Диссертация (1136376), страница 16
Текст из файла (страница 16)
Был налажен диалог ввоенной сфере, предусматривающий улучшение психологического климата,повышение количества контактов между военными двух стран. В рамках военногосотрудничество было имплементировано 29 разнообразных мер. Наряду с этимпроисходили активные консультации по вопросу разработки месторождений наконтинентальном шельфе. Также была создана рабочая группа по разработкевопросов двустороннего сотрудничества в различных сферах деятельности –«Confidence Building Measures (CBMs)».Улучшение двусторонних отношений в значительной мере подстегнулоэкономические отношения между странами. Наряду с развитием внешнейторговли Греция стала активно инвестировать в экономику Турции (табл.
10).86Kutlav M. Economy as the 'Practical Hand' of 'New Turkish Foreign Policy': A Political EconomyExplanation // Insight Turkey. – 2011. – Vol. 13, Iss. 1. – pp. 67-88.87Bechev D. Turkey in the Balkans: Taking a Broader View // Insight Turkey. – 2012. – Vol. 14, Iss. 1.– pp. 131-146.J75Таблица 10. Греческие прямые инвестиции в Турцию (млн долл. США).ГодГреческие ПИИ в Турцию20020200324200438200511200627912007236020087752009592010424Источник: Kontakos P. Greek Direct Investments in Turkey: The past decade and the future.
–Режим доступа: http://www.lse.ac.uk/europeanInstitute/research/hellenicObservatory/CMS%20pdf/Events/2011-5th%20PhD%20Symposium/Kontakos.pdf (Дата обращения: 03.03.2015.)Однако потепление греко-турецких отношений не позволило разрешитьнакопившиеся между сторонами споры. Так, в 2000-х гг. на высшем уровнеполитического диалога между Грецией и Турцией в очередной раз встал кипрскийвопрос, который представляет собой один из наиболее проблемных пунктов грекотурецких отношений88. Одним из основных противоречий является перспективадемилитаризации острова. Так, Греция всячески выступает за освобождениеКипра от тяжелых вооружений, в то время как Турция, понимая стратегическуюзначимость острова для своей безопасности, поддерживает доктрину военногоприсутствия в Турецкой республики северного Кипра. В отечественныхисследованиях отмечается, что: «Кипрская проблема, несмотря на некоторыепослабления в отношениях между общинами, остается весьма тяжелой, тем более,что два члена ЕС - Греция и Республика Кипр имеют возможность заблокироватьпринятие Турции в ЕС, оказывая таким образом, давление на Турцию».
Темсамым подчеркивается очевидная дефицитарность турецкой внешней политики по88Стародубцев И.И. Трансформирующаяся Турция. М., 2011. – 256 с.J76данному вопросу»89. Необходимо отметить, что ещё в 1993 году «фактическипереложила на Брюссель решение кипрского вопроса, включив Республику Кипрв качестве полноценной стороны своей оборонной доктрины»90.Наряду с этим возникли споры из-за акватории Эгейского моря. Официальноесближение Афин и Анкары не только не стало основанием для прекращенияэкономической экспансии Греции в Албании и Македонии, но, напротив,послужило триггером для укрепления своих позиций в регионе.
Наряду с этим,поддержка Грецией турецких стремлений получить статус полноценной странычлена ЕС позволила вынести наиболее проблемные вопросы двустороннихотношений на наднациональный уровень, дала возможность перераспределитьэкономические ресурсы с наиболее энергоёмкого восточного трека на балканский.К концу первой декады 2000-х гг. экономическая дипломатия Греции вАлбании и Македонии продолжала оставаться для Афин основным инструментомвнешней политики Афин в регионе.
Турецкий фактор греческой экономическойэкспансии оставался доминирующим, что определяло уровень греческихинвестиций в албанскую и македонскую экономики. Однако экономическийкризис 2008 года существенно сократил возможности греческого экономическогодоминирования. Турция, в свою очередь, отказалась от своей прежней доктрины«одинокого волка» («lone wolf»), которая рассматривала соседей, в том числезападнобалканских с точки зрения угроз собственной безопасности91.
Новыйподход предусматривал достижение и поддержание добрососедских отношенийпутём увеличения взаимозависимости через расширение экономическихконтактов, а также политическую разрядку («zero-problems-with neighbours»)92.89Турция в условиях новых внутренних и внешних реалий / отв. ред. Н.Ю. Ульченко, Е.И.Уразова. Сборник статей. М., 2010. – С.
148.90Кудряшова Ю.С. Турция и Европейский Союз: история, проблемы, и перспективывзаимодействия. М., 2010. – С.199.91Bilgin P. Turkey’s changing security discourses: The challenge of globalisation //European Journal of Political Research. – 2005. – Vol. 44, No. 1. – pp. 175–201.92Tur Ö.
Economic Relations with the Middle East under the AKP—Trade, Business Community andReintegration with Neighboring Zones // Turkish Studies. – 2011. – Vol. 12, No. 4. – pp. 589–602.J77На сегодняшний день греко-турецкие отношения можно определить какамбивалентные. С одной стороны, не утихают споры вокруг акватории Эгейскогоморя, в частно сти, принадлежно сти о стровов Имия (Кардак) иликонтинентального шельфа. Особенно остро данная полемика разгорается на фоненайденных запасов газа в районе Кипра. Обыденным явлением стало «вторжение»в греческие территориальные воды военных судов Турции.
Кроме того, в начале2013 года турецкая сторона открыла тендер на строительство военного авианосца,создание которого будет означать радикальное изменение стратегического балансав Эгейском море в пользу Турции.С другой стороны, происходит официальное сближение обоих государств,выразившееся во встрече лидеров стран в Анкаре 4 марта 2013 года. В ходепереговоров было подписано 25 разнообразных двусторонних соглашений, атакже провозглашён принцип «win-win» в двусторонних отношениях.Необходимость достижения стабильности на греческом направлении для Турции,по нашему мнению, была обусловлена «Арабской весной», которая предоставилавозможность турецкому государству претендовать на место регионального лидерана большом Ближнем Востоке, не дав Израилю единолично господствовать врегионе.
Также в начале 2013 года оживился проект строительства газопровода«Trans Adriatic Pipeline (TAP)», направленного на транспортировку газа изкаспийского региона по территории Греции, Албании и Италии в Западную иЦентральную Европу. Для Турции как страны-транзитёра это означает повышениесвоей роли в энергетической безопасности ЕС.Турецкий фактор стал определяющим и для формирования курса внешнейполитики Греции в регионе в 1990-2000-х гг. Наличие «застарелых споров» сосвоим восточным соседом и его агрессивная политика в Албании и Македониистали серьёзным вызовом для греческого правительства.
Невозможностьаналогичного ответа на политику продвижения национальных интересов Турции,осуществляемую с помощью религиозных инструментов, предопределиловедущую роль экономиче ских и финансовых рычагов в каче ствебезальтернативного способа противостояния турецкой экспансии для Греции.J78Придание экономической дипломатии официального статуса основногоинструмента внешней политики Греции само по себе стало основанием дляосуществления прямых инвестиций в албанскую и македонскую экономики длягосударственных фондов, а также компаний с государственным участием.Наряду с греко-турецкими отношениями другим существенным фактором,определяющим инструменты греческой внешней политики в регионе, былидвусторонние отношения Греции с Албанией и Македонией.
При этом эволюцияэтих отношений в значительной степени была связана с турецким фактором иопределяла объёмы и характер греческих прямых инвестиций в албанскую имакедонскую экономики. Однако в отличие от греко-турецких отношений,взаимоотношения с Албанией и Македонией формировались не только на уровнеофициальной внешней политики, но и зависели от позиции греческойполитической и бизнес элиты.
Эти два фактора претерпели существенныеизменения, взаимосвязь которых при этом чётко прослеживается с кактрансформацией инструментов внешней политики Греции, так и с характером иобъёмами греческих инвестиций.В начале 1990-х гг. двусторонние отношения Греции с западнобалканскимистранами определялись историческими связями со странами Западных Балкан.Важно подчеркнуть, что устоявшиеся официальные контакты между странамирегиона существенно различались между собой93. Так, отношения между Грециейи Албанией во второй половине XX века оставляли желать лучшего, тогда как сЮгославией, в состав которой входила Македония, двусторонние связи былидостаточно позитивными.
Кроме того, взаимоотношения между Албанией иМакедонией также были осложнены рядом спорных вопросов. В начале 2000-х гг.в Македонии стала весьма ощутима угроза албанского сепаратизма. В албанскихдокументах, отражающих национальный вопрос, указывается, что: «В качествеглавной национальной задачи ставится дальнейшее использованиедемографическо-миграционного роста албанской мусульманской общины: 1) в93Квашнин Ю.Д. Греция в международных отношениях (1936-1941) - М.: ИздательствоМосковского университета, 2011.
– 216 с.J79Косово с его провозглашение вторым албанским государством; 2) в Македонии сее превращением в македонско-албанскую федерацию; 3) в Черногории; 4) на югеСербии; 5) в Греции, где должна активизироваться борьба за увеличение правалбанских меньшинств»94.С момента начала холодной войны греко-албанские отношения определялисьблоковым противостоянием между США и СССР.
Кроме того, Албаниянаходилась за «железным занавесом», что делало невозможным построениеполноценных двусторонних отношений. К началу 1980-х гг. албанская экономикаиспытывала глубокий экономический кризис из-за реализации в предыдущийпериод доктрины «самообеспечения». Предшествующая «политика разрядки»между двумя мировыми державами также позитивно сказалась на возможностипостроения между Грецией и Албанией официального диалога. В 1983-1984 гг.первый секретарь ЦК Албанской Партии Труда Энвер Ходжа предпринял попыткуналадить диалог с греческим правительством Андреаса Папандреу.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
