Диссертация (1137497), страница 22
Текст из файла (страница 22)
Общий крах Калиновича – его судьбы, карьеры – предсказан его литературной неудачей. «Тысяча душ» - в полном103смысле литературоцентричный роман. Он наполнен литературными реалиями[Володина, 1996]. Литературой проверяется и обосновывается «злободневность» романа. Гончарова и Писемского при всей разнице трактовок объединяет осознание того, что прежний естественный ход событий, повторяемый изаданный изначально, нарушен.
Начинается другой период стремительногобурного исторического развития, когда все происходит по-другому. И Гончаров, и Писемский каждый по-своему чувствуют этот перелом, пограничностьэпохи [Зубков, 2011], оба по-разному ищут язык описания этой историческойграницы, оба по-разному обращаются к близкому опыту писателей – викторианцев. Социальное общественное состояние, которое описывают авторы 1850х годов, словно бы нуждается в проверке чужим, но близким опытом.Если вернуться к символическому диалогу двух романов – «Тысячадуш» и «История Пенденниса», то мы видим сближения и на уровне поэтикии идеологии («Пенденис» злободневен, а идеи комфорта, удобного устройствабытия и быта органично входят в ткань романа).Совпадения в сюжете двух романов прослеживаются и в дальнейшейсудьбе центральных персонажей. И Пен, и Калинович встречают двух девушек: одна – бедная, но искренне любящая главного героя; вторая – богатаяневеста, навязанная дядей или героем, исполняющим функции дяди.
В романеТеккерея Лора, бедная родственница Пенденнисов, не только помогает Пенурасплачиваться с долгами, но и до самого конца верит в его успех. Несмотряна это, Пен чуть не женится на богатой и глупой Бланш, с которой Пена знакомит его дядя.Калинович так же встречает еще в начале романа бедную и преданнуюему Настеньку, которая в трудный момент приезжает к нему в Петербург иостается с ним жить. Но, в отличие от Пена, Калинович поддается уговорамкнязя и женится на богатой Полине (любовнице Князя), чтобы сделать государственную карьеру.И вот в этом месте сюжета начинается развилка.
В романе «Тысячадуш» Писемский, словно бы беря за основу ситуацию, описанную в романе104«Пенденнис», трансформирует ее на свой лад. Благодаря деньгам Полины исвязям Князя Калинович вскоре становится вице-губернатором. Пытаясь наэтом посту честно исполнять свои обязанности, он борется со взяточниками вгубернии, что приводит к тому, что сам Князь попадает в тюрьму, а Калиновича назначают исполняющим обязанности начальника губернии.
Несмотряна то, что Калинович достигает вершины своей карьеры, Писемский не заканчивает роман на этом. Наступает крах, карьера Калиновича рушится, когда Полина сбегает в Петербург к Князю и помогает оправдать его, а Калиновича отстраняют от управления губернией, лишают места.Оканчивая историю Калиновича подобным образом, Писемский полемизирует с традиционным «счастливым концом» и «блестящей карьерой»главного героя в английским романе воспитания. Ни того, ни другого геройПисемского в конце не получает.
Если Пен в финале романа Теккерея женитсяна Лоре и затем на выборах добивается места в Парламенте без помощи дяди,то действия Калиновича на посту вице-губернатора, которые в английском романе воспитания привели бы к успеху, не обеспечивают герою счастья в концеромана. Описывая завершение истории Калиновича, Писемский добавляет,что женитьба на Настеньке «казалось бы, развязывает для меня как романиставсе нити», но Писемский не может «подобно старым романистам» придуматьдля своего героя счастливый конец, «мирную пристань тихого семейного счастья», тогда как Калинович, в действительности, абсолютно «разбит» своейсудьбой. Калинович описан в конце романа как человек, «сломанный нравственно, больной физически, решился на новый брак [с Настей] единственнопотому только, что ни на что более не надеялся и ничего уж более не ожидалот жизни» [Писемский, 1959, с.
468].Испытания литературой, проверка творчеством по-разному происходитв «Пенденнисе» и в романе «Тысяча душ», но эта центральная коллизия в сюжете позволяет говорить о присуствии «двойной оптики», «романа в романе».Творческая неудача Калиновича означала больше, чем литературный провал,она предсказывала сломанный финал его жизни. Напротив, полноценность105Пенденниса, самодостаточность жизни, которую он проживает, подтверждается творческой состоятельностью и самостоятельностью Пена как художника.
Литература в концепции Писемского-Теккерея – это тоже карьера. Поэтому оба романа допускают двойные трактовки: не просто роман карьеры, нои роман о художнике. Не зря роман считается прообразом романа «литературного краха» [Рейтблат, 2009], жанра, который станет популярен в 1880-х гг.именно в связи с развитием профессии литератора. «Утраченные иллюзии»Бальзака как главный роман литературной карьеры несомненно были известны Писемскому в русских переводах 1840-х годов.В случае с романом «Тысяча душ» возможны еще и дополнительныеконнотации с викторианской эпохой.
Русский роман наполнен не только литературными реалиями и приметами русской повседневности 1840-1850- годов,но и английскими деталями, присутствие которых в тексте свидетельствует отом, что «мир Англии» был вполне обжитым в России и стал уже привычнойчастью столичного и провинциального мира.3.2.Английский «репертуар» в творчестве А.Ф. Писемскогои его последователейАнглийских примет, упоминаний, отсылок в романе много. Несмотря нато, что художественное устройство «Тысячи душ» стало предметом многихрусских исследований [Зубков, 2007; Зубков, 2010; Зубков, 2011; Володина,1996], как ни парадоксально, плотный пласт английских реалий, проникающих в ткань романа, остается на периферии исследовательского вниманиялибо не учитывается совсем, а интерес Писемского к английской литературевообще и к Теккерею в частности при анализе произведения практически неучтен.В центральном романе Писемского читатель сразу замечает множествоотсылок к английским событиям, которые обсуждались в России: от англий-106ского национального характера и английской литературы до чудных портсигаров и дормеза английской работы.
Портсигар называют английским, когдахотят показаться знатоком табачного дела:«Капитан отложил трубку, но присек огня к труту собственного производства и, подав его на кремне гостю, начал с большим вниманием осматривать портсигар.— Хорошая вещь; вероятно, кожаная, — проговорил он.— Her, papier macha, — отвечал Калинович.Капитан совершенно не понял этого слова, однако не показал того.— А! Вероятно, английского изобретения! — произнес он глубокомысленно.— Не знаю, право.— Английская, — решил капитан.До всех табачных принадлежностей он был большой охотник и считалсебя в этом отношении большим знатоком» [Писемский, 1959, с. 43].Но английские дормезы и портсигары еще не являются объектом иронииили сарказма, а просто отдают дань моде того времени.
В этом примере «английское» означает «хорошее», «качественное», но размышления об английском характере, напротив, приводятся теми героями, для которых «английское» — это не «хорошее», а «чудное».Чудная Англия начинает появляться в тексте романа тогда, когда русский образ жизни все больше приходит в столкновение с замыслами Калиновича, то есть ближе к четвертой части романа. Здесь образ Англии высупаеткак важный элемент в полемике с состоянием общества, которое представляется Калиновичу на посту вице-губернатора. Англия становится негласнымаргументом в полемике с героем. На все его нововведения или планы кто-нибудь из персонажей вспомнит Англию и скажет, что здесь английские порядкиприменить невозможно:107«Видимая неустойчивость — общая участь всякого народа, который социальные идеи <…> не перегоняет сквозь реторту парламентских прений, какделают это англичане, а сразу берет и прикладывает их к делу» [Писемский,1959, c.
232].Писемский досадует на то, что у нас социальные идеи не перегоняются«сквозь реторту парламентских прений». С точки зрения Писемского, худо –в Англии или в России, где попытки Калиновича навести порядок силой приводят героя к краху карьеры.И именно в этом противопоставлении проглядывает ирония Писемского. Не зря в 1854 году он задумал серию рассказов «русские снобсы» в ответ на теккереевских «снобов».
В России свои «снобы», своя жизнь, сравнениекоторой с Англией хоть и отражает настроение того времени, но ни к чему неприведет, как и показывает Писемский в романе «Тысяча душ». «Снобсы»тоже становятся аргументом в этом споре. Бесплодность английского опытадля России — такова мысль, для выражения которой понадобилась английскаятема и конкретно Теккерей как смысловой и художественный «эталон» английского.В 1854 году Писемский публикует рассказ «Фанфарон. Еще рассказ исправника».
В журнальной публикации («Современник», 1854, №8) рассказ, какпомним, имел следующий подзаголовок: «Один из наших снобсов. Рассказ исправника», - причем первая часть подзаголовка была пояснена в специальномпримечании: «Меткость сатиры и поучительная сила очерков Теккерея:«Снобсы» дали автору мысль написать настоящую статью. Под общим названием «Наши снобсы» он предполагает привести несколько биографическихочерков. Предчувствую обвинения в смелости и сам сознаюсь в своей немощиидти вслед великому юмористу, но все-таки решаюсь» [Писемский, 1959, с.560].Серию рассказов Писемский писал долго и не завершил.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
