Мотрошилова Н.В. (ред.) - История философии Запад-Россия-Восток.Книга 4-2000 (1116258), страница 44
Текст из файла (страница 44)
Толкованиеих концепций и идей становится главным средством обоснования самой неотомистской философии. Так, в учении Фомы Аквинского(1225—1274) Жильсон выдвигает на передний план универсальныйзамысел, удавшуюся, как он полагает, попытку гармонического объединения религии и философии, веры и разума2. Другой вершиной католической мысли средневековья Жильсон считает философию св. Бонавентуры (1221 — 1274), представителя поздней схоластики, одногоиз великих Учителей Церкви, главу ордена францисканцев. В его учении особо подчеркивается значимость метафизики, тесно объединенной с христианской мистикой. Бонавентура — в толковании Жильсона (несколько отличающемся от подхода ортодоксального томизма) —признает существенные различия между верой и теологией, с однойстороны, и разумом и философией, с другой стороны.
Но следуя традициям католической философии, он отказывает философии в какойбы то ни было автономии. Если бы философия исходила только изразума, она вела бы к заблуждениям. И потому истинную философиюможет создать только разум, озаренный божественным светом3.152В философии Бонавентуры Жильсона привлекает также удачный,по его суждению, синтез томистской и августинистской традиций. СамЖильсон предпринимает современную интерпретаторскую попыткуобъединить учения Фомы Аквинского и Бонавентуры, хотя он и признает всю глубину различий между философскими идеями этих двухкатолических мыслителей.Характерно, что Жильсон, для которого подлинная религиознаяфилософия есть не что иное, как следование Фоме Аквинскому, уделил немалое внимание истолкованию философии главного оппонентаФомы в эпоху поздней схоластики, Дунса Скота (1266—1308).
В егофилософии Жильсон прежде всего выделил тезис о существованиибесконечного бытия. При этом, как считает Жильсон, теология хотя иопирается на философско-метафизические идеи относительно бытия,но не выводит теологическое понятие бытия из философского. Болеетого, как только теолог "прикасается" к метафизике, она меняет свойоблик, поднимаясь выше "к метафизическому небу сущностей" 5 .
Теология ищет бесконечный источник бытия и, естественно, находит егово всемогуществе христианского Бога. Уникальность Бога Дуне Скотвидит в том, что его сущность сливается с бесконечностью.Обсуждая вопрос об очевидных различиях философских позицийвыдающихся католических мыслителей, Жильсон высказывается впользу плюрализма именно философских идей и взглядов. Если основополагающие "истины веры" объединяют и должны объединять католических теологов, то разъединяющие их расхождения по частным,в том числе философским, вопросам вполне допустимы и даже неизбежны. Церковь не случайно не осудила учение Дунса Скота, направленное — по ряду философских параметров — против установок классического томизма.
Ибо в философии главные орудия — теоретические доводы, доказательства. Всякие запреты и директивные рекомендации в философии бессмысленны. Итак, теологи, замечает Жильсон,не должны надеяться на то, что люди, направляющие свой умственный взор на проблему бытия, придут к согласию. Тем самым становится ясно, что теология должна представить философии большуюсвободу исследования. Однако и философы должны, согласно Жильсону, в конечном счете признать преимущество веры, откровения перед разумом.Особые требования предъявляются к философствующим теологам,к религиозным, тем более католическим, философам.
"Мы не принижаем философию, когда предпочитаем ей Откровение как источниксогласия в достоверности. Вот, наверное, почему Церковь позволяеттеологам, под надзором своего учительства, свободно исследовать тайну Бытия, в единении веры, мир которой не нарушается их благородным соревнованием. А сами они должны не покладая рук трудиться,чтобы лучше узнать — с целью лучше понять — друг друга; и онизаранее объединятся между собой в изначальном свете, если верно,что никакое слово человеческое не посмеет разъединить тех, кого соединило слово Божье" 6 .153Важнейший для неотомиста Жильсона предмет исследования —существенное различие между христианским Богом как Богом религии и "философским богом", т.е.
образом и понятием бога в нерелигиозной философии. В книге "Бог и философия"7 в свете этой проблемыпоследовательно анализируются главные исторические стадии европейской философии.В Древней Греции утверждаются, и прежде всего благодаря поэтической мифологии, особые представления о божествах. Боги грековмыслятся и как личности (Зевс, Гера, Аполлон, Афина и др.), и какстороны физической реальности, природные стихии (Океан, Земля,Небо).
Они уподоблены человеку: боги любят и ненавидят, испытывают и другие эмоции, желания; они наделены и сверхчеловеческойсилой, и поистине человеческими слабостями. Для греческой политеистической религии характерна иерархическая субординация богов. Чтокасается древнегреческой философии, то Жильсон оспаривает распространенную в антиковедении мысль о том, что философия возникла из мифологии и на ее основе.
Философия рождается из решительного отрицания мифологии. Вот почему различные образы первоначала, предложенные древнегреческими философами, не только не подчинены божеству, но поставлены выше него. Так, в представленииПлатона боги ставятся ниже Идеи, которая — парадоксальным образом — объявляется "более божественной, чем сами боги". Вместе стем Жильсон придает большое значение несомненному факту преклонения Платона перед религиозным началом, как бы напоминая, чтовера в богов древнее философии. В становлении новых представленийо боге Жильсон отводит особую роль встрече греческой философии схристианской верой. Когда молодой Августин начал читать "Эннеады" неоплатоника Плотина, то его захватила задача: выразить христианского Бога в терминах плотиновской (а значит, и платоновской)философии. Через несколько столетий после Августина новый синтезантичной философии, а именно философии Аристотеля, и христианства осуществил Фома Аквинский.
Возникшая в результате этого синтеза метафизика св. Фомы стала, согласно Жильсону, кульминациейрелигиозной метафизики. В эпоху нового времени метафизическуюмысль, стремившуюся избавиться от опеки теологии, именно по этойпричине ожидал упадок — и прежде всего в той области, где онапыталась самостоятельно обосновать философскую идею бога."Бог и философия нового времени" — тема, весьма важная какДля Жильсона, так и для всей философии неотомизма. К ней в разных связях и аспектах обращались и религиозные философы другиххристианских конфессий — протестантизма, православия.
В чем жеособенность позиции Жильсона, одного из самых яростных критиковтенденций и традиций нерелигиозной философии нового времени?Жильсон подробно исследует пути и методы конструирования "философского бога", например, в учении Декарта. Как обычный человек, Декарт принимал христианскую веру. Вот слова Декарта, о которых напоминает Жильсон: "Я благоговел перед нашим богословием и1548не менее всякого другого чаял достичь Царства Небесного" . Однако вкачестве философа Декарт, по справедливому замечанию Жильсона,принизил роль теологии.
Если Фома Аквинский различил философию и теологию с целью затем объединить их, то Декарт воспользовался различением веры и знания, теологии и философии, религии инауки для их взаимообособления. Поэтому Бог Фомы Аквинского и"философский бог" Декарта так отличаются друг от друга. Начав сбога как абстрактной высшей причины всех вещей, Декарт создал механистическую картину мира, т.е. такое научно-философское его объяснение, которое более не нуждается в Боге. Бог Декарта, заявляетЖильсон, был "мертворожденным"; он превратился в нежизнеспособный гибрид рационалистического мышления и религиозной веры. Богстал своего рода "Автором природы", о котором при ее научном ифилософском исследовании вспоминают все реже. Между тем христианский Бог, напоминает Жильсон, не сводим к каким-либо ограниченным функциям, подобным роли "Автора природы".Обычные для религиозных философских систем претензии к кантовской "религии в пределах только разума" дополняются и подкрепляются у Жильсона рядом тонких и интересных аргументов.
Кант в"Критике чистого разума" высказал идею о том, что существованиеБога не может быть однозначно доказано с помощью рациональныхдоводов. В какой-то мере Жильсон с этим соглашается: поскольку Богне принадлежит к числу эмпирических явлений, вопрос о Боге действительно выходит за пределы компетенции рационалистического научного и философского познания. К признанию существования Бога,каким он предстает в христианской религии, человека толкает (скорее) не разум, а собственный многообразный жизненный опыт "контакта" с божеством. Ведь почти каждый мыслящий и чувствующийчеловек задается вопросом о том, существует ли в самом деле "нечто",называемое Богом.
Когда перед нами расстилаются громады океана,высятся горные вершины, когда мы размышляем о тайне жизни, —мы мыслью и сердцем неизбежно обращаемся к Богу. И даже самифилософы-рационалисты, утвердив идею философского бога, в других теоретических и жизненных ситуациях поворачиваются скорее кБогу религии. Не в силах справиться с тайнами познания Бога, Декарт объявил идею Бога врожденной.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
