Диссертация (1136799), страница 5
Текст из файла (страница 5)
В таких обществах, как правило, доиндустриальных потипу экономического развития, семья и религия играют важную роль для выживания и поддержания групповой идентичности, поэтому отношение к разводам,абортам, эвтаназии, суициду резко отрицательное, общество поддерживает идеалбольшой, многодетной семьи с четко распределенными ролями и уважением кстаршим.Большинство постиндустриальных и часть индустриальных обществ относятся к секулярно-рациональному типу, где индивидуальные стремления человекасчитаются более важными, чем общественные и религиозные нормы.
Отношениек практикам, запрещенным большинством религий, например, к контрацепции,абортам, разводам, проституции меняется. Семья начинает играть все меньшуюроль, рождаемость значительно падает, происходит атомизация общества. Меняется и отношение к власти: вместо почтительного уважения власти в таких обществах сталкиваются с серьезной критикой и детальной проверкой своих решенийи обещаний, а также с политическим активизмом.
Женщины получают значительно большую свободу как в частной, так и общественно-политической сфере.23Когда средние значения по обеим шкалам для стран, включенных в исследование, наносятся на плоскость (ценности выживания – самовыражения по горизонтали, традиционные – секулярные ценности по вертикали), выясняется, что рядом располагаются те общества, которые объединены общим культурным или религиозным наследием.
Это дает основания полагать, что культура в широкомсмысле является не менее важной объяснительной переменной для процессов модернизации общества и трансформации ценностей в нем, чем социальноэкономические особенности его развития. На рисунке 1 приведена «культурнаякарта», разработанная Р. Инглхартом и К. Вельцелем. Она часто критикуется зато, что зоны, в которые объединены страны, выделены по разным принципам:географическому (Южная Азия, Латинская Америка), лингвистическому (англоговорящие страны), историко-политическому (постсоветские страны) и религиозному (конфуцианские общества, католические и протестантские общества Европы).
Тем не менее, основываясь на данных этой карты можно говорить о том, чтокультурные факторы оказывают существенное влияние на модернизационныепроцессы, и их причины не сводятся только к социально-экономическим детерминантам.Инглхарт и Вельцель утверждают, что «культура страны отражает всю совокупность ее исторического наследия», но для объединения стран в устойчивыекластеры особенно важны религиозные традиции и колониальное прошлое тогоили иного общества [Инглхарт, Вельцель, 2011, с. 100].В частности, исламские страны образуют два кластера: один состоит из мусульманских стран с коммунистическим прошлым, таких как Азербайджан илиАлбания, в таких странах уровень секулярно-рациональных ценностей выше, чемв других исламских обществах. Другой кластер – это мусульманские страныАрабского Востока, а также Иран, Пакистан и Бангладеш, он располагается внижней левой части карты.
Такое положение большинства исламских обществ говорит о том, что традиционные ценности там все еще очень важны, и женщины24преимущественно ограничиваются ролью жен и матерей и не выходят в поле публичной политики или бизнеса.Рисунок 1 – Культурная карта мира Р. Инглхарта и К.
Вельцеля2Как отмечает Хосе Казанова, модернизация непрямым образом связана с секуляризацией. Религиозность общества может способствовать модернизации, как,например, в Польше, где гражданское общество формировалось на фундаментекатолицизма. В США религиозность также связана с модернизационной повесткой, поскольку стимулирует публичное обсуждение либеральных ценностей.
Вдругих случаях религиозность становится угрозой развитию гражданского общества (как и Египте) или индивидуальным свободам (как в Иране) [Casanova, 1994].Нередко модернизация понимается прямолинейно, как движение от «отсталого» к «прогрессивному», от худшего к лучшему. В пределе успешно модернизировавшиеся общества действительно имеют ряд общих черт, таких как соблюРусскоязычная версия карты выполнена Э.Д. Понариным225дение прав человека, равенство возможностей, электоральная демократия и т.д.Однако этот результат может достигаться различными путями, причем не все онивоспринимаются современниками как модернистские.Как отмечает Ш.
Айзенштадт в своей работе «Multiple Modernities», многиепопытки современных обществ конституировать культуру, в том числе и черезотрицание условного Запада, и через «воссоздание традиционного» по сути своейглубоко модерны [Eisenstadt, 2000]. При этом модернизация и вестернизация – этоне одно и то же.
Западная модернизация – не единственно возможный путь, хотяи наследующий самой давней традиции, и отчасти поэтому он до сих пор считается примером для подражания. Айзенштадт утверждает, что противопоставление«современного» и «традиционного» лежит в центре любого модернизационногопроекта [Eisenstadt, 2000, p. 12]. Кроме того, часть модернизационных проектовболее позднего времени, например, в ранних США и Латинской Америке, а такжев других бывших колониях, строилась на противопоставлении со «старой Европой». Он также показывает, что после распада крупных империй, и СоветскогоСоюза в частности, образовавшиеся общности формируют свои идентичности через поиск этнического, религиозного, локального или транснационального единства.
Общества устанавливают новые правила через образование, СМИ, культуру,а также нормы и ценности, стремясь дистанцироваться от прежних гегемонов.Хотя некоторые из этих обществ позиционируют себя как борцов с вестернизацией, отвергают модернизацию и реабилитируют традиционное в культуре, семейной жизни и публичном дискурсе, на самом деле это тоже модернизация, поскольку традиционные общества в классическом антропологическом смысле небеспокоятся о подобных вопросах.Эмансипация женщин как элемент модернизацииИсследователи отмечают, что в современном мире гендерное неравенствосохраняется во всех странах, впрочем, в разной степени [Dorius, Firebaugh, 2010].В целом в более богатых обществах у женщин больше возможностей, но есть и26исключения из этого тренда, особенно ярким являются нефтяные монархии Персидского Залива.
В докладе ООН по этой проблеме сказано, что гендерное неравенство является важнейшим барьером на пути к развитию человеческого капитала, сокращает возможности и ведет к ухудшению качества жизни как женщин, таки мужчин (преамбула к докладу UNDP, 2015). В современной литературе есть рядработ, рассматривающих вопрос эмансипации женщин и отношение к гендерномуравноправию в рамках теории модернизации. Важнейшими факторами, влияющими на гендерный эгалитаризм, оказываются социально-экономическое развитие, историческое, религиозное и культурное наследие общества, а также его институциональные особенности.Амартия Сен доказывает, что гендерное равенство – это важнейший шаг напути от традиционного к современному обществу [Sen, 1999].
Ценностные изменения, сопровождающие процесс модернизации, включают, наряду с другими,изменения в восприятии норм поведения женщин и мужчин и семейных ролей.Сценарии «мужчины – добытчика» и «женщины – домохозяйки», которые определяют гендерные роли во многих аграрных обществах, претерпевают значительные изменения в процессе модернизации [Scott, 1995]. Причины этих переменсвязаны с урбанизацией и секуляризацией, а также с ростом уровня образованияженщин и их растущей вовлеченностью в рынок труда.
При этом рост женскойзанятости не связан напрямую с развитием человеческого капитала и эмансипацией, важно также качество работы и обеспечение трудовых прав.3Вельцель и Инглхарт утверждают, что в последние несколько десятилетийпроизошло одно из самых радикальных изменений в культурной сфере за всю историю, а именно расширение прав и свобод женщин, а во многих постиндустриальных обществах и подлинный переход к гендерному равноправию, давшийженщинам намного большие возможности для самостоятельного выбора жизненного пути, чем раньше [Инглхарт, Вельцель, 2011, с.
89]. Они рассматриваютэмансипацию женщин как один из ключевых элементов модернизации, который3http://hdr.undp.org/sites/default/files/2015_human_development_report.pdf27необходимо рассматривать не столько как самостоятельный процесс, но и как индикатор глобального поворота общества в сторону либерализации. «Человеческоеразвитие отражает ту степень, в которой социальные условия позволяют индивидам реализовывать свой потенциал в плане свободного выбора. Следовательно,ситуация с гендерным равенством представляет собой весьма чуткий индикатортого, насколько продвинулась та или иная страна по пути человеческого развития» [Инглхарт, Вельцель, 2011, с.
394]. Исходя из того, что гендерные установкиимеют высокий коэффициент корреляции с секулярно-рациональными ценностями и с ценностями самовыражения, авторы делают предположение о том, чтоподдержка гендерного равноправия также будет связана с приверженностью демократическим взглядам, что подтверждается на больших массивах данных[Inglehart, Welzel, 2010]. Вельцель утверждает, что процесс эмансипации женщинсвязан с глобальными тенденциями снижения рисков бедности и голода, массового повышения уровня жизни, развития демократических институтов и прав человека [Welzel, 2013].В 2003 году Рональд Инглхарт и Пиппа Норрис выпустили книгу «RisingTide.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
