П.В. Алексеев - История философии (1116260), страница 45
Текст из файла (страница 45)
АкадемикИ. П. Павлов в одном из своих писем в правительство на имяВ. М. Молотова писал: «Беспрерывные и бесчисленные аресты делают нашу жизнь совершенно исключительной. Я не знаю цели их(есть ли это безмерное усердное искание врагов режима, или метод устрашения, или еще что-нибудь), но не подлежит сомнению,что в подавляющем большинстве случаев для ареста нет ни малейшего основания, т.
е. виновности в действительности. А жизненные последствия факта повального арестования совершенно очевидны. Жизнь каждого делается вполне случайной, нисколько нерассчитываемой. А с этим неизбежно исчезает жизненная энер2гия, интерес к жизни» .Федоренко Н. Ночные беседы // Правда. 1988.
23 окт.2Протестую против безудержного своевластия. Переписка академикаИ. П. Павлова с В. М. Молотовым: публикация В. Самойлова и Ю. Виноградова // Советская культура. 1989. 14 янв. С. 10.Марксизм в России и СССР175Сталин фактически стоял над партией. Его политика нанесланепоправимый ущерб науке и философии.Желающим подробнее узнать об описанном выше периоде нашей наукирекомендуем познакомиться с работами: «Трагические судьбы: репрессированные ученые Академии наук СССР» (М., 1995); Философские исследования (1993. № 3, 4) («Наука и тоталитарная власть»); Д.
Журавский. «Террор»(Вопросы философии. 1993. № 7).В результате развернувшихся и продолжавшихся в течение30-х гг. репрессий были расстреляны (в разные годы) Н. И. Бухарин, В. А. Ваганян, Н. А. Карев, Я. Э. Стэн, Б. М. Гессен,И. К. Луппол, И. И. Агол, С. Ю. Семковский и др. ПогиблиП. А. Флоренский и Г. Г. Шлет. Умер в лагере Л. П. Карсавин.
Былотправлен на строительство Беломорканала, потерял там здоровьеи зрение А. Ф. Лосев.Положение о классовости философии и естествознания, каквидим, не было столь нейтральным, как это иногда представляется: оно касалось судеб многих людей, в том числе философов-марксистов.Коснулось оно и создававшихся с большим трудом целых марксистских учреждений и организаций.Было распущено Общество воинствующих материалистов-филантропов.
Ликвидирован Тимирязевский научно-исследовательский институт, расформирована (в середине 1932 г.) Ассоциацияинститутов естествознания при Коммунистической академии,а через некоторое время сама Коммунистическая академия влилась в состав Академии наук СССР.Был ликвидирован Институт красной профессуры естествознания.На заседании дирекции Института философии Комакадемии23 июня 1933 г. отмечалось: «После ликвидации ИКПЕ (Института красной профессуры естествознания.
— П. А.) и Ассоциации естествознания при Комакадемии, после закрытия журнала «За марксистско-ленинское естествознание» (пришедшего в 1931 г. насмену журналу «Естествознание и марксизм») — сейчас по существу нигде нет непосредственного руководящего центра или такойорганизации, которая занималась бы вплотную этими вопросами,и в первую очередь вопросами теоретического естествознания»1.Странным было положение философии при тоталитаризме:она по приданному ей статусу государственной идеологии должнабыла бы интенсивно развиваться, но, с другой стороны, отсутст1Архив АН СССР.
Ф. 355. Оп. 5. Ед. хр. 22. Л. 20.176Глава VI.вие свободы, которое сопровождало тоталитаризм, не позволялоей развиваться даже в малых пределах.ЦК партии и Сталин толкали философию на то, чтобы в центре их научной проблематики были проблемы текущей аграрнойпрежде всего политики, внутрипартийной борьбы, диктатур пролетариата, функций государства. Поскольку эти проблемы не изучались научно, а «привязывались» неизменно к политике, то и получалось, что философия — это та же политика, только дополняемая определенным количеством старых, уже известных банальныхфраз. И некоторые философы (Митин, Юдин) из философов превращались в политиков.Официальная философия вырождалась в какое-то идеологизированное образование.Между тем мыслящие философы создавали свои труды, нерассчитывая даже на их публикацию (вспомним хотя быА.
П. Карсавина, Г. Г. Шпета, П. А. Флоренского, А. Ф., Лосева,М. М. Бахтина). Это была настоящая русская философия, но подпольная. Другой, с ней идущей рядом, была философия русскогозарубежья, которой тоже не находилось места в России. Философия российская все же была.И если тоталитаризм не совместим с наукой, то он столь же,если не более, не совместим с подлинной философией.Иногда спрашивают: почему же в 30-х гг., когда официальнаяфилософия фактически переставала быть философией, а две другие ветви российской философии не дотягивались до корней науки, — почему же все-таки естественная наука развивалась, перехватывая не раз инициативу Запада? Вопрос требует обстоятельного размышления.
Коснемся лишь двух причин.1. Методологическая даровитость, широта мировоззрения наших старых кадров — ученых. Философия, как мы уже отмечали,действует при конструировании гипотезы или теории, как и прирешении конкретных задач, не всей системой своих понятий,а лишь фрагментарно и только тогда, когда в тех или иных понятиях действительно нуждается ученый. А опыт положительноговзаимодействия науки и философии уже имелся в первой четвертиXX столетия.2. Большое значение имел также «задел» 20-х гг.: созданиемножества прикладных научно-исследовательских институтов,подкреплявших теоретические дисциплины и не позволявших тоталитаризму слишком глубоко проникать в прикладную науку(и все-таки ему удалось добраться до А.
Н. Туполева и мн. др.).Марксизм в России и СССР177Мы уже высказали свою точку зрения по вопросу о том, чтоякобы философия (марксистская) несет ответственность за сталинизм, за «фашизм», за бывший в нашей стране тоталитарный режим. Еще раз повторим: 1) нельзя смешивать отдельных политизированных тогда философов и философию; 2) как религию использовала инквизиция, а медицину — германский фашизм, таки в нашей стране дело обстояло наоборот: не философия рождалаполитический режим, а политические деятели — режим и соответствующие политические идеи.Свое поколение Э. Кольман впоследствии в книге «Die verirrteGeneration» (1979) назвал заблуждающимся поколением. Но заблуждалась лишь некоторая его часть, имевшая политическуювласть или сливавшаяся с ней.Тоталитарный режим может произрастать практически на любой теоретической и партийной основе (тому примеры — не только СССР).
В основе тоталитаризма может лежать любая философия (рационалистическо-диалектическая, позитивистская, экзистенциалистская, вульгарно-материалистическая, прагматическаяи т. п.), по политической окраске якобы демократическая. Вдумаемся получше в мудрое выражение: «Даже сатана может цитировать Священное Писание в своих интересах».
Но каким бы ни былтоталитаризм (в том числе и некоммунистический), нужно создавать реальные, а не мифические заслоны на его пути.Однако вернемся к началу 30-х гг. и рассмотрим взаимоотношение философов и естественников.Прошедшая в 20-х гг. дискуссия между «механистами» и «деборинцами» (или «диалектиками»), а также II Всесоюзная конференция марксистско-ленинских научных учреждений возбудилибольшой интерес естественников, не являвшихся по общему мировоззрению марксистами, к философии марксизма. К новому десятилетию значительная их часть стала настолько активной в отношении общей методологии, что предпринимались реальные попытки применения марксистской философии к частнонаучнымпроблемам.
Новая же линия Коммунистической партии и некоторых философов, направленная на усиление «классового духа» конкретных исследований (а это была едва ли не главная причина поворота внимания к марксизму), приводила нередко к вульгаризаторской трактовке марксистской философии.
Кроме того, в этигоды им мало в чем могли помочь философы, знакомые с конкретными науками: репрессии посеяли страх среди них в отношении творческих философских исследований. Сформированныйс большим трудом отряд марксистов-философов и марксистов-ес12-5812178Глава VI.тественников стал быстро уменьшаться. Еще в 1930 г.О. Ю. Шмидт отмечал: «Одним из интереснейших фактов современности является спрос на философов-марксистов среди естественников.
Этот спрос не удовлетворен и в ничтожной степени.Философы (особенно подготовленные в естествознании) принадлежат к наиболее редким разновидностям на рынке интеллектуального труда»1. На философов нередко стали смотреть как на политкомиссаров.Движение естественников в научно-марксистской философии,вызванное, между прочим, и самими философами-марксистами20-х гг., оказалось недостаточно направляемым, стихийным, брошенным на произвол судьбы.
Уже в 1930, 1931 и особеннов 1932 гг. возникла философская «миграция» — опасность получить партийный ярлык и подвергнуться репрессиям вынуждалавсе большее число философов и естественников переходить всецело либо в историко-философскую или историко-научную проблематику, либо в узкие частнонаучные проблемы, туда, где можнобыло как-то обойтись без философских выводов.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
