Диссертация (1137003), страница 25
Текст из файла (страница 25)
Мы можем корректировать ходдействия в процессе его осуществления. Даже если имеются какие-тоцели или планы, то они могут быть пересмотрены, а конкретный ходдействия конструируется от ситуации к ситуации. Цель никогда неявляется единственным или даже основным средством ориентациинашего действия. В-третьих, сама постановка цели неразрывносвязана с процессом и результатом действия, она происходит вситуациях,когдаосуществлениедорефлексивныхдействийнаталкивается на определенное препятствие [Joas, 1996, р. 161-162].Вышеуказанные аргументы приводят нас к следующей важнойкатегориипрагматистскойтеориидействия—ситуационной127креативности и спонтанности, основанной «на процессуальномхарактере “задействования”, то есть рефлексивности актора ивозможности обратной связи в ходе исполнений» [Девятко, 2003, с.184].Креативностьпозволяетдействующемуиндивидупересматривать не только средства, но и цели действия, а иногда иориентацию актора по отношению к ситуации действия.
Как ужеговорилось,вниманиехарактеристикеккреативностичеловеческойкакдеятельностифундаментальнойсвязано,впервуюочередь, с работами Дж. Г. Мида и Х. Йоаса.Мид говорит о том, что в личности действующего выделяютсядве стороны — социализированная («me») и творческая, креативная,которую он обозначает как «I». Социальное «Я» формируется врезультате «интернализации в нашем опыте внешнего (external)разговора жестами» [Mead, 1934, р. 47]. Благодаря подобнойинтернализации, усвоению значимых для группы жестов и символов,человек социализируется и становится способным принимать роли«обобщенного другого», участвовать в сложных коллективныхдействиях.
Однако человеческая «самость» (self) не состоит из однихлишь социально задаваемых характеристик. В ней есть источниксвободы, спонтанности, недетерминированности, энергетики — это«I». «I» неуловимо, хотя именно оно действует и именно оно есть тот,кто «принимает на себя роль другого». Однако как только действиесовершено, мы уже имеем дело с «me», то есть Мид предлагаетинтерпретировать различение «I» и «me» исходя из спецификипамяти: «Когда я говорю сам с собой, я помню, что я сказал, ивозможно, помню эмоциональный контекст. «I» этого моментаявляется «me» следующего момента» [Mead, 1934, р. 174].
Мыникогда не можем полностью постичь, что такое «I» — об этомсвидетельствует наше удивление, которое мы порой испытываемпосле собственных действий и поступков: «Никогда бы не подумал,что я смогу это сделать!»128«I» является реакцией человека на действия и поведение других,тогда как «Me» содержит набор возможных позиций другого и еговозможных реакций [Mead, 1934, р. 175]. Мид акцентирует нашевнимание на том, что действия человека нельзя полностьюпредугадать, даже если мы восстановим все возможные отношения,«обобщенных других» и другие атрибуты социальности.
Тем неменее, «Me» задает общую рамку действия, оно дает нам средства длядействия и для понимания других людей. Оно является своеобразнымцензором,осуществляющимсоциальныйконтроль,противопоставляет требования других индивидуальным стремлениям[Mead, 1934, р. 210], а соотношение фаз «I» и «Me» зависит, вероятно,от конкретной социальной ситуации реализации self. «I» создаетвозможность для дистанцирования — подобно зиммелевскому «apriori», когда человек может находиться во взаимодействии и внеего — человек не исчерпывается социальным и не сводится к нему.Мид, как и Томас, утверждает, что изменение существующихсоциальных построений происходит постоянно и каждое действие, такили иначе, реорганизует действительность. Результат реорганизацииносит эмерджентный характер, т.е. он обладает свойствами, несводимыми к тем элементам, из которых нечто новое былореорганизовано [Mead, 1934, р.
207]. Таким образом, структуры,организации и институты (понимаемые Мидом как «усвоенныечеловекомпозициидругих,организованныеивыстроенныеопределенным образом») постоянно изменяются, однако они жезадают основу для собственного изменения. Мид продемонстрировалэто на примере анализа прошлого, которое, с одной стороны, имеетбольшое влияние на то, что происходит сейчас, с другой — постояннопереопределяется исходя из ситуации настоящего [Mead, 1929].Очевидно, что ключевую роль в этом изменении играет именнонепредсказуемость и креативность «I». Таким образом, практическиеобстоятельства действия, появляющиеся в определенной ситуации,129задействуют творческие способности человека, что приводит к иному,часто непредсказуемому, определению ситуации. В то же времячеловек способен динамически подстраивать свое действие подизменяющиеся условия, с помощью усвоенных им социальныхустановлений.
Спонтанность, таким образом, не подразумевает, чтодействие является хаотичным и полностью нерефлексивным. В этомаспекте прагматистская теория действия опирается на мидовскуютеорию значения (см. параграф 1.3).Х. Йоас развивает идеи Мида и формулирует концепцию«ситуативной креативности» действия [Joas, 1996]. И хотя он неприводит прямого определения креативного действия, в его описанииможновыделитьКреативностьнесколькоконститиуирующихрассматриваетсянекакэлементов.психологическаяхарактеристика гениальных или творческих людей; она являетсяопределенным измерением, которое присуще различным типамчеловеческого действия.
Каждое действие, даже то, которое обычнообозначается как рутина, содержит в себе элементы креативности.Креативность в действии в самом общем виде приводит кспонтанному созданию новых элементов и образцов, реорганизациисуществующих планов и направлений деятельности, и возникает засчетмеханизмовситуационнойзакрепленности,телеснойвоплощенности действий и первичной социальности [Пенькова, 2004].Общая проблема, характерная и для рассуждений Мида, и длятеоретических построений Йоаса, состоит в том, как мы можемзафиксировать изменения, происходящие в результате влияния «I»или проявления креативности в действии. Рассмотрим даннуюпроблему более подробно на примере концепции Мида.Несмотря на то что в схеме Мида «I» выполняет, во многом,философскую задачу некой «балансировки» «self» в сторонупредоставленияиндивидубольшейсвободы,аэмпирическоеразличение между «I» и «Me» едва ли возможно, вопрос о природе и130направленности изменений может иметь важное теоретическоезначение.
«I» в теории Мида «отвечает» за изменение и спонтанность,тогда как «me» воплощает в себе более ригидную и устойчивуюпозицию социальных групп и обобщенного другого. Однако одним изузких мест теории является ее ограниченная способность объяснятьхарактер и направление социальных изменений — меняется все и какнайти в этом потоке точку отсчета остается непонятным. Можно ликак-то дифференцировать этот поток и выделить в нем нечтоосновополагающее? На наш взгляд, возможный ответ состоит висследовании фундаментальных способов организации различныхсоциальных групп, в которых фиксируются основные сдвиги «Me»,произошедшие под влиянием «I». Здесь уместно провести аналогию сфрейдовским «бессознательным», которое тоже само по себеневидимо,однакопроявляетсявпсихическихрасстройствах,сновидениях и проч.
Точно так же, рассматривая основные переходыв способах организации социального, мы можем зафиксироватьвлияние «I».ДалееобратимсякразмышлениямМидаотносительноэволюции различных способов организации социальных групп. Стоитотметить, что эта сторона мидовской теории незаслуженно остается напериферии интереса социологов и во многом это происходит потому,что в работах Мида не приводится сколько-нибудь последовательногоописания и сравнительного анализа тех способов организациисоциальных групп, которые характерны для человеческого общества.Тем не менее Мид дает нам описание (хоть и фрагментарное)социальногопереходаотпримитивныхгруппкобществусовременного типа, а также описание новых способов организации,свойственных его времени и дающих индивиду максимальнуюсвободу самореализации и понимания со стороны других (идеальныйтип демократической группы, а также группы ученых и художников).Предварительно необходимо зафиксировать, что мидовское понятие131эволюции отлично от представлений об эволюции Дарвина, несмотряна то что идеи последнего оказали серьезное влияние на Мида.
Если уДарвинаэволюцияпредставляетсякакотборизменяющейсяокружающей средой наиболее жизнеспособных вариантов, то у Мидавид сам создает и отбирает условия окружающей среды. Социальнаягруппа, таким образом, сознательно и рефлексивно создает особуюсреду, наиболее подходящую для ее существования [Vaitkus, 1991, р.20n]. Социальная эволюция состоит в усложнении и развитии новыхформ организации группы, в которых возрастает степень творчества ииндивидуальности и поощряется активность по изменению имодификации этих организационных форм [Mead, 1934, р.
226].Рассматривая развитие способов организации групп у животныхи людей у Мида сквозь призму проблемы интерсубъективности, С.Вайткусвыделяеттриосновныхспособаорганизации–детерминированная интеробъективность (determinate interobjectivity),недетерминированнаяинтеробъективностьinterobjectivity)итворческаяintesubjectivity).Первыйспособ(indeterminateинтерсубъективностьорганизации(creativeхарактерендлясоциальных групп беспозвоночных — муравьев, пчел и др. — иподразумевает, что перспективы членов данных групп определеныперспективой существования целого. Второй тип встречается вгруппах, образуемых позвоночными, действия членов этих групплишьчастичнодетерминируютсявнешнимихарактеристикамигруппы: набор инстинктов ограничен, а в способах реализации этихинстинктов может существовать некоторая неопределенность.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
