Диссертация (1137608), страница 49
Текст из файла (страница 49)
Блэквелловская энциклопедия политической мысли предлагаетполитологическое толкование суверенитета как «власти, которая дает право лицу, наделенномуей, принимать любые решения и урегулировать споры в пределах политической иерархии» 861.Философы хорошо знакомы с определением К. Шмитта, который писал, что «суверенитет естьвысшая непроизвольная власть правителя»862, а «суверен стоит вне нормально действующегоправопорядка и все же принадлежит ему, ибо он компетентен решать, может ли быть in totoприостановлено действие конституции»863. Проблема верховной власти, по определениюСм.: Федорова М.
М. Либерализм первой половины XIX в… С. 47–48.Гизо Ф. Политическая философия: о суверенитете… С. 507–588.858Guizot F. De la démocratie en France… 1849.859Guizot F. Trois générations...860Guizot F. Mémoires… Vol. 1–8.861The Blackwell Encyclopaedia of Political Thought / by Miller D., Coleman J., Connolly W., Ryan A. (Eds.). Oxford,1987. P. 492.862Шмитт К. Указ. соч.
С. 16.863Там же. С. 17.856857183Шмитта, всегда есть вопрос о том, кто является сувереном: «Суверенен ли только Бог, т.е. тот,кто в земной действительности действует как его представитель, не встречая прекословия, илиимператор, или владетельный князь, или народ, т.е. те, кто, не встречая прекословия, можетотождествить себя с народом, вопрос всегда стоит о субъекте суверенитета, т.е. о применениипонятия к конкретному положению»864. Во французском интеллектуальном пространственачала XIX в. существовало несколько интерпретаций основания верховной власти:традиционалистская модель Ж. де Местра и Л.
де Бональда; концепция суверенитета народнойволи Ж.-Ж. Руссо, развитая Б. Констаном; либеральная теория суверенитета абстрактного праваили разума. Позиция Гизо представляла последний вариант, поскольку мыслителя небеспокоила проблема реальности субъекта высшей власти. Гизо отчасти идет за Кузеном, втворчестве которого суверенитет разума – одно из ключевых понятий, к этому же концептуприбегают Дестюд де Траси и Констан.Как и во многих других вопросах, Гизо начинает рассматривать суверенитет с историипроблемы и обнаруживает историческое существование разных форм этого явления: «Вобласти правления наши отцы видели, как на руинах права сильнейшего поднимаетсябожественное право королей; сами же мы были свидетелями провозглашения суверенитетанарода на руинах божественного права королей.
Отвергая прежнего господина, люди неутратили надежды наконец получить правителя, который бы не смог лишиться власти икоторого бы у них не было ни нужды, ни права свергать»865. Гизо уличает традиционалистов исторонников народной воли в логической незавершенности их концепций: «Когда людивознамерились обосновать суверенитет королей, они сказали, что короли суть образ Бога наземле. Когда они захотели обосновать суверенитет народа, было объявлено, что глас народаесть глас Божий»866.Признавая Бога единственно суверенным, Гизо фактически лишает суверенитетреальной субъектности. Политическое объяснение этому очевидно: доктринер-центриструководствовался задачей устранить опасность легитимации тирании как «справа», так и«слева».
Он и сам признается, что, «поскольку ни одна власть в этом мире не является и неможет быть тем, чем она должна быть, никто не имеет права называть себя сувереном»867. Ведьпризнать какой-либо реальный субъект сувереном означало бы признать его абсолютнуювласть и непогрешимость, т.е. реифицировать символы. Критикуя теории, овеществляющиеТам же. С. 21–22.Гизо Ф. Политическая философия о суверенитете...
С. 508.866Там же. С. 514.867Там же. С. 517.864865184суверенитет, Гизо резюмирует: «…следует отрицать существование какого бы ни былосуверенитета на земле; либо, если таковой и существует, следует отдать ему должные почести,отказаться от какого бы то ни было сопротивления и покориться»868.Согласно Гизо, никакая абсолютная власть не может быть легитимной, посколькупотенциально она не исключает произвол, следовательно, на земле вовсе не существует нисуверенитета, ни суверена869. Ни народ (и отдельные его представители), ни монарх не могутпретендовать на высшую непроизвольную власть правителя и существовать вне нормальнодействующего правопорядка. Если человек по природе своей несовершенен и подвержензаблуждению, то никакая непогрешимая и совершенная власть, никакая власть, наделеннаяистинным суверенитетом по праву, не может ни оказаться в руках человека, ни происходить изнедр человеческого общества.
Однако, согласно Гизо, этот факт не захотели признавать нинароды, ни их правители: одни бесконечно искали надежной защиты абсолютно легитимнойвласти, другие стремились добиться суверенитета по праву, а вместе с ним и беспредельной, ниот кого не зависящей легитимности870.Такимобразом,Гизоподвергаетсомнениюпринципиальноважныйатрибутчеловеческого (мнимого) суверенитета – его абсолютность и идет в этом вопросе вслед за Б.Констаном, который утверждал, что «вместе со словом абсолютный ни свобода, ни (…)спокойствие, ни счастье невозможны ни при каких институтах»871.
По мнению Констана,«никакая власть на земле не является безграничной – ни власть народа, ни власть людей,называющих себя его представителями, ни власть королей, под каким бы именем они ниправили, ни власть закона, который, в зависимости от формы правления являясь лишьвыражением воли народа или государя, должен быть вписан в те же границы, что и власть, изкоторой он проистекает»872.Но что такое Бог-суверен в понимании Гизо? Мыслитель выводит проблему единогосуверенитета в сферу чистой абстракции и утверждает, что единственно легитимным поприроде своей является разум, истина, справедливость, или, «выражаясь языком, болееподобающим философии, это незыблемое Бытие, основными законами которого являютсяразум, истина, справедливость»873. При этом Гизо утверждает, что данные категории отчастипостижимы для человека: «… если бы человек не мог постичь истину, он бы никогда не знал,Там же.
С. 526.См.: там же. С. 517.870См.: там же. С. 515.871Констан Б. Принципы политики, пригодные для всякого правления... С. 32.872Там же. С. 33.873Гизо Ф. Политическая философия о суверенитете… С. 509.868869185что способен заблуждаться, и одна только идея ошибки свидетельствует, что человек призванпознать истину»874. Гизо развивает идею Ж. Неккера, который утверждал, что «истинныйсуверенитет принадлежит только вечному разуму и правосудию» и следует за Кузеном,полагавшем, что разум трансцендентен человеку и не доступен ему в полной мере875. М.М.Федорова замечает, что Гизо, в отличие от Кузена, строит свою концепцию суверенитетаразума, отталкиваясь не от метафизики, а от политики876.Гизо считает, что «божественное право» королей и «суверенитет народа» по сути своейбазируются на более и менее очевидной насильственной узурпации власти, потому что нимонарх, ни народ в целом не тождественны разуму и не могут обладать суверенитетом.Просветители XVIII столетия, воспевавшие культ разума, изменили лишь источниксуверенитета, но не отказались от принципа некой абсолютной власти.
Для Руссо сувереннепогрешим, поэтому решение, принятое обществом в результате обсуждения, способногообязать всех подданных перед сувереном, «не может обязывать суверена в отношении себя и,следовательно, противно природе общественного организма положение, когда суверен вменяетсебе в обязанность подчиняться закону, который он не в состоянии нарушить»877.Суверен Руссо реален, един, но образован из множества частных лиц, его составляющих,поэтому «он не имеет и не может иметь соображений выгоды, противоречащих их выгоде, и,следовательно, суверенная власть вовсе не нуждается ни в какой поруке в отношениях сподданными, потому что невозможно, чтобы организм пожелал нанести вред всем своимчастям…»878 Гизо возмущен с какой легкостью Руссо, не знавший, конечно, темных временФранцузской революции, наделяет народный суверенитет «непогрешимостью, единственноспособной его легитимизировать»879.
Великий женевец не отказывает суверену в абсолютностии реальности: «Суверен только по тому одному, что существует, всегда является тем, чем он идолжен быть»880. Читая эти строки, Гизо восклицает: «Какая удивительная робостьчеловеческой мысли даже во времена великой отваги! Руссо не осмелился нанести последнийудар гордости человека и сказать, что (…) никто в этом мире (…) не имеет права называть себясувереном»881.Там же.
С. 510.См.: Craiutu A. Liberalism under Siege… P. 128.876См.: Федорова М. М. Либерализм первой половины XIX в… С. 48.877Руссо Ж.-Ж. Указ. соч. С. 129.878Там же. С. 130.879Гизо Ф. Политическая философия… С. 516.880Руссо Ж.-Ж. Указ. соч. С. 130.881Гизо Ф. Политическая философия… С. 517.874875186Гизо призывает отказаться от бесконечного поиска суверена на земле, поскольку любойтакой суверен окажется тираном.
Однако мыслитель считает, что человек испытываетпостоянную, повсеместную, абсолютную потребность во власти: «Это потребность вдействительно существующей окончательной власти, которая, будь то в самой общей формеили в каком-то отдельном случае, выносит окончательное решение и требует послушания»882.То есть должны существовать законы, обязательные для выполнения, суждения, выносящиеокончательное решение. Когда мы говорим о делах человеческих, реальных, тогда поискиистины должны иметь цель, сопротивление – предел, а воля – непререкаемого властителя. Помнению Гизо, того требуют условия существования человека, кратковременность его жизни инеотлагательность нужд.Обеспечить суверенность разума и избежать тирании, по мнению Гизо, можетпредставительное правление, позволяющее постоянно обновлять власть и не прекращать поисксуверена.
Такое правление не закоснеет, но всегда перестраивается под общественную жизнь иполитическиеобстоятельства:государственныйкурсможетменятьсябез(контр)революционных потрясений, а посредством выборов. Представительство постояннодоказывает собственную легитимность, восприимчиво к изменениям и отражает запросвремени.
М.М. Федорова замечает, что такой подход к проблеме суверенитета оставляет вопросо легитимности власти открытым; человек подчиняется власти, легитимность которой носиттолько возможный характер, а задача власти в постоянном подтверждении легитимности883.Через проблему суверенитета Гизо переходит к принципу разделения властей.Фактический суверенитет, существующий где бы то ни было, подлежит разделению, чтобыпредотвратить узурпацию власти и подвести людей под господство «единственно легитимногосуверена» (разума, истины, справедливости). Фактический суверенитет должен быть плодомусилия, «результатом сближения и столкновения властей независимых, равных и способныхпринудить друг друга к совместным поискам истины, дабы объединиться лишь в лоне ее» 884.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
