Диссертация (1137497), страница 34
Текст из файла (страница 34)
Несмотря на то, что полное понимание этой идеи представляется читателю только в середине романа, уже в начале повествованиязаметны ее первые отблески. Великая идея Николая рождается не благодаряестественному периоду «моральной жизни» (слова Толстого), а из-за острогоосознания своих недостатков и возведения их в статус отравляющих ум ребенка идей.
В этом свете развитие идей в детском уме Николая Негорева предсказывает «свою идею» подростка из еще не написанного на тот момент одноименного романа Достоевского:«В уединении мечтательной и многолетней моей московской жизни она [идея] создалась у меня еще с шестого класса гимназии и с тех пор, может быть, ни на миг не оставляла меня. Она поглотила всю мою жизнь. Я и до нее жил в мечтах, жил с самого детства вмечтательном царстве известного оттенка; но с появлением этой главной и все поглотившейво мне идеи мечты мои скрепились и разом отлились в известную форму; из глупых сделались разумными» [Достоевский, 1975, с. 151].Из-за постоянного соперничества с братом Андреем, которое будет присутствовать на протяжении всего романа, идеи Николая постепенно становятся главным его занятием в детстве («…мне подолгу приходилось обдумывать разные средства к ограждению своих прав и преимуществ» [Кущевский,1959, c.
36]). Эта сосредоточенность на идее «благополучности» становитсязеркальным отражением воспитательной идеи типичного романа воспитания.Новым испытанием для Николая становится переезд в «город» (безымянный город недалеко от Москвы). Как и в романе воспитания, такой переездсвязан с продолжением образования. Отметим, что для братьев выбирают двасамых естественных способа продолжения образования, а они, в свою очередь,162представляют два возможных пути развития романа воспитания в его классическом для XIX века варианте: военное образование и гимназия:«— Ну, так вот, мы через неделю отправимся в город, в корпус — там будет многоложек к твоим услугам. А ты, Коля, хочешь в гимназию? — обратился ко мне отец.— Мне все равно.— И отлично.
Пора уж за науку приниматься.И действительно было пора: мне было двенадцать лет, а брату — тринадцать» [Кущевский, 1959, c. 39].В городе идея Николая подвергается первому испытанию. Его самолюбие впервые задето, а на смену «идее» приходит ощущение своей полной ничтожности:«…я был так глуп, так неловок в сравнении с этими людьми, свободно болтающимипо-французски. <…> Все эти размышления наводили меня на тяжелую мысль, что я глуп,глуп, непроходимо глуп, и я готов был заплакать от сознания своего ничтожества. Пальцымои двигались неловко; я решительно убеждался, что совершаю величайшее неприличиеуже тем, что дышу» [Кущевский, 1959, c.
52].Новые этапы в романе воспитания Кущевского начинаются в гимназиии в университете. Пребывание в гимназии приходится на время Крымскойвойны. И здесь в романе часто упоминается Англия и англичане: от образаПальмерстона до обсуждения английского политического устройства.Так, Негорев передает разговор о популярном стихотворении из «Северной пчелы» 1854 года, посвященном «воеводе Пальмерстону», который «поражает Русь на карте указательным перстом».
Главный герой затем говорит,что в гимназии выписывали «Художественный листок Тимма». Василий Федорович Тимм был известен не только тем, что выпускал журнал «Русский художественный листок», в каждом номере которого выходили литографии спортретами или панорамными зарисовками с места военных действий, сопровождавшие фронтовые репортажи, сводки военных новостей или рассказов.Большинство этих работ создавал он сам, находясь во время всей кампании в163русской армией. Как ежедневная газета «Северная пчела» была в первую очередь источником военных новостей; официальные приказы, донесения и рапорты — эти материалы составляли основной пласт газеты. Следует также заметить, что в каждом номере «Северной пчелы» приводились довольно частовыдержки из иностранных газет.В одном из споров одноклассника Николая, Грачева, с братом Николая,Грачев, желая поддеть Андрея и дать понять, насколько ему безразлично егомнение, говорит, что сердится на него так же сильно, как Пальмерстон, читая«остроты на свой счет в „Понче“».
На что Андрей отвечает: «Вот как! И в„Понче“ даже острят на ваш счет!» Журнал «Панч» выполнял в Англии такуюже функцию во время Крымской войны, как «Северная пчела» в России, нобыл гораздо язвительнее по отношению к воющим государствам и их представителям, в частности, к Пальмерстону, считая его ответственным за многочисленные случаи неготовности английских войск к войне. Издание также прославилось карикатурами с поля боя.Первым человеком, которого встречает Негорев по прибытии в гимназию, становится Оверин, «который хочет удалиться в пустыню». Именноэтому герою в сочинении Кущевского отводится второе место.
Для нарратора,Николая Негорева, Оверин становится антагонистом. Оверин представляет собой все те ценности молодого поколения 1860-х годов, которые для «благополучного россиянина», Негорева, непонятны и вызывают отторжение, поскольку могут «кинуть в бездну» любого человека, рассматривающего «благополучность» как основу существования. Главы, посвященные Оверину, всвоих названиях часто передают иронию по отношению к герою, пародийноиспользуют романтические клише: «Я знакомлюсь с Овериным, который хочет удалиться в пустыню», «Оверин делается нигилистом и создает теориюмира».Понимая, что единственный способ выжить в гимназии — это стать «отличным учеником, приготовляя самым аккуратным образом уроки и удаляясь164как можно дальше от всяких скандалов», Негорев воспринимает Оверина с открытым недоумением и в большинстве случаев разделяет отношение всей гимназии к Оверину как к юродивому:«Оверин, скоро убедившись, что можно быть угодным богу и не удаляясь в пустыню,пристрастился к рисованию и рисовал чернильницы, книги, перья и другие учебные принадлежности, по нескольку часов не вставая с места.
Около его стола часто собираласьтолпа мальчиков, которые начинали дразнить его, называя именем местного юродивого —Кузьмы Кузьмича. Они плясали перед ним, высовывали ему языки, дергали его за курточкуи доводили до того, что он принужден был бросать в них книгами и чернильницами, выставленными как модели для рисования. Несмотря на эти насмешки и преследования, Оверина, впрочем, все очень берегли. На него никто не смел жаловаться, и, когда его дразнили,он колотил шутников совершенно безнаказанно, не встречая от них сопротивления.
Попросить у него булки считалось величайшим срамом. Он отдавал обыкновенно половину булкипервому попросившему, а если находился другой проситель, то Оверин оставался голодным. Другие, имевшие возможность покупать булки, умели удовлетворять несколько просителей, отщипывая им по такой порции, перед которой человек затруднялся — съесть ееили вынюхать. Оверин как-то не мог освоиться с этим, да и вообще с пансионской жизнью,и впоследствии вышел из пансиона с теми же причудами, с какими пришел...» [Кущевский,1959, c.
70]Позже, поступив в университет и получив небольшое состояние от своего поручителя, Оверин снова становится предметом насмешек своих товарищей. Так, он на своей новой квартире сразу же воспринимается как блаженный:«Почти каждое утро, являясь к нам, Новицкий сообщал какое-нибудь происшествиес Овериным, и день уже начинался смехом. Оверин к этому времени успел свести некоторые очень приятные знакомства, как-то: со своей прачкой и с пьяницей-сапожником, жившим в их доме. Старуха прачка, вероятно, считала его за блаженного и приходила к немупод окно поговорить то о пропавшей простыне, то о сыне, который был в солдатах, и Оверин всегда очень внимательно успокаивал и утешал ее.
Менее невинны были его отношенияс сапожником. Этот последний познакомился с ним очень оригинальным образом, попросив Христа ради пятачок на опохмелку. <…> Оверин передавал в этот день сапожнику додесяти пятачков и с удивлением наблюдал, что новый его знакомый час от часу пьянеет165сильнее и сильнее, а наконец, взяв последний пятачок, не может уже выразить языком своейглубокой благодарности и замертво падает на землю.Выспавшись под оверинским окошком, сапожник уже не попросил, а потребовал уОверина пятачка, как у единственного виновника своей болезни.Так как вообще отказывать, да еще в деньгах, было вовсе не в характере Оверина, тосапожник скоро понял всю выгоду своего положения и в короткое время пропил у своегоблагодетеля все деньги.
Дело дошло до того, что Оверин занял у Семена шестьдесят копееки решился питаться одним хлебом впредь до получки своего жалованья» [Кущевский, 1959,c. 232].Несмотря на то, что «благополучный россиянин» разделял мнение своиходноклассников о «юродивости» Оверина, в романе есть эпизод, в котором повествователь, Николай Негорев, практически совпадает с автором романа Кущевским, чьи симпатии несомненно на стороне Оверина и ему подобных.
Описывая подготовку к экзаменам в гимназии, Негорев сосредотачивается напортрете Оверина и его «теории мира». Оверин вместо подготовки всех билетов по богословию выучивает только один, утверждая, что если Бог существует, то ему попадется именно тот билет, который он выучил. Негорев воспринимает это как еще одну безумную выходку товарища: «Смешливое воспоминание о чудаке Оверине долго не давало мне сосредоточиться на текстахкатехизиса» [Кущевский, 1959, c. 115]. Тем не менее после сдачи экзамена Николай Негорев выслушивает Оверина, который рассказывает ему свою «теорию мира», и Негорев меняет свое отношение. В этом эпизоде герой восхищается Овериным, понимая, что тот «высказывает не простые, понятные и резонные вещи, а сообщает нечто удивительное» [Кущевский, 1959, c.121].Позже, обсуждая статью Оверина со своей сестрой, Николай Негоревснова подчеркнет невольное уважение к товарищу («Ну, не совсем дурак; поумнее нас с тобой» [Кущевский, 1959, c.188]), ставя его тем самым в иерархииперсонажей выше себя, главного героя повествования.
В описании Оверинатакже проскальзывает зависть к нему Негорева:166«Оверин в этом случае мог, по всей справедливости, гордиться своим сумасшествием. Он совсем не подпадал стеснениям, относившимся до других, и без всякого страхачитал, говорил и делал все, что ему вздумается <…> Впрочем, я этим не хочу сказать, чтоОверин искал или желал иметь когда-нибудь слушателей; я уверен, что, чувствуя сильнуюпотребность высказаться, он без всяких затруднений объяснил бы все, что нужно, первомудереву, попавшемуся в саду» [Кущевский, 1959, c. 214].Как и в романе воспитания, Оверин представляется тем помощником,который должен наставлять главного героя на правильный путь, воспитыватьего.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
