Диссертация (1145092), страница 46
Текст из файла (страница 46)
Их популяции, сталкиваясь с незнакомыми инфекционными болезнями, к которым они не имели иммунитета, должны были реагировать на выход из изоляции экосистемных мирковвысокой смертностью. На освободившиеся места мигрировала часть населениясельской периферии аграрных цивилизаций.Эти миграции расширяли не только ресурсную базу аграрных обществ, но итерриторию цивилизованной жизни. Вместо природных равновесий они устанавливали новые, поддерживаемые культурными механизмами.
Одновременно происходило расширение и гомогенизация пула инфекционных болезней в глобаль-211ных масштабах. Центробежные миграции, в отличие от центростремительных,были тесно связаны с завоеваниями и колонизацией.Центростремительные миграции представляли устойчивый поток, центробежные случались эпизодически. Первые тысячелетиями поддерживали нормальное функционирование аграрных обществ, вторые обеспечивали пульсирующеераспространение цивилизованной жизни. Тем не менее, процессы перемещениявсегда затрагивали незначительную часть населения сельской периферии, обладавшего в силу базисной технологии низкой миграционной активностью.
Так чтомассовыми миграции в аграрных обществах видятся лишь в масштабе исторического времени.В долгом времени аграрного мира особое место занимают миграции рабов.Захват пленников и работорговля с самого начала имели значительный радиус перемещения людских ресурсов. Стягивая население завоеванных территорий, миграции рабов превосходили перемещения крестьян и городских ремесленников.Еще до начала эпохи индустриализации они стали первыми трансконтинентальными массовыми миграциями.Использование подневольного труда – будь то собственное население иличужеземное – современно иерархичным обществам. Тысячелетиями оно являлосьповсеместной экономической практикой, необходимой в условиях дефицита альтернативных энергетических источников.
В аграрных обществах, с их гомогенным распределением населения и почти полной его занятостью в производствепищи, реализация крупномасштабных проектов или решение новых задач требовали привлечения людей со стороны. Источник дополнительной рабочей силы влюбом доиндустриальном обществе составляли порабощенные военнопленныеили купленные рабы. «Рабство было частью мира подневольного труда, типичного для экономик, предшествовавших Новому времени» (Fernández-Armesto, 2001,р.429).В античном мире рабов отправляли на рудники.
В Афинах Перикла наЛаврийских серебряных рудниках трудилось до 30% всех рабов. Другой сферойширокого применения рабского труда были плантации коммерческих культур,212прежде всего сахара. На сахарных плантациях Месопотамии еще в 8 в. использовали рабов из Африки (Curtin, 1997, с.72). Перемещение производства сахара вомногом определило миграционные маршруты невольников. Рабство следовало засахаром. На пути следования менялся этнический состав рабов (Wallerstein, 1974,р.88). И рабовладельцев.Хотя рабы и существовали при всех способах производства, доминирующейрабочей силой они были только на Западе, иногда и лишь в некоторых регионах(Johnston, 2003, р.287). Западный спрос на рабов, когда он возник, встретил ужесформировавшееся африканское предложение.Африканская работорговля выросла из социально-экономических условий,противоположных тем, что существовали в современной Европе.
Когда людеймало, а земли достаточно, люди становятся ключевым фактором производства. ВАфрике землей мог владеть всякий, кому удавалось ее использовать. Дефицитлюдей сделал практику захвата пленников и их порабощения широко распространенной в тропических районах Африки (Curtin, 1997, p.71; Ferro, 1997, р.194).«Рабство было в ней эндемичной, повседневной структурой в рамках социальногостроя…» (Бродель, Т.3, 1992, с.448).Рынок невольников существовал в тропической Африке до появления напобережье континента европейских работорговцев. Правители агрессивных африканских государств превратили захват людей и их порабощение в главную цельсвоих перманентных войн.
Содержать многочисленных пленников оказывалосьнакладно, так что военная цель стимулировала внутреннюю работорговлю. Африканские рабы экспортировались и за пределы континента. До второй половиныXV в. торговля живым товаром была направлена в сторону мусульманского мира,Средиземноморья и Индийского океана.Европейский спрос перенаправил поток африканской работорговли, замкнув его на островах Карибского бассейна и тропическом побережье НовогоСвета. Сам спрос был порожден плантационным комплексом с его экспортнымикультурами, трудоемкими, но не требующими для своего возделывания высокойквалификации. Чернокожие невольники оказались идеальным источником такой213рабочей силы.
Африканский пул был достаточно большим. Черный континентрасполагался близко к местам использования рабов и одновременно вне европейской мир-экономики, так что демографические выкачивания не могли нанести ейущерба (Wallerstein, 1974, р.89).Важной причиной использования европейцами африканских рабов оказалась их устойчивость к инфекционным болезням, распространенным в тропиках.Рабы перемещались в пределах одной климатической зоны. Выходцы из экосистем, где многие болезнетворные микроорганизмы были эндемичны, чернокожиемигранты выработали устойчивость к опасным инфекциям. Желтая лихорадкастала для них чем-то вроде детской болезни, а невосприимчивость к малярии умногих членов африканских популяций закрепилась на генетическом уровне.Биологическое оружие первого поколения, внедренное в кровотоки мигрантов изАфрики, произвело опустошение среди туземного населения тропиков НовогоСвета и сделало африканских рабов идеальной заменой.
Вновь прибывшие африканские рабы умирали в четыре с лишним раза реже впервые приехавших в тропики европейцев (Curtin, 1997, р.74). Первые двигались по паразитическому градиенту, вторые – против.Африканские рабы были вынужденными мигрантами. Массовый трансатлантический поток подневольной рабочей силы был приведен в движение волей иинтересами монархов и купцов, составлявших элиту Европы и Африки. Транспортировку рабов через океан обеспечивали европейские торговые суда.
Рабывыращивали на плантациях Америки коммерческие культуры, удовлетворявшиепотребности европейцев, сформированные экономикой масштаба и повысившимся уровнем жизни. Однако «человеческое содержимое» атлантической цивилизации, складывавшейся в XVII в. и связавшей три континента, в значительной степени было африканским. Как и культура тропических регионов.
Везде, где выросла плантационная экономика, рабы составляли большинство населения. Это поистине был мир, выстроенный рабами. (Fernández-Armesto, 2001, р.425).В Америке большинство сообществ рабов не воспроизводилось. Причинойтому была неспособность рабов контролировать условия своей жизни и собствен-214ное воспроизводство. Следовательно, плантационная экономика требовала постоянного импорта невольников, который должен был расширяться по мере ее роста.В наиболее «урожайные» века – XVII и XVIII – в Америку прибыло 1.5 и 6 млн.чернокожих рабов соответственно (Fernández-Armesto, 1995, р.271).
Всего за четыре века африканской работорговли новую родину обрели 9-12 млн. рабов (Хелди др., 2004, с.347).Трансатлантические миграции рабов относятся к процессам глобализацииэкономики и населения. Благодаря этому масштабному перераспределению рабочей силы в пределах нескольких континентов целые географические регионы ичеловеческие общества вышли из изоляции и самодостаточности. Работорговля,как и организация плантаций, поставляющих сырье для колониальных центров, –феномены, указывающие на то, что экономики мира развивались во взаимозависимой манере (Yearly, 1996, р.14). Выход из изоляции не бывает безболезненным.И не для всех он бывает добровольным.Африканские рабы помимо своей воли стали полноправными участникамисоздания глобальной атлантической экономики.
Она вовлекла в оборот непочатыересурсы Нового Света, существенно увеличила мировое сельскохозяйственноепроизводство и создала предпосылки для повышения уровня жизни части населения планеты. Ее сердцевину долгое время составлял зрелый плантационный комплекс – первая в мире экономическая система, импортировавшая столь высокуюдолю своих вложений – включая рабочую силу – и экспортировавшая столь высокую долю выпускаемой продукции на трансконтинентальные расстояния (Curtin,1997, р.75).Экологические последствия трансатлантических миграций разнообразны инеоднозначны.
Прежде всего, они способствовали превращению экосистемныхобществ в биосферные общества. Это относится как к европейцам, так и к африканцам и коренным американцам. Изменение радиуса обменов людьми изменилои радиусы циркуляции флоры, фауны и микроорганизмов.
Вследствие миграцийафриканских рабов мировой пул тропических инфекционных болезней стал болеегомогенным. Изначальная устойчивость африканцев ко многим болезням позво-215лила освоить и трансформировать тропические экосистемы Нового Света, повысив их производственные возможности для человека. Наконец, сама Африка получила с другого берега Атлантики ценные сельскохозяйственные культуры: кукурузу, маниок, фасоль, топинамбур, ананас и многое другое.Практика использования труда рабов в рудниках и на плантациях принадлежит коммерческому, но доиндустриальному миру. Необходимость концентрировать людские ресурсы роднит ее с индустриальной экономикой.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
