Диссертация (1136691), страница 9
Текст из файла (страница 9)
Особоевнимание привлекают и психологические интервенции — экспериментальныеформирующие воздействия, в той или иной форме фасилитирующие процессразвития личности. Накопленное теоретическое знание, открывшиесявозможности операционализации параметров личностной зрелости позволяютуделятьбольшевниманияэмпирическойпроверкетехилииныхтеоретических представлений о природе этого феномена. Целый ряд теорий(теорияразвитияэгоДж. Левинджер,теорияразвитияморальныхпредставлений Л. Колберга, теория нравственного развития К.
Гиллиган)неразрывно связываются с собственным методом исследования личностнойзрелости.46ГЛАВА II. РЕФЛЕКСИВНЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ЛИЧНОСТНОЙЗРЕЛОСТИ2.1. Источники личностной зрелостиСовременное эмпирическое исследование личностной зрелости неможет обойтись без предварительных ответов на вопросы о ее природе и, впервую очередь, о том, что есть личностная зрелость и как она существует.Ответы на эти вопросы требуют отдельного анализа.
При этом вопрос обисточниках развития личности, по-видимому, нельзя рассмотреть безизучения теоретических оппозиций, которые лежат в основе тех или иныхпредставлений о развитии личности. Современный теоретический контекстхарактеризуется ярким стремлением как обозначить, так и разрешить такиеконфликты, очерчивающие самую широкую теоретическую рамку висследованиях личностной зрелости.Первая из возможных оппозиций — это оппозиция «организм — среда»,полемика вокруг которой характерна для первой половины XX века. Так,например,К.
Гольдштейнсопротивлялсяустановкамортодоксальногобихевиоризма, определявшего потребности как внешние (средовые) поотношению к организму стимулы, выступающие единственным источникомактивности. В критику бихевиористского понятия о драйверах (drivers), онвводит и обосновывает категорию актуализации потребностей (needactualization). Актуализация рассматривается К. Гольдштейном в качествеединой движущей силы человеческого поведения, заключенной в самоморганизме, а наблюдаемая при этом множественность потребностей возникаетлишь вследствие приложения этого источника энергии к множественнымдоступным в мире возможностям его реализации. Развитием этой категориивыступает понятие о самоактуализации (self-actualization) человеческогопотенциала — как силе, противоположной гомеостатическим тенденциям ксохранению энергии. Самоактуализация, которую К.
Гольдштейн наблюдал в47собственной клинической практике, отражается в стремлении человека кувеличению психологического напряжения и постановке им новых задач дажев условиях, когда от него ожидается пассивное поведение (например, вусловиях болезни или ограниченных возможностей здоровья) [Goldstein,1951].Позиция классического психоанализа по вопросу о соотношенииорганизменных и средовых сил в развитии личности остается не проясненной.Со стороны психоанализа как научной теории, источником развития являютсянеосознаваемые влечения, выступающие по отношению к сознанию в качествевнешнего фактора. В то же время, со стороны психоанализа как психотехники[Пузырей, 2005], сознанию уделяется место важнейшего инструментаразвития.О.
Ранк, по-видимому, был одним из первых представителейпсихоанализа, которые предприняли попытку снять указанное противоречие.В его теории волевого развития к биологическому принципу адаптацииклассического психоанализа добавляется принцип творчества. Внутренниймир, выступающий первоначально как набор идентификаций, со временемобретает независимость и становится способным воздействовать на внешниймир: «Это отношение к внешней реальности я определяю как творение впротивоположность адаптации и рассматриваю его как феномен воли» [Ранк,2004b, С. 224]. При этом развитый человек, «даже если он сражается свнешним миром, противостоит не естественному природному врагу, но, посути дела, самому себе, своему созданию, обнаруживая всюду — в манерах иобычаях,вморалииусловностях,всоциальныхикультурныхорганизациях — свои собственные отражения» [Ранк, 2004b, С.
223-224].Схожей ориентацией на средовые факторы известна и культурноисторическая теория: «среда выступает в развитии ребенка, в смысле развитияего личности и ее специфических человеческих свойств, в роли источникаразвития, то есть среда играет здесь роль не обстановки» [Выготский, 1982, С.395]. Однако понимание среды Л.С. Выготским отражает уже неклассический48подход, при котором пространством, где существует личность, выступает непредметная среда, а символическое поле культуры, «неорганическое тело»человека [Маркс, 2001].
Такое понимание среды характерно и для теориидеятельности, в рамках которой личность определяется через единствовнутренних условий и внешних факторов [Леонтьев, Леонтьев, Соколова,2005].Другую теоретическую оппозицию можно обозначить как полемикупотенциализма и экзистенциализма [Леонтьев, 2005; Франкл, 1990].Потенциализм, или преформизм [Петровский, 1997], рассматривает в качествеисточника развития врожденные потенции, для реализации которыхнеобходимо создать соответствующие культурные условия.
В то же время,экзистенциализм в психологии личности объединяет сторонников взгляда наразвитие, при котором «никакое развитие не предзадано и не гарантировано,человек сам выбирает, чем он станет, в процессе своей жизни, проектируя истроя себя» [Леонтьев, 2005].ТеоретическоеядропотенциализмасвязываетсясработамиК. Гольдштейна, К. Роджерса и ранними работами А. Маслоу, а также снаправлением в психологической науке, которое получило названиегуманистической психологии. Гуманистическое движение сосредоточило своевнимание на изучении творческой активности человека, его наивысшихдостижений, а также факторов среды, которые могут способствоватьраскрытию его природного потенциала.
По мнению психологов-гуманистов, сточки зрения природных задатков человек от рождения обладает всемнеобходимым для развития своих высших, подлинно человеческих качеств. Всвоем понимании среды как источника, способного оказать поддержкублагоприятным изменениям личности, представители гуманистическогодвижения уделили много внимания анализу и развитию гуманистических(«эвпсихических» — термин А. Маслоу) социальных институтов [Киричук,Балл, Леонтьев, 2011; Леонтьев, 1997].49Потенциализм находит отражение и в представлениях о личностнойзрелости.
Так, К. Роджерс вводит понятие о конгруэнтности (congruence) какиндикаторе личностной гармонии и организмической ценности (organismicvaluing) как тенденции личности оценивать те или иные переживания каксоответствующие или не соответствующие удовлетворению ее высшихпотребностей и стремления к развитию. Зрелая личность отличается тем,насколько она чувствительна к переживаниям, приводящим к большейличностной компетентности и росту. «Психологически зрелый взрослыйчеловек доверяет и использует мудрость собственной природы, и он способенделать это осознанно. Он осознает, что может полностью положиться на себя,и его чувства и интуиция могут быть мудрее, чем разум, и как целая личностьон может быть более чувствителен и точен, чем его мыслящая часть» [Rogers,1964, С.
164].Современная теория самодетерминации (см. также параграф 2.2 даннойработы) также развивает подход организмической ценности. Согласно Э. Десии Р. Райану, человек обладает устойчивой природной склонностью кпсихологическому росту, которая способствует развитию личности вовремени, если среда не подавляет эту тенденцию и является достаточнонасыщенной [Ryan, 1995]. Движение в сторону все большего воплощениявозможностейорганизмапотребностейвиавтономиивсебольшего(autonomy),удовлетворениясвязностибазовых(relatedness)икомпетентности (competence) выступает здесь движением к личностнойзрелости, или организмической интеграции.Свое наиболее подробное развитие парадигма потенциализма получилав работах о самоактуализации А.
Маслоу (см. параграф 1.2 данной работы), аядром данной теории выступило понятие о Самости, широко разработанноеК.Г. Юнгом (англ. «self», нем. «Selbst»). В работах потенциалистов Самостьпонимается как центр психического, источник целостности личности иподлинная человеческая сущность, которая требует своей актуализации.50Экзистенциальная психология также развивает идеи личностногопотенциала, однако уделяет центральное место самой личности. «Человек неразвивается сам по себе, как дерево, но реализует свой потенциал, посколькутолько он сам может планировать и выбирать, осознавая при этом своидействия» [Мэй, 2012, С. 79].
Самость в экзистенциализме может бытьрассмотрена как направленная в будущее возможность, реализация исодержаниекоторойподвластнотолькосамойличности:«Экзистенциализм — это подход, в котором человек всегда воспринимается впроцессе становления» [Мэй, 2004, С. 61]. Самость, однако, это не всякаявозможность, но та, в ходе которой разворачиваются различные варианты«бытия собой» (Selbstsein) [Лэнгле, 2003]. Как возможность, она при этом негарантирует не только дальнейшее развитие личности (что имеет место впотенциализме), но и личностной гармонии.
Так, «бытие собой» отличается отконгруэнтности К. Роджерса уже тем, что не стремится к согласованности«внешнего» и «внутреннего», а, напротив, предполагает усилия по осознаннойперестройке внешних и внутренних условий жизнедеятельности, реализуя темсамым «свободу быть другим» [Франкл, 1990]. Таким образом, путь обретениясамости в видении потенциализма в своем идеальном завершении имеетличностное единство и эмоциональную гармонию, тогда как экзистенциальнаятрактовка этого понятия, напротив, предполагает все возрастающеенеравенство личности самой себе.Примечательно,чтокэтомунеравенствуоказалисьособенночувствительны представители современной теории Я-концепции, основателемкоторой следует считать К. Роджерса [APA Dictionary of Psychology (2nd ed.),2015, С. 953]. Так, в работах Х. Маркус и ее последователей исследуетсяфеномен, который получил название «возможное Я» (см.
параграф 2.2 даннойработы).Самостькакличностнаяидентичность(self-identity)здесьоказывается зависимой не только от актуальных оценок себя, но и отпреставлений о себе в возможности, содержит и то, чем она в меру51когнитивной оценки является, и то, чем она еще не является или лишь можетявляться [Markus, Nurius, 1986].В современных исследованиях в качестве глобального индикаторапсихологическогосовершенстваличностиповсеместноиспользуютсяизмерения психологического благополучия [McNulty, Fincham, 2012] иудовлетворенности жизнью [Diener и др., 1985].