Диссертация (1145159), страница 34
Текст из файла (страница 34)
18.245Декарт Р. Сочинения в 2 т. Т. II. М.: Мысль, 1994. С. 21.153Оставив под вопросом прежний вывод о существовании «я», поскольку оноубеждает и сомневается, Декарт пишет: «Но существует также некий неведомыймне обманщик, чрезвычайно могущественный и хитрый, который всегданамеренно вводит меня в заблуждение.
А раз он меня обманывает, значит, ясуществую» 246. Таким образом, речь больше не идет об уверенном в себедействии субъекта, сомневающемся во всем, кроме себя самого и своего выбора впользу сомнения. Нет никакого понятия «я», предшествующего обману, ноименно потому «я», которое определяется в этом обмане, зависит исключительноот самого акта самосознания. Обман непрерывно осуществляется в настоящем, инепосредственным ответом на него является сознание субъектом самого себя. Втакой непосредственности существенной составной частью является состояниепретерпевания, в которое субъект ввергнут по воле злого гения; достаточнолюбопытно, что Декарт ставит под сомнение данные чувств, но приходитпервоначально к несомненности претерпевания («меня обманывают») и лишьзатем – действия («я мыслю»).
Иными словами, именно претерпевание и есть то,что «я» узнает о себе в акте Cogito. Это некое предшествующее место, предоставляемое другим (злым или добрым Богом) как свидетельство признания им«я». В структуру Cogito это свидетельство входит как возможность узнаваниясебя, внутренний взгляд, позволяющий распознать в аподиктичности мыслипринадлежность этой мысли «я». «Я» мыслит не потому, что существует до актасомнения и мысли, но потому что акт мысли в момент осуществления встречаетсяс предшествующим ему взглядом того, кто признает его право быть частьюсуществующего целого, и только это признание и обещает продолжениесуществования в будущем, даже в тот момент, когда «я», возможно, перестанетмыслить.
В действительности Декарт оставляет небольшой зазор в своемаргументе. Если бы обман происходил актуально в самом суждении «меняобманывают, — следовательно, я существую», то оно было бы лишено смысла,потому что в таком случае «я» оставалось бы пустым знаком, никак не связанным246Там же.154со склоняемой формой «меня». Этот допускаемый зазор, своего рода зеркало дляCogito, как раз и состоит в пред-оставлении места, в котором совершаетсяузнавание «я», так что Cogito обретает здесь память о том, чем оно на самом делеуже было до акта мысли благодаря соотнесенности части и целого, единичногоакта и сущностной природы мышления.Интересно, что в отличие от «Метода», где мы имеем дело с воспоминанием опроделанном жизненном пути и новооткрытом методе исследования, в«Размышлениях» говорится о поиске и сомнениях, происходящих прямо сейчас,под взглядом прямо здесь присутствующего читателя.
Именно этот обращенный кдекартовской мысли взгляд так важен для логики самосознания, вся цель которойв том и состоит, чтобы найти для мысли точку обращения к самой себе, присвоитьпозицию иного взгляда как определенность собственного знания о себе. Этавнутренняя-внешняя определенность и есть мера души, которая соотносит часть сцелым, опираясь на некое предполагаемое соглашение, бездоказательный, нонесомненный договор с Богом, свидетельством которого и является память,поскольку наделяет мгновенную очевидность мысли знанием уже присущего этоймысли, узнающего себя в ней «я».1552.2.
Складка сознания2.2.1. Восприятие, рефлексия, памятьИсторию субъекта, как правило, начинают с декартовского Cogito, хотя неменее важна фигура Джона Локка, «Опыту» которого мы обязаны появлениемсамих понятий «сознание» и «самость»247, а также первой попыткой подступитьсяк проблеме субъективной реальности через анализ личного тождества. Локккладет в основу своего анализа сознания и личности понятие памяти, отмечая тотмомент, когда память превращается в сугубо внутреннюю способность, правочеловека знать себя и быть своей собственной автобиографией.
По мере того, какбудет возрастать статус сознания, проблематика памяти начнет все глубжеотступать в его тень, но этим не отменяется тот факт, что понятие сознанияпоявляется в одной из точек скрещения достаточно традиционных для философиивопросов познания и памяти. Строго говоря, уже платоновская концепцияанамнесиса рисует не только путь постижения истины, но и своеобразие того, чтоможно назвать «субъективным» опытом знания. Начиная с понимания своегонезнания и далее вплоть до созерцания высшего мира, этот путь мыслится каквысвобождение природы познающей души, как отражение ее в предмете познанияи определение себя в соответствии с этим предметом.
Похожим образом все ещемыслит Декарт: единичное «я» проходит через опыт сомнения, но в акте Cogitoоно открывает в себе субстанциальную природу мыслящей души, которая ненуждается в сознании; вся «субъективная» часть познания остается на долючувственности, воображения и памяти. Локк не отказывается от чувственности ипамяти; более того, как мы увидим, в его концепции именно память и скрепляетсобой всю сферу разума. Что изменяется, так это взгляд на природу знания,поскольку вместо прежнего исследования врожденных идей, на первый планвыходит противопоставление данностей опыта и собственной активностисубъекта, направленной на связывание и систематизацию чувственных идей.247Рикер Поль. Память, история, забвение.
М.: Издательство гуманитарной литературы, 2004. С. 144.156Таким образом, концепт сознания задается как способ определения собственногоправа субъективности на существование, как возможность выхода изанонимности пустого понятия вместилища (то, что Локк называет «emptycabinet»), к определению себя в качестве личности, независимой от рамок,обусловленных субстанциальной природой души или тела248.Концепцию Локка можно охарактеризовать, как философию ответственностичеловека за собственное знание и действие.
Все наши познания сводятся к идеямвосприятия и рефлексии, которая также определяется как особого родавосприятие, хотя и восприятие не ощущений, а деятельности ума 249.Чувственному восприятию присуща пассивность, поскольку мы вынужденывоспринимать и никак не можем от этого уклониться250, и, по сути, в такойпассивности нет места ни для познающего, ни для самого познания какустановления связи идей и заключения от простых идей к сложным, вот почемуЛокк отыскивает возможность действия, позволяющего разуму заявить о своейактивности, не в восприятии, а в созерцании и памяти, а именно в удержаниипрошлого в настоящем и в препровождении настоящего в прошлое.
Эта чистоэмпирическая деятельность памяти приобретет первостепенное значение в учениио личности, однако по существу она выступает основой всего познания, основойрефлексии и языка.Во Введении к первой книге «Опыта о человеческом разумении» Локкопределяет свой метод как исследование происхождения идей, поясняя, что егоинтересует не «физическое изучение души» и не поиск ее «сущности», и не связьощущений и идей с движениями души или же переменами в теле, ноисключительно «познавательные способности, как они применяются к объектам, сГилберт Райл, критикуя миф о «призраке в машине», объединяет концепции Декарта и Локка, указывая вкачестве их источника «протестантское понятие совести». Райл, Гилберт.
Понятие сознания. М.: Идея-Пресс, Доминтеллектуальной книги, 1999. С. 161. Действительно, как мы увидим дальше, Локк часто называет способностиума «естественным откровением», однако в его концепции метафора «света» отнюдь не играет такого же значения,как у Декарта. Вместо «теории фосфоресцирующего сознания» Локк предлагает исследование деятельности ума,вполне совместимого с тем пониманием сознания, которое предлагается и самим Райлом. Там же. С. 163.249Рефлексия определяется, как «внутреннее восприятие действий нашего ума, когда он занимаетсяприобретенными им идеями». Локк, Джон. Сочинения в трех томах: Т. 1.
М.: Мысль, 1985. С. 155.250«…при голом восприятии ум в большинстве случаев только пассивен и не может не воспринимать то, чтовоспринимает». Там же. С. 192.248157которыми имеют дело» 251. Он собирается говорить лишь о тех идеях, «которыечеловек замечает и сознает наличествующими в своей душе» 252, ограничивая темсамым вопрос о происхождении анализом способов осознания идей и соединенияпростых идей в сложные.
Что бы ни было причиной возникновения наших идей,термин «идея» (который может употребляться вместо столь разных слов, как«вид», «понятие» или даже «фантом») должен означать, прежде всего, нашудеятельность, или то, «чем может быть занята душа во время мышления» 253.Место памяти в ряду способностей познания (и идей рефлексии) определяетсяво второй книге «Опыта», но еще до этого Локк обращается к свидетельствупамяти как аргументу против теории врожденных идей. Обсуждение данноговопроса строится вокруг следующей апории: возможно ли иметь знание и не знатьо нем, иметь идеи и не сознавать их? Декарт утверждал, что душа сознает своемышление в каждом акте мысли, однако возвращаться к своим мыслям ивспоминать их она не может, если эти мысли не оставят после себя некихтелесных следов 254.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
