Диссертация (1145159), страница 73
Текст из файла (страница 73)
Тело различает в себе Я, и потому оно само же и является тем, что естьЯ, что принадлежит Я как мера его подлинности, как говорящее о Я «мое» тело;но оно же и закрывается от Я за явленным в нем различением, которое дано какприсутствие не только в себе, но и в другом, в отношении к ощущениям иаффектациям тела как явлениям «чуждого», событиям встречи с другим и потеридругого. В открытии Я, в аффекте вступления Я в сознание себя уже потерянонечто существенное, и именно эта потеря восполняется сознанием как временнымпроцессом и формой временности. Различение Я, всегда запаздывающее вотношении опыта тела, направленное к потоку событий Теперь, в которыхвпервые является мир вещей и других Я, образует уже не виртуальную расщелинупамяти, а возникающее из нее непрерывно и необратимо желание помнить и625Ландгребе Людвиг.
Проблема пассивного конституирования (перевод Н. Артеменко) //Horizon.Феноменологические исследования. Том 1 (1) 2012. Центр феноменологии и герменевтики философскогофакультета СПбГУ, 2012. С. 148.626Там же. С. 152.335узнавать себя, придавать единство потоку изменений, отличать прошедшее отнастоящего и воспроизводить прошлое в настоящем.Желание помнить ведет к конкретному осуществлению уже-бывшего в новом;Гуссерль называет такое осуществление хабитусом, полагая, что любое решениеи действие, исходящее от Я, имеющее предметный смысл, придает этому Я новуюособенность, изменяет его и одновременно выявляет нечто устойчивое инеизменное, общий стиль, личностный характер627.
В отличие от механическойпривычки, повторяющей затверженную последовательность действий, хабитусесть конкретное сознание Я, способное возвращаться к принятым решениям,отказываться от прежних убеждений; но он не является и простымвоспоминанием, поскольку возвращение к прошлому, отказ от прошлого –действия, которые создают новую историю, придают новые черты Я, изменяютпредпосылки восприятия и действия в настоящем 628. Хабитуальность позволяетудерживаться единичному Я в точке восприятия и утраты, поскольку бывшеестановится здесь условием и пред-чувствием выявления нового.
Новое появляетсяв месте, предоставленном прошлым, раскрывается в уже известном, изменяя его,репрезентируя в себе прежнее, превращая одновременно прежнее врепрезентацию нового как иного и чуждого сознанию Я. Когда мы угадываем вовнешнем проявлении вещи ее скрытые стороны, мы «аппрезенитруем» этистороны на основе прежнего опыта и ожидаем, что будущее подтвердит нашипредположения. Помимо подобных «аппрезентаций» в опыте «является» также ито, что никак не может быть подтверждено, не может быть явлением длясознания, потому что сознается как иное сознание. Именно в этом случаевыявление нового в известном, репрезентирование прошлого настоящим инастоящего прошлым становится условием признания чужого Я.
ГуссерльГуссерль, Эдмунд. Картезианские размышления. Пер. с нем. Д.В.Скляднева. - СПб.: Наука : Ювента, 1998. С.146-148.628«Но это не значит, что я просто вспоминаю или могу впоследствии вспомнить этот акт. Это я могу сделать и втом случае, если уже отказался от своего убеждения. После такого отказа оно больше не является моимубеждением, но всегда было таковым вплоть до этого момента. Пока оно значимо для меня, я могу вновь кнему вернуться и всегда нахожу его как мое, хабитуально свойственное мне убеждение, и, соответственно, — себякак Я, которое в чем-то убеждено».
Там же. С. 147.627336полагает, что встреча с другим сознанием происходит в тот момент, когда мывоспринимаем живое тело, во всем подобное нашему, но отделенное от него впространстве (присутствует «там», а не «здесь») 629; в этом случае пассивныйсинтез ассоциации сходства распознает осуществление, или «аппрезентацию», втеле скрытой жизни сознания, хабитуальности конкретного Я, которое отличаетсяот нашего собственного условиями трансцендентального генезиса, фактичностьюсвоей истории.Для того, чтобы совершился переход от восприятия тела к признанию иного Я,alter ego, требуется некий первичный «учредительный акт», радикальное согласиепризнать возможность Другого. Чтобы объяснить возможность подобногосогласия, Гуссерль обращается к примеру воспоминания, поскольку«прошедшее», «прошлое», явленное в нем, «трансцендирует мое живоеприсутствие в настоящем», и при этом не может быть подтверждено иначе, как всамом воспоминании 630.
Как и аппрезентированное бытие Другого, воспоминаниене перестает быть опытом сознания, но в обоих случаях мы имеем свидетельствонеобратимой модификации этого опыта, благодаря которой прошлое являетбытие трансцендентное настоящему, а воспринятое тело являет присутствиечужого сознания. Можно сказать, что событие настоящего, возникающего иуходящего в самый момент своего явления, удерживается в воспоминании какмодификация сознания, коррелятом которой – своего рода явленной памятьюсознания – как раз и служит Другой, живое тело Другого, в котором новое непрекращает быть продолжением и репрезентацией прошлого и само оказываетсяподготовленным и репрезентированным прошлым, уходящим в тень новогонастоящего.
Подобно тому, как узнаваемая вещь становится репрезентантомединства сознания, согласие признать присутствие другого Я оказываетсярепрезентацией всей полноты сознания в неопределенном горизонте егопрошлого и будущего; и как воспоминание удваивает сознание и позволяетартикулировать его темпоральную структуру, так же другое Я артикулирует и629630Там же. С. 227.Там же. С. 224.337удваивает (или возводит в степень) коррелятивный сознанию мир, превращая егов особую форму исторической памяти, некоего воспоминания о прошлом ибудущем, осуществленном в форме телеологии.Тенгели выделяет четыре типа «прафактов или структур фактичности», накоторых строится гуссерлевская феноменология. Прежде всего, это «данное Я(das jeweilige Ich) как прафакт», затем «обладание миром (Welthabe)», далее, водном из текстов Гуссерль называет «“метафизическим” прафактом (Urtatsache)»интерсубъективность как «[внутренность] интенционального бытия-друг-в-друге(Ineinanderseins)».
И, наконец, «также обстоит дело и с четвёртым прафактом,который является не чем иным, как ещё Ландгребе выделенным фактомтелеологии истории (Geschichtsteleologie), который упоминается не только вначале двадцатых годов, но также и в более поздние годы, а в некоторых случаяхдаже связывается со своеобразной идеей бога»631. Мы показали, что сознаниевремени, поскольку оно мыслится из горизонта фактичности, с необходимостьюопирается на работу памяти как непрерывного удвоения сознания и новогосплетения этого удвоенного сознания в единстве воспоминания и рефлексии.
Иточно так же сознание фактичности мира и других Я требует обращения к памятикак мере внутренней модификации сознания, его историчности и вместе с тем еготрансцендентности для самого себя. В каждом случае память оказывается нетолько средством удержания прошлого и воспроизведения его, но и способомпередачи и трансляции прошлого в форме узнавания и осмысления новогонастоящего; она есть и отношение к прошлому, и память о будущем, еще тольконамеченном и ожидаемом в качестве Нового. Что могло бы придать смысл голойфактичности мира, если бы каждый момент его существования не был ужевоспоминанием о прошлом значимом внутри памяти о будущем? Таким образомкаждый момент прошлого и будущего обретает свою абсолютную позицию вистории осуществления разума, истории случайной и необходимой,631Тенгели Ласло. Цит.
изд. С. 206.338представленной простой последовательностью событий и одушевленнойвнутренним единством телеологии.3393.4. Вспоминание3.4.1. Желание помнитьВ явлении настоящего является уже и прошлое как обратная сторона явления,его утрата. Переживание этой утраты кажется непонятным, однако мы неслучайноговорим об отзвуке или эхе уходящих моментов, потому что, умолкая, они будтобы еще слышатся в новых феноменах, образуя их фон, своего рода условие ихявления и осознания, различения и закрепления в опыте.
Таким образом, прошлоене прибавляется к настоящему неким дополнительным актом; оно обретаетзначимость по мере того, как наделяется значением настоящее, и посредством тоймодификации сознания, которая кажется простым повторением восприятия, нопереживается как существенно отличное от него – как воспоминание. В этомслучае мы не просто используем прошлое, чтобы восстановить нужные знанияили навыки, сориентироваться в настоящем или приготовиться к встрече с новым;мы соотносимся с самим по себе прошлым, прошлым как иным временем и инымспособом бытия, следовательно, и вопрос должен ставиться о том, каков смыслявления прошлого в воспоминании, а, точнее: в чем смысл прошлого, выявлениемкоторого служит воспоминание?Этот вопрос может показаться странным, во-первых, потому, что воспоминаниячасто представляются достаточно случайными, чисто субъективными актами,обращенными к индивидуальным переживаниям событий, неполным ипристрастным, недостаточно надежным в качестве свидетельств, если их неподкрепляет наличие документов, улик, сообщений третьих лиц и т.д.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
