Диссертация (1137625), страница 40
Текст из файла (страница 40)
и вплоть до весны-лета 1814 г., поэтому вполне вероятно, чтона Шопенгауэра продолжала оказывать влияние и фихтевская модель соотношения воли и тела.4.2.2. Понятие воли и ШеллингРассматривая генезис и истоки понятия воли как вещи самой по себе, мы намеренно неупоминали на первый взгляд самый очевидный его источник – шеллинговское понятие воли.Хотя сходство этого концепта у зрелого Шопенгауэра и Шеллинга неоспоримо и отмечалосьуже первыми рецензентами его работ, а «обвинение в плагиате» преследовало философа вплотьдо самой смерти2, в свете истории его возникновения и трансформаций тезис о заимствованиивсё же является несостоятельным3.В самом деле, чтение Шопенгауэром соответствующих шеллинговских сочинений относится к тому периоду, в котором понятие «воля» означало нечто фундаментально иное, чем то,что оно должно было бы означать, если бы гипотеза о шеллинговском влиянии была верна. Так,чтение знаменитого сочинения «О сущности человеческой свободы…», в котором волей называется существование «высшей инстанции», «прабытие» со «всеми предикатами этого бытия:1Schöndorf, H.
Op. cit., S. 112.См.: Саттар, А.С. Ранняя рецепция философии Артура Шопенгауэра (1 часть) // Вестник РУДН. Серия «Философия». 2015. № 3. C 154-160; Hübscher, A. Schopenhauer in der philosophischen Kritik // 47 JB (1966). S. 29-71;Kamata, Y. Der junge Schopenhauer: Genese des Grundgedankens der Welt als Wille und Vorstellung. Freiburg; München, 1988. S.
47-110.3См. некоторые неубедительныне попытки отстоять этот тезис: Hühn, L. Die tragische Selbstverfehlung menschlicher Freiheit. Zu Schopenhauers Lektüre der Schellingschen Freiheitsschrift // Zeit und Freiheit. Schelling, Schopenhauer, Kierkegaard, Heidegger. Akten der Fachtagung der Internationalen Schelling-Gesellschaft, Budapest 24.-27.April 1997. Budapest 1999. S. 127-150; Hühn, L. Die intelligible Tat. Zu einer Gemeinsamkeit Schellings und Schopenhauers // Selbstbesinnung der philosophischen Moderne: Beiträge zur kritischen Hermeneutik ihrer Grundbegriffe.Cuxhaven: Junghans, 1998, S.
[55] – 94. См. также: Barbaric, D. Wille und Zeit bei Schopenhauer und Schelling // DieEthik Arthur Schopenhauers im Ausgang vom Deutschen Idealismus. Hrsgg. von Lore Hühn. Ergon Verlag, Würzburg2006. S. 473-492.2129безосновностью, вечностью, независимостью от времени, самоутверждением»1, – относится кянварю-марту 1812 г. Далее, чтение сочинения «Об отношении реального и идеального в природе», в котором Шеллинг пишет: «Абсолютное не есть только воление самого себя, но волениебесконечным образом, следовательно, во всех формах, степенях и потенциях реальности»2, –датируется весной-летом 1812 г.3 Как мы видели, в этот период Шопенгауэр, действительно,провозглашает абсолютный характер воли и её всесилие, однако, вслед за Кантом и Фихте, целиком и полностью в этическом и трансцендентальном смысле4, а не в метафизическитеургическом смысле работ Шеллинга. Если Фихте мыслил волю как первоначальный импульс,дающий начало миру, лишь постольку, поскольку тот в качестве элемента трансцендентальнойструктуры первоначального сознания требовал объекта, на который данный акт воления был бынаправлен, то изначальная воля Шеллинга имеет очевидно спекулятивный космогоническийхарактер, и как раз это сходство с понятием воли из шопенгауэровского opus magnum делаеттезис о влиянии на него Шеллинга несостоятельным анахронизмом.Возможно ли, тем не менее, что Шопенгауэр, совершенно оставив без внимания шеллинговское понятие воли в первой половине 1812 г., вновь вернулся к нему спустя два года и ввёлего в собственную систему? Против этого предположение есть несколько сильных доводов.
Вопервых, нам ничего об этом не известно. Конечно, маргиналии к собственному экземпляру 1тома собрания сочинений Шеллинга (в котором появилось «О сущности человеческой свободы…») дают понять, что Шопенгауэр перечитывал его во время или после окончания работынад диссертацией, т.е., возможно, даже в 1814 г.5 Однако неясно, перечитывал ли Шопенгауэрсамо это сочинение; во всяком случае, он не оставил ни одной заметки, которая бы позволилаговорить о рецепции трактовки «воли». Во-вторых, шопенгауэровское понятие воли имелоопределённую историю, постепенно развивалось из понятия, унаследованного от Канта и Фихте,а свой зрелый вид приняло под влиянием дюперроновского перевода «Упанишад». Таким образом, для влияния шеллинговской трактовки «воли» в нашей реконструкции оформления зрелогопонятия воли просто не остаётся места.
В-третьих, в тот период, в котором, как предполагается,Шопенгауэр усвоил шеллинговское понятие воли, молодой философ проявлял откровеннуюантипатию к нему. Именно во время чтения упомянутых сочинений Шеллинга Шопенгауэр даже Фихте упрекал в том, что тот «описывает воление чего-то как акт творения. [Но] что-тожелать означает «быть сподвигнутым неким мотивом», следовательно, изначальное желание1Шеллинг Ф.В.Й. Сочинения в 2 т. М.: Мысль, 1987-1989. Т. 2. С. 101Там же, с. 37.3См.: HN II, 433.4См. § 2.2.5HN V, 147.2130является противоречием»1. Невозможно представить себе, чтобы Шопенгауэр отвергал эту концепцию у Фихте, на которого как раз в этом вопросе и в это время опирался и чья дефиницияволи не предполагает масштабных теологических и теургических следствий шеллинговскогоопределения, но при этом тайно принимал шеллинговское понятие.
Скорее всего, шеллинговские высказывания такого рода Шопенгауэр воспринял в том же смысле, в котором о них говорил его первый учитель Шульце: «Deus est actus purissimus [Бог – это чистейший акт (лат.)], говорят отцы церкви; воля (das Wollen) есть истинное бытие, говорит Шеллинг»2; а вечное самоутверждение христианского Бога меньше всего интересовало Шопенгауэра.Итак, существует множество свидетельств в пользу тезиса о влиянии Канта, Фихте и«Упанишад» на шопенгауэровское понятие воли, но при этом нет ни одного доказательства егосвязи с Шеллингом3. Наконец, предположение о том, что выражение «непосредственный объект» в отношении тела было позаимствовано Шопенгауэром из шеллинговского «Бруно» (1, 4)4,хотя и правдоподобно, однако не объясняет двухлетний промежуток между чтением Шопенгауэром этого диалога и первым употреблением соответствующего выражения (с первой половины1811 г.
до весны 1813 г.). Это предположение тем более сомнительно, что в течение этих двухлет шопенгауэровская философия не имела ничего общего даже с самой проблематикой, легшейв основу его диссертации, стало быть, не нуждалась в осмыслении тела как непосредственногообъекта.Единственное правдоподобное предположение о влиянии Шеллинга на шопенгауэровскуюметафизику воли относится не к понятию воли как таковому и концепту тела как непосредственного объекта, а к представлению об интеллигибельном характере как вечной сущности,проистекающей из этой первичной воли5.
В самом деле, понятие интеллигибельного характерамы встречаем в одном из центральных для формирования метафизики воли фрагментов, причёмв смысле вечной, неизменной сущности, тождественной с «волей»6. Однако, во-первых, и этагипотеза наталкивается на возражения от хронологии, ведь мы не располагаем доказательствамитого, что Шопенгауэр перечитывал сочинение «О сущности человеческой свободы» в 1814 г.,что, следовательно, упоминание интеллигибельного характера хоть как-то относилось к этомусочинению Шеллинга. Во-вторых, в иных фрагментах того же периода «характер» имеет не1HN V, 54.Schopenhauers Kollegnachschriften der Metaphysik- und Psychologievorlesungen von G.
E. Schulze (Göttingen,1810-11). Ergon, 2008. S. 104.3Маловероятным кажется также более «умеренная» гипотеза Новембре о том, что чтение «О сущности человеческой свободы…» могло опосредовать и объяснить влияние фихтевской «Системы учения о нравах» на шопенгауэровское понятие воли 1814 г., см.: Novembre, A. Il giovane Schopenhauer e Fichte. La duplicità della coscienza.Mainz, 2011.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
