Диссертация (1138761), страница 8
Текст из файла (страница 8)
Constitutional Protection of Freedom of Assembly in Japan and the UnitedStates / The International and Comparative Law Quarterly. 1963. Vol. 12. No. 3. P. 1033.59В решении по делу Де Джонж против штата Орегон (De Jonge v. Oregon), 299 U.S. 353 (1937),Верховный Суд США отметил, что свобода мирных собраний является родственной свободе слова и печатии в той же степени фундаментальной.545535манифестаций как средства коллективного выражения мнений и участияграждан в формировании политической воли (часть C, пункт I, параграф 2)60.Европейский Суд по правам человека часто анализирует статьи 11(«Свобода собраний и объединений») и 10 («Свобода выражения мнения») вовзаимосвязи, применяет к делам, касающимся обоснованности ограниченийуказанных прав, одни и те же стандарты, рассматривает статью 10 как lexgeneralis по отношению к статье 11 (lех specialis)61 и указывает на то, чтовыражение мнений является одной из целей мирных собраний62.Отметим, что посредством свободы собраний может осуществлятьсякоммуникация между индивидами и по вопросам, не касающимся политики.Права Н.
В. Варламова, указывая на то, что свобода собраний – это не толькоправо заявить политический протест, но и право собраться в публичномместе, чтобы отпраздновать день рождения или поддержать спортивнуюкоманду63.Представляется, что при всей важности свободы собраний как каналакоммуникации в современных реалиях это предназначение (в отличие отполитической функции) уже не является основным и продолжает утрачиватьсвою значимость.
Во-первых, как сказано выше, целый ряд конституционныхправ (свобода слова и прессы, право на обращение, право на забастовку и др.)также предназначены и активно используются как средство коммуникации.Как справедливо отмечает Эрик Барендт, есть иные способы выражениямнений и идей, создающие гораздо меньше неудобств для общества64. Вовторых, поскольку в настоящее время форма общения граждан между собойи с властью меняется (в основном благодаря развитию электронных средствкоммуникации), иные конституционные права все больше вытесняютсвободу собраний из перечня эффективных механизмов ведения диалога и60BVerfG, Beschluss des Ersten Senats vom 14.
Mai 1985. 1 BvR 233, 341/81.См., например, Application no. 11800/85, Ezelin v. France, Judgment of 26 April 1991, § 35.62См., например, Application no. 31684/05, Barraco v. France, Judgment of 5 March 2009, § 42.63Варламова Н.В. Классификация прав человека: подходы к проблеме // Сравнительное конституционноеобозрение.
2009. № 4. С. 158.64Barendt E. Freedom of Assembly / Chapter 9 in Freedom of Expression and Freedom of Information: Essays inHonour of Sir David Williams. Oxford University Press, 2000. P. 162.6136предъявления требований. Коммуникация посредством интернет-ресурсовстановится все более популярной. Благодаря сравнительной дешевизне ипрактически повсеместной доступности Интернета, «маргинализированных вкоммуникативном пространстве»65 групп, для которых личные встречи каксредство коммуникации не теряют актуальность, становится все меньше.Существуют виртуальные площадки, группы, форумы, на которых людимогут обмениваться мнениями, находить единомышленников, соглашаться стой или иной позицией или опровергать ее.
Через Интернет можноорганизовывать конференции, в том числе видео, для большого числаучастников, а также обращаться с замечаниями и предложениями к органамвласти.Свобода собраний как право на формирование и утверждениеидентичности.Социальноепредназначениепубличныхмероприятий,характерной чертой которых является физическое присутствие в одном местебольшого количества людей, объединенных общими взглядами, состоиттакже в том, что у участников собрания появляется возможность«идентификации друг друга как частей единого целого»66.
Джозеф Раз всвоей работе «Этика в публичной сфере» отмечал, что важность свободысобраний проистекает из того факта, что публичная демонстрация той илииной позиции влечет за собой подтверждение правильности стиля жизни иубеждений разделяющих ее индивидов67. Иными словами, посредствомпубличных собраний люди убеждаются в том, что другие знают и разделяютих проблемы, жизненные установки и оценки состояния дел в государстве68.Причем необязательно каждому участнику высказывать свою позицию иоткрыто поддерживать единомышленников.
Само по себе присутствие наШайо А. Сдерживание страстей: собрания, религия и народный суверенитет. С. 156.Шайо А. Указ. соч. С. 150.67См.: Raz, J. Ethics in the Public Domain: Essays in the Morality of Law and Politics. Oxford: Clarendon Press,1995. P. 153.68Gyorfi T. The Importance of Freedom of Assembly: Three Models of Justification / Free To Protest: ConstituentPower and Street Demonstration / Ed. by Andras Sajo. Eleven International Publishing, 2009. P. 6.656637собрании символизирует молчаливое одобрение и создает иллюзию покрайней мере временного единения манифестантов.Итак, посредством реализации права на проведение публичныхмероприятий индивиды ощущают свою причастность (принадлежность) кнекой коллективной общности («народу», «оппозиции», «меньшинству» ит.п.), объединенной определенными идеями и переживаниями.
Тем самымобраз осуществляющего власть народа или некой «мифической» социальнойгруппы перестает быть лишь юридической конструкцией, а становитсяреальностью, обретает свое физическое воплощение69.Собрания как площадка для выплеска эмоций. Конрад Хессе оченьметко охарактеризовал публичные собрания как «элемент демократическойоткровенности»,содержащий«частицупервобытнонеобузданнойнепосредственной демократии, направленной на предохранение политики отокостенения в деловой рутине»70. Публичные мероприятия, в отличие отиных механизмов продвижения и принятия общественно важных решений,акцентируют внимание на чувствах участников, благодаря чему на собранияхвыдвигаются смелые и не всегда реалистичные предложения.Эмоциональнаянасыщенность,апоэтомунепредсказуемость,публичных мероприятий всегда была причиной осторожного и даженедоверчивого отношения представителей юридического сообщества ксвободе собраний.
Аргумент, высказывавшийся еще во времена ДревнегоРима, состоит в том, что любое большое скопление людей по своей природесклонно к тому, чтобы им управляли эмоции и страсти, а не разум ирациональные доводы. Поэтому поведение в толпе с легкостью обретаеткриминальную направленность. Гораздо позже Джеймс Мэдисон отмечалПодобное представление о свободе собраний разделял Карл Шмитт, считавший, что важность даннойсвободы проистекает из того, что она позволяет осуществлять процесс принятия решенийперсонифицировано, напрямую, с ориентацией на содержание в противовес искусственному,«механистическому» и сугубо формальному механизму либеральной представительной демократии. См.Schmitt C.
The Crisis of Parliamentary Democracy (translated by Ellen Kennedy). Cambrige, Mass.: MIT Press,1985. Pp. 16-17.70Хессе К. Указ. соч. С. 203.6938большую роль, которую играет страсть, всегда выхватывающая скипетр уразума во всех излишне многочисленных собраниях71.Исследователи поведения масс отмечали, что пребывание в толпе (ауличные акции представляют собой один из видов разнородной толпы)снижает уровень рациональности образующих ее индивидов до самогонизкого «общего знаменателя» и обостряет аффективные и неосознанныестороны восприятия72.
Х. Ортега-и-Гассет в своей работе «Восстание масс»охарактеризовалсущностьсовременногомассовогоповедениякаккультурной мутации, порока современной цивилизации. В массе человектеряет свою индивидуальность, становится посредственностью, в которойместо духовности занимает пошлость и заурядность. Масса действуетнапрямую, находится вне права и навязывает свои желания посредствомфизического давления. Она давит на государственную власть и подминает,топчет малейшие оппозиционные ростки.
Все, что не масса, она ненавидитсмертно73.Современные исследователи психологии толпы соглашаются с тем, чтоповедениечеловекаиррациональныхвмотивовтолпе–характеризуетсяаффективных,повышеннойбессознательныхрольюит.д.Французский исследователь психологии масс Серж Московичи, детальноизучив различные трактовки и теории предшественников (Г. Ле Бона,Г. Тарда, З. Фрейда), пытается объяснить причины тех изменений, которымподвергается индивид, когда попадает в толпу.
В своем анализе Московичиисходит из того, что «взятый в отдельности, каждый из нас в конечном счетеразумен; взятые же вместе, в толпе, во время политического митинга, даже вкругу друзей, мы все готовы на самые последние сумасбродства»74. Зная обиррациональности масс, можно управлять ими, что подтверждаетсяогромным числом исторических примеров.Федералист: Политические эссе А.
Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. – М., 1994. № 55. С. 371.Le Bon, G. The Crowd: A Study of the Popular Mind. New York: The Macmillan Co., 1896. Pp. 54-56.73Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс: [Пер. с исп.]. М., 2002. С. 74, 91.74Московичи С. Век толп. Исторический трактат по психологии масс: [Пер. с фр.]. М., 1998. С. 40.717239Не только психологов и социологов, но и экономистов привлекаетисследованиеиррациональныхСпециалистыв областиначалповеденияэкономическогочеловекаанализа правовыхвтолпе.явленийотмечают, что при принятии групповых решений существует тенденциявыбирать наиболее экстремальные варианты и не соглашаться с умереннымипозициями, даже если изначально многие участники групповой дискуссиипридерживались умеренных взглядов. Исследование с данным результатом,имеющим большое значение для конструирования правовых норм, провелКасс Санстейн.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
