Диссертация (1144888), страница 92
Текст из файла (страница 92)
и констатировал неудачи: «В условиях того времени русскому правительству, которое стремилось оставаться в своейвнутренней политике надпартийным, вообще было чрезвычайно трудно создать сколько-нибудьвлиятельный орган печати, который, сохраняя свою независимость, открыто поддержал бы правительственную политику, и даже прямое, путем денежных пособий, или косвенное, путем предоставления казенных объявлений, субсидирование повременных изданий не давало в этом направлении решительно никаких результатов»63. Он объяснял это тем, что, по его мнению, «газеты умеренного правого направления были скучны, не соответствовали требованиям широкойпублики и, не имея объявлений, которыми обильно снабжались более распространенные и более задорные левые газеты, не выдерживали с ними конкуренции и в большинстве случаев принуждены были бесславно заканчивать свое существование, если издатели не могли рассчитывать на новые субсидии»64.61Алфавитный список произведений печати, запрещенных г.
министром внутренних дел к обращению впубличных библиотеках и общественных читальнях на основании примечания 1-го к ст. 175 Устава о цензуре ипечати, по продолжению 1906 г. (п. 3 лит. а). СПб., 1914. 64 с.62Книга в России, 1895—1917 / под общ. ред. И. И. Фроловой. СПб.
2008. С. 47—48 с.63Бельгард А. В. Воспоминания. С. 370—371.64Там же. С. 371.301Когда революционное движение пошло на спад, и особенно с наступлением реакции,Временные правила о печати 1905—1906 гг. стали казаться чересчур либеральными: по свидетельству современника, они предоставили печати «громадное количество вольностей, не сообразив последние ни со способностью воспринимать таковые со стороны деятелей печати, ни сколичеством средств у государственной власти привести прессу в порядок в случаях злоупотребленийэтимивольностями»65.4 июня1906 г.председательСоветаминистровИ.
Л. Горемыкин представил Николаю II записку об обуздании революционной деятельностистоличной и провинциальной периодической печати. «Судебное преследование не достигаетцели,— писал он,— приостановленные газеты сейчас же выходят под другими названиями; злорастет, и в последние дни приняло нестерпимый анархический характер ‹…› В таком положении дела я вполне сознаю, что ограничиваться одними указанными в законе мерами нельзя, инеобходимо бороться со злом другими мерами, хотя бы и не укладывающимися в тесные рамкинаших новоизданных законов о печати, которыми у власти связаны руки. По соглашению моему с министром внутренних дел, будет ежедневно накладываться арест на следующие газеты:„Курьер“, „Голос“, „Трудовая Россия“, „Призыв“, „Современная жизнь“ и на имеющую появиться на днях новую социал-демократическую газету»66.По мнению Л.
М. Добровольского, в период с 1905 г. по 1917 гг. было запрещено и конфисковано более 2300 названий книг и брошюр 67. С. И. Уманец отмечал: «Революционныйкошмар прошел, и цензура, оправившись от пережитых волнений, приняла прежнюю суровуюличину и, несмотря на отсутствие предварительной цензуры, сумела ставить препятствия свободе мысли не хуже былых времен, борясь с печатью и видя в этом свое священное призвание»68. По словам С.
Р. Минцлова, за период с 17 октября 1905 по 1 января 1907 г. были конфискованы 361 книга; 433 номера периодических изданий (только в С.-Петербурге), в России было прекращено 371 периодическое издание; 607 раз подвергались различным взысканиям редакторы и издатели (по России); 97 типографий было опечатано 69.Положение печати усугублялось введением почти на всей территории страны военногоположения или положения об усиленной или чрезвычайной охране. Губернаторы и градоначальники запрещали касаться в печати целого ряда вопросов, налагали на газеты и журналыбольшие штрафы, конфисковывали издания, закрывали типографии.
С.-Петербургский градоначальник на основании положения о чрезвычайной охране приостанавливал периодические65М. К. Периодическая печать и Временные правила 24 ноября 1905 г. М., 1907. С. 8.В. М. Из записной книжки архивиста: «Обуздание революционной деятельности столичной и провинциальной периодической печати 1906 года» // Красный архив. 1922.
№ 2. С. 280.67Добровольский Л. М. Запрещенная книга в России, 1825—1904: архивно-библиографические разыскания.М., 1962. С. 4.68Уманец С. И. Из прошлого нашей цензуры // Наша старина. 1915. № 10. С. 959.69Минцлов С. Р. 14 месяцев «свободы печати», 17 октября 1905 г.— 1 января 1907 г.: заметки библиографа //Былое. 1907. № 3. С. 134.66302издания в 1906 г. — 30 раз, в 1907 г. — более 80-ти, в 1908 г. — более 25-ти, в 1909 г.
— 6 раз, в1910 г. — 8 раз 70. По данным А. Б. Вентина по постановлению суда было приостановлено изданий в 1907 г. — 81, в 1908 г. — 9, в 1909 г. — 9, администрацией по «положению охраны» в1907 г. — 332, в 1908 г. — 63, в 1909 г. — 25 71.В 1912 г. С.-Петербургский комитет по делам печати возбудил 286 преследований противпериодических изданий, 134 — против книг, в 1913 г. соответственно — 390 и 173 72. В 1912 г.губернаторы наложили на периодические издания 136 административных взысканий за нарушение обязательных постановлений 73, в 1913 — 167 74. Современник писал: «Временные правила под соусом исключительных положений (то есть штрафов) — вещь безгранично растяжимая ‹…› На основании их можно и помиловать, а можно и совсем слопать, притом так, что неостанется и хвостика»75.
Министр внутренних дел П. А. Столыпин отмечал, что поскольку «встолицах и других крупных городах всегда можно держать исключительное положение, то,следовательно, и можно штрафовать газеты по усмотрению»76.Положение провинциальной печати современник характеризовал следующим образом:«На бумаге с декабря 1905 года у нас нет ни цензоров, ни предварительной цензуры.
Но на делеи то и другое процветает. Цензоры называются председателями или членами комитетов по делам (печати. — Н. П.). Требовать себе на предварительный просмотр газету они права не имеют, но зато везде „усердно просят присылать им корректурный номер до спуска в машину“ „воизбежание разных неудобств“. И почти повсеместно редакторы ‹…› исполняют эту просьбу. Ноесть существенная разница: прежде, до свободы печати, цензор откровенно перечеркивал красными чернилами не понравившуюся ему статью. Теперь красных чернил у цензора и в заводенет: он по телефону просит не печатать то-то и то-то: иначе номер будет конфискован»77.Правительство стремилось в законодательном порядке закрепить завоеванные позиции вотношении печати.
В сентябре и ноябре 1908 г. специальное совещание, образованное при Министерстве юстиции, рассматривало проект изменений карательных постановлений о печати.А. В. Бельгард считал, что существовавшие суды очень неэффективны: чересчур часто выносятся оправдательные приговоры, а наказания очень далеки от указанного в законе максимума 78. Решено было заменить денежным штрафом целый ряд наказаний, которые раньше кара7071РГИА. Ф. 776.
Оп. 9. Д. 2614. Л. 1—4.Вентин А. Б. К статистике репрессий в России: (из итогов 1908—1909) // Современный мир. 1910. № 4.С. 70.72РГИА. Ф. 776. Оп. 10. Д. 665. Л. 79—79 об.Там же. Д. 793. Л. 1—18.74Там же. Д. 1069. Л. 1—4.75Маевский Е. Реакция и печать // Наша заря. 1913. № 4/5. С. 92.76Цит. по: Витте С. Ю. Воспоминания. М., 1960. Т. 3. С. 320.77Туринский М. Газеты в провинции // Исторический вестник.
1912. № 4. С. 169.78Журнал Совещания, образованного при Министерстве юстиции для разработки вопроса об ответственности за преступные деяния, совершаемые посредством печати. СПб., [1908]. С. 4.73303лись тюремным заключением. Минимальный штраф, который предполагалось установить, былочень высоким (500 р.). Эта мера была направлена против подставных редакторов, часто содержавшихся редакцией на случай взыскания 79.А. В. Бельгард отмечал, что «ввиду признанной правительством недостаточности мер судебного воздействия на печать», почти на всей территории России, на основании Положения очрезвычайной охране, были изданы обязательные постановления, предоставлявшие местнойвласти право наложения денежных штрафов на периодические издания за нарушение этих постановлений в административном порядке80.
На практике это выглядело следующим образом:например, московский генерал-губернатор С. К. Гершельман распределил все газеты междусвоими чиновниками особых поручений, которые с утра прочитывали их и подчеркивали синимкарандашом все, что нарушало действовавшие в Москве обязательные постановления. Затемсам просматривал выделенные места и подчеркивал красным то, за что на редактора накладывался штраф. Если газета особенно упорствовала в своем направлении, Гершельман высылалредактора из своего генерал-губернаторства.
Однажды он выслал из Москвы издателя газеты«Утро России» П. П. Рябушинского, а в ответ на ходатайство товарища министра внутреннихдел С. Е. Крыжановского, который писал, что ему казалось, что этой газете можно было бысмягчить наказание, он ответил: «Пока я не был московским генерал-губернатором, мне тожеказалось, что можно в отношении повременных изданий ограничиваться менее суровыми мерами, но с тех пор, как я стал московским генерал-губернатором, мне это перестало казаться»81.А. В.
Бельгард отмечал, что поскольку генерал-губернаторы, губернаторы и градоначальники по закону пользовались полной самостоятельностью, в их действиях не было единообразия: то, что преследовалось в одной губернии, в другой — пропускалось. Кроме того, губернаторы не были подотчетны Главному управлению в отношении применения обязательных постановлений к периодической печати. Главному управлению нередко приходилось разбиратьжалобы по поводу применения обязательных постановлений. В частности, однажды министриностранных дел А. П. Извольский возмутился, что за помещение неприятной для него статьииздатель газеты был оштрафован на 300 р.: «Значит, по вашему мнению, — сказал он Бельгарду, — всякий, кому угодно, за 300 рублей имеет право меня оскорблять, на меня клеветать ираспространять обо мне всякий вздор; но, в таком случае, скажите мне, чем вы руководствовались, оценив меня в 300 рублей»82.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
