Диссертация (1145159), страница 39

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 39)

Обосновать тот факт, что наш разум и воля могутпредставлять ценность в глазах Бога и учитываться в плане предустановленнойгармонии, значит показать, что ясность нашего сознания и определенность нашихрешений действительно соизмеримы с бесконечностью неосознаваемого.Непосредственной «очевидностью» такой соизмеримости как раз и выступает300301Лейбниц Г.В.

Сочинения в 4-х т. Т. 3. М.: Мысль, 1984. C. 175.Там же. С. 177.175возможность припоминания забытого, внезапное пробуждение сокрытого в душеврожденного знания, и, главное, – та непрерывность мышления и памяти, котораясоставляет наше «я» и сохраняется вопреки беспамятству сна, обморока и самойсмерти302. Появление на свет «Новых опытов», в которых обстоятельнообсуждаются все эти вопросы, должно было стать ответом концепции Локка,однако предпринятый Лейбницем критический анализ «Опыта о человеческомразумении» мог бы показаться слишком масштабным, если не принять вовнимание того, что Лейбниц пытается решить здесь задачу гораздо более важную,по сути, ту же самую задачу, что решается им в «Теодицее».2.3.2.

Несознаваемые воспоминанияИзменение монады представляет собой не только смену одного состояниядругим, но и конфликт двух состояний, определяющих саму ее внутреннююдинамику, – состояния пассивности и активности303. Внутреннее изменение ведетлибо к возрастанию, либо к убыванию активности, или совершенства, монады; впервом случае возрастают отчетливость и ясность перцепций, во втором –отчетливость сменяется спутанностью304.

В монадах-душах и духах именнопамять оказывается на границе этих двух состояний, сопровождая нас в переходеот пассивности к активности в воспоминании, и в обратном направлении – всохранении или забывании. Таким образом, память дает нам знание связипрошлого и настоящего не в смысле знания о чем-то, но в смысленепосредственного знания самого превращения настоящего в прошлое,вытеснения прошлого новым настоящим, угасания прежнего в новом,302Речь идет именно о соразмерности божественного знания и присущего монаде самосознания, а не всегозаключенного в ней виртуального знания, которое мыслится бесконечным.

По этому поводу Джолли пишет:«Лейбниц был первым, кто утверждал, что человеческое знание может быть уподоблено божественному знанию посвоему масштабу. Лейбниц не ощущал никакой робости относительно того, что эта мораль вытекала из его ученияо том, что каждая субстанция есть выражение всего универсума». Jolley. Op. Cit. P. 149. Джолли также признает,что несмотря на свою явную ограниченность, именно самосознание, рефлексия, является для Лейбницанеобходимым, хотя и апостериорным, удостоверением того, что душа есть субстанция. Ibid.

P. 186. Наш тезис, чтопамять в качестве основы рефлексии является завершающим аргументом в пользу гипотезы предустановленнойгармонии, представляет собой не более, чем развитием этого замечания Джолли.303Rutherford, Donald. Metaphysics: The late period //Nicholas Jolley. "The Cambridge Companion to Leibniz."Cambridge University Press, 1995. P. 139.304Лейбниц Г.В. Сочинения в 4-х т.

Т. 1. М.: Мысль, 1982. С. 421.176превращения его в простую возможность нового, в одну из незаметныхопределенностей актуального. Именно поэтому память нельзя свести к одномулишь удержанию прошлого; она обращает нас к природе самих идей как«предрасположенностей», «склонностей», «естественных потенций», незаметных,но не безразличных и не абсолютно бездейственных 305. Она наделяет нас (илисама является) рефлексией, то есть вниманием, направленным на то, чтозаключается в нас, и на нас самих, поскольку, «мы, так сказать, врожденны самимсебе» 306.В разных текстах Лейбниц приводит пример с глыбой мрамора, прожилкикоторого подобны врожденным идеям; они направляют руку скульптора, и темсамым уже заключают в себе, пусть еще в потенции, формы будущей статуи. Этотпример появляется и в аргументации «Новых опытов», причем разъясняется здесьна материале внутреннего опыта, в связи с динамикой памяти:В самом деле, приобретенные привычки и накопленные в памяти впечатления не всегдаосознаются нами и даже не всегда являются нам на помощь при нужде, хотя часто они легкоприходят нам в голову по какому-нибудь ничтожному поводу, вызывающему их в памяти,подобно тому как для нас достаточно начала песни, чтобы вспомнить ее продолжение 307.Вовсе не обязательно быть платониками (впрочем, оговаривает Лейбниц, ихточка зрения и «не противоречит, хотя бы отчасти, чистому разуму»), чтобыпризнать, что прошлое сознание (aperceptions) не ограничивается образамипрошлых внешних восприятий; помимо образов, постоянно забывается и сноваприпоминается специфическая текстура пресловутой tabula rasa, еенеоднородность, определенная индивидуальным своеобразием, динамикой ееизменений.

Эту текстуру души составляет бесконечное множество восприятий,которые либо слишком слабы и многочисленны, либо слишком однородны, чтобыобратить на себя взор сознания, однако они могут стать предметом нашеговнимания, если получат помощь со стороны памяти, «так сказать,Лейбниц Г.В. Сочинения в 4-х т. Т. 2. М.: Мысль, 1983. С. 52.Там же. С.

51.307Там же. С. 52.305306177предупреждение обратить внимание». Лейбниц сравнивает это действие памяти стем, как если бы кто-то другой обратил наше внимание на только чтопронесшийся шум, который мы также слышали, хотя он и остался при этом длянас незамеченным и не осознанным: «то были восприятия, которых мы неосознали немедленно; осознание их появилось лишь тогда, когда на них обратилинаше внимание через некоторый, пусть совсем ничтожный, промежуток времени»308.Даже самый ничтожный, хотя бы и бесконечно малый, промежуток времениуже представляет собой все время, в непрерывности которого и состоитдействительность монады. Воспринять навязчивый шум мельницы она может неиначе, как превратив этот шум в восприятие собственного времени, в знаниепоследовательности перцепций, в припоминание себя, которое одновременнослышит и не замечает шум, состоит из перцепции шума и отличается от нее какотличается новое от прежнего, актуальное от уже прошедшего. Этот промежутоквремени не является, впрочем, разрывом, отделяющим нас от прошлого некойстеной.

Когда мы обратим, наконец, внимание на преследующий нас шум, мыпоймем, что прошлое уже было едва слышным началом этого шума, онопрорисовывалось в определенном ощущении, принуждая наше настоящеепринять его в себя, обратить на него внимание. Наше сознание было бы бессильноосознать что-либо, если бы оно выбирало из необозримого шума мелкихперцепций, но благодаря памяти эти перцепции «образуют те не поддающиесяопределению вкусы, те образы чувственных качеств, ясных в совокупности, нонеотчетливых в своих частях, те впечатления, которые производят на насокружающие нас тела и которые заключают в себе бесконечность, – ту связь, вкоторой находится каждое существо со всей остальной вселенной» 309.Как указывает Марта Болтон, осознание происходит в тот момент, когда мыдостигаем определенного порога отчетливости перцепций, и происходит оноблагодаря тому, что прошлые перцепции удерживаются в памяти.

Анализируя308309Там же. С. 53.Там же. С. 54.178пример с шумом мельницы, Болтон показывает, что осознание, или рефлексия,следует за внезапным пробуждением внимания к уже отошедшей в прошлоеперцепции и потому привходит в деятельность монады не иначе, как в видеапперцепции прошлого восприятия, то есть в виде памяти 310. Связь прошлых ибудущих перцепций составляет основу тождества каждого индивида, независимоот того, имеем мы определенные воспоминания о прошлом либо ощущения егоили же не имеем.

Важно, что при необходимости и «путем периодическихпреобразований, могущих некогда произойти» мы рано или поздно сможемвосстановить нужное воспоминание311. В этом месте Лейбниц, по-видимому,отсылает нас к ассоциативным методикам искусства памяти, хотя очевидна исвязь его слов о «преобразованиях» с концепций аналитических доказательств,позволяющих доказывать истинность утверждений путем сведения их исходнымаксиомам 312.

Характеристики

Список файлов диссертации