Диссертация (1145099), страница 7
Текст из файла (страница 7)
1994, Nowotny et al. 2001), пост-академической науки (Ziman 2000), постнормальной науки (Funtowicz, Ravetz 1993), академического капитализма (Slaughter, Leslie1997), тройной спирали (Etzkowitz, Leydesdorff1998; Etzkowitz, Leydesdorff 2000; Leydesdorff ,Meyer 2006), которые описывают трансформации в способах осуществления научнойдеятельности (Hessels, Lente 2008). На основании обобщения указанных концепций, можновыделить ряд черт, характеризующих производство знания в современном обществе:производство знания больше не концентрируется исключительно в академическом поле, а всечаще осуществляется в контекстах его применения, что ставит под сомнение обоснованностьпроведения четкой границы между фундаментальной и прикладной наукой; на сменумеждисциплинарности приходит трансдисциплинарность – пересматриваются существующиеграницы между дисциплинами и происходит формирование новых эпистемических полей;знание престает оцениваться исключительно по когнитивным критериям, для его оценки всечащепривлекаютсяэффективности.некогнитивныекритерии,например,критерииэкономическойВсе эти трансформации научного знания вступают в противоречие склассическими нормативными представлениями о том, что представляет собой наука, и каковаее роль в обществе.
Поскольку суждения о качестве результатов выходят за пределы однойдисциплины и пересекают чисто академические границы, становится все сложнее определить,что такое «хорошая наука». Проблема состоит в том, что знание изменяется более динамично,чем концепции, призванные его описывать и легитимировать. В результате, критерии оценкизнания апеллируют к разным системам отсчета.
Так, например, признание того факта, чтознание социально обусловлено, часто соседствует с оценкой его по критериям, которыевыводятся из индивидуалистической концепции научной рациональности.Проблемой является утрата общей почвы оценки знания или кризис научности кактаковой. Недостаточность существующих эпистемологических концепций для обоснованиясоциологического знания и решения конкретных проблем исследовательской практики имеетсвоим результатом несогласованность критериев оценки социологического знания, трудностивнутринаучной и междисциплинарной коммуникации, сомнения в эвристической ценностисоциологического знания.
Если предположить, что именно такое положение дел являетсяосновной причиной периодически возобновляющихся разговоров о кризисе социальных наук,тогда выход из кризиса возможен через пересмотр схем обоснования знания. Хотя задаваться26вопросом об основаниях традиционно считается прерогативой философов, тем не менее, какизвестно, классики социологии были не чужды рефлексии над основаниями собственныхтеорий.
Эпистемологическое сомнение было неотъемлемой частью классических социальныхтеорий и явно или неявно всегда присутствовало в социальной науке. Вряд ли состояниеобеспокоенности собственными основаниями характерно для «нормальной» (используятерминологию Куна) естественной науки, но вероятно, эпистемологическая рефлексиясоставляет неотъемлемую часть того, что может считаться «нормальной» социальной наукой.На этапе становления социологии задача обоснования решалась через сопоставлениесоциальных и естественных наук, поиск дисциплинарной специфики социологии и прочныхоснований социального познания.
Когда дискуссия шла вокруг сходства и отличия социальныхи естественных наук, проблема заключалась в том, чтобы доказать возможность социальныхнаук добывать объективное знание, подобно тому, как это удается наукам естественным.Особенности социального познания с точки зрения различий между «науками о духе» и«науками о природе» рассматривались в работах В. Дильтея, В.
Виндельбанда, Г. Риккерта, Э.Кассирера. О. Конт, К. Маркс, Г. Спенсер, в своих трудах решали проблему дифференциациисоциологии и философии. Задача обоснования дисциплинарной специфики социологиирешалась в трудах Э. Дюркгейма, М. Вебера, Г. Зиммеля, В. Парето, Р. Парка, Г. Тарда, Ф.Тенниса, У. Томаса, Ф. Знанецкого.Нужно отметить, что подобные задачи были неразрывно связаны с универсализмомклассической эпистемологии.
В основе классической эпистемологии, как «критики научногоразума», лежит представление о том, что существует особый «научный разум» и разум этотпредставляет собой разум индивидуального исследователя, а все, что привносится изсоциального мира, что обусловлено коллективностью и социальностью, только вноситискажения в более или менее прозрачный процесс познания.
Из всех культурных практикзнание представляется наиболее незатронутым социальной реальностью, а социальныекорреляты знания рассматриваются как «идолы», отклонения, которые детерминируютсоциальные отношения, но затемняют познание. Классики социологии от Конта до Марксамечтали об освобождении знания от его социальных корней, причем, предполагали, что наопределенной фазе развития общества социальные структуры будут управляться знанием. КарлМаннгейм и его понятие «свободно-парящей интеллигенции» выражают этот же идеалсоциально-незатронутого знания, причем, Маннгейм не стал дожидаться наступления особойфазы в развитии общества и обратил свои взоры на интеллектуалов (Gurvitch 1971: 3).Основной задачей классической эпистемологии было содействие в достижениисовершенного знания и построение идеальной модели науки.
«Для всего т.н. поколения 1900 г27(Дильтей, Вебер, Зиммель, Дюркгейм, Риккерт и др.) проблема обоснования социальных науксводилась к доказательству того, что эти науки возможны, т.е. в состоянии добыватьобъективное знание: основания социальных наук понимались именно как условия ихобъективности. Эти авторы были больше озабочены поиском доказательств существованияаприорных условий исторического разума, чем реальным исследованием того, как думаютисторики, когда занимаются историей» (Копосов1999: 45 – 46). Основная проблемаклассической эпистемологии состоит в ее претензии на универсальность и в игнорированииизменчивости типов научной рациональности. Отсюда, в частности, проистекает коллизиямеждуэпистемологическимабсолютизмомирелятивизмом:абсолютизацияэпистемологических критериев ведет к игнорированию историчности научного знания ипроблем реальной исследовательской практики, авнимание к проблемам историческойизменчивости научного знания ведет к сомнению в рациональности научного знания.Маннгеймтакохарактеризовалпарадоксальностьположения,вкотороепоставленаэпистемология: в своем стремлении исследовать и оценить предпосылки всевозможного знания,она сама представляет собой тип знания, в котором используются как раз те же самыепредпосылки, природу и значимость которых теория познания должна установить.
Задача,которую эпистемология ставит перед собой – поиск основных предпосылок, находится вдиссонансе с обычным процессом обыденного или научного мышления. Эпистемологиявозможна только потому, что мы способны, если того желаем, абстрагироваться от мышления,обращенного к вещам, и направить наше внимание на сам акт познания (Маннгейм 1998: 32).C середины ХХ в. растет осознание того, что наука представляет собой социальноепредприятие, и поэтому научную картину мира, в значительной мере, определяют цели иценности научной деятельности. Признание науки социокультурной реальностью означает, вчастности конец эпохи логической реконструкции науки в форме анализа научного языка илипоиска «логики научного открытия» и переход к исторической реконструкции научного знания.Происходит социологизация и историзация эпистемологии.
Работы Л. Флека, М. Полани, Т.Куна и др. перенесли акцент с изучения научных результатов на изучение процесса ихполучения, с конструирования априорных норм научного познания на исследование реальныхзакономерностей производства знания.Если наука представляет собой социальное предприятие, и если научная картина мира, взначительной степени, определяется социальными факторами, то истоки любых логическихкатегорий и классификаций нужно искать в социальных классификациях, и следовательно,именно социология может играть роль общей эпистемологии науки.
Таким образом,происходит расширение претензий социологии до общенаучной эпистемологии, которое28началось еще с социологизации «научного разума», произведенной Дюркгеймом, с точкизрения которого «методы научного мышления - это подлинные социальные институты,возникновение которых может описать и объяснить только социология» (Дюркгейм, Мосс1996: 7). Д. Блур (Bloor 1991), Б. Барнс (Barnes 1974), С. Шейпин (Shapin 1995) в рамкахразработки «сильной программы» в социологии знания, продолжили это движение, предложивиспользование социологии как замены философскому анализу оснований познания наосновании реализации четырех принципов - каузальности, беспристрастности, симметрии ирефлексивности. Социология научного знания (в отличие от социологии науки) претендует нато, чтобы анализировать не только социальный контекст производства знания, но и содержаниенаучного знания, то есть исследовать когнитивную структуру конкретной научной дисциплины.Признание того факта, что не существует свободных от контекста и над-культурных нормрациональности, ведет к отказу от поиска оснований.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
