Диссертация (1137608), страница 22
Текст из файла (страница 22)
была историей оппозиции,уверенной в своей правоте, но бессильной в реальной политической борьбе.Летом 1830 г. легитимисты теряли посты и единомышленников с революционнойстремительностью: не дожидаясь кадровой революции, сопровождающей любую сменурежима, сторонники этой партии поддались эмоциям и начали массово уходить в отставку. 52ультраправыхдепутатапокинулипалатуилишилипартиюпарламентскогопредставительства389. Была подорвана и без того узкая социальная опора движения: наиболеепреданные Бурбонам, наиболее скомпрометированные или отчаявшиеся покинули Франциювместе с принцами старой династии; другие ушли во внутреннюю эмиграцию в провинцию.Единственной системной акцией, на которую они оказались способны, была «брачная блокада»орлеанского дома, которая не могла повредить режиму390. Легитимисты оказались эмигрантамивнутри своей страны и внутри своего времени.Ультрароялисты думали, что изолируют режим, но они изолировали себя от реальнойполитической жизни и общественного процесса.
Большую часть их сторонников соединяют спарижскими событиями только правые «Gazette de France» и «Quotidienne». Эмиграциясуществовала герметично маленьким двором при Карле Х, а после смерти монарха в ноябре1836 г. престол занял его старший сын герцог Ангулемский. Он взял имя Людовика XIX, но вПариже, где эмигрантов уже не воспринимали всерьез, на это событие отреагировали только снасмешками: «В первые годы Июльской монархии партия легитимистов создавала впечатлениестремительно состарившегося господина, который впал в старческое слабоумие»391.Стареющее движение легитимистов сильно проигрывало в привлекательности на фонемолодых по своей истории и составу партий сен-симонистов, республиканцев и либеральных388Ibid.См.: Ibid.
P. 63.390См.: Ibid. P. 64.391См.: Ibid. P. 68.38977католиков. Легитимистская журналистика после 1830 г. уже никогда не поднималась до уровнягазеты Шатобриана «Консерватор». «Gazette de France» и «Quotidienne» оказались изданиямивторого ряда. Однако в провинции ситуация была иной: у каждого крупного города было своелегитимистское издание.
В Нормандии, Бретани, Анжу, Лангедоке, Оверни были популярныгазеты правой ориентации: «В общей сложности, это около сорока газет, которые получалиподдержку местных аристократов и священников»392.Легитимисты в 1842 г., омолодив свой состав, попадают в палату депутатов. Фактическиони отказались от реставрации Бурбонов и были готовы примирить бога и свободу. Ониобращаются к методам парламентской борьбы 1815 г., когда ультраправая партия имелабольшой успех. Легитимисты стали крайне правой частью палаты, но вместе с тем приобрелиопределенную умеренность. В пику режиму они выступают против избирательного ценза,делают «Gazette de France» органом «демократического роялизма», интересуются рабочимвопросом и стремятся завоевать симпатии пролетариата (!)393.
Партия принимает в свой составпредставителей всех общественных слоев и становится в известной степени популистской.Легитимисты идут на тактические союзы даже с республиканцами, чтобы не допустить на туили иную выборную должность кандидатов-орлеанистов. Известны случаи, когда легитимистывыплачивали штрафы, наложенные на республиканцев394.Эмигранты не разделяют методов своих бывших соратников и не понимают перспективсоюза между монархией и новым обществом, поэтому к 1848 г. происходит расколлегитимистов на приверженцев Людовика XIX и сторонников демократического роялизма.Этот раскол прошел и по печатным органам: «Gazette de France» и «Quotidienne» сталипринадлежать разным лагерям395.Философия легитимистов была обращена в прошлое, и попытки создать новуюполитическую силу на старом фундаменте не увенчались успехом.
Однако роялизм доказалсвое постоянство: верный законному правителю, он выживает после самых тяжелыхпотрясений.Партия правого центра времен Июльской монархии получила название орленистской (отдинастии Орлеанов, к которой принадлежал Луи-Филипп). Идеологией орлеанизма сталлиберальный консерватизм, а социальной опорой – средний класс (буржуазия в широкомсмысле слова).
Ядро орлеанистской партии возникло из общества доктринеров.392Ibid. P. 71.См.: Ibid. P. 72.394См.: Ibid. P. 73.395См.: Ibid.39378Орлеанисты стремились локализовать последствия революции 1830 г., закрепить еерезультаты и не допустить ее продолжения, что делало их консерваторами, которых к властипривела революция. Формально они были монархистами, но стремились к тому, чтобыустановившийся режим был парламентским, а не королевским.
Именно поэтому в ихотношении к Луи-Филиппу не было ничего общего с почти религиозным почтением, котороеокружало монархов Старого порядка и отчасти Реставрации: «Король больше не являетсякоролем в глазах даже наиболее верных орлеанистов»396.
В политической системе орлеанизмамонархявляетсяопределеннымсимволом,ноимеетзначениеменьшее,чемсамбюрократический режим, а наследование министерств и ведомств становится едва ли не важнеенаследования престола. Подобная модель немыслима для легитимистов, отождествлявшихкороля с государством. Существование орлеанизма и легитимизма в одном политическом полене означало существования двух монархических партий. Между этими силами произошел дажесимволический раскол: если Карл Х коронуется в Реймсе, то Луи-Филипп дает торжественнуюприсягу перед нацией в парламенте: «Между коронацией в Реймсе и клятвой в Бурбонскомдворце прошли пять лет, которые разделили два мироустройства и отделили движениелегитимистов от партии орлеанистов»397.Орлеанизм – это светская парламентская монархия.
В отличие от роялистов, уорлеанистов нет лаконичной политической теории. Их идеология – либеральный консерватизм– создавалась в борьбе и синтезе противоречивых идей и ценностей, в равном удалении отправорадикальных и леворадикальных принципов. В результате этого орлеанизм сталсвоеобразной перегородкой между экстремистами, подвергшими его атаке с обоих флангов.Оппоненты насмешливо прозвали орлеанистов «самой серединой» («juste milieu»). Рене Ремонсчитает, что нужно обладать мужеством, чтобы во Франции, раздираемой внутреннимипротиворечиями, придерживаться срединной политики398. Это была политика примиренияфранцузов, стремившаяся с помощью Хартии соединить монархию и наибольшее количествообщественных групп.
Именно в ее интересах правительство орлеанистов отказалось отвнешнеполитической экспансии и рискованных авантюр. Токвиль иронично заметил, чтоправительство орлеанистов «ввело такую систему управления, которая была с виду похожа напромышленное заведение частного лица…»399.396Ibid. P. 77.Ibid. P.
80.398См.: Ibid. P. 81.399Токвиль А. Воспоминания… С. 11.39779Орлеанисты стремились создать пространство компромисса, которое на фонесредневековых утопий ультрароялистов и кровожадных проектов революционеров выгляделоконсервативной попыткой сохранить либеральные ценности.
О желании урегулироватьвнутриполитические разногласия свидетельствуют символические акции режима, такие каквозвращение праха Наполеона, восстановление Версальского дворца. Всеми действиямиправительство стремилось показать, что революция окончена и наступило время компромисса ипримирения. Однако следствием консервации стала коррупция, развращавшая элиту иволновавшая оппозицию, а также стремление к имитации политического процесса в рамкахпарламентской деятельности.
Политика мира подготовила почву культу наполеоновской эпопеии росту популярности бонапартизма в городских кругах.Социальная опора орлеанизма, буржуазия, была готова к примирению с дворянством, ноне могла отказаться от экономических преимуществ, полученных в годы Июльской монархии.Отмена же наследственного пэрства не только нанесла еще один мощный удар полегитимистам, но и была с негодованием встречена аристократией400.
Однако отдельные фактысвидетельствуют о том, что орлеанисты охотно шли на союз с дворянством Империи, ипримером тому может служить положение Сульта, Жирара, Себастиани, Маре, а такжеаристократии мантии (Моле, Паскье, Бройли). Представители рабочего движения вплоть дореволюции 1848 г. не воспринимались как равноправные участники политического процесса.Тем не менее, орлеанизм ознаменовал окончательный реванш нового буржуазного обществанад обществом иерархическим, которое стремилась сохранить Реставрация.Во времена орлеанизма реализуется меритократия – интеллектуалы идут во власть.Несмотря на значительные возможности, интеллектуалы в годы Реставрации никогда незанималибольшинстваправительственныхдолжностей.ПриИюльскоймонархиивправительство попадают и руководят его политикой такие крупные фигуры как Гизо, Вильмен,Тьер, Кузен.
Режим Луи-Филиппа расточает почести в адрес академиков и открывает для нихвозможность стать пэрами Франции (этой возможностью воспользовались Вильмен, Кузен иСильвестр де Саси). Взамен Институт Франции принимает в свой состав значимыхпредставителей режима401. Образуется устойчивый обмен между интеллектуальной иполитической элитой: Гизо, Тьер, Моле, Паскье, Дюпен, Ремюза, Сальванди имеют огромноеполитическое, академическое и интеллектуальное влияние.400401См.: Rémond R. La droite en France… P. 84.См.: Ibid. P. 87–88.80Тибоде сказал: «Орлеанизм не является партией, это состояние духа»402. Идеологиейрежимастановитсялиберальныйконсерватизмдоктринеровсярковыраженнымиантиклерикальными (антикатолическими) чертами, что связано с позицией протестантскойверхушки орлеанистов.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
