречий, которые могутвстречаться в тексте Сартра, необходимо раскрыть смысл тезиса о том, что бытие иничто являются основаниями друг друга.

Характеристики

Список файлов диссертации