Диссертация (1137608), страница 23
Текст из файла (страница 23)
Однако правящая элита не желала быть в плохих отношениях сцерковью, поскольку опасалась появления очередного врага. Антиклерикализм орлеанистовносит идейный, а не практический характер. Политические власти хотят дистанцироваться отцеркви, как транслятора альтернативной идеологии, но не желают быть в плохих отношениях сдуховенством. Такие эпизоды, как нападение Тьера на орден иезуитов носят частный характер.Орлеанисты – это рационалисты, но их рационализм находится в противоположности сматериализмом; это духовный рационализм403.Девиз орлеанизма: «Порядок и свобода». Порядок против анархии, демагогии и тирании;свободадляразвитияэкономическойактивности,которойгосударствонедолжнопрепятствовать404.
Орлеанизм оберегает парламентские свободы и считает их залогом порядка вгосударстве, где политические свободы распространяются только на легальное политическоепространство. В отличие от демократии либеральный консерватизм выступает противвсеобщего равенства и за сохранение превосходства политической и интеллектуальной элиты.Если либеральные демократы ориентируются на США, то либерал-консерваторы на Англию,учреждения которой «внушают им живое восхищение, которое усиливается благодаряпротестантизму»405.
Орлеанизм либерален в вопросе децентрализации управления припарламентскомконтролеиконсервативенвзащитеположенияправящихэлитисуществующего режима406. Поиск компромисса между порядком и свободой, стабильностью иэволюцией определяет лицо политики либерального консерватизма. Конституционная Хартия1814 г. и ее более либеральная редакция 1830 г. представлялись либеральным консерваторамкак идеальное лекарство от деспотизма и анархии. Политический либерализм и социальнаяконсервация – вот два столпа орлеанизма.Цит.
по: Ibid. P. 89.См.: Ibid. P. 91.404См.: Таньшина Н. П. Франсуа Гизо… С. 72.405Rémond R. La droite en France… P. 93.406См.: Ibid. P. 94.402403811.2. Интеллектуалы и идеологии посленаполеоновской ФранцииКлассический период политической философии (до 1800 г.407), репрезентация которогопредложенавмногочисленныхучебникахполитическойтеории,включаетвсебяобщеизвестный и общепринятый перечень выдающихся философов: от великих теоретиковАнтичности – Платона, Аристотеля, Цицерона, до «золотого века политической философии» иМакиавелли, Бодена, Гоббса, Спинозы, Локка, Монтескье, Юма, Бентама, Канта.
Однако отэтого единодушия не остается и следа, когда речь заходит о перечне важнейших мыслителейпостклассического периода, канон которого не сформирован. Исключение составляютнемногочисленные и очевидные имена, такие как Гегель и Маркс. Анкерсмит замечает, чтоисторики, занятые «изложением превратностей политической теории XIX – XX веков, следуюткаждый своим путем»408. Например, Токвиль не рассматривается в популярнейшем учебникеДжорджа Сабина409, однако он, как ни кто другой, близок к попаданию в канон, посколькуабсолютное большинство историков политической мысли видят в нем главного аналитикадемократии410.М.М. Федорова замечает, что первый крупный раскол в поле политической философиисвязан с Французской революцией, когда каждый мыслитель высказался за или против еепринципов. Основными альтернативами на тот момент стали либерализм, благосклонноотносившийся к идеям Революции и консервативный романтизм, тесно связанный со Старымпорядком.
Революция также высветила оба полюса руссоистской доктрины: радикальныйиндивидуализм и коллективизм, что в свою очередь раскололо либеральную мысль на«классический либерализм» и либеральную демократию, в недрах которой произошлоформирование социалистической и коммунистической мысли411.Немаловажную роль в неклассической политической философии играет национальнаяпринадлежность автора (и политического теоретика, и историка политической философии). ТакАнкерсмит считает, что Ульрих Штайнфорт обходит молчанием утилитаристов – Бентама,См.: Анкерсмит Ф. Указ.
соч. С. 23; Федорова М. М. Классическая политическая философия... С. 215–218.Там же. С. 24.409Sabine G. H. A History of Political Theory. London, 1968.410См.: Кимлика У. Современная политическая философия: введение. М., 2010; Prélot M. Histoire des idéespolitiques. Paris, 1970; Arnhart L. Political Questions. New York, 1987; Macfarlan L. Modern Political Theory. Oxford,1970; Rafael D.
D. Problem of Political Philosophy. London, 1976; McClelland J. S. A History of Western PoliticalThought. London, 1996.411См.: Федорова М. М. Классическая политическая философия… С. 217–218.40740882Джеймса и Милля – лишь потому, что они показались ему «чересчур английскими», однако унемецкого автора есть глава о Вебере, имя которого далеко не всегда попадает в десятку самыхпопулярных политических теоретиков в англосаксонских учебниках. Аналогичная ситуациясуществует относительно целого ряда французских политических мыслителей первойполовины XIX века, чьи имена слабо известны в англосаксонской традиции, а идеи либоискажены, либо их авторство определяется неверно. Исключение представляет Токвиль, автор«Демократии в Америке», знаменитый «историк и философ, либерал и консерватор»,удивлявший и продолжающий удивлять многих современностью своих идей и прогнозовотносительно самоуправления, индивидуализма, равенства, свободы и траектории развитияполитических систем.
О масштабах таланта Токвиля свидетельствует его фактическоевключение в корпус классиков сразу нескольких дисциплин, что нетрудно заметить даже поритуальным сноскам авторов «Annual Review of Political Science»412, «Annual Review ofAnthropology»413, «Annual Review of Sociology»414, «Annual Review of Law and Social Science»415,«Annual Review of Psychology»416 в статьях на самые различные темы из области социологии,антропологии, истории, права, психологии политической науки и т.д. Попытка ответить навопрос об истоках его гения неизбежно вскрывает источники и интеллектуальную сеть, вкоторую он был включен, извлекая из небытия длинный список забытых имен политическихтеоретиков, находившихся в зените славы и влияния в период 1815–1848 гг.
Таким образом,построение эгоцентрической интеллектуальной сети с «канонической» фигурой в центре,позволит, во-первых, реконструировать интеллектуальный ландшафт, а, во-вторых, определитьистоки идей, оказавших воздействие на формирование канона (образовавших центральнуюфигуру).412Kateb G. Democratic Individualism and its Critics // Annual Review of Political Science. Vol. 6. 2003. P.
275–305;Goodin R. E. Folie Républicain // Annual Review of Political Science. Vol. 6. 2003. P. 55–76; Levi M., Stoker L. PoliticalTrust and Trustworthiness // Annual Review of Political Science. Vol. 3. 2000. P. 475–507; Stears M. The LiberalTradition and the Politics of Exclusion // Annual Review of Political Science.
Vol. 10. 2007. P. 85–101.413Smith R. T. Anthropology and the Concept of Social Class // Annual Review of Anthropology. Vol. 13. 1984. P. 467–494.414Piliavin J. A., Charng H-W. Altruism: A Review of Recent Theory and Research // Annual Review of Sociology. 1990.Vol. 16. P. 27-65; Archer M., Blau J. R. Class Formation in Nineteenth-Century America: The Case of the Middle Class //Annual Review of Sociology. Vol.
19. 1993. P. 17–41; Spillman L., Strand M. Interest-Oriented Action // Annual Reviewof Sociology. Vol. 39. 2013. P. 5–20; Glazer G. My Life in Sociology // Annual Review of Sociology Vol. 38. 2012. P. 1–16; Goldstone J. A. The Comparative and Historical Study of Revolutions // Annual Review of Sociology.
Vol. 8. 1982. P.187–207; Meyer J. W. World Society, Institutional Theories, and the Actor // Annual Review of Sociology. Vol. 36. 2010.P. 1–20.415Douzinas C. History Trials: Can Law Decide History? // Annual Review of Law and Social Science. Vol. 8. 2012. P.273–289.416Graber D. Mediated Politics and Citizenship in the Twenty-First Century // Annual Review of Psychology.
Vol. 55.2004. P. 545–571.83Цель данного раздела в определении значения самоорганизационных характеристикразвития интеллектуального сообщества через сетевой анализ кооперации мыслителейпосленаполеоновской Франции в виде групп и клубов, формировавшихся в первую очередь непо научно-дисциплинарному, а по политическому принципу. Такой взгляд на предметное полепозволит переосмыслить место Гизо и Токвиля в ряду мыслителей посленаполеоновскойФранции.ИнтеллектуальноеиполитическоепространствоэпохиРеставрациивдвойнерепрезентативно в силу вовлеченности интеллектуалов в политическую практику, их участия всоздании политических партий и выработке идеологических доктрин.
Таким образом, важнымаспектомисследованиястановитсяанализполитическойконъюнктуры,вомногомопределяющей важнейшие дискуссии в интеллектуальной среде. Осмысление деятельностимыслителей через призму сетевого подхода позволит не только создать новую панорамуинтеллектуального сообщества, включая фигуры второго ряда, но и расширит наши знания окооперации и коммуникации в интеллектуальной среде, а также поможет установить связьмежду политическими процессами, политической рефлексией и выработкой идеологии.Гипотеза и методы сетевого подхода Коллинза описаны во введении к настоящей работе.Интеллектуалы посленаполеоновской Франции – это особая социальная группапроизводителей отвлеченных идей, актуализированных историческим и политическимконтекстом. Т.е.
их размышления о свободе, справедливости, собственности, законе имеютнепреходящее общетеоретическое значение и в этом смысле являются частью «la vie sérieuse» втерминологии Э. Дюркгейма. Однако детали и постановка проблем обусловлены социальнойреальностью эпохи Реставрации, в истории которой можно найти связку между классическим ипостклассическим периодами политической философии.В начале 1814 г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
