Диссертация (1137625), страница 33
Текст из файла (страница 33)
[способность] суждений и соединения их определённо данным образом с умозаключениями. Наличие этого класса представлений, иными словами, деятельность разума, естьмышление в собственном смысле слова»5. И всё же функция разума не сводится к техническойпереработке представлений в универсальные понятия и принятие решений.
Дело в том, что способность к формированию понятий и вынесению суждений Шопенгауэр называет нашим главным отличием от животных и по-кантиански определяет как «условие свободы»6. Этот вариантрешения проблемы различения разума и рассудка в целом перейдёт в зрелую шопенгауэровскуюфилософию.1Подробнее об этой («объективной») функции воли см.: Kamata, Y. Der junge Schopenhauer: Genese des Grundgedankens der Welt als Wille und Vorstellung. Freiburg; München, 1988. S.
151-159. Впрочем, Камата замечает, чтоэта концепция является всё же специфически фихтеанской, а не кантовской – как в смысле понимания Шопенгауэром двойственности тела (как объекта и субъекта воли), так и в смысле тематизации волевого акта в качестве конститутивного для познания (тело через волю и способность воображения способно производить «фантазмы», независимые от непосредственного восприятия) (Ebd., S. 150).2D III, 27.3D III, 32-33.
См. также: HN I, 75, Nr. 116; HN I, 125-126, Nr. 218.4D III,51-52.5D III,52.6D III,58. Ср. с: HN I, 50, Nr. 87.108Третий класс объектов – предметы чистого созерцания, т.е. априорные формы чувственности – пространство и время. В отличие от объектов первого и второго классов, они не включеныв каузальное взаимодействие и не представляемы конкретно, в качестве «образа», но только созерцаемы (таковы математические истины)1. Однако для нашей темы важнее то, что именно вэтой главе Шопенгауэр вводит в свой словарь термин «нормальные созерцания» (Normalanschauungen) в качестве обозначения чистых форм всякого явления. Само выражение берёт начало в кантовской эстетической «идее нормы» (Normalidee) и, в самом деле, определяется Шопенгауэром через соотношение с идеей, но в совершенно неожиданном смысле: «[Нормальные созерцания] всеобщи, поскольку они являются только лишь формами всякого явления, и как таковые они действительны в отношении всех реальных объектов, к которым такая форма прилагается (zukommt).
Поэтому по отношению к этим нормальным созерцаниям, даже в геометрии, также как и по отношению к понятиям, было бы справедливо то, что Платон говорит о своих идеях,а именно, что не может существовать двух одинаковых, поскольку они были бы одним и темже»2.Сравнение нормальных созерцаний и платоновских идей не ограничивается принципомтождества неразличимых, и в сноске к этому месту Шопенгауэр добавляет: «Возможно, платоновские идеи можно описать не как нормальные созерцания, которые относятся не только кформальному, как математические, но также и к материальному целокупных представлений –т.е.
как целокупные представления, которые как таковые были бы всесторонне определены, но,одновременно, как и понятия, могли бы объять собой многое, т.е…. как репрезентанты понятий(Repräsentanten der Begriffe), которые им, однако, были бы совершенно адекватны»3. Это понятие призвано было объяснить возможность синтеза опыта после того, как Шопенгауэр отвергкантовские понятия продуктивного воображения и рассудка4, однако в действительности с егопомощью Шопенгауэр заложил основу для расширения понятия «нормального созерцания» ипридания ему онтологического смысла. Эти два пассажа сыграли ключевую роль в формирования концепции Платоновской идеи.Другим провозвестником позднейшего учения о Платоновских идеях стал позаимствованный Шопенгауэром у Канта термин «схема», который он связал с применением Закона основания бытия ко времени: «В качестве такового [т.е.
в качестве времени] выступает простая, содержащая только существенное всех прочих ликов схема Закона достаточного основания, более1Ср. с: Jacobi, F.D. David Hume über den Glauben. Gottl. Loewe, Breslau 1787. S. 94-97.D III, 65-66.3D III, 70.4D III, 60. См.: Kamata, Y.
Platonische Idee und die anschauliche Welt bei Schopenhauer // JB 70 (1989). S. 84-93. S.87-88; Kamata, Y. Der junge Schopenhauer: Genese des Grundgedankens der Welt als Wille und Vorstellung. Freiburg;München, 1988. S. 166-171.2109того – прототип всего конечного (der Urtypus aller Endlichkeit)»1. В учении о схематизме, способном включать в себя всё «существенное», Шопенгауэр некоторое время пытался найти теоретическую возможность познания всеобщего, универсального, не отмеченную, в то же время, понятийной работой разума и сохраняющего непосредственность (следовательно, высшую достоверность).
В этом он, разумеется, следовал Канту, поскольку для последнего трансцендентальнаясхема тоже была необходимой смычкой между чувственным характером созерцаний и интеллектуальным характером понятий, придающей последним значение2. Однако кантовское подчинение синтеза посредством способности воображения категориям рассудка означает производный характер схемы.
Напротив, задача навести мост между абстрактностью, всеобщим и необходимым характером понятия и конкретностью образа, непосредственностью созерцания как рази означает для Шопенгауэра отказ от рассудочного (понятийного) в пользу прямой передачинепосредственно познанного. Последнее означало для Шопенгауэра адекватное сообщение разуму метафизического познания (лучшего сознания)3.Возможно, Шопенгауэр отдавал себе отчёт в несовместимости технического характеракантовской «схемы» и метафизического характера этого понятия в своём учении. Во всякомслучае, он предложил термин, ещё более отчётливо подчёркивавший разницу между этими двумя толкованиями «схемы» и противопоставлявший её понятию как интуитивное, непосредственное знание – знанию опосредованному: «Я отрицаю, что схема и образ (Bild) отличны другот друга.
Образом, или схемой, я называю репродукцию чувственного созерцания посредствомспособности воображения; поэтому его содержание всегда единично и, следовательно, являетсядетерминированным объектом – в соответствии со всеми определениями схемы, или образа.Поэтому я называю схему, или образ, непосредственным представлением»4.Таким образом, «схема», «образ» и «созерцание нормы» означают одно и то же и являютсявариантами решения одной и той же проблемы: необходимости обеспечить одновременно непосредственность и всеобщий характер представлений5, и эта задача выходила далеко за пределы1D III, 90-91.
Ср. с: D III, 96-97.Кант И. Сочинения в 6 т. М.: Мысль, 1963-1966. Т.3. С. 221, 226.3По этой причине Шопенгауэр отрицал саму возможность кантовского понятия «схемы понятий», ведь понятияабстрактны, а схема всегда конкретна; таким образом, существовать может лишь «схема произвольно выбранногорепрезентанта понятия» (HN II, 362), например, некоего отдельного треугольника, а не треугольника вообще (HNII, 270-271).
См. также: Kossler, M. The perfected system of criticism: Schopenhauer's Initial Disagreements withKant // Kantian Review. Volume 17. Issue 3 (2012), p. 459 – 478. P. 465. Кроме того, Шопенгауэр был вынужденотказаться от важного для эпистемологии понятия «продуктивного воображения» потому, что, с его точки зрения,оно с необходимостью ведёт к неопределённому характеру «образа» (D XIII, 45). Между прочим, отказ от воображения как посредника между рассудком и чувственностью, как отмечает Косслер, стал одной из причин появлениясдвоенной способности «интеллектуального восприятия» (Kossler, M. The perfected system of criticism: Schopenhauer's Initial Disagreements with Kant // Kantian Review. Volume 17. Issue 3 (2012), p.
459 – 478. P. 468).4HN II, 270. Термин «репродукция», вероятно, позаимствован у Фихте, см.: HN II, 82-245.5HN II, 362.2110проблематики сочинения о Законе основания. Дело в том, что диссертация Шопенгауэра былапризвана не только негативным образом отделить лучшее сознание от эмпирического сознания,но и позитивным образом выразить и понятийно закрепить допустимый, недогматический способ данности Сверхчувственного рассудку.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
