Диссертация (1144919), страница 11
Текст из файла (страница 11)
Амфилохия (Сергиевского), привлекшего рукопись для сопоставительного изученияразличных славянских переводов канонических правил [Амфилохий 1866: 20-21].Ни описание рукописей Царского, подготовленное Строевым, ни сведения об Иловицкомсписке, находящемся в далеких Фессалониках, не заставили исследователей пересмотретьконцепцию Розенкампфа о соотношении старших редакций и переводов Кормчей книги.Каноническое право, которое стало обязательным предметом в духовных академиях,воспринималось, видимо, в середине XIX века как нечто хорошо известное.
Об этомсвидетельствуют анонимные статьи о Кормчей, появлявшиеся в журналах в 50-60-е гг. XIX в.,целиком опиравшиеся на предшествующие исследования [О первоначальном составе 1851;Номоканон патриарха Фотия 1866]. Первая из этих публикаций, возможно, была подготовленаИоанном, еп. Смоленским, много писавшим о церковном праве для журнала «Христианскоечтение» в конце 40-х – начале 50-х, а затем в первой половине 60-х гг. XIX в. [Систематическийуказатель к «Христианскому чтению»: 152]. Вторая статья, посвященная вопросу опроисхождении так называемого «Номоканона патриарха Фотия», касалась сюжетов, связанныхс историей византийского церковного права и опиралась преимущественно на публикациииностранных ученых [Павлов 1869: 27, прим.
49]. На работы митр. Евгения и Розенкампфа3940ГИМ, Син. 131.ГИМ, Син. 227.38опирались замечания о Кормчей книге архиеп. Макария (Булгакова)41, противоречия вовзглядах которого отметил уже А.С. Павлов [Павлов 1869: 2].Новый этап в изучении Кормчей начался после издания в 1867 г. описания рукописейСинодальной библиотеки, подготовленного Ундольским, где была подробно описанаЕфремовская Кормчая XII в., содержащая полные тексты правил без толкований. Уже два годаспустя появилось исследование Алексея Степановича Павлова (1832-98), в которомЕфремовская Кормчая заняла центральное место [Павлов 1869]. Преподававший каноническоеправо в Казанской духовной академии с 1859 г., Павлов с неослабевающим вниманиемотносился к рукописным книгам, и отличался от своих предшественников интересом кконкретным историческим лицам и событиям, с которыми было связано появление различныхканонических книг.
Отдельные его статьи посвящены книжникам, которым принадлежат новыеканонические компиляции: Вассиану Патрикееву, Василию Люблинскому [Павлов 1863;Павлов 1864; Павлов 1871; Павлов 1885а]; другие работы касаются отдельных текстов,входящих в Кормчие книги [Павлов 1885б; Павлов 1887; Павлов 1894; Павлов 1895]. Павловумы обязаны первым выборочным изданием текстов из Кормчих книг [РИБ. Т. 6. Ч. 1]. Дляшестого тома Русской исторической библиотеки Павлов отобрал тексты из Кормчих, имевшиенепосредственное отношение к истории русской церкви, подготовив издание по несколькимспискам и сопроводив его комментариями относительно судьбы каждой статьи в рукописнойтрадиции.Появление сведений о списке Кормчей XII в.
не могло пройти мимо него; на основе изученияэтой рукописи Павлов заново решал вопрос о времени появления на Руси славянской Кормчейкниги. Опираясь на Ефремовский список, Павлов подтвердил догадку митр. Евгения(отвергнутую Розенкампфом) о том, что еще до присылки на Русь Кормчей книги, содержащейсокращенные правила с толкованиями, использовалась книга с полным текстом правил безтолкований. Неудовлетворенный публикацией Ундольского, Павлов подготовил собственноеописание Ефремовской Кормчей, с указанием греческих источников входящих в него текстов.Изучение древней Кормчей и сопоставление ее с византийскими прототипами позволилоПавлову реконструировать историю византийских номоканонов. Утраты в конце ЕфремовскойКормчей заставили Павлова обратиться к рукописям аналогичного состава: списку ЦарскогоXIII в.
и к разысканному Павловым в библиотеке Казанской духовной академии Соловецкомусписку Кормчей кон. XV в. [Павлов 1869: 29, 54]42. Это позволило ученому реконструироватьсостав древнейшей славянской Кормчей. Относя ко времени св. Мефодия перевод номоканона41Первые тома «Истории русской церкви» были опубликованы в 1857 г., хотя полное издание многотомногоисследования митр.
Макария (Булгакова) вышло в 1883 г.42РНБ, Солов. 1056/1165.39Иоанна Схоластика, знакомый ему по Устюжскому сборнику, Павлов считал, что вЕфремовской Кормчей сохранился древнерусский перевод XI в., в подготовке которого моглипринимать участие переводчики из Болгарии [Павлов 1869: 57-61]. Присланный на Русь в 1262г. список Кормчей с сокращенными правилами и толкованиями Павлов справедливо считалсербским переводом, скопированным и сохранившимся в виде Рязанской Кормчей. Сопоставивновооткрытую Кормчую без толкований с Новгородским Синодальным списком, содержащимполный текст правил с толкованиями, Павлов доказал заключение митр. Евгения, что вНовгородской Кормчей сохранился древний перевод правил. Дальнейшее изучение привелоПавлова к мысли, что при митр.
Кирилле была составлена новая каноническая книга, длякоторой из древнего сборника была взяты полные тексты правил, усеченные редакторами идополненные толкованиями в новом переводе из присланной на Русь Кормчей, причемнаиболее ранний вид этой компиляции представлен в копиях волынского списка 1286 г., а болеепоздний вид – в Воскресенской Кормчей (ГИМ, Син.
131) и Новгородской Синодальной[Павлов 1869: 73-81].Во второй половине 60-х годов XIХ в. древнейшие списки Кормчих привлекли вниманиееще одного крупнейшего слависта – Измаила Ивановича Срезневского (1812-80). Старшийсовременник Калачова и Павлова, Срезневский обратился к Кормчим книгам позже них,вероятно, в связи с работой над словарем древнерусского языка. После появления сведений оЕфремовском списке, Срезневский задумал подготовить обширное исследование о Кормчихкнигах; однако, не считая нескольких статей об отдельных рукописях [Срезневский 1876а;Срезневский 1876б], его исследование, продолжавшееся более десяти лет, так никогда и небыло закончено.
Главный труд Срезневского о Кормчих вышел посмертно; в предисловии В.И.Срезневский подробно описывает историю занятий отца каноническими книгами [Срезневский1897: III-VI]. Первоначально Срезневский предполагал подготовить двухтомное исследование,подробно изучить старшие рукописи канонического содержания, сделать обзор редакцийКормчих, их содержания и употребления и сопроводить исследование публикацией текстов.После нескольких лет работы Срезневский отверг этот план, задумав книгу, в которойсобирался сосредоточиться на изучении старших списков Кормчих – их палеографическихособенностей, содержания (в том числе русских статей), сопоставлении переводов. Этот плануже не предполагал анализа редакций Кормчих, хотя и был достаточно обширен; однако и онбыл оставлен после долгих лет труда.
В последние годы жизни Срезневский планировалсосредоточиться лишь на описании четырех основных списков канонических рукописей иопубликовать их в виде отдельных заметок; но и эти намерения не были доведены до конца.Известный нам труд Срезневского «Обозрение древних русских списков Кормчей книги»представляет собой выбранные из черновиков ученого предварительные материалы, в которых40отразились разные этапы его работы.
Несомненным достоинством исследования Срезневскогоявляется пристальное внимание ученого к мельчайшим палеографическим особенностямрукописей и их составу. Описание Срезневского уже более столетия служит источникомсведений о древнейших списках Кормчих для многих поколений исследователей. Срезневскийпроделал титаническую работу, впервые проведя текстологическое сопоставление списковчетырех ранних «разрядов» канонических книг, сопоставляя их не по составу, но слово засловом сравнивая тексты статей.
В основу изучения Кормчих Срезневский положил старшиесписки каждого разряда: Ефремовский, Рязанский, Новгородский и Устюжский. Это позволилоСрезневскому указать как соответствие греческим текстам для каждой статьи, так исопоставить славянские переводы в разных редакциях, описав принципы работы и источникиотдельных правил, включенных в новую Кормчую книгу, подготовленную на Руси. Ни словомне упоминая о предшествующих исследованиях митр. Евгения, Розенкампфа и Павлова,высказывавших различные предположения относительно древнейшей истории Кормчих книг,Срезневский чрезвычайно осторожно подходит к решению общих вопросов и избегаетвысказывать мнение о происхождении славянских переводов канонических книг.
Тем не менеепроведенное им сопоставление текстов Кормчих показало, что взаимоотношение Кормчей «4-горазряда» (с русскими статьями,Новгородского Синодального списка) с более раннимиКормчими и каноническими сборниками сложнее, чем предполагал А.С. Павлов. Придя кзаключению о компилятивном составе Кормчих «4-го разряда», Срезневский предположил, чтоего дополнительным источником стала некая ненайденная доселе Кормчая книга, из которойбыли заимствованы переводные статьи, отсутствующие в иных источниках НовгородскойКормчей: древнейшей Кормчей без толкований (типа Ефремовской), Кормчей с сокращеннымиправилами и толкованиями (типа Рязанской) и сборнике, включающем Номоканон ИоаннаСхоластика (типа Устюжского). Таким образом, Срезневский вводит промежуточный этап вистории Кормчей книги – неизвестную редакцию Кормчей, содержавшую те переводные статьиНовгородского Синодального и Варсонофьевского списков, источники которых не удалосьобнаружить.
Этот промежуточный этап Срезневский датировал 1276 – началом 80-х годов XIIIв. [Срезневский 1876а: 68; Срезневский 1897: 112].Исследования А.С. Павлова и И.И. Срезневского положили начало целому ряду работ,посвященных сопоставительному изучению славянских и греческих канонических текстов, втом числе номоканонам, предназначенным для духовнической практики. Во второй половинеXIХ в. работает плеяда ученых, занимавшихся церковной историей и церковным правом: Н.С.Суворов [Суворов 1886; Суворов 1888; Суворов 1893; Суворов 1898; Суворов 1902], А.С.Павлов [помимо названных выше см. Павлов 1872; Павлов 1874; Павлов 1885б; Павлов 1892;Павлов 1897], М.И.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
