Диссертация (1137497), страница 18
Текст из файла (страница 18)
Автор романа «Обыкновенная история» был, несомненно, знаком с «обыкновенными» и «простыми» историями в русской литературе, историями, предполагавшими летопись разочарования и примирения с неудачами, misfortunes, как их называли английские литераторы. [Отрадин, 1994; Мельник, 1991; Тирген,1990]. К примеру, одна изглав повести «Тарантас» В. А.
Соллогуба называлась «Простая и глупая история»2. Тем не менее, нам кажется важным для данной диссертации именнообоснование выбора для написания истории «обыкновенной».Глава из повести «Тарантас» описывает «простую» историю героя.Это — сатирическая история воспитания и становления русского дворянина.Персонаж Соллогуба (приятель, встреченный Иваном Васильевичем воВладимире) иронически описывает собственный опыт.
Но не только уместноупоминание здесь соллогубовской повести. Сюжет «превращения» идеалистав прагматика либо его разорение – нередко встречается в литературе 1840-х гг.Гончаров, по нашему мнению, встраивается в этот ряд, уже освоенныйсовременниками. Заурядность, обыкновенность случаев – вот тот материал, скоторым охотно работают писатели.В этой связи роман «Обыкновенная история» представляется нам оче-Первые семь глав повести «Тарантас», в которые не вошла эта история, были напечатана в десятом номере«Отечественных записок» за 1840 год.
Полностью повесть была опубликован в 1845 году.284редной вехой в осмыслении подобного жанра обыкновенных историй в русской литературе.Чувствительность Гончарова к названию своего романа, обострившаясянепредвиденной конкуренцией с английским литературным предшественником, могла объясняться не только этическими опасениями и «ревностью» кпоявлению мнимого двойника, способного помешать успеху в глазах аудитории. Концепция обыкновенного в гончаровском романе воспитания как идеятиражируемых, похожих житейских ситуаций на самом деле допускала «простые истории», в том числе, изображенные Инчбальд, включая, редуцировалаих, полемизировала с ними, но в целом предполагала другие более сложныехудожественные решения.Если мы забежим вперед и попробуем понять, оставался ли роман«Обыкновенная история» таким же актуальным произведением о герое «своего времени» к концу XIX века, то увидим, что, несмотря на превалирующеемнение об архаичности романа из дореформенного периода, образы главныхгероев все же не утратили актуальности для критиков того времени.2.2.
Проекциисюжетабеллетристикесередины«ОбыкновеннойXIXвека:истории»рассказв«СемействоГорнянских» (1851) Н. Ковалевского и повесть С.П. Колошина«Современный Недоросль»Основные эпизоды биографии героя романа воспитания, используемыеГончаровым, будут затем растиражированы писателями второго ряда.Процесс освоения сюжетной структуры английского романа воспитанияв русской литературе можно проследить и на примере произведений современников Гончарова. Мы предлагаем рассмотреть два подобных произведения, которые, на наш взгляд, написаны под прямым влиянием романа Гончарова.
Выбирая в качестве главной темы своих произведений модель «обыкновенной истории» нынешнего дворянина, писатели-современники Гончарова85вслед за ним стали такими же наследниками английского романа воспитания,как и сам Гончаров.Рассказ Н.С.Ковалевского «Семейство Горнянских» был опубликован в1851 году в «Современнике», в том же журнале, что и «Обыкновенная история» четыре года назад. Главный герой рассказа — Тимофей Иванович Горнянский. История Тимофея Ивановича прослеживается на примере двух эпизодов его жизни: его отъезда в Петербург наивным юношей и возвращения всвою усадьбу утомленным жизнью человеком через несколько лет жизни и попыток построить карьеру в столице.Выбор жизненных эпизодов, в полной мере присутствующих в «Обыкновенной истории», неслучаен для рассказа о судьбе молодого человека.
Проекции воспитательного романа, в том числе английского, просматриваются вповествовании Ковалевского: отъезд в столицу, современный Вавилон, предвкушение успеха в обществе и блистательной карьеры и возращение в родномдом не просто «рано ставшим стариком», но человеком с расстроенной психикой.В произведении Н.С.Ковалевского, помимо романного сюжета, отчетливо проявляется влияние и творчества Гончарова, и романа воспитания Диккенса «Дэвид Копперфильд».
Дело в том, что имение Горнянских именуется«Грачами», что должно было намекать читателю на идейную связь рассказа сроманом «Обыкновенная история», где имение Адуевых тоже носило название «Грачи». Но это представляется нам не единственной литературной отсылкой. «Семейство Горнянских» выходит в «Современнике» в марте-апреле1851 года. К тому времени в «Отечественных записках» уже вышли две первых главы нового романа Чарльза Диккенса «Давид-Копперфильд-младший издома Грачи, что в Блондерстоне. Его личная история, приключения, опыты инаблюдения, которых он никогда, ни под каким видом, не намерен был издавать в свет. Роман.
В 9 ч. Пер. И. И. Введенского» [1851].Надо отметить, что перевод Введенского является третьим по счету переводом романа Диккенса (первый вышел в «Москвитянине» в конце861849 года, то есть двумя годами позже «Обыкновенной истории»). Н.С. Ковалевский мог прочитать роман уже тогда и познакомится с сюжетом раньшеперевода Введенского. О названии имения Адуевых Введенский навернякапомнил, сознательно или бессознательно им воспользовался и отчасти «упростил» семантически многомерный топоним Диккенса.Обратимся к сюжету «Семейства Горнянских». Первый эпизод из жизнимолодого героя начинается с описания семейного ужина в усадьбе Горнянских, на котором провожают Тимофея Ивановича и его друга, соседа по имению, в столицу. В этом отрывке важна сама формулировка причины отъезда —«искать места и счастья по службе»:«Следы какой-то грусти можно было прочесть в физиономиях каждогоиз этих лиц; в разговоре, плохо поддерживаемом собеседниками, заметна быланатяжка.
Каждый из членов семейства, не выключая и Щелкаева, невольноподдавался влечению волновавшей его мысли, стараясь притом скрыть другот друга следы этой мысли — чувство весьма понятное и естественное, есливзять в соображение то обстоятельство, что на другой день, поутру, молодойГорнянский должен был отправиться далеко, на север, в столицу — искать места и счастия по службе» [Ковалевский, 1851, с. 204].Перед отъездом отец вручает Тимофею небольшое количество денег надорогу, наставляя его в духе отца Петра Гринёва, тем, что «мужчина сам должен прокладывать себе дорогу в жизни».
Из слов отца главному герою впервые становится ясно, что дела его семейства совсем расстроены и у него небудет никакой поддержки от отца на жизнь в столице, что вписывается в классический образ героя «романа воспитания»: частое отсутствие наследства илидругой материальной поддержки, которая и становится причиной приезда встолицу.В завершение разговора с отцом Тимофей утверждает, что сможет преодолеть все финансовые трудности и пробиться в столице, как и следует героюромана воспитания:87«Даю себе честное слово, что во все время пребывания моего в Петербурге, или куда бы ни закинула меня судьба, я не попрошу у батюшки ни копейки и всякое денежное пособие приму от него тогда, когда он сам, поправившись в своих обстоятельствах, найдет возможность прислать ко мне!» [Ковалевский, 1851, с.
206].Он также дает еще одно обещание своему другу — вернуться в своюусадьбу Грачи «цезарем» или не вернуться вообще.Во второй части рассказа Н.С. Ковалевский описывает историю молодого Горнянского опосредованно, через повествование о его семье и их жизнив Грачах. В письмах отцу мы находим описание того, как, по мнению главногогероя, должна успешно строиться его карьера и как он должен завоевыватьсебе место в свете. Заметим, что автор сам сравнивает развитие событий, соответствующее представлениям об идеальной истории карьеры, с реальностью, с которой сталкивается главный герой. Из пересказа этих писем читателю становится понятно, что герой ведет абсолютно не такую жизнь в столице, какую описывает своему отцу:«Тимоша писал отцу, что Петербург принял его ласково, что он определился на службу и надеется скоро получить штатное место, что, кроме занятийпо службе, он, Тимоша, вступил в сношения с редакцией одного русского журнала, куда Тимоша обязался поставлять переводы с иностранных языков разных повестей, романов и путешествий.