Мотрошилова Н.В. (ред.) - История философии Запад-Россия-Восток.Книга 3-1999 (1116257), страница 41
Текст из файла (страница 41)
Его вдохновлялабиология. Он внимательно изучил жизнь и понял ее, и постиг какносительницу духа. Он не побоялся отыскивать в наблюдениях за своим собственным сознанием аргументы, бросающие свет на проблемы,которые никогда не будут разрешены. И он оказал существенную услугу человеческому разуму, восстановив и реабилитировав вкус к медитации, непосредственно приближенной к нашей сущности... Подлинноезначение философии — только в том, чтобы обратить мышление насебя самого. Это усилие требует от того, кто стремится его описать...особого подхода и даже изобретения подходящей для этой цели особойманеры выражения, так как язык иссякает вблизи от своего собственного источника. Именно здесь проявилась вся мощь гения Бергсона.Он дерзнул позаимствовать у поэзии ее волшебное оружие и соединилсилу поэзии со строгостью, от которой не терпит отклонения дух, вскормленный точными науками"2.
В Пантеоне на одной из колонн есть надпись: "Анри Бергсону — философу, жизнь и творчество которого сделали честь Франции и человеческой мысли".Хотя Бергсон не оставил особой философской школы, многие значительные философы, психологи, естествоиспытатели, литераторы,художники разных стран испытали на себе глубокое влияние бергсоновского учения. "В значительной степени опирались на концепции Бергсона религиозные эволюционисты Э. Леруа и П. Тейяр де Шарден,создатели теории ноосферы; его эволюционное учение высоко оценивал В.
И. Вернадский. Философия Бергсона оказала воздействие настоль разных по духу мыслителей, как У. Джемс (впрочем, влияние3Десь было взаимным) и теоретик анархо-синдикализма Ж. Сорель; егоэтико-религиозная концепция вдохновила А. Тойнби, одного из наиболее известных социальных философов XX в."3. Выдающиеся писателиМ. Пруст и Дж. Джойс также испытали мощное воздействие идейБергсона. До Октябрьской революции философия Бергсона была весьма136популярна в России. Работы мыслителя переводились на русский языквскоре после их публикации.
В 1913—1914 гг. в Санкт-Петербурге вышлив свет вторым изданием пять томов Собрания сочинений Бергсона.Философия БергсонаИсходный пункт — свободаЕще в диссертации "Опыт о непосредственных данных сознания",вполне компетентно участвуя в споре "психофизиков" и философов обинтенсивности ощущений и возможности их измерения, Бергсон пришел к общефилософским выводам, важным для его более поздней концепции. Бергсон считал до определенной степени плодотворными подходы тех психофизиков, которые под влиянием Вебера-Фехнера и ихпоследователей применили количественные методы для измерения интенсивности ощущений.
Однако Бергсон выступил и против чрезмерного увлечения тогдашних физиологов и психологов количественнымиметодами, выдвинув следующий принцип: "... жизнь сознания предстает нам в двух аспектах в зависимости от того, воспринимаем ли мы еенепосредственно или преломленной в пространстве. Рассматриваемыесами по себе, глубинные состояния сознания не имеют ничего общего сколичеством; они являются чистым качеством. Они настолько сливаются между собой, что нельзя сказать, составляют ли они одно или многие состояния. Их нельзя даже исследовать с этой точки зрения, тотчасне искажая их. Длительность, порождаемая ими, есть длительность,моменты которой не образуют числовой множественности"4.
Итак, бергсоновские основополагающие понятия — непрерывность сознания, длительность — появляются уже в ранних работах.Там же обосновывается фундаментальное значение понятия свободы.Имея в виду поколебать позиции жесткого детерминизма, Бергсонвместе с тем обращает внимание на причины его живучести и в обыденной жизни, и в науках, в частности в психологии, где он принимаетформу "ассоциативного психологического детерминизма".
"... Благодаря кристаллизации в нашей памяти определенных ощущений, чувств,идей мы отвечаем на внешние впечатления движениями, которые, будучи сознательными и даже разумными, во многом напоминают рефлекторные акты. Ассоциативная теория приложима именно к этим, весьмамногочисленным, но большей частью незначительным действиям"(С. 123). Однако Бергсон считает "несомненным фактом" спонтанность,внутренний динамизм, обусловливающие свободу нашего сознания инаших действий. "... Мы свободны, — пишет Бергсон, — когда нашидействия исходят из всей нашей личности, когда они ее выражают,когда они имеют то неопределенное сходство с ней, которое мы обнаруживаем порой между художником и его произведением" (С.
125).Защита свободы — исходный пункт и фундаментальное основаниефилософии Бергсона. Постулирование свободы роднит философиюБергсона с учением Канта. Однако французский мыслитель исходит изтого, что в споре кантианцев со сторонниками детерминизма позицииобеих сторон оказываются антиномично-противоположными и равно-137правными. "Но нам кажется, — пишет Бергсон, — что возможен итретий выход: мысленно перенестись в те моменты нашего существования, когда нам предстояло выбрать определенное, очень важное решение в те единственные в своем роде мгновения, которые уже не повторятся, как не вернутся некогда исчезнувшие моменты истории какоголибо народа. Тогда мы убедимся, что эти прошедшие состояния немогут быть ни адекватно выражены в словах, ни искусственно воспроизведены путем рядополагания более простых состояний, — ведь всвоем динамическом единстве и в чисто качественной множественностиони представляют собой фазы нашей реальной и конкретной жизни,нашей реальной и конкретной длительности — разнородной и живой.Мы убедимся, что если наше действие показалось нам свободным, тоэто значит, что отношение этого действия к состоянию, которое еговызывает, не могло быть выражено законом, ибо это психическое состояние — единственное в своем роде и больше никогда не повторится.Наконец, мы увидим, что само понятие необходимой детерминации теряет здесь всякий смысл, и не может быть речи ни о предвидениидействия до его совершения, ни о возможности противоположного действия, если первое уже совершено..." (С.
154).Отличие ранней философии Бергсона состоит в том, что путь краскрытию свободы как основополагающего философского принципаон увидел не в тех сферах, где философия традиционно усматриваланаиболее яркое ее воплощение — не в учении о разуме, научном познании и не в моральной философии. Входными воротами в философиюсвободы оказались для Бергсона размышления, повернутые к тем изначальным пластам опыта, в которых — по установившимся в философии обычаям — искали не свободу, а жесткий детерминизм: Бергсонобратился к исследованию материи и наиболее тесно с ней связанныхформ духа.Материя и восприятие.
Материя и памятьВ книге "Материя и память" Бергсон выступил против как материалистических, так и идеалистических традиций. И материализм, иидеализм он считал "одинаково крайними, избыточными положениями." Ошибка идеализма — в сведении материи к представлению, заблуждение материализма — в превращении материи в вещь, "производящую в нас представления, но отличную от них по своей природе" (С. 160). Какая же позиция была заявлена Бергсоном в противовеси материалистическому, и идеалистическому монизму? "Эта книга, —разъяснял Бергсон в Предисловии к седьмому изданию "Материи ипамяти", — утверждает реальность духа, реальность материи, и в нейделается попытка определить отношение между первым и вторым наясном примере — примере памяти.
Книга, следовательно, очевидно дуалистичная. Но, с другой стороны, она обрисовывает тело и дух такимобразом, что появляется надежда если и не упразднить, то значительносмягчить те трудности, которые всегда возникают в связи с дуализмом..." (там же).Чтобы объединить материю и дух, Бергсон пытался найти точку ихсоприкосновения. Но, поскольку в истории мысли подобные попытки138уже предпринимались, в "Материи и памяти" была предложена их критическая оценка. Под обстрел критики попали натуралистические концепции, не просто сближающие материю и дух, но по сути сводящиесознание, психику, дух к простому детерминистическому следствию материальных, прежде всего церебральных (мозговых) процессов.
Философ весьма обстоятельно и профессионально разобрал (особенно вовторой главе "Материи и памяти") достижения тогдашней физиологиимозга. Согласно Бергсону, они говорят о действительно важной ролицеребральных процессов в совокупной человеческой жизни, но не подтверждают крайней натуралистической идеи, согласно которой психическую деятельность можно однозначно "материализовать", сводя клокализуемой деятельности центров и клеток мозга. Бергсон был уверен, что накопление в будущем новой, сколь угодно обширной информации о деятельности мозга и нервной системы вряд ли изменит этоположение в принципе.Значительную роль в объяснении единства материальных (здесь:физиологических) и духовных (здесь: психических) процессов традиционно играл анализ восприятия. Это и понятно.
Ведь восприятие обычнорассматривалось и еще сегодня рассматривается как один из "ближайших" к внешнему миру, к материи и наиболее элементарных актовпознания. Материалисты и идеалисты, казалось бы, по-разному интерпретировали восприятие. Но Бергсон указал на принципиальную общность их позиций в данном вопросе: "и для тех, и для других воспринимать — значит прежде всего познавать" (С. 173); "... они неизменнопренебрегают отношением восприятия к действию и воспоминания кповедению" (С. 302).Бергсонианская интерпретация восприятия — как, впрочем, и других форм, структур, элементов сознания, психики — является разновидностью активизма: восприятие и психика в целом ставятсяв зависимость от целостного, актуального человеческогодействия. Восприятие, согласно Бергсону, лишь измеряет способностьчеловеческого существа к действию.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
