Мотрошилова Н.В. (ред.) - История философии Запад-Россия-Восток.Книга 3-1999 (1116257), страница 31
Текст из файла (страница 31)
Радикальный эмпиризм Джемса опирается на некоторыепонятия, традиционные для эмпиризма, но получившие в прагматизмеособое толкование. Опыт — единственная высшая инстанция познания — для Джемса, с одной стороны есть поток сознания, поток переживаний, а с другой, лишь иное название для человеческой практической деятельности, всегда имеющей свои результаты и следствия.Из потока сознания выделяются в качестве базовых ощущения; тем самым Джемс как будто примыкает к традициям сенсуализма.
Однако в отличие от сенсуализма Джемс отказывается обсуждать в философии вопрос об источникеощущений: они приходят, утверждает он, "неизвестно откуда"10. Правда, ощущения в психологии и философии прагматизма все равно котируются достаточновысоко: благодаря ощущениям в сознании "наличествуют" отношенияреальности, а также совокупность истин, высказываемых относительно и ощущений, и отношений.Путь от ощущений к понятию вещи в интерпретации Джемса прокладывается благодаря не познанию, а, главным образом, воле Связанные с волей акты первенствуют над познавательной стороной деятельности: ощущения, восприятия существуют, по Джемсу, "ради" волевых актов.
Поэтому "вещь" — продукт воли, результат,конструкт, зависящий от человеческого целеполагающего действия и103средств, выбранных для реализации цели. «Объявляя основой опытаощущения, Джемс непосредственно примыкает к сенсуализму Беркли,Юма и Маха...
Но взгляды Джемса несколько отличаются от махистских. Для него вещи как нечто неопределенное не даны в опыте, выступающем как нерасчлененный поток, или хаос, ощущений, а берутся,выделяютсяили "вырезаются" из него самим субъектом, усилием еговоли»11. Что касается достоверности опытного знания, то как раз здесьиграет решающую роль особая интерпретация Джемсом принципа Пирса. "В основе всех находимых нами между нашими мыслями (утверждениями) различий — даже самого тонкого и субтильного свойства —лежит следующий конкретный факт: ни одно из них не настолько тонко, чтобы выражаться как-нибудь иначе, чем в виде некоторой возможной разницы в области практики.
Поэтому чтобы добиться полной ясности в наших мыслях о каком-либо предмете, мы должны толькорассмотреть, какие практические следствия содержаться в этом предмете, т. е. каких мы должны ожидать от него ощущенийи к каким реакциям со своей стороны мы должны подготовиться"12.Более общие философские выводы Джемса таковы. "Субъективное, человеческое на всем оставляет свой след"13. Некоей независимойот человека, застывшей и неизменной истины не существует, а если быона и существовала, то была бы подобна мертвой сердцевине живогодерева.
Собственно, говорить следует не об "истине", а об "истинах",которые плюральны — соответственно множеству индивидов, которыедля себя добывают истины и ими обладают. Вот почему Джемс говорил о своей позиции, что это — индивидуализм и плюрализм. "Действительностьнема, она ничего не говорит о себе. Мы говорим занее"14. А то, что именно мы о ней говорим, зависит от наших воли ивыбора, от конкретности опыта, от уникальности исторической ситуации осуществляющего опыт индивида.
Результат всегда индивидуален,субъективен, а потому плюрален. Вот почему Джемс отвергал как материализм, для которого дух в мире оказывается "чужестранцем", так иидеализм спиритуалистического, абсолютистского характера.Джемс решительно и доказательно опровергал абсолютный идеализм — отчасти потому, что в первое десятилетие XX в.
наблюдал нарастание его влияния, о чем говорил в книге "Плюралистический универсуум" (в русском переводе — "Вселенная с плюралистической точки зрения"). Для сторонников абсолютного идеализма (например, идеализма Гегеля и его последователей конца XIX — начала XX в. Брэдли иРойса) "быть" значит стать объектом по отношению к абсолюту, который изображается как некий "субъект", который все познает, "знает"и даже действует. Но ведь абсолют, настаивает Джемс, не действует ине страдает, не любит и не ненавидит. Познавать и действовать можетлишь человек, реальный индивид, притом исключительно в мире собственного относительного опыта13, притом переплетенного с опытомДругих людей.
"Мир, в котором каждый из нас чувствует себя в интимном кругу своего дома, есть мир существ, имеющих историю, их истории сплетаются с нашей историей, и мы можем придти к ним на помощьвпревратностях их судьбы и рассчитывать на помощь с их стороны. Вэтомудовлетворении абсолют отказывает нам; мы не можем ни помочьему, ни повредить, так как он пребывает вне истории. Несомненно, что104заслуга философии — показать, что та самая жизнь, которую мы ведем, реальна и важна"16.
И плюрализм, избавляясь от призрака абсолютного, изгоняет, согласно Джемсу, "великого разрушителя реальности", изгоняет также и интеллектуализм послекантовской "абсолютистской" философии.Теоретик прагматизма спешит заверить, что он вовсе не намеревается тем самым устранять рационализм. Напротив, свою цель он усматривает в "сохранении рациональности в мире" и обнаружении той рациональности, которая заключена в потокечувственного опыта". Подобно этому Джемс уверяет, что он отнюдь не стремится к полной дискредитации философии Гегеля и егодиалектического метода, а хочет лишь обнаружить подлинную суть гегелевской диалектики. "В чем же состоит диалектический метод? Этотметод сам является частью гегелевского воззрения или интуиции, ипритом той части, которая находит наибольший отклик в эмпиризме издравом смысле.
По отношению к Гегелю совершили крупную несправедливость тем, что смотрели на него прежде всего и главным образомкак на рационалиста. На самом деле это — наивно наблюдающий человек, одержимый лишь злополучной склонностью к техническому и логическому жаргону. Он становится в эмпирический поток вещей, иотдается впечатлению от того, что совершается. Его ум в действительности импрессионистичен"18.
Джемс вслед за Гегелем признает, что вещам свойственно диалектическое движение. Но далее добавляет: объяснять такое движение гораздо правильнее с плюралистической точкизрения прагматизма, чем с монистической позиции абсолютного идеализма.Существенное намерение и элемент прагматизма Джемса — обоснование религиозной веры. Он исходит из того, что срасцветом науки связан подрыв основ религиозного миросозерцания.Ученые, готов признать Джемс, настроены,особенно "в часы научной19работы", глубоко материалистически и атеистически. Между тем остановиться на позициях материализма, именуемого "мрачным, тяжелым,похожим на кошмар мировоззрением", отказаться от веры в Бога означало бы поражение философии, отказ от подлинной нравственности —такова точка зрения Джемса. Это был бы и отказ человека от своейнеповторимой индивидуальности.
Ибо Бог нужен именно конкретномуиндивиду как самое надежная опора в борьбе против тягот жизни,страданий, одиночества, в борьбе против зла и хаоса. Джемс не тольконе отрицает, но прямо признает, что Бог, религиозная вера утверждаются им не в некоем онтологическом значении (Бог есть, существует),а именно в прагматическом смысле: вера в Бога нужна человеку, спасительна для него. Религию он согласен считать гипотезой, которая, однако, может оказаться истиной. При этом возможны противоречия междунаукой, не способной или не желающей подкрепить веру, и обращениемчеловека к Богу. Верующего человека, даже если он ученый, это смущать не должно.
На стороне верующего — исконно ему присущее право выбора, "право предаться своей личной вере на свой собственный20риск" , избрать любую религиозную гипотезу, опять-таки потому, чтовера спасительна и "выгодна" человеку, неверие же — разрушительнодля него.105ДЖОН ДЬЮИСреди теоретиков прагматизма самым большим, пожалуй, влияниемпользовался, особенно в США, Джон Дьюи (1859 — 1952), чья самостоятельная творческая деятельность развернулась на рубеже столетийи в XX в. Он преподавал сначала в Мичиганском, Чикагском университетах, а с 1901 по 1931 г. был профессором Колумбийского университета в Нью-Йорке. Основные сочинения Дьюи посвящены исследованию проблем педагогики ("Школа и общество", 1899), теории человеческой природы, опыта и познания ("Человеческая природа и поведение", 1922; "Опыт и природа", 1925), философской логики ("Исследования по логической теории", 1903; "Как мы мыслим", 1910; "Очеркипо экспериментальной логике", 1916; "Логика: теория исследования",1938).
В этих работах Дьюи развивает далее, но главным образомперерабатывает, видоизменяет фундаментальные принципы прагматизма.В первые годы своей философской карьеры Дьюи попал под влияние неогегельянского идеализма, который к концу XIX в. доминировалв английских и американских университетах. Но затем он избавился отэтого влияния, о чем рассказал в автобиографическом эссе "От абсолютизма к эмпиризму", написанном уже в семидесятилетнем возрасте.Главные философские и философско-педагогические идеи Дьюивкратце таковы. Внимание Дьюи к философии сначала было опосредовано его глубоким интересом к педагогике.
Он хотел сделать из педагогики обоснованную и тщательно разработанную дисциплину. Междутем ее состояние внушало ему серьезные опасения. Теория и практикаобразования и воспитания, подчеркивал Дьюи, лишены здоровой, прочной основы, что особенно пагубно, если иметь в виду цели демократического общества. В книге "Демократия и образование" (1916) он выступил как реформатор процесса обучения и педагогических дисциплин. Задача теоретического обоснования педагогики привела Дьюи кпсихологии и философии, а в них — к концепциям прагматизма. «ХотяДьюи считал, что скорее люди и ситуации, чем книги, оказали главноевоздействие на его жизнь, он делал исключение для "Принципов психологии" Джемса, книги, которая оказала мощнейшее, уникальное влияние на изменение направления его философского мышления. Биологические, динамические и объективные элементы "Приципов" с такимивпечатляющими главами, как "Концепция", "Дискриминация", "Сравнение" и "Размышление", прояснили для Дьюи тот аутентичный смысл"жизни в терминах жизни как действия", какого он не смог найти вболее застывшей традиции классической философии.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
