Мотрошилова Н.В. (ред.) - История философии Запад-Россия-Восток.Книга 2-1996 (1116256), страница 95
Текст из файла (страница 95)
Следовательно, посредством чувственности предметынам даются, и только она доставляет нам созерцания; мыслятсяже предметы рассудком, и из рассудка возникают понятия"'15.Способности чувственности и рассудка — т. е. способность воспринимать, принимать впечатления, стало быть, созерцать предмети способность мыслить его — существуют лишь в неразрывномвзаимодействии. Только благодаря их единству возможен опыт.Опыт Кант и определяет как взаимодействие чувственности и рассудка.
Тем не менее он считает возможным в трансцендентальной эстетике приступить к относительно самостоятельномуизучению чувственности и ее форм.Исследование чувственности для Канта прежде всегоозначает выделение элементов чувственности и их пристальное исследование. Не все элементы изучаются одинаковоглубоко и подробно. Так, с самого начала Кант выделяет ощущения и явления как элементы чувственности.
Определениеощущения в общем близко к закрепившемуся у нас пониманию этого элемента познания; оно по существу заимствовано Кантом у сенсуализма. "Действие предмета на способность представления,поскольку мы подвергаемся воздействию его (afficiert werden), есть358ощущение. Те-созерцания, которые относятся к предмету посредством ощущения, называются эмпирическими'"1в. А вот благодаряспецифическому определению слова "явление" Кант уже готовитотход от сенсуалистической, эмпирической традиции в историифилософии: "Неопределенный предмет эмпирического созерцанияназывается явлением"^7. Сенсуализм исходил из того, что через явления предмет схватывается более или менее адекватным образом.Кант же считает, что в явлении "есть" явленность не предмета самого по себе, а предмета созерцания, но это предметсугубо неопределенный.
Тут и начинает завязываться узел,который силилась развязать — или, наоборот, связать потуже —послекантовская философия.Явление, по Канту, с одной стороны, способствует данностипредмета через созерцание. Но какая это данность, что мы узнаемо предмете с помощью явления? Не более того, что он есть, что онесть "вещь сама по себе", независимая от сознания, и что он — источник действия на органы чувств, на человеческую способностьвосприимчивости, источник созерцаний. Каков предмет сам по себе? Говорит ли об этом явление? Не более того, что предметесть и он неопределен.
И тут критики Канта делятся на двалагеря. Одни утверждают, что Кант не имел оснований предполагать даже существование предметов, вещей вне нас, ибо явления —исходный материал познания — не дают основания для такихзаключений. Подобные замечания были сделаны уже после выходав свет первого издания «Критики чистого разума». Откликаясь наних, Кант во втором издании усиливает критику идеализма (в егоразличных, в том числе солипсистских, вариантах) и обоснованиенезависимого существования внешнего мира. "...Нельзя не признать скандалом для философии и общечеловеческого разума, —пишет он в предисловии ко второму изданию работы, — .необходимость принимать лишь на веру существование вещей вне нас (откоторых мы ведь получаем весь материал знания даже для нашеговнутреннего чувства) и невозможность противопоставить какое быто ни было удовлетворительное доказательство этого существования, если бы кто-нибудь вздумал подвергнуть его сомнению"18.Вполне очевидно, что, отстаивая существование вещей (самих посебе) вне сознания — а это исходный пункт «Критики чистого разума», важнейшее опорное звено всей ее конструкции, — Кантпрочно опирается на тезисы материализма и сенсуализма.Другой лагерь критиков образовали те, кто оспаривал кантовское рассмотрение мира явлений как барьера, отделяющего познание от вещей самих по себе.
Лагерь этот совершенно неоднороден.В него входили и входят идеалисты (Гегель, Хайдеггер) и материалисты (Маркс, Ленин). Их доводы, хотя и проистекающие изразличных оснований, сводились и сводятся к тому, что Кант значительно преуменьшает "раскрывающую" силу явления. Предмет ужев явлении — и, быть может, в особенности в явлении — предстает359не разъятым на субъективные ощущения, а "возникает" перед взором человека в его целостности, подлинности, убедительности.Но ведь Кант с самого начала мыслит исследовать познание, осуществляемое с помощью чувственной способности.А анализ чувственности он ведет тем способом, который заимствуету естествознания: целостное познание, опыт расчленяется прежде всего на две способности — чувственность и рассудок, нои каждая способность далее искусственно, аналитически расчленяется на элементы. То в явлениях, что соответствует ощущениям,Кант называет "материей явления", представляющей все его многообразие.
Но ведь должно существовать нечто, рассуждает Кант,что упорядочивает, организует мир ощущений. Таким организующим началом не могут быть сами ощущения. Значит, есть нечто,упорядочивающее материальные элементы явления, что происходит благодаря его формам. Именно благодаря форме, согласноКанту, мы получаем не некое хаотичное многообразие ощущений, аявление как организованное, упорядоченное целое; нам является,хотя и не вполне определенно, предмет как целое. Значит, чувственность — не только способность воспринимать впечатления, чтомогло бы сделать эту способность чисто пассивной.
В чувственностидолжны быть заключены некоторые моменты, делающие ее активной человеческой способностью. Человек потому способен воспринимать по законам, общим для человеческих существ, что кромемногообразной материи, кроме неповторимо множественных ощущений есть формы чувственности. Иными словами, есть что-то внас, что сразу задает форму предметности — "дает" предмет в пространстве и времени. Пространство и время Кант и считаетпрежде всего формами чувственности.Как формы чувственности пространство и время специфичны. Их Кант также называет априорными формами чувственности, а в их исследовании он видит главный интерес трансцендентальной эстетики. Прежде чем определить пространство и времякак априорные формы чувственности, Кант вводит еще одно понятие, на первый взгляд странное, — понятие чистого созерцания.Странным его можно считать потому, что Кант заявляет: в такомсозерцании нет ничего, что принадлежит ощущениям. Как же этовозможно? Разве созерцание по самому определению не есть способность видения, т.
е. ощущения? В том-то и дело, что Кант, имеяв виду пространство и время, переходит к разбору другого типа созерцания. Возникает оно как следствие целого ряда следующихдруг за другом теоретических процедур.Bj чем же специфика подхода Канта к теме, проблемепространства и времени? Во-первых, в том, что подход »тотфилософский, а не естественнонаучный: речь здесь идет не опространстве и времени как свойстве вещей самих по себе, а опространстве и времени как формах нашей чувственности.Стало быть, во-вторых, исследуется "субъективное" время — время,так сказать, человеческое (в отличие от "объективного" времени360мира). Но, в-третьих, само это субъективное объективно длячеловека и человечества.Постулирование характеристик пространства и времени в «Критике чистого разума» развертывается по единой в принципе схеме.Есть только некоторые оттенки различия:1.
Пространство и время не суть эмпирические понятия, выводимые из внешнего опыта!9.2. Пространство и время суть необходимые априорные созерцания, лежащие в основе всех созерцаний вообще20./3. Пространство и время суть не дискурсивные, и^и, как их ещеназывают, общие понятия, а чистые формы чув/еТВенного созерцания21 .•'4. Пространство и время представляются как оесконечно данныевеличины.\При характеристике времени добавлен еще одинуггункт, причемопределено различие между временем и пространством: "Времяимеет только одно измерение: различные времена существуют невместе, а последовательно (различные пространства, наоборот,существуют не друг после друга, а одновременно)"22.Почему, согласно Канту, пространство и время не сутьэмпирические понятия, выводимые из внешнего опыта (пункт1)? Почему они не суть и дискурсивные, т. е.
общие понятия?С одной стороны, Кант исходит из того, что данность предметовсознанию сама по себе еще не содержит, не гарантирует данностипространства и времени. По Канту, когда мы созерцаем отдельныепредметы (а также сколь угодно обширные группы предметов), мытем самым и тут же — вместе с опытом — еще не обретаем такогопредставления о пространстве и времени, которое носило бы всеобщий и необходимый характер, было бы аподиктическим. А именнооно (что также не всегда принимается во внимание) интересуетКанта.
Ибо он вовсе не отрицает, что какие-то представления опространстве и времени "приходят" вместе с вещами. Однако в нихне может быть гарантии всеобщности, необходимости; отдельныеакты восприятия не дают им, следовательно, силы критериев,форм, организующих опыт. Это, с одной стороны. Но, с другойстороны, констатирует Кант, мы всегда со строгой необходимостьювоспринимаем предметы как данные в пространстве и времени."Когда мы имеем дело с явлениями вообще, мы не может устранитьсамо время..."23. Когда предмет является, он как бы заведомо данкак предмет "внешний" (пространственный) и как встраиваемый вкакую-то последовательность2*.
Отсюда Кант делает вывод, что инаше сознание "изначально", "заведомо", т. е. до всякого опыта,априорно должно располагать и фактически располагает своеобраз^ными всеобщими критериями, позволяющими устанавливать положение предметов, перемену ими места и констатировать отношенияпоследовательности, одновременности.Что же — в позитивном смысле — есть пространство? Что естьвремя? Какова, согласно Канту, их природа?361В трансцендентальной эстетике Кант стремится доказать, чтопространство и время — в качестве фундамента, критерия формы данности предметов — суть все-таки созерцания, представления, хотя и особые.Почему пространство и время, по Канту, являются — каждое —созерцанием, точнее, "чистой формой чувственного созерцания"?Ответ на этот вопрос — главное, что требуется доказать вкантовской философской задаче.
Основной аргумент в пользу"созерцательной природы" данной формы: время (как и пространство) — одно."Различные времена суть лишь части одногои того же времени"2^. Аналогично и с пространством26. Поэтомуохватить, представить пространство и время как таковые — значит,по существу подняться над их "частями". И в самом деле, достаточно нам начать наблюдать или воображать время в какой-томомент, в какой-то "точке", как сразу неизбежно приходится предположить некую единую "линию времени" (то же — в случае пространства). Отсюда и другое их свойство: каждое локализованное, условноограниченное временноуе (и пространственное) отношение неизбежнодолжно находить "продолжение", уже не знающее ограничений."Поэтому, — делает вывод Кант, — первоначальное представлениео времени должно быть дано как неограниченное"27.Благодаря доводам о том, что время (пространство) — одно ичто оно бесконечно, считаются доказанными: 1) чувственная природа времени как критерия, формы всех и всяческих актов эмпирического созерцания предметов (потому-то пространство и время ипонимаются Кантом как формы чувственного созерцания); 2) неэмпирическая (внеопытная) природа этого "чувственного созерцания"(потому-то пространство и время определяются как "чистые формычувственного созерцания" ).Новаторство теории времени Канта состояло именно в том, чтоею был утвержден своеобразный "принцип дополнительности" мира вещей по отношению к сознанию субъекта и сознания субъектапо отношению к познанию являющегося ему мира вещей.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
