Диссертация (1144919), страница 26
Текст из файла (страница 26)
Максимом,переселившимся из разоренного Киева во Владимир в 1299 г. и удерживавшим Московского кн.Юрия Даниловича от борьбы за великое княжение Владимирское. Это было одним изпоследних деяний митр. Максима перед смертью; поддержки следующего митрополита, –Петра, - вел. кн. Михаил Ярославич лишился. Митр. Петр, стоявший во главе Русской церкви с1308 по 1326 гг., неизменно поддерживал Московского кн.
Юрия Даниловича, и окончательнопереселился в Москву из Владимира в 1322 г., когда великое княжество Владимирское вновь накороткое время перешло к Тверским князьям. Ему не довелось увидеть на великокняжескомстоле следующего Московского князя – Ивана Даниловича, который стал великим княземпрактически одновременно с приходом на Русь нового митрополита – Феогноста.
Митр.Феогност остался жить в Москве при вел. кн. Иване Калите, а потом и при его сыне – СимеонеГордом.91Кто же из этих лиц мог быть автором и адресатом Мерила праведного? По всей видимости,мы должны отвергнуть митр. Петра. Первые 10 лет его пастырской деятельности пришлись навеликое княжение Михаила Ярославича; учитывая их тяжелые отношения и долгие попыткитверичей свести митр. Петра с кафедры, маловероятно, чтобы митр. Петр обращался спохвалами к Тверскому князю. Можно было бы полагать, что митр.
Петр адресовал поучениеЮрию Даниловичу, добившемуся наконец победы над Михаилом Ярославичем – ведь ЮриюДаниловичу митр. Петр явно симпатизировал. Однако это кажется сомнительным: от митр.Петра дошло немало учительных посланий, и его сочинения, написанные простым языком,изобилующие ласковыми обращениями к «чадам», разительно отличаются от поражающегоученостью и обилием цитат Предисловия к Мерилу праведному.Столь же маловероятной фигурой представляется митр. Феогност. Он прибыл изКонстантинополя незадолго до получения титула великого князя Иваном Даниловичем и,конечно, просто не мог бы успеть составить столь объемный труд на основе древнерусскихисточников, как Мерило праведное.
После поставления на великокняжеский стол СимеонаГордого, в 1340-43 гг., митр. Феогност и великий князь находились в постоянных разъездах,добиваясь верности от окрестных земель не только словом, но и мечом.Наиболее вероятной кандидатурой представляется нам митр. Максим, который прожил воВладимире последние несколько лет своей жизни и открыто поддерживал Михаила Ярославичав его стремлении занять освободившийся в 1304 г. Владимирский великокняжеский стол.Переезжая в 1299 г. во Владимир «со всем своим житьем» [ПСРЛ. Т. 1: 485], митр.
Максим,вероятно, вывез из Киева митрополичью казну и книги. В пользу этого предположения говоритиспользование в Мериле праведном источников, датирующихся временем не позже кон. XIII в.Неудивительно, что в предназначенный для Тверского князя (хотя и не написанный в Твери!)сборник митрополит вводит рассказ о тверском персонаже – еп. Семене, называя его Тверским,хотя речь идет о событиях при дворе Константина Безрукого. В Мериле праведном отсутствуетПравило митр.
Максима (единственное его сочинение, сохранившееся в Кормчей Чудовскойредакции); но оно посвящено постам и повседневной жизни мирян и не пересекаетсятематически с Мерилом праведным.Наше предположение, как кажется, снимает многие вопросы: использование составителемМерила праведного широкого круга книг, редких и только начинавших появляться в кон. XIII –нач.XIVв.;близостькфрескамВладимирскогоДмитриевскогособоракаккиконографическому источнику, в сочетании с «тверскими мотивами» в Мериле праведном.Составленный при участии митрополита для Тверского князя, новый сборник должен былхраниться в княжеской казне и мог быть недоступен тверскому епископу и близким к нему92людям.
Это объясняет, почему монах Акиндин не знал ни Мерила праведного, ни егоисточников.Теперь мы можем обратиться к именам князей, упоминающимся в разных списках Мерилаправедного и проверить, насколько они согласуются с высказанным нами предположением.М.Н. Тихомиров перечислил имена, внесенные в разные списки Мерила: Ярослав Святославичи Владимир (С 525 и КБ 145)69, Михаил (С 524), Дмитрий (неизвестный ныне список Мерилаправедного, упоминаемый Розенкампфом). Считая автором Предисловия к Мерилу митр.Никифора, который адресовал одно и то же послание, лишь слегка его редактируя, разнымлицам, М.Н.
Тихомиров предположил, что различные имена в списках Мерила праведногоотражают разные этапы адресации всего сборника. С этим, однако, сложно согласиться.Конечно, небольшие послания митр. Никифора могли переписываться не единожды напротяжении короткого промежутка времени; однако объемное Мерило праведное вряд липереписывалось заново для каждого нового великого князя. Скорее, лишь один из списковдонес настоящее имя адресата Мерила праведного; остальные же представляют собой домыслыпоздних переписчиков. Таким домыслом представляются, прежде всего, имена Владимира иЯрослава Святославича – во-первых, из-за того, что один и тот же текст адресуется разнымкнязьям; во-вторых, из-за того, что здесь указаны наиболее известные, прославленные именакнязей: Владимир и Ярослав, с которыми связаны древнейшие русские своды законов 70.Возможно, именно список С 524 сохранил имя князя: Михаил. Соблазнительно было бы видетьв имени Дмитрия в указанном Розенкампфом рукописи упоминание сына Михаила Ярославича,еще одного тверского по происхождению великого князя – Дмитрия Михайловича.
Однако насообщение Розенкампфа невозможно полагаться, поскольку названный им список утрачен.Кроме того, именно имя «Дмитрий» вызывает наибольшие сомнения: оно могло бытьперенесено в Предисловие к Мерилу праведному из источника – послания Иакова черноризца ккн. Дмитрию. Выше мы уже цитировали это заимствование – первая фраза послания Иаковачерноризца с именем адресата открывала Мерило праведное; предполагается, что имя князябыло заменено составителями Мерила.
Однако в последнем нет уверенности; имя кн. Дмитрия,выписанное из послания Иакова черноризца,могло быть сохранено составителямиПредисловия к Мерилу праведному. Несогласованность между именем, стоявшим вПредисловии и настоящим адресатом Мерила праведного могла привести к последующим69Имена Ярослава Святославича и Владимира были в общем протографе КБ и С 525. Рукопись КБ не можетвосходить к С 525, так как в КБ переставлен отрывок с несколькими статьями в первой части, причем сбивкатекста приходится на середину листа и, следовательно, отражает порчу протографа, в котором, вероятно, выпала ибыла поставлена не на место тетрадь.
Ни в одном другом списке Мерила текст не переставлен; в С 525 начало иконец отрывка приходятся на середину листа, - следовательно, С 525 не мог быть антиграфом КБ.70Отчество «Святославич» при имени Ярослава Мудрого могло возникнуть из-за ошибки невнимательного писцапри прочтении имени «Ярослав, сын Владимиров, сын Святославич».93исправлениям.
Наконец, имя первоначального адресата могло быть затерто при сменевладельца (особенно в случае перемещения древнего списка Мерила праведного в Москву,соперничавшую с Тверью).2.5. Свидетельства бытования русских редакций Кормчих книг в XIV векеИтак, выписки из созданной в последней трети XIII в. Первоначальной русской редакцииКормчей вошли в рукописи XIV в.: Воскресенский список Кормчей, Мерило праведное.
Однакоскудость сохранившегося от XIV столетия рукописного материала не позволяет нам опиратьсятолько на канонические рукописи. До нашего времени дошло всего несколько древнерусскихканонических книг, датирующихся временем до нач. XV в. Помимо НовгородскогоСинодального списка 1280-82 гг. (ГИМ, Синод. 132), сохранился список Рязанский список 1284г. Сербской редакции Кормчей (РНБ, F.п.II.1). К концу XIV в. относится Варсонофьевскийсписок (ГИМ, Чуд. 4), сходный по составу с Новгородским Синодальным; началом XIV в.датируется Воскресенский список (ГИМ, Синод. 131), в который вошли выписки из трехразных редакций Кормчих.
Наконец, сохранялись списки Древнеславянской Кормчей:Ефремовский XII в. (ГИМ, Син. 227) и Уваровский XIII в. (ГИМ, Увар. 124), а также еще однойдревней канонической компиляции – Номоканона в 50 титулах Иоанна Схоластика (Устюжскийсборник, РГБ, Рум. 230)71. Несомненно, такая скудость объясняется отчасти значительнымиутратами рукописных книг, погибавших во время бедствий и из-за нерадения владельцев. Намже теперь остается искать косвенные доказательства существования уже в раннее время тогоили иного сборника или редакции Кормчих книг. Можно представить себе, как трудно было быдоказать, что Первоначальная русская редакция Кормчей была составлена уже при митр.Кирилле, если бы не сохранился Новгородский Синодальный список 1280-82 гг., как был71В составе одной из старообрядческих рукописей 1870-х гг. сохранилась ссылка на «харатейную» Кормчую,принадлежавшую казанскому купцу К.С.
Плотникову [Бородихин 2011: 361]. Эту пергаменную Кормчую неудается отождествить ни с одной известной рукописью. Однако в старообрядческом сборнике мы имеем лишьглухую отсылку к Кормчей в статье, доказывающей, что разница между летосчислением от сотворения мира и отРождества Христова составляет 5500, а не 5508 лет, - один из ключевых для старообрядческой полемики вопросов.Ни в одну редакцию Кормчих книг такие статьи не входили; можно полагать, что в данном случае мы видимложную отсылку к несуществующей рукописи, необходимую для придания авторитета всей системе доказательств.94утрачен Волынский список 1286 г.! Ведь другие дошедшие до нас списки сходного составадатируются столетием позже.Однако в нашем распоряжении есть и иные источники.
Помимо ранних списков Кормчихкниг, в некоторых сборниках смешанного состава и еще больше в древнерусских сочинениях,относящихся к XIV в., сохранились упоминания или цитаты из Кормчих книг. Такие следыбытования канонических книг могут дать обширный материал для изучения ранней историиКормчих на Руси.В разных сочинениях XIV – начала XV вв. мы находим упоминания, отсылки или цитаты изканонических текстов, заимствованных из Кормчих. Так, монах Тверского Отроча монастыряАкиндин в своем Послании вел. кн. Михаилу Ярославичу цитирует правила из Первоначальнойрусской редакции Кормчей. Вряд ли Акиндину был доступен Новгородский список, и этозначит, что он обращался к другому списку, хранившемуся в Твери или во Владимире, где впервой четверти XIV в.