Диссертация (1145177), страница 45
Текст из файла (страница 45)
Соответственно запрет напроценты стал частью канонического права. Постепенно к нему приблизилось изаконодательство западноевропейских стран.К тому же достаточно развитое местное самоуправление в виде цехового праватакже всячески препятствовало ростовщичеству, используя наложение запретов,основываясь на нормах цехового права, разработанных определенным образом.
Встатутах многих цехов эпохи средневековья содержится если не прямое, то косвенноепротиводействие ростовщичеству: «...если кто давал ссуды под проценты своимтоварищам по цеху, не мог быть избран ни в судьи, ни в консулы и ни на какие почетныедолжности» [247, с. 113].Отрицательное отношение к проценту проявлялось также в том, что егоиспользование могло быть применено в качестве наказания для недобросовестногодебитора. Исследовавший проблему ростовщичества на средневековом Западе историкС.
Г. Лозинский по этому поводу пишет следующее: «Со средины XIV века цехи как быбойкотируют слово «процент» и заменяют его словом «подарки», причем за нарушениесрока возврата ссуды допускается и неприятное слово «процент», так как неаккуратныйплательщик подлежит наказанию в качестве человека, не исполнившего слова. Ни в чемне провинившийся же член цеха не должен платить никаких процентов; цехи во второйполовине XIV века избирали даже специальные комиссии для отпущения процентныхсумм (ad remittendum usuras), и комиссии эти, на первых порах рассматривающиедеятельность ростовщиков лишь в отношении товарищей, вскоре стали обсуждатьдеяния ростовщиков и вне круга цеха, к которому принадлежали ростовщики и которые,по-видимому,былинепрофессионалами,аремесленниками,располагавшими194свободным капиталом» [247 , с.
114].Далее профессор указывает, что «Эта вражда к ростовщичеству к началу XV векаприняла усиленный характер, и консулы обратились к духовенству за помощью в делеборьбы с ростовщичеством, при чем задача гласила, что необходимо совершенноискоренить в людях это преступление (курсив наш. – С.
С.)» [247, с. 114].Все это приводило к тому, что, как указывает Ж. Эрс, «... ростовщичество былоделом рискованным» [472, с. 133]. Поскольку ни духовенство, ни власти, ни собственносам народ не склонны были легитимировать в обществе подобные – основанные не наинституционально закрепленной, либо морально оправданной власти – экономическиевзаимодействия. А в особых жизненных условиях (например, угрозы голода), когданародное недовольство нарастало, объектом «снятия социального напряжения»выступали менялы-ростовщики, которых либо изгоняли из городов, либо сажали втюрьмы и налагали внушительные штрафы за их деятельность [472].Законодательные запреты на ростовщичество действовали довольно долго. Кпримеру, в России по Уложению 1903 г.
ростовщичество квалифицировалось какпреступление. В возникшей в результате революционных трансформаций СоветскойРоссии были приняты ряд законов, которые запрещали ростовщичество и такназываемые кабальные сделки (33 статья Гражданского Кодекса и 193 статья УголовногоКодекса).В то же время хорошо прослеживается, что нормативность традиционногообщества наименее имущие слои населения – бедноту и нищих – не подвергалакультурному остракизму, наоборот, данные социальные маргиналы занимали достаточновысокие позиции в иерархии культурных смыслов. Например, если рассматриватьдокапиталистическую Россию, то она достаточно «милостиво» относилась к бродягам инищим.
Более того, почитала их как угодных Богу людей, в целом оценивала бедностькакболеедушеполезноеположениечеловека,нежелибогатство.Нагляднымсвидетельством этому служат сложившиеся в отношении богатства и бедности русскиепословицы и поговорки: «Кого Бог полюбит – нищетою взыщет», «Гол да наг – предБогом прав» и другие.По уставу св. князя Владимира нищий причислялся вместе с игуменом, попом,паломником, слепцом и хромым в число людей церковных.
При Алексее Михайловиченищие находились под особой опекой властей: «...жили даже подле самых царских195хором, и когда один из них (Венедикт Тимофеев) умер в 1669 году 9 апреля – егоотпевали двадцать дьяконов и без счету певчих и причетников. Сам царь был напогребении и раздавал щедрую милостыню нищим и колодникам в этот день, потом втретины, десятины, полусорочины и сорочины» [254, с.
124].Здесьстоитотметить,что,принесомненноимеющихсякультурно-цивилизационных различиях в отношении к феномену нищенства и бедности, в целомтрадиционное общество было гораздо более терпимо к нему, нежели собственнокапиталистическое. Представляется, что феномен прощения, институализировавшийся вкультуре в самых разнообразных формах (отпущение грехов в институте церкви,освобождение от долгов специальными указами в системе права и т. п.) в той или инойстепени реализует в культуре стратегию дара.В то же время возникновение капиталистического общества повлекло за собойукрепление норм собственно экономических взаимодействий между людьми, чтоповлияло на смену отношения к богатству и ростовщичеству.
Укрепившаяся в данномобществе социокультурная парадигма экономоцентризма, сквозь призму материальныхотношений рассматривающая всю совокупность жизненных проявлений человека иобщества, способствовала тому, что накопительство и ростовщичество из отвергаемыхфеноменов стали превращаться в почитаемые. Ограничения на взимание процента былиотменены в Западной Европе уже к середине XIX века: Англия 1854 г., Дания 1856 г.,Бельгия 1865 г., Австрия 1868 г.
[409, с. 21].Примечательно,чтосегоднявпервыевисторииотчетливооформиласьсоциокультурная система – экономоцентричный тип социума, – в которой практическинейтрализуются все механизмы противодействия воспроизведению, закреплению игеометрическому росту экономического неравенства.
Более того, инструменты егопроизводства (ростовщичество, господство финансового капитала) не сдерживаются, аактивно легитимируются и поддерживаются культурой.Сменаотношенийкбогатству,очертившаясяврамкахвосходящегокапиталистического общества, поменяло отношение и к нищим. Норма «дара»,выраженная как «милость», «прощение» в человеческих отношениях уменьшалась иисчезала.
Зато все более отчетливо развивались насильственные формы по отношению ктем, кто по каким-либо причинам не мог стоять в авангарде экономическогонакопительства.196В частности, раньше других ставшая на путь капиталистического развития Англияотличалась наиболее суровым законодательством в отношении нищих. Другиеевропейские страны пошли по тому же пути: терпимость к бродягам и нищимуменьшалась, а наказание за подобного рода образ жизни становилось все болеесуровым.РоссийскаяисследовательницаЛ. Кашпур,анализировавшаявопросбродяжничества по материалам зарубежного законодательства второй половины XIXвека, указывает, что очень часто мерой наказания за бродяжничество и нищенство встранах Западной Европы выступала тюрьма:«Англия – в соответствии с актом 1824 года «праздношатающимся» грозилатюрьма с тяжелыми работами сроком до одного месяца, для изобличенных вторичносрок увеличивался до трех месяцев, неисправимые бродяги отсиживали в тюрьме доодного года, с присоединением, по усмотрению судьи, телесного наказания.Австрия – 24 марта 1885 года был принят закон, согласно которому,бродяжничество наказывалось сроком от 1 до 3 месяцев.Италия – закон, принятый 23 декабря 1888 года, был не так строг к бродягам инищим.
Сначала они «подвергались предостережению». Суд назначал срок, в течениекоторого осужденный обязан был найти работу и жилье. В случае неисполнения –тюрьма до одного года.Германия – во второй половине XIX века бродяги арестовывались на срок отодного дня до 6 недель. Для помощи им устраивались «станции призрения», где в уплатуза продовольствие и ночлег призираемые были обязаны работать до полудняследующего дня.Швеция – бродяга, попавший первый раз, получал предостережение от местнойадминистрации.
Изобличенный в течении двух лет вновь в том же поступке мог бытьотправлен в принудительные на срок до одного года. (Закон 12 июня 1885 года, ст. 3).Франция – согласно Уголовному кодексу ст. 227 (конец XIX века), нищим илибродягам, задержанным переряженными или при оружии, грозила тюрьма сроком от 2до 7 лет.Норвегия – нищий, задержанный первый раз попадал в тюрьму на срок от 3 лет до7 дней или в работный дом до 2 месяцев, во второй раз – тюрьма на 5–10 дней илиработный дом до 4 месяцев, в третий раз – тюрьма на 8–15 дней или работный дом от 6197месяцев до одного года» [195, с.
45].Характерно, что Россия, сохраняя в себе многие черты традиционного общества,уже при сориентированном на нормы европейского капиталистического развития ПетреI, нищенство и бродяжничество принялась энергично искоренять. Хотя в целом мерывзыскания не доходили до тюремного заключения, а преимущественно ограничивалисьадминистративными наказаниями в виде наложения штрафов: «Нищим по улицам и прицерквах против прежних указов милостыни не просить, и никому не давать, и по улицамнишататься; понеже в таковых многие за леностями и молодые, которые не употребляютв работы и наймы милостыни просят, от которых ничего доброго, кроме воровства,показать не можно, а ежели кто даст милостыни нищему, будет с него взят штраф в 5рублей» [348, с.
9].Смена социокультурного восприятия проблем накопительства, вопросов богатстваи бедности, а также вопросов о желаемых стратегиях построения отношений в обществе(от преобладания «даровых» к укреплению обменных) может рассматриваться в духеК. Ясперса как осевая проблема современного общества. Абсолютизация экономическихтранзакций, вытесняющая на периферию социокультурной нормативности те принципывзаимодействия между социальными субъектами, которые напрямую не способствуютделу накопительства, приращения богатства и экономическому росту, понятому какиндикатор успешности вышеназванных практик, приводит к тому, что все, что прямоили косвенно препятствует обогащению, подвергается остракизму, осуждается надеградацию и распад.Здесь стоит обратить внимание на то обстоятельство, что собственно процесснакопления представляет собой далеко не однородный феномен.
В зависимости от того,в какой форме он реализуется, в культуре происходит актуализация коррелирующих сним социальных и антропологических типов. В силу чрезвычайной важности данногообстоятельства имеет смысл более подробно рассмотреть способы и принципынакопления/обогащения, представленные в опыте современной культуры. И преждевсего, обратить внимание на проблему накопления капитала.Несмотря на то, что собственно понятие «капитал» как предмет научного анализаинтересует исследователей уже не одну сотню лет (системное изучение данногофеноменаможнонайтиещевтрудаханглийскихполитэкономовА. Смита,Дж. С.
Милля и др., в фундаментальном анализе сущности капитала, осуществленном198К. Марксом, а также многочисленной плеядой его последователей и оппонентов), вобщественном сознании прочно укрепилось представление о капитале прежде всего како промышленной форме получения прибыли и акцент делается на промышленнопроизводственную форму накопления.В то же время, как уже отмечалось, разнообразные способы накопления капиталасамым существенным образом влияют на специфику развертывания социокультурныхпроцессов. В связи с этим осмыслению и анализу данного разнообразия должно бытьуделено тщательное внимание теоретической рефлексии. Указанное различениенеобходимо также для понимания сущности и принципов функционированияэкономоцентричного общества.
Выявление доминирующих стратегий накопительской ипредпринимательскойдеятельности,анализразворачивающихсянаихосновесоциокультурных феноменов является одним из условий прояснения тех обстоятельств,которые необходимы для преодоления негативных черт данного общества.В целом сегодня можно говорить о четырех способах накопления капитала: военносиловом (прямое насилие), производительном, торговом и финансовом. Каждая изназванных форм имеет свою историю возникновения, ареал действия и границыприменимости.Значение такой формы получения капитала как накопление военно-силовымиметодами никогда не утрачивало своего значения на протяжении всей историиосуществления экономической деятельности.Как уже отмечалось, еще на заре своего существования общество знало различныеспособы получения материальных благ: путем дара и путем насилия.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
