Диссертация (1144888), страница 43
Текст из файла (страница 43)
Поскольку «бессилие цензурыстановилось более и более ощутительным», форсировалась работа по цензурному законодательству. Валуев выразил неудовлетворенность по поводу нового цензурного закона, принятогов 1865 г.: «Несмотря на то, что мною были упорно отстояны все главные начала карательнойсистемы, характер закона как будто изменил свой вид и принял свойства узаконения льготного,расширяющего права печати, между тем как прямой повод к его изданию и прямая цель его составления заключалась в необходимости вооружить правительственную власть теми предохранительными, оборонительными и репрессивными средствами, которых она уже не находила впрежних цензурных узаконениях»35. Валуев отметил, что хотя цензуру могли передать из Министерства народного просвещения управлению шефа жандармов, то есть в III отделение, нонельзя было от имени царской канцелярии давать предостережения периодической печати.
Та-33О попытках П. А. Валуева договориться о согласованности действий с Министерством юстиции см.: Чернуха В. Г. Правительственная политика в отношении печати. С. 46, 71—78.34РГИА. Ф. 908. Оп. 1. Д. 104. Л. 72—93 а об.35Там же. Л. 75.131ким образом, цензуру передали в Министерство внутренних дел. Для исполнения цензурныхфункций Валуев пытался заручиться поддержкой других ведомств, но не сумел получить от нихпомощи. Он отметил, что только III отделение и почтовое ведомство оказывали ему содействие,остальные относились «неодобрительно или безучастно»36.
Министерство внутренних дел часто подвергалось критике: «По предметам Министерства внутренних дел все одинаково компетентны. К нему обращаются наибольшая доля критики и наибольшее число критиков. Дела печати не могли составить исключение из общего правила. С первых шагов Министерства внутренних дел на новом поприще все его распоряжения подверглись весьма разнообразной, большею частию сторогой и, позволяю себе думать, не всегда верной оценке»37. Далее Валуев подвел итоги первых лет действия Временных правил 1865 г. и борьбы правительства за общественное мнение: «Не существует и не может существовать такого Закона о печати, которым политическая пресса была бы довольна и который в то же время мог бы удовлетворять требованиям и потребностям сильного правительства.
Всякий закон есть узда или преграда, а политическая печать естественно стремится к полной свободе и потому жалуется на всякую узду и порывается преодолеть всякую преграду ‹…› Что же касается так называемой правительственнойпрессы, то она возможна только там, где есть организованные политические партии, на которыхправительство опирается, или где есть избыток даровитых или, по крайней мере, способныхпартий.
Правительство стоит особняком, гораздо выше уровня всех отдельных кружков и всехоттенков мнений. Оно может иметь в виду для своих целей только продажную или казеннуюпрессу, то есть оно может или приобретать, тою или другою ценою, покорность того или другого периодического издания, или же само создавать новые органы печати. Но продажная прессастоит у нас на таком низком уровне знаний и способностей, что ее влияние не может быть значительным, а для создания и поддержания новых, и притом влиятельных газет или журналовнедостает способных исполнителей. После нескольких неудачных опытов оставалось довольствоваться официальными правительственными изданиями и поддерживать или поощрять различными льготами те частные издания, которые в сравнении с другими оказывались более покорными правительственным внушениям или более сдержанными, или, так сказать, вообще менее противоправительственными. Их соперничество с более влиятельными, более независимыми и потому более вредными органами печати, отвлекая от них часть читающей публики, представляло по крайней мере отрицательную выгоду»38.Валуев отмечал, что было очень сложно бороться с оппозиционной печатью с помощьюсудебных органов: «Круг действия прессы всеобъемлющ.
Нет такого вопроса, которого она не36Там же. Л. 81—81 об.Там же. Л. 79—79 об.38Там же. Л. 83 об.—85 об.37132могла бы коснуться юридически безнаказанно при соблюдении известных форм, при помощиизвестных оговорок или недоговорок и при некотором доверии к догадливости читателей. Вэтом именно обстоятельстве заключается объяснение всех сетований на административныйпроизвол и того лицемерного предпочтения, которое оказывается самою печатью по относящимся до нее законодательным вопросам, судебной власти перед административной властью.Суд не имеет права догадываться. Весь вопрос в том, чтобы читатель мог в известных случаяхдогадаться, но чтобы правительство не могло доказать, что и оно догадалось»39.
Валуев еще разподчеркнул, что в отношениях с печатью необходимо было содействие всех ведомств. Он настаивал, что печать «приносит несомненную пользу»40, и в тех случаях, когда мнения совпадают, правительство должно опираться на прессу и пользоваться ее влиянием, в других случаяхпечать является противником правительства.Уже через год после введения в действие Временных правил началось постепенное ограничение цензурной реформы 41.
Правительство приняло ряд законов, сужавших пределы гласности, расширявших возможности экономического воздействия на печать. С помощью некоторых из этих законов дела по печати постепенно были изъяты из ведения судов.Первым был принят закон от 17 октября 1866 г., запрещавший редакциям периодическихизданий, подвергшихся приостановке, издавать и выдавать подписчикам отдельные сочинения,переводы или сборники от имени этой же редакции.
Он пополнил арсенал экономических методов воздействия на печать — редакция в этом случае теряла подписчиков 42. Поводом к егопринятию послужила попытка редакции «Русского слова» во время приостановки журнала бесплатно выдать подписчикам сборник «Луч», в двух томах которого содержался материал четырех номеров журнала 43.К законам, расширявшим возможности экономических мер воздействия, относится законот 14 июня 1868 г., предоставивший министру внутренних дел право запрещать розничнуюпродажу периодических изданий 44.
Запрещение розничной продажи заметно сказывалось нафинансовом положении издания, так как редакция, кроме потери определенной суммы от продажи, несла убытки еще и из-за сокращения поступлений от рекламы и объявлений.39Там же. Л. 88.Там же. Л. 91 об.41См.: Патрушева Н. Г. Цензура и печать в России в конце 1860-х — начале 1880-х гг.: (история цензурнойконтрреформы) // Solanus: International Journal for Russian and East European Bibliographis, Library and PublishingStudies.
New Series. 1997. Vol. 11. P. 63—89.42ПСЗ. Собр. 2. Т. 41. № 43747.43См. подробнее: Кузнецов Ф. Ф. Журнал «Русское слово». М., 1965. С. 384—385.44ПСЗ. Собр. 2. Т. 43. № 45973. См.: Есин Б. И. Запрещение розничной продажи газет как средство ограничения свободы печати: на материалах русских газет второй половины XIX в.
// Вестник Московского университета.Сер. 2, Журналистика. 1967. № 6. С. 70—71.40133Пытаясь избежать убытков в случае запрещения книги, освобожденной от цензуры, предприимчивые издатели стали печатать с набора только несколько оттисков для предоставления вцензуру, а тираж — только после выпуска книги в свет. Такая практика была прекращена законом от 19 апреля 1874 г., по которому книги, печатаемые без предварительной цензуры, должны были быть представлены в цензурный комитет после отпечатки всего тиража и после того,как набор был бы разобран 45.
Таким образом в случае запрещения сочинения издатель несубытки за весь тираж.5 сентября 1879 г. был принят закон, по которому министр внутренних дел мог запретитьпомещать частные объявления в периодическом издании на срок от двух до восьми месяцев 46.Серию постановлений, ограничивавших обсуждение в печати различных вопросов, открывал закон от 13 июня 1867 г., по которому постановления, отчеты и прения в дворянских,земских и городских собраниях, а также выступления их участников могли быть опубликованыв печати только с разрешения губернского начальства 47. Закон от 30 января 1870 г.48 запрещалоглашать в печати факты, обнаруженные дознанием или предварительным следствием до судебного заседания или прекращения дела, а закон от 4 февраля 1875 г.49 запрещал обнародовать материалы закрытых судебных процессов.По закону от 16 июня 1873 г.
министр внутренних дел получил право изымать на неопределенный срок из обсуждения в печати темы, признанные правительством неудобными. Редакции получали циркуляры, запрещающие им касаться определенных вопросов 50. За нарушениезакона издание могло быть приостановлено на срок до трех месяцев.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
