Автореферат (1144947), страница 6
Текст из файла (страница 6)
Соловки в серединеXV в. - 1920 г.) - «монастырь» для крестьян (христиан - православных21земледельцев). Логика перехода «кладбища» в «монастырь» очевидна. ВXVI - середине XVII вв. Соловецкий монастырь превращается в духовный,хозяйственный, культурный, военный центр северного «крестьянскогоMipa». После подавления Соловецкого старообрядческого восстания образразоренной обители скрывается в мистическом «Беловодье», переходит вметафизический план. Секуляризация 1764 г.
отобрала у монастыряматериковыевотчины.Соловецкоепространствопостепенномузеефицируется. Одна из Соловецких дефиниций - образ тюрьмы. Вгосударственную тюрьму Соловецкий монастырь превратился уже вцарствование Ивана IV (Грозного). Островное положение Соловецкойобители исключало возвращение противников государя к политической имирской жизни. В монастырь были сосланы обвиненный в еретическомвольномыслии игумен Троице-Сергиева монастыря Артемий (1554),духовник царя, член Избранной Рады, редактор «Домостроя» отецСильвестр(1560)и«великийкнязьвсеяРуси»СимеонБекбулатович(1606). На Соловках были сокрыты для мира известныебогословы, военные и государственные деятели: ученый Арсений Грек(1662), сенатор и тайный советник Петр Андреевич Толстой с сыномИваном (1727), воспитатель и наставник императора Петра II князьВасилий Лукич Долгорукий (1730), последний атаман Запорожской СечиПетр Иванович Кальнишевский (1776).
У А.С. Пушкина были серьезныеоснования оказаться на Соловках, где уже побывали прадед поэта капитанСергей Пушкин (1781) и его двоюродный дядя Павел Исаакович Ганнибал(1827), декабрист Александр Семенович Горожанский (1825).В 1923 г. на Соловецких островах организован концентрационныйлагерь. Необходимо сделать вывод о том, что пространственная идеявидоизменяется по принципу инверсии в рамках парадигмы, заданнойгеографическими особенностями места и природно-климатическимиусловиями.
Островная инобытийность «рифмуется» с инобытийностьюсевера. Соотнесенность социокультурного пространства с природноклиматическими условиями воспроизводит мифологический «модуль» сердцевину реальности. В семантических ипостасях «мертвец» - «монах» «узник» выражен временный, преходящий смысл земного бытия.Синхронический принцип позволяет приблизиться к пониманию духовныхантиномий, амбивалентности, маргинальности русского самосознания.«Соловки» - это граница.
Значение границы и ее переход развертываютсяв образах каменных лабиринтов, в архитектуре Спасо-Преображенскогособора (1558-1566) с ярко выраженной идеей «маяка» и «корабля-ковчега»(каменная крепость, 1582-1594), в религиозно-мифологической символике.Каждая дефиниция Соловков, Поморья, Русского Севера либо соединяет22человека и пространство, либо разъединяет их, определяя универсальныеантиномии: возможность-невозможность движения, порыв к свободе илиее отсутствие, «беспредел» и аскезу. Соловки привлекают к себесочетанием несочетаемого - зримым свидетельством реальностисуществования невозможного, неизъяснимого и вечного. Соловки пространство обретения нового человеческого качества («перехода»),духовного изменения и спасения.Глава II. Феноменология пограничья в промысловой иземледельческой культуре Поонежья и Онежского Поморья: от «моря- до поля».
В данной главе исследованы локальные характеристикиземледельческого и промыслового пограничья на примере Поонежья иОнежского Поморья. Русская культура выдвинута здесь на последнийрубеж - границу духовную, государственную («Онега - та же Норвега»),экзистенциальную («Кто в море не ходил, тот Богу не молился»). По мереприближения к морю земледелие становилось «женским делом», морскиепромыслы «мужским».
Разделение онежской культуры на«земледельческую» и «промысловую» географически проходит черезПоонежье (берега Онеги и ее притоков) и Онежское Поморье (берегаОнежского залива Белого моря). Ландшафтные условия определялиэтнопсихологические и культурно-хозяйственные особенности местныхкрестьян. Контакты между славянским населением, финно-угорской чудьюи викингами следует рассматривать как диалог «культуры поля»,«культуры моря» и «культуры леса». Святость моря и земли, «куда рукаходила», была объединяющей ценностью для полиэтническогодохристианского и славянского населения. Условияландшафта спризнаками переходности (скалы - тундра - лес - поле - море)располагали местных крестьян к состоянию бинарной идентификации.Образы горизонта и необъятной водно-небесной стихии усиливали остротупереживания экзистенциальных состояний.
Феномены материальнойжизни по мере приближения земледельческой культуры к арктическойприродной зоне приобретали все более очевидный духовный исимволический смысл. Колонизация Севера инициирована поиском «землиобетованной». Анализ феноменологии пограничья Поонежья и ОнежскогоПоморья позволяет сделать вывод о том, что «Преображение» (какобретение нового качества) и «переход» (как перемещение в пространстве)мотивированыневозможностьюсовмещенияидеальногоидействительного.
Локальное социокультурное пространство является«человекоразмерной» системой. Его ограничивают естественныеприродные рубежи: священные рощи, овраги, ручьи, луга. Это могут бытьрукотворные объекты: поклонные кресты, часовни, дорога.23Пространственная модель в описании мира складывается издуальных оппозиций: «север - юг», «запад - восток», «небо - земля»,принимающих троичный характер, когда географические параметрыдополняются духовным или оценочным содержанием. Так, например, втриаде ценностно-смысловой вертикали «небо - земля - преисподняя»земля представляет собой двуприродную субстанцию, как место борьбыдобра и зла, света и тьмы, белого и черного.
По мнению В.Н. Топорова,пространство не гомогенно и не центрально (в аксиологическом плане):оно качественно, и его качество определяется священными объектами, внем находящимися. В. Франкл психологически обосновывает высокуюстепень религиозности на границе жизненного пространства: «Еслиусловия предельности бытия переселяют человека в условия иного мира,то выживают только такие люди, которые способны в духовной жизни,потому что выход из потусторонности нечеловеческих условийоткрывается только в религиозность»1. Универсальными объектамипочитания были острова и полуострова, большие скалы, холмы, деревья,водные источники.
Ценность земли («куда рука ходила») или пожни, домаили промыслового судна определялась количеством затраченных поотношению к ним трудовых усилий: «Где сокровище ваше, там будет исердце ваше» (Мф., 6:20). Физический труд воспринимался как формадуховного делания и возможность обретения жизни вечной. Ментальноепространство проецируется из внутреннего мира личности.
Творческоеотношение к жизни было одним из условий выживания в предельных дляземледелияприродных условиях.Отношениямежду людьмирегламентировались оппозиционными критериями: «свой - чужой»,«хороший - плохой», «мужской - женский». Социум начинается с«двоицы» - с двух личностей, собравшихся во имя Божье. Догмат обисхождении Святого Духа от Бога Отца развертывается в представления омонархии как единственно возможном устроении общества. Семья («малоегосударство») - низшее звено в системе самоуправления.2.1.Признаки переходности в социокультурном пространствеПоонежья и Онежского Поморья: ландшафт и его освоение.
На основеархивных данных и полевых материалов проанализированы локальныеформы реализации идеи «перехода» по отношению к метаморфозамландшафта и хозяйственным занятиям онежских хлебопашцев ипромышленников, исследован генезис социокультурного пространства,находившегося в духовном, хозяйственном и культурном притяженииСоловецкого монастыря. Не только люди выбирают Север, но Север«выбирает» людей. Русских поселенцев, находившихся на душевном1 Франкл В.
Человек в поисках смысла. М.: Прогресс, 1990. С. 158.24перепутье в периоды апокалиптических ожиданий, влекло к ландшафтнымграницам, где совершается выбор направления, происходят активныеперемещения и течения, что позволяет ощутить глубинную динамикужизни и вечные законы бытия. Недостаток равновесия в природе,неустойчивостьклиматасоответствуютдушевномусостояниюбеспокойства, нестабильности. Выбирая место для постоянногопроживания, крестьяне предпочитали места, отмеченные признакамипереходности в ландшафте: сочетающие лес, поле, море и реку, иформирующие особый строй мифопоэтических, символических, языковыхи художественных форм мышления. С одной стороны, определяющеевлияние на онежское крестьянство имели ландшафтные условия, с другой- монастыри, среди которых духовным и хозяйственным центром былаСоловецкая обитель. Со временем образ Соловецкого монастыря каквоплощенного идеала «Преображения» в представлениях крестьянпереходил из исторической реальности в историческую память.
Вземледельческих волостях Русского Севера и Поморья еще в начале XX в.были сильны соборные традиции, приверженность крестьян к архаическиморудиям труда и способам производства. На Поморском берегу Белого моряи в нижнем течении реки Мезени преобладали старообрядческиеособенности жизненного уклада.
Промышленников отличали ярковыраженный индивидуализм, склонность к предпринимательству, широкораспространенная практика религиозных обетов и паломничества. Белоеморе было опасным для мореплавания из-за бесконечных мелей, корг,кошек, сувоев, изрезанных берегов, студеной воды, туманов и сезоннойнавигации. Морская стихия символизирует соединение физического иметафизического оснований бытия.
Семантика моря имеет универсальныйхарактер. Береговая линия - «край света». Остров - «центр потустороннегомира». Ветер - воплощение судьбы («суда Божия»). Туман - символнеопределенности, а «рассеивание тумана соотносится с прозрением иоткровением, олицетворением перехода из одного состояния в другое» (К.Гибсон). Движение по воде и комплекс физических страданий, вызванныхморской болезнью (когда «море бьет»), переживаются как умирание. Всемантике морских образов очевидны признаки бинарности: Церковь маяк.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
