Диссертация (1136254), страница 27
Текст из файла (страница 27)
С. 185.1114Итак, понятия «уголовно-правовой запрет» и «запрещающая уголовноправовая норма» не тождественны. Употребление этих понятий в качествесинонимов представляется неверным. Запрещающая уголовно-правовая норма внешне не совпадает с уголовно-правовым запретом, так как содержит исходя, из действующего УК РФ, два нормативно-правовых предписания. Использование трехэлементной «классической» конструкции логической нормыправа применительно к нормативно-правовым предписаниям Особенной части УК РФ изначально является фикцией. Это подтверждается многочисленными спорами по поводу структуры запрещающей уголовно-правовой нормы, которые продолжаются и в настоящее время.
Представляется невернымобъединение разных по своей правовой природе нормативно-правовых предписаний, адресованных различным субъектам, в рамках искусственной конструкции логической нормы права. В идеале, в уголовном праве необходимоотказаться от данной конструкции, поскольку она не отражает отраслевойспецифики соответствующих правовых предписаний. В качестве первичнойструктурной единицы системы уголовного права следует рассматривать нормативно-правовое предписание.
Еще раз отметим, что, исходя из всего вышеизложенного, именно уголовно-правовой запрет следует признать исходным, базовым нормативно-правовым предписанием; элементарным, самостоятельным, цельным, логически завершенным структурным элементом встроении уголовного права, отражающим основное назначение соответствующей отрасли права.Теперь поясним, почему определение уголовно-правового запрета дается также через понятие законодательной конструкции, и чем она отличается от юридической конструкции состава преступления.В дореволюционный период ученые-криминалисты рассматривалиуголовно-правовые нормы как безусловные категорические предписания икак элемент уголовного закона.
В частности, Н.С. Таганцев писал, что уголовные законы в тесном смысле содержат в себе всегда две части: описаниетого посягательства, которое запрещается под страхом наказания, – часть115определительная, или диспозитивная, и указание на саму ответственность –часть карательная, или санкция (курсив наш – С.М.). Наличность обоих этихусловий есть необходимая принадлежность всякого уголовного закона1. А.О.Кистяковский указывал, что уголовный закон состоит из двух частей: а) определительной или диспозитивной, и б) утвердительной или санкционирующей. Первая содержит определение известного действия, в котором всегдаподразумевается его запрещение или предписание (курсив наш – С.М.); вторая совмещает в себе санкцию этого запрещения, или наказание2.
Аналогичной позиции придерживаются и некоторые современные ученые3. Исходя изсовременных юридико-технических категорий, дореволюционные ученыеписали о законодательных конструкциях, с помощью которых формируетсяуголовный закон, а точнее - его Особенная часть. При этом, если одна такаязаконодательная конструкция единодушно именуется дореволюционнымиучеными-криминалистами санкцией, то другая - «определительная или диспозитивная» - не получает однозначного названия.
Представляется, что название соответствующей части - уголовно-правовой запрет.Законодательная конструкция уголовно-правового запрета являлась исторически первичной и, по существу, единственной законодательной конструкцией, вольно или невольно используемой в период становления отечественного уголовного законодательства вплоть до начала XIX в. Ее использование было обусловлено, с одной стороны, естественным характером уголовно-правовых запретов, берущих свое начало от норм табу догосударственного периода, с другой стороны, слабым развитием юридической техники в соТаганцев Н.С.
Русское уголовное право: Часть общая. Лекции. Т. 1. - 2-е изд., пересмотр. и доп. СПб.: Гос. тип., 1902. С. 151.2Кистяковский А.О. Элементарный учебник общего уголовного права. Т. I. Общая часть. - Киев:Универ. тип., 1875. С. 33.3И.Я. Козаченко полагает, что «среди всех структурных элементов уголовного закона (статьи)(курсив наш – С.М.) приоритетное положение должна занимать гипотеза… помимо гипотезы уголовный закон заключает в себе еще две части: первая – указывает на запрещенное деяние, образующее собой данное преступление, и называется диспозицией; вторая – излагает последствия такого деяния, то есть назначение наказания, и называется санкцией.
См.: Козаченко И.Я. § 2.Структура уголовного закона // Полный курс уголовного права: В 5 т. / Под ред. А.И. Коробеева.Т. I: Преступление и наказание. – СПб.: Издательство Р. Асланова «Юридический центр Пресс»,2008. С. 201.1116ответствующий исторический период. Так, с точки зрения юридикотехнических особенностей изложения положений части второй и третьей(Особенной части) Проекта Уголовного уложения 1813 г. обращает на себявнимание тот факт, что отдельные криминообразующие признаки самостоятельных преступлений содержались в нескольких параграфах (статьях). Аналогичен и подход составителей проектов Уголовного уложения 1754-1766 гг.В то же время достаточно детальное и методичное описание криминообразующих признаков преступления, стремление максимально предусмотреть иописать различные возможные модели преступного поведения свидетельствует о стремлении составителей Проекта к четкому и точному формулированию конкретных уголовно-правовых запретов.
Например, криминообразующие признаки различных родов умышленного сметроубийства описаны в §§333, 334, 337-342, 344, 3451. Это косвенно объясняется отсутствием в то время современного понимания конструкции состава преступления и представления о норме права как о структурно-логической единице закона. Только впроектах Уголовного уложения 1754-1766 гг. составители начинают приводить в порядок санкционирующую часть уголовного закона, отказываясь отбезусловно-неопределенных санкций2, господствовавших до этого времени.В тоже время, в рамках Проекта Уголовного уложения 1813 г.
положения онаказании за конкретные преступления (санкции) еще могли содержаться вотдельных параграфах и могли быть отсылочными (например, наказания заумышленные смертоубийства описаны в §§ 336-342, 344-346; наказания занеосторожное банкротство описаны в §§ 580-582, 584)3.
Таким образом, положения, устанавливающие наказания за совершение конкретных преступлений (санкции), стали формироваться как законодательные конструкции только во второй половине XVIII – начале XIX вв..См.: Проект Уголовного уложения Российской империи. Часть третья. О наказаниях за частныепреступления. – СПб.: Сенатская тип., 1813. С. 3-9.2Проекты уголовного уложения 1754-1766 годов Новоуказанной книги часть вторая: о розыскныхделах и какие за разные злодейства и преступления казни, наказания и штрафы положены.
/ Подред. А.А. Востокова, с предисл. Н.Д. Сергеевского. – СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1882. С. VI.3См.: Проект Уголовного уложения Российской империи. Часть третья. О наказаниях за частныепреступления. – СПб.: Сентатская тип., 1813. С. 5-10; 112-114.1117Уголовно-правовой запрет – это уголовно-правовое предписание, законодательная конструкция, характеризующая все возможные варианты (модели) преступного поведения, признаваемого в соответствии с уголовным законодательством противоправным (как модели, признаваемые оконченным, таки неоконченным преступлением), за совершение которых предусмотрено наказание. При этом, следует иметь в виду, что такие уголовно противоправныемодели поведения могут называться как, собственно, преступлениями, так и,например, уголовными проступками. Преступления и уголовные проступки суть деяния, имеющие одну правовую природу1, формально отраженную вуголовно-правовом запрете. В решении Уголовного Кассационного Департамента Правительствующего Сената от 1868 г.
было указано, что слово «преступление» не противополагается по Уложению слову «проступок»2. Об этомписали и дореволюционные ученые-криминалисты. Н.С. Таганцев, указывая,что уголовные и полицейские посягательства представляются особой группой уголовно наказуемых деяний, а отнюдь не отдельными родами неправды,писал о том, что даже в Уложении 1845 г. выражения «преступление» и«проступок» употреблялись то в видовом значении, то для выражения понятия о преступном деянии вообще3. Н.Д. Сергеевский писал о том, что полицейской неправды как особого рода неправды не существует, и нет никакойнадобности вводить это деление4.Выделение дореволюционными учеными-криминалистами в структуреуголовного закона «в тесном смысле» двух основных законодательных конВ настоящее время активно обсуждается вопрос конструирования уголовного права в широкомсмысле, формирования в нем подотрасли уголовных проступков.
Об этом см.: Есакова Г.А. От административных правонарушений к уголовным проступкам, или о существовании уголовногоправа в «широком» смысле // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2013. № 1 (6). С. 37-45;Жук М.С. Учение об институтах российского уголовного права: концептуальные основы и перспективы развития: монография. – М.: Юрлитинформ, 2013. С.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
