П.В. Алексеев - История философии (1116260), страница 43
Текст из файла (страница 43)
Ю. Шмидта и содокладу А. А. Максимова «О положении нафронте естествознания». Президиум Комакадемии признал, чтоестественно-научное руководство (О. Ю. Шмидт, М. Л. Левин,С. Г. Левит, Б. М. Гессен, И. И. Агол) не осуществило реализа-Марксизм в России и СССР167ции генеральной линии партии на фронте естествознания и сталона антимарксистский путь.В газете «Правда» и в журнальных публикациях стала навязываться идея о развертывании борьбы на два фронта: против механицистов и формалистов. Вслед за этими молодыми марксистамивступили в конфронтацию с известными философами еще несколько выпускников Института красной профессуры.
Их позиция была поддержана Сталиным в его беседе с членами бюропартячейки ИКП в декабре 1930 г. Так сложился блок открытыхсторонников сталинистской партийности и сторонников кадровых перестановок в редколлегии журнала «Под знаменем марксизма», в других журналах и в марксистских учреждениях; изменения коснулись всей научной работы и содержания преподавания марксизма.Наступило время, когда философы-марксисты, только недавновключившиеся в настоящее философское творчество, вынужденыбыли менять свою исследовательскую ориентацию: чаще всего этобыла история философии или истории естествознания. Но и такаявнутрифилософская миграция не всегда помогала.
Оставалисьпрежние их публикации, которые служили предметом пристрастного разбора со стороны тех, кто ставил и «конкретизировал» новыезадачи.Остановимся на организованной «сверху» компании по «разоблачению вредительства» в науке.Приведем конкретные факты.В начале 30-х гг. во главе Ассоциации институтов естествознания Комакадемии был выдвинут после смещения с этого постаО. Ю. Шмидта математик Э. Я. Кольман (он же в прошлом партработник ЦК). Его же назначили главным редактором марксистского журнала «Естествознание и марксизм».Э. Я. Кольман провозгласил положение о том, что «философия, естественные и математические науки так же партийны, каки науки экономические или исторические», и был рупором проведения этого положения в жизнь.
Он заявлял о «прогрессирующем»загнивании науки на Западе, о «ее неспособности разрешить туили иную конкретную проблему». В статье «Вредительство в науке» он писал, в частности, что «подмена большевистской политики в науке, подмена борьбы за партийность науки либерализмомтем более преступна», что «носителями теорий являются маститыепрофессора».
Далее следовали «махист Френкель в физике», «виталисты Гурвич и Берг в биологии», «Кольцов в евгенике», «Вернадский в геологии». «Егоров и Богомолов в математике» — все168Глава VI.они, по утверждению Кольмана, «выводят» каждый из своей науки реакционнейшие социальные теории»1. Профессор С. Вавилов,как указывал Кольман, фактически неверно и вразрез со взглядами Энгельса противопоставляет Галилея Кеплеру, а философВ.
Ф. Асмус зачисляет категорию «вероятность» «или по штатупровидения Божия, или имманентно творящей человеческой головы». Главный редактор журнала «Охрана природы» Н. Подъяпольский, после Октября 1917 г., подготавливавший, кстати, декрет об охране природы, был ошельмован Э. Кольманом за то, чтопредлагал объявить Ямскую степь заповедной. Примечателен комментарий к словам Н. Подъяпольского: «Первобытностью веет,и уносишься мыслями в доагрикультурное прошлое края».Э. Кольман заключал: «Вот именно, "охрана природы" становитсяохраной от социализма».
И еще он обобщал: «Таким образом,сущность всех вредительских теорий одна и та же. Иначе и бытьне может — цель у вредителей всех мастей одна: срыв нашего социалистического строительства, реставрация капитализма»2. Какой, оказывается, в СССР был широкий набор вредительств! Чемэто не политический «наукообразный» донос в соответствующиегосударственные и партийные органы?Одним из приводных ремней от этих органов к массам политически нейтральных ученых оказалась крупная по тем временаморганизация ВАРНИТСО (Всесоюзная ассоциация работниковнауки и техники для содействия социалистическому строительству). Вначале эта организация действительно способствовала установлению мировоззренческого союза ученых. Ее возглавлял биохимик А.
Н. Бах. Но с конца 20-х гг. она резко повернула в сторону политизации ученых и, подобно руководству партии, вместолозунга «Кто против буржуазии, тот с нами» выдвинула лозунг«Кто не с нами (т. е. кто не со сталинистами. — П. Л.), тот противнас».Журнал «ВАРНИТСО» оказался заполненным статьями политических сторонников А. Н. Баха.Возьмем статью профессора В. Коровина. Характерен заголовок: «Ученые-вредители и задача ВАРНИТСО».
Автор директивен:«Представляется совершенно бесспорным, что политическоеи всякое иное перевоспитание вредителей — задача априорно бесполезная, чтобы не сказать — вредная, как питающая различныеиллюзии от толстовских и вплоть до донкихотских. Единственный1Большевик. 1931. № 2. С. 78.Там же. С. 75.Марксизм в России и СССР169способ обращения с вредителями — не проповедь обращения, ноизоляция — и физическая, и общественная. Задача ВАРНИТСОздесь — не в заклеймении обнаруженного вредительства...
нов предупреждении и сигнализировании вредительств назревающих. Первое для этого условие — максимальная зоркость и неослабная бдительность. Брошенный одним из членов нашей Ассоциации... на совещании работников здравоохранения крылатыйлозунг: «В деле раскрытия вредительств вызвать на соревнованиеОГПУ отнюдь не является ни красным словцом, ни тем более парадоксом»1.Теперь мы знаем: немало нашлось желающих (из тех, кто причислял себя к ученым) вступить в это «соревнование», котороедлилось затем почти четверть века.Эстафету «ВАРНИТСО» вскоре подхватил пришедший ему насмену журнал «Фронт науки и техники», главным редактором которого по-прежнему оставался А. Н. Бах.
Со страниц этого журнала в 1931 г. прозвучал тезис об обострении классовой борьбы и внауке по мере успехов в строительстве социализма в СССР. Этаустановка реализовывалась, в частности, на собраниях студентов,молодых преподавателей и заводской «общественности», обсуждавших и осуждавших политические взгляды и мировоззрение«буржуазных» ученых. Была развернута кампания по переизбранию профессоров (среди старейших ученых, взгляды которыхбыли осуждены, оказался, например, и известный химик, профессор 1-го МГУ Н. Д.
Зелинский). От многих «немарксистов» требовали, чтобы они в течение ближайших дней отказались от своихпрежних убеждений и письменно заявили о своем переходе намарксистские позиции. Химик профессор Раковский на одном изобсуждений заявил: теперь такой момент, когда нужно выбиратьмежду жизнью и смертью, а всякий, конечно, выберет жизнь.Не так мало было в те годы и фактов фальсификации научныхположений, и они касались не только философских текстов, нотакже текстов многих других наук: генетики, физики, химии, математики и т.
п. При этом почти никто из «нападавших» не вспоминал про научность или объективность, но везде звучали требования «беспощадно бороться с вредительством» и т. д.Круто изменился характер дискуссии, проходившей в 20-е гг.Если сначала эту внутринаучную философскую дискуссию можнобыло (хотя и несколько условно) считать «свободной», то с лета1930 г., когда была опубликована в «Правде» «статья трех» — Ми1ВАРНИТСО. 1930. № 9-10. С. 22-23.170Глава VI.тина, Ральцевича, Юдина — и особенно с конца 1930 г.
— послебеседы Сталина с бюро ячейки Института Красной профессуры,философии и естествознания (при обсуждении этой беседы первым докладчиком был М. Б. Митин) — она стала носить явно антидемократический, политизированный характер. ПрофессорЯ. И. Лифшиц, подобно многим другим политизированным ученым, относительно спорящих сторон по философским проблемаммедицины писал: «Представители меньшевиствующего идеализмаи механицизма являются агентами троцкизма и правого уклонав медицинском лагере»1. Происходило насаждение политическогоантагонизма в философии и всей науке. Предпринимались попытки превратить философию в придаток политической партийнойлинии, в служанку политики.
Наука, как и философия, насильственно превращалась в военизированный «фронт». Устанавливалась единозначная связь: «диктатура пролетариата (одна политика)» — «монополизм одного направления в науке» — «диктатураодного направления в философии». Приведем несколько подобных положений. И. И. Презент, осваивавший «новую» биологиюТ. Д. Лысенко и ставший политическим и методологическим егосоветником (он, кстати, никогда не был философом), заявлял:«Всякая истина классова... всякая научная теория классова»2.Созвучны этому положению было немало и других более развернутых утверждений. Так Л. Звонов провозглашал: «Классоваяборьба находит всегда политическое выражение в борьбе партий,а на фронте науки — в борьбе направлений»3. В «Философскомсловаре» (автор — Т. Ищенко) указывалось: «В классовом обществе всякая теория, наука и философия так или иначе, прямо иликосвенно...
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
