Диссертация (1136258), страница 40
Текст из файла (страница 40)
Лактанций, Амвросий, Иероним, Августин подражали его стилистике ичерпали из его произведений большую часть своей философской эрудиции, минуягреческие оригиналы379. Благодаря им Цицерон стал наиболее читаемым латинскимавтором Средневековья, моралистом и оратором. Рукописная традиция «Топики»,«О законах», «Об обязанностях» восходит к IX в.380.Тем не менее лишь в Возрождение Цицерон стал «божественным Туллием»,чьи произведения благодаря сочетанию философской эрудиции с изяществом слогаи гражданским этосом оказались более созвучны настроениям эпохи, чемотстраненно-сдержанные трактаты Аристотеля.
Именно последний оставалсяглавным философским авторитетом для докторов средневековых университетов.Начало применению наследия Аристотеля к праву, по всей видимости,положил основатель западной схоластики Петр Абеляр (1079–1112 гг.). Основыаристотелевской логики (т. н. «древняя логика») стали для него инструментом379380См.: Майонов Г.Г. Цицерон как философ // Цицерон. Философские трактаты. М., 1985.
С. 5:«Августин черпал из сочинений Цицерона едва ли не большую часть своей философскойэрудиции и считал Туллия тем, «кем философия на латинском языке была начата и закончена(Contr. Acad., I, 3)». О копировании идей Цицерона Амвросием в трактате «Об обязанностяхклириков» cм.: Утченко С.Л. Трактат Цицерона «Об обязанностях» и образ идеальногогражданина. С. 165.Впрочем часть произведений стала известна позднее (письма Цицерона к Аттику открылПетрарка, диалог «Брут» — в 1422 г., «О республике» — только в 1819 г.). См.: Cicero inMittelalter und Humanismus // LexMA. Vol. 2. Cols. 2063–2077; Colish M.L.
The Stoic traditionfrom antiquity to the early Middle Ages. Leiden, 1990. Vol. 1. P. 156–158; по поводу «О законах»см.: de Plinval G. Autour du De legibus // Revue des Études Latines. 1969. N. 47. P. 294–309;Schmidt P.L Die Überlieferung von Ciceros Schrift 'De legibus' im Mittelalter und Renaissance.München, 1974; по поводу трактата «Об обязанностях» см.: Nelson N.E. Cicero's De Officiis inChristian Thought: 300–1300 // Essays and Studies in English and Comparative Literature.University of Michigan. Vol. 10.
Ann Arbor, 1933. P. 59–79; Fedeli P. Il 'De officiis' di Cicerone //Aufstieg und Niedergang der römischen Welt. Vol. 1.4. Berlin, New York, 1973. P. 376–386.158толкования теологических текстов и рационалистической трактовки норм морали иправосудия. Как известно, Абеляр отстаивал тезис о непосредственной связиестественного права с разумом, а позитивное право рассматривал как установлениелюдей«дляобеспеченияилиувеличениявсеобщейполезностиилиблагопристойности, или то, что опирается либо на обычай, либо на авторитетзаписи»381.
Он же применил диалектический подход в рассуждениях о видахпреступления и вины382. Тем не менее в отсутствие прямых ссылок на Стагирита вэтих рассуждениях выводы о его влиянии на отца средневековой схоластики носятхарактер предположений. К тому же Абеляру еще не известны основные этикофилософские произведения Аристотеля.Решающее значение для применения аристотелизма в толковании морали иправа имели рассуждения Фомы Аквинского (Аквината), выраженные прежде всегов главном его произведении, «Сумме теологии» (1265–1273), а также впредварявшей ее «Сумме против язычников» (1259–1264).
Великий теологСредневековья не только обосновал «легитимность» обращения к наследиюязыческого Философа и примирил его с западной богословской традицией, но ипродемонстрировал универсальное значение его методологического подхода дляизучения как общих, так и частных вопросов морали и права (в том числеимущественного обмена, обещаний и соглашений).Учение о двойной истине.Аристотель как языческий ученый находился под «подозрением» западныхбогословов с периода поздней Античности.
Средневековые авторы помнили упрек,брошенный Августином Стагириту за отсутствие у него истинной веры. С началомкультурного возрождения XII в. отношение к нему постепенно менялось. Помнению Роджера Бэкона, к примеру, он не имеет достаточной веры, но уженаходится в «преддверии веры» (preludia fidei) 383. Данте поместил философа впервый круг ада (лимб; Ад, III, 43), вместе с другими поэтами и учеными381382383Крашенинникова Н.А.
Предисловие // Антология мировой правовой мысли. Т. 2. М., 1999.С. 15.См.: Абеляр П. «Этика, или познай самого себя» (о природе греха и преступления) в:Антология мировой правовой смысли. Т. 2. С. 575–578 (перевод С.С. Неретиной).Воскобойников О.С.
Тысячелетнее царство. 300 – 1300 гг. С. 371.159древности, которые виновны лишь в том, что не знали истинного Бога, ведь «неспасут / Одни заслуги, если нет крещенья» (Ад, IV. 34). В то же время с начала XII в.Аристотеля почтительно величают Философом, признавая его широчайшуюэрудицию384.Фома Аквинский снял предубеждение против использования мудростиФилософа (как он часто называет его в своих произведениях) с помощью учения одвух измерениях, или двух уровнях истинного знания. Оно получило названиедвойной истины (veritas duplex), поскольку предполагало существование истинывысшей(нетварной,божественной)инизшей(творимойчеловеческиминтеллектом)385.
Во многом благодаря Аквинату, в средневековой западнойсхоластике сложилось четкое убеждение, что человеческий разум способен открытьлишь «тварную» истину, которая возникает в людских душах благодаря высшейистине божественного разума, но никогда не сможет сравниться с ней по полноте.Учения «языческих мудрецов» могли претендовать лишь на статус «тварной»истины. Какими бы рациональными не казались их рассуждения, их истинностьпризнавалась условной, подчиненной истине высшей, божественной.Учением о двойной истине Фома подготовил почву для синтеза христианскойи античной философской традиции в вопросах этики и права. Инструментом этогосинтеза стала аристотелевская логика. Однако ее применение в исследованииприроды человека, его действий, отношений обмена, обещаний, отражалооригинальный подход средневекового теолога.Телеологическая трактовка произвольных действий человека.Фома Аквинский, подобно Аристотелю, убежден в рациональной природечеловека, а потому также считал его главным назначением познание («тварной»истины) и осознанные действия.
Познание сущностей означает постижение их384385Такой титул использует уже Петр Альфонси в начале XII в. См.: Воскобойников О.С.Тысячелетнее царство. 300 – 1300 гг. С. 362«Нетварная истина и Божественный разум — это истина не измеренная и не созданная, ноистина измеряющая и создающая двойную истину, а именно, одну [истину] в самих вещах,насколько она создает их соответственно тому, что они есть в Божественном разуме; и другую[истину], которую она создает в наших душах и которая является истиной лишь измеренной,но не измеряющей» (Lectura super Evangelium S. Ioannis 18. 4 // Idem. Super Evangelium S.Ioannis lectura / Ed. R.
Cai. Taurini; R., 1972. Цит. по: Смирнов Д.В. Двойная истина // ПЭ. Т. 14.С. 253–263.160целей,названныхАквинатомвторичными.Первичной(трансцендентной)причиной (causa primaria) является сам Господь, и она недоступна человеческомуразуму (STh. I. 2, 3)386. Вторичные же причины объясняют движение и изменение ввидимом мире. В «Сумме против язычников» Фома близко следует представлениямАристотеля о четырех видах причин (SCG II 30.11) и уточняет соотношение междуконечной и производящей причинами: последняя подчинена первой как средствоподчиняется цели (SCG II, 42. 5).Для изучения поведения человека особое значение имело различие междуобусловленностью естественных и произвольных вещей.
Все естественные вещиимеют четко установленную цель, предопределенную их формой, и в этом смыслеих предопределенность абсолютна. Произвольные вещи (поступки, действия)зависят от намерений и наклонностей, определяемых разумом, а потомупредопределены относительно (STh. I–II, 13). Тем самым Аквинат подчеркнулзначимость свободной воли человека и необходимость учитывать ее для оценкирезультата поступков. Но еще более важной новацией стало применениеаристотелевскогометодаизученияматериальныхобъектовкотдельнымчеловеческим действиям. Расширительно толкуя методологию Аристотеля,христианский теолог пришел к убеждению, что у поступков тоже могут быть своицели и сущность (STh.
I–II, q. 18, a. 5).Фома считал цели поведения заложенными в само поведение действующимсубъектом и выделял целую иерархию целей, наподобие иерархии причин.Конечная цель всякого поведения — не реализация способностей (как полагалАристотель),аспасениедуши.Еедостижениюслужатподчиненные,непосредственные цели. Конечная цель имеет первостепенное значение, посколькупозволяет определить этичность действия, его соответствие естественному праву.Непосредственная цель формирует концепцию объекта и его сущность, а потомувсегда учитывается в дефиниции действия.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
