Диссертация (1144919), страница 16
Текст из файла (страница 16)
Плигузовым (также с целью исследования полемических идей55князя-инока). Исследователь доказал, что рукопись ВСМЗ 5636/399, написанная при жизниВассиана, отразила последний этап его работы над Кормчей [Плигузов 2002: 143-144].Сопоставление четырех известных Плигузову списков позволило автору выделить три этапа всоздании Кормчей. Однако Плигузов также обращался к канонической части лишьэпизодически, по преимуществу стремясь выявить оригинальные вставки в канонический текст,принадлежащие перу Вассиана.
Это предопределило то, что ученый обращался в основном крукописи, отразившей наиболее поздний этап редактирования Кормчей. Лишь в 2005 г. Л.В.Мошкова опубликовала подробное постатейное описание списка Кормчей, хранящегося вРГАДА и отразившего промежуточный этап редактирования Вассиановской Кормчей [КаталогРГАДА XVI в. Вып.
1: 227-239, 380-442, 455-471]. Такое описание существенно облегчаетизучение и сравнительный анализ других изводов Кормчей Вассиана Патрикеева. Скрупулезноеописание Кормчей, выполненное Л.В. Мошковой, позволило взглянуть на труд князя-инока вего совокупности, не вычленяя из него крупицы собственных сочинений Вассиана. Кроме того,Л.В. Мошкова впервые описала методику работы Вассиана Патрикеева, стремившегосяизбавиться от повторов одних и тех же правил в Кормчей и уделявшего значительное вниманиесовершенствованию системы отсылок внутри Кормчей.Недостаток внимания к канонической части Кормчей со стороны исследователей привел ктому, что непосредственные источники Вассиана Патрикеева оставались неизвестными.
Обисточниках исследователи судили, опираясь на запись в Кормчей Вассиана. На основаниипринятых в XVI в. наименований отдельных, пользовавшихся наибольшим авторитетом,рукописей, М.В. Андроповой и А.И. Плигузовым (по материалам Я.Н. Щапова) былиотождествлены две из трех названных Патрикеевым рукописей («Симоновские правила» Кормчая, написанная при митр. Симоне, ГИМ, Чуд. 167; и «правила епископа СуздальскогоЕвфимия, что вывез их изо Брянска с собою» - утраченный список Кормчей Сербской редакцииСуздальской группы) [Андропова 1994; Плигузов 2002.
С. 156]. Третья рукопись, указаннаяВассианом в качестве основного источника Кормчей, вызвала разногласия среди ученых: А.И.Плигузов отождествил ее с Кормчей Древнеславянской редакции [Плигузов 2002. С. 146-149],Е.В. Белякова – с Кормчей «особой редакции» (с расположением правил по граням, а не пособорам) [Белякова 1999. С. 38], Л.В. Мошкова – с Тактиконом и Пандектами НиконаЧерногорца [Каталог РГАДА XVI в. С. 458-461].Кормчая Нифонта Кормилицына привлекала внимание ученых в гораздо меньшей степени,нежели другие авторские редакции Кормчих. Е.В. Белякова лишь упомянула труд НифонтаКормилицына в ряду других Кормчих, имеющих расположение правил по граням [Белякова1999]. А.И.
Плигузов датировал рукопись Кормилицына 30-ми гг. XVI в., указав, что онасоставлена «по образцу вассиановской Кормчей» [Плигузов 2002. С. 178]. Однако источники56этой объемной Кормчей книги, метод ее создания и взаимоотношение с иными редакциямиКормчих (особенно Западнорусской и Вассиана Патрикеева, также составленными по граням)оставались невыясненными.Кормчие книги во второй половине XVI века. Канонические книги, создававшиеся в этотпериод, не отличались оригинальностью и уже потому мало привлекали вниманиеисследователей.
Отредактированные во второй половине XVI в. рукописные Кормчие былипривлечены при подготовке издания Правды Русской и тогда же распределены по редакциям иизводам. Именно к этому периоду относится большинство ошибок, неточностей и упущений вопределении редакций, допущенных В.П. Любимовым. Это касается, в первую очередь,Ферапонтовского вида Чудовской редакции Кормчей, к которому Любимов отнес рядрукописей, опираясь на характерные чтения в Правде Русской. Как мы увидим далее, сюдапопали списки разного происхождения и состава, сходные чтения в которых объясняютсяобщей для того времени манерой исправления книг по нескольким спискам.Из всех канонических компиляций и редакций Кормчих середины – второй половины XVI в.специального исследования удостоилась только Погодинская редакция, названная так М.В.Андроповой по одному из списков XVI в. [Андропова 1994]45.
В.П. Любимов на основехарактерных чтений Правды Русской ошибочно отнес списки этой Кормчей книги к Чудовскойредакции. Ученица Я.Н. Щапова, М.В. Андропова выделила Погодинскую редакция в качествесамостоятельной, собрала большинство ее списков, сопоставила их состав, выделила два вида(описав их характерные признаки) и выявила источники Погодинской редакции, показав, что вее основе лежат Чудовская и Сербская редакции. Источниковедческие наблюденияисследовательницы по большей части верны и требуют лишь незначительных дополнений.Однако общие заключения Андроповой относительно времени и обстоятельств созданияразных редакций Кормчих мало аргументированы. Так, исследовательница полагает, чтоПогодинская редакция Кормчей была создана по инициативе митрополита Филиппа дляобщерусского церковного управления во второй половине XV в.
Этот вывод основан наобщеисторических соображениях и не учитывает истории формирования Кормчих книг вразные периоды, - что объяснимо, учитывая в целом недостаточную исследованность русскихредакций Кормчих книг XIV-XVII вв.Практически неизученными остались еще две канонические компиляции середины – второйполовины XVI в.: Никифоровская и Толстовская. Никифоровская редакция была подробноописана В.Н. Бенешевичем по единственному известному списку, однако ученый уклонился от45Это единственная работа автора о Погодинской редакции Кормчей, во избежание повторения мы в дальнейшемне будем заново давать одну и ту же ссылку, но, разбирая наблюдения и выводы М.В. Андроповой, будем иметьввиду названную статью.57каких-либо заключений относительно ее происхождения. Толстовская редакция, включавшаяПравду Русскую, привлекалась исследователями этого юридического памятника.
Сокращенныйхарактер Правды Русской в Толстовской редакции заставлял Юшкова выделять ее в особыйвид, независимый от остальных Кормчих книг. Подобно другим Кормчим книгам,интересовавшим ученых только в связи с Правдой Русской, Толстовскую редакцию ожидаланесчастливая судьба. Часть ее списков носила дефектный характер и не была привлечена дляисследования; наиболее ранний и важный для истории редакции список был отнесен кСофийской редакции [Правда Русская. Т.
1: 56]. История создания данной редакции Кормчейбыла кратко охарактеризована М.Н. Тихомировым, который обратил внимание на отрывок изЖития Стефана Пермского и на Сказание о крещении Руси ап. Андреем, читающиеся вКормчей Толстовской редакции. По мнению исследователя, подобные тексты «были вполнеуместны в Кормчей, составленной в XV веке для Пермской земли» [Тихомиров 1941: 186];однако обоснованность подобных заключений вызывает сомнения.Кормчие книги в первой половине XVII века. Наиболее поздняя из русских редакций,созданных до того, как печатная Кормчая пришла на смену рукописным, Кирилло-Белозерскаяредакция выгодно отличается от иных книг разнообразными оригинальными дополнениями. Вней отсутствуют княжеские уставы и Правда Русская, что исключило Кирилло-Белозерскуюредакцию из круга книг, привлекавшихся исследователями этих юридических памятников.Неизвестная ранее редакция впервые была выявлена Я.Н.
Щаповым, который дал ей названиеКирилло-Белозерской по двум ранним спискам из Кирилло-Белозерского монастыря [Брюсова,Щапов]. Исследователя привлекла особая редакция «Сказания о видении Спасова образа царюМануилу» в составе Кирилло-Белозерской редакции. В совместной с В.Г. Брюсовой статье Я.Н.Щапов определил, что основным источником Кирилло-Белозерской редакции являетсяСербская редакция Кормчей. Опираясь на упоминания царя Федора Ивановича и патриаршегоместа в московском Успенском соборе, Щапов отнес редакцию ко времени правления ФедораИвановича. Таким образом, Щаповым были в общих чертах выяснены многие обстоятельствасоздания Кирилло-Белозерской редакции – ее основной источник, яркие датирующие указанияотдельных статей.Составленная незадолго до начала подготовки в Москве печатной Кормчей, КириллоБелозерская редакция привлекла внимание Е.В.
Беляковой, которая предположила, чтосоставление редакции следует относить к существенно более раннему времени – эпохе митр.Макария или митр. Филиппа. Основанием для этого исследовательница считала присутствие вКирилло-Белозерской редакции целого ряда текстов, появляющихся в русской книжности в сер.XVI в. [Белякова 2013б]. Несмотря на существование специальных работ, посвященныхКирилло-Белозерской редакции, происхождение многих текстов, входивших в нее, до сих пор58оставалось невыясненным, что делало шаткими все предположения относительно времени иобстоятельств составления новой редакции. Кроме того, за пределами внимания исследователейоставаласьобработкаКирилло-Белозерскойредакции,составленнаявXIXв.встарообрядческой среде.Галицкие редакции Кормчих книг.
Лукашевичская и Люблинская редакции Кормчихстали известны весьма рано – их списки входили в собрание Н.П. Румянцева и потому былиупомянуты уже Г.А. Розенкампфом. Внимание немецкого ученого привлекла Кормчая книга,составленная Василием Люблинским; Розенкампф опубликовал часть Предисловия ВасилияЛюблинского и предположил, что Кормчая была подготовлена по замыслу еп. ЛьвовскогоГедеона (Балабана) [Розенкампф 1829: 80-82]. Список Лукашевичской редакции, как и иныеКормчие книги, был отнесен Розенкампфом к «Кирилловской фамилии».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
