Диссертация (1145092), страница 29
Текст из файла (страница 29)
Послеразрушения древней Пангеи произошла децентрализация процессов эволюции, такчто каждый континент оказался со своим набором видов, географическими и климатическими особенностями. В результате геологических изменений рельефа планеты после первичного расселения Homo sapiens формируются изолированные популяции. Укаждой из них будет своя история, в том числе и экологическая. «Географическиеавангарды человечества» либо застрянут в каменном веке, либо познают блага иневзгоды неолитической революции значительно позже тех человеческих популяций, которые волею судьбы оказались в сердцевинных территориях происхожденияземледелия и одомашнивания животных Евразии.
Опережающий старт евразийских«счастливчиков» создаст разрыв, а значит, ту разность потенциалов, которая является движущей силой истории вообще и процессов колонизации в частности. Такимобразом, истоки неравенства лежат в глубинах доисторического прошлого. Ониразделят людей на «имущих и неимущих истории» (Diamond, 1999, р.93), оставивгеографический авангард человечества на проигравшей стороне Пангеи.Альфред Кросби называет европейских колонизаторов «детьми неолитическойреволюции Старого Света» (Crosby, 1996, p.136).
С экологической точки зрения,неолитическая революция представляет весьма специфическую трансформацию вобразе жизни и в энерговооруженности человека. Обычный биологический вид, существующий за счет адаптации к окружающей среде – то есть, как все биологическиевиды, меняющий себя под среду, – превращается в уникальное существо, приспосабливающее окружающую среду под свои потребности. Доместикация растений и животных оказалась механизмом, позволившим человеку захватить целые фрагментыбиоты и манипулировать ими. В агроценозах он перераспределил в свою пользу до-133полнительные калории, которые в естественных экосистемах более-менее равномерно распределены между многими видами.
А это – основа увеличения численностинаселения, появления прибавочного продукта, формирования сложных стратифицированных обществ, технологического развития. Сила земледельца перед охотникомсобирателем в численности, социальной организации и технологии.Таким образом, производство пищи – на фоне присвоения даров природы в экосистемах охотников-собирателей – представляет ключ к пониманию того, почему общечеловеческая история пошла именно таким путем, и почему выходцы из Старого Света колонизировали Новый Свет, Австралию, Новую Зеландию и некоторые части Африки и достигли мировой гегемонии, а не наоборот.Лишь в некоторых регионах планеты существовал подходящий набор потенциальных доместикатов, определивший центры независимого происхождения сельского хозяйства.
И только в одном регионе – Плодородном полумесяце – геологическая и биологическая история планеты собрала богатый набор действующих единойсвязкой растений и животных, которым будет суждено стать основными кормильцами человечества. А широтная ориентация континентальной оси Евразии обусловила высокую скорость распространения растений, животных, технологий и идей впределах самых обширных в мире сухопутных пространств. На все остальные территории колонизаторы приносили готовый набор видов, который Кросби назвал«чемоданной биотой» (Crosby, 1996, р.89).Джаред Даймонд в своей «широчайшей модели истории» выделяет четыре группы причин успеха европейского империализма второй половины II тыс.н.э., называя их первичными: более ранний старт; более широкий набор потенциальных доместикатов; более быстрое и легкое распространение растений, животных, технологий и идей; бóльшие и менее изолированные густонаселенные территории (Diamond, 1999, рр.406-407).В Евразии производство пищи начало обеспечивать значительную частьчеловеческого рациона на 5000 лет раньше, чем в Америке.
Туземное населениеАвстралии и Новой Зеландии до контакта с европейцами практиковало присваивающую технологию со слабыми намеками на возможность перехода к земледелию.134В Африке люди довольно рано обратились к производству пищи. Но оно носилоочаговый характер и ограничивалось несколькими территориями. Кроме того, втропических регионах плотность жизни, а значит, и конкуренция между многочисленными ее формами были слишком высокими, чтобы позволить процветание немногих. Острова, из-за ограниченного набора видов, не только не могли обеспечить раннего старта цивилизованной жизни, но вообще закрывали возможность самостоятельного развития здесь сельского хозяйства.Европейцы, открывшие другие континенты и основавшие за океанами колонии, были потомками тех, кто «совершил» неолитическую революцию в СтаромСвете.
Аграрная технология позволяет прокормиться с единицы площади гораздобольшему числу людей, чем присвоение даров природы. Преимущество многочисленных плотных популяций стало определяющим для их опережающего социального, культурного и технологического развития.На евразийском континенте был более обширный набор потенциальных доместикатов. Здесь возникли сложные трансвидовые сообщества, составившие основу продуктивных агроценозов. В Евразии рацион, обеспечиваемый сельским хозяйством, оказался богатым и сбалансированным по главным пищевым компонентам.
Его базис составили зерновые культуры, ассортимент которых в Старом Светебыл широким и мог покрыть весь спектр природно-климатических условий и типовэкосистем. Зерновые, вызревая одновременно, давая богатый урожай и обладаяспособностью длительно храниться, стали фундаментом древних цивилизаций.Помимо большинства главных зерновых культур к центрам происхождения культурных растений Старого Света приурочены многие овощные и плодовые растенияи практически все основные домашние животные. В совокупности с биологическими и экологическими особенностями доместицируемых видов это обеспечилопроизводству пищи безусловные преимущества среди конкурирующих альтернатив в континууме стратегий получения пищи.Более быстрому и легкому распространению растений, животных, технологий и идей способствовала широтная ориентация евразийской континентальной135оси.
Здесь диффузия доместицированных видов могла происходить на обширныхпространствах, охватывая зоны с одинаковыми или сходными природноклиматическими условиями и типами экосистем. Континентальные оси Северной иЮжной Америки и Африки ориентированы в меридиональном направлении. Распространение на этих континентах затруднялось или оказывалось невозможным из-занеобходимости преодолевать разные климатические зоны.У Евразии было еще одно очень важное преимущество: она имела самыеобширные сети коммуникации, охватывающие гораздо большее, чем другие континенты, население. Не менее 70 процентов человечества на протяжении нескольких тысячелетий жило в Евразии, делая ее наиболее многолюдной, конкурентнойи интерактивной (McNeill, McNeill, 2003, р.36). Бóльшие и менее изолированныегустонаселенные территории обеспечили диффузию изобретений и нововведенийпутем заимствования и способствовали соперничеству между евразийскими обществами, обеспечившему культурное развитие. Со временем многолюдные и плотные евразийские сети заменили простую и медленную диффузию объемными материальными и информационными потоками.
Технологические и организационные возможности перемещать большие объемы вещества, энергии и информациибыстро и на большие расстояния стали необходимой предпосылкой ранней глобализации. А евразийские общества первыми обрели опыт воспринимать весь миркак одно целое (Clark, 1997, р.16). Ни один другой континент не знал подобныхпрорывов в технологической и социальной сферах и в интеллектуальном опыте.Эти первичные причины уходят корнями в географию, биологию и экологиюконтинентов. Все они привели к развитию непосредственных факторов, составивших весомые и наглядные преимущества европейских колонизаторов при их столкновении с коренным населением других континентов и островов.
Налицо был одиниз тех гигантских конфликтов истории, когда мощная динамическая сила встреча-ется с массой, долгое время пребывавшей в неподвижности. Результатом такогостолкновения могло быть одно из двух: либо утрата динамики, либо сдвиг массы(Бурстин, 1993, с.74).136Один и тот же сценарий многократно повторялся с незначительными вариациями.
Апробированный на островах Восточной Атлантики, он затем развернетсяв полной мере в грандиозной исторической драме встречи Старого и Нового Света.К этой встрече двух миров стороны подошли с разным багажом. Большинство коренных обитателей Америки едва вышли из каменного века. По образу жизни итому, что имели, они существенно уступали колонизаторам. «В 1492 г. индейцыотличались от остального человечества больше любой другой крупной человеческой группы» (Crosby, 1972, р.21). В столкновениях отличия всегда работали не наих стороне.Технический перевес европейских колонизаторов в заокеанских предприятиях не был решающим фактором. Просто он больше других бросается в глаза. Действительно, стальные пики и копья, металлические доспехи, позже – аркебузы и вособенности живая военная машина – лошадь, – обеспечивающая скорость и маневренность в открытом бою, – все это впечатляет в сравнении с пешими воинамитуземного населения, имевшими в своем распоряжении примитивное каменное идеревянное оружие.Но поначалу эти воины многократно превосходили численностью европейских колонизаторов, военные победы которых одни не могут объяснить их конечного успеха.
Главную роль сыграло не стальное, а биологическое «оружие». Успехбыл обусловлен демографическим вытеснением. При этом речь идет не только очеловеке, но и о целой группе биологических видов, которые, действуя единойсвязкой, позволили демонтировать местные экосистемы и воссоздать на их местеевропейские экологические копии.Главным виновником демографического опустошения при колонизации заокеанских территорий считаются инфекционные болезни. Длительная коэволюциячеловека и животных, доместицированных на территории Евразии, превратиламногие эпидемические заболевания в относительно безвредные для обитателейСтарого Света эндемии. У переболевших оспой, корью, краснухой и другими болезнями вырабатывался пожизненный иммунитет.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
