Мотрошилова Н.В. (ред.) - История философии Запад-Россия-Восток.Книга 2-1996 (1116256), страница 76
Текст из файла (страница 76)
'Вместе с тем, именно в мыслящем рассудке и достигаемомим знании Вольф усматривал основное средство просвещения, образования и воспитания людей, с чем он связывал главную цель своей философии. Он подчеркивал, что в своей философии всегда стремился к достоверному познанию того, что служитблагу человеческого рода, к применению найденных им истин дляпользы людей.
Мысль о том, что философ служит человечеству,встречается во всех его работах. Девизом своей философии онизбрал латинское изречение "Ad usum vitae" ("для житейской надобности"). Эта практически-просветительская и даже пропагандистская ориентация философии Вольфа наглядно просматриваетсядаже в его пресловутом педантизме, попытках "демонстративногодоказательства" правил и советов для домашнего обихода и "житейской надобности", которые сегодня выглядят забавным казусомв истории философской мысли, собранием тривиальных поучений.Но его современниками они воспринимались иначе.
УбеждениеВольфа в силе мышления, его призыв к самостоятельному применению разума (провозглашенный намного раньше знаменитого "Sapere aude" Канта), стремление внедрить в сознание рядового человека принципы рационального, доказательного мышления имеливажное просветительское и социальное значение.Не менее важно, что в противоположность религиозной идеологии и пиетистской морали Вольф апеллировал не столько к внутреннему миру человека, к его благочестивой набожности, сколько кдеятельной жизни труженика, основанной на принципах реальнойпользы и чувственного, земного счастья.
Трактуя Бога как совершенное разумное существо, а веру как оптимистическую уверенность вспособности разума к постижению истины, Вольф, по справедливому замечанию Фейербаха, обозначил своей философией первуюступень в борьбе духа науки и просвещения с религиозной протестантской идеологией. Именно эта принципиальная мировоззренческая288оппозиция лежала в основе конфликта Вольфа с официальной церковью и ортодоксальным пиетизмом, приведшего его к изгнанию изГалле в 1723 г.В своих работах Вольф постоянно подчеркивает, что главнаяцель метафизики — счастье людей — не будет достигнута, пока вней отсутствуют основательные, ясные, отчетливые и подтверждаемые в опыте понятия о каждой вещи.
В более поздней работе онотмечает, что вопрос о счастье — отнюдь не собственная часть философии: задача философии — служить фундаментом других наук,доставлять им надежные принципы, точные методы достижения истинного знания и его критерии. Свое понимание философии как"Welt-Weisheit", т. е. "мудрости для мира" или "мировой мудрости", Вольф связывал с необходимостью рассудочного, научногообъяснения мира, построения целостного, доказательного и систематического знания о нем. Только в этом случае философия можетслужить миру и благу людей, их образованию и воспитанию, способствовать расцвету наук.С этим осуществленным Вольфом и его учениками поворотом кразработке общефилософских, научно-теоретических и методологических оснований человеческого познания и поведения, просветительского мировоззрения в целом исследователи связывают началотак называемого умственного этапа, зрелой или высокой стадии немецкого Просвещения.
Говоря о "повороте", осуществленном Вольфом в философии Просвещения, нужно учитывать, что во многомэто было продолжением лейбницевской и всей предшествующейтрадиции рационалистической метафизики XVII в. Однако уВольфа эта традиция выступила в своеобразном синтезе с просветительскими установками, что во многом определило специфические особенности, равно как и место его учения в просветительскомдвижении и в истории философской мысли XVIII в.За вольфовской философией установилась дурная "слава": ееобычно оценивают как "плоскую" и "скудоумную" систематизациюнаследия Лейбница, утратившую многие гениальные идеи, догадкии прозрения великого учителя.
Эта оценка во многом несправедлива. Предприняв грандиозную попытку построения универсальнойсистемы метафизики на основе единого математического метода и всоответствии с логическим идеалом знания, Вольф исходил из идеисамого Лейбница, стремился реализовать неосуществленный замысел этого мыслителя. Следуя просветительскому подходу к науке,ее пониманию как средства образования и воспитания людей,Вольф пытался обобщить и систематизировать не только наследиеЛейбница, но едва ли не всю совокупность современных емунаучных и философских знаний, подвести их под единыепринципы познания и представить в виде дедуктивной системы"разумных мыслей о всех вещах".Именно такое просветительски-практическое, целеслужебноеотношение к знанию послужило источником повышенной требовательности к его логической строгости, точности,289доказательностиисистематическойупорядоченности.Указанные особенности многочисленных работ Вольфа, посвященных самым различным областям человеческого знания, принеслиим необычайную популярность и позволили стать заметным вкладом в разработку теоретических и мировоззренческих основ не только немецкого, но и европейского Просвещения.Вместе с тем именно у Вольфа с наибольшей ясностью и силой обозначился специфический философско-гносеологический феномен:просветительское отношение к знанию как средству образования иобучения, его рассмотрение в качестве учебно-педагогического материала оборачиваются серьезной гносеологической ошибкой, аименно превращением форм экспликации знания в основное средство его достижения, подменой процесса познания его конечнымрезультатом.
При этом способы рассудочного мышления, егологические законы и формы не только абсолютизируются, нои неправомерно переносятся на бытие и познание, отождествляютсяс сущностью и структурой самого действительного мира и процессами его познавательного освоения.В результате этого вольфовская метафизика, с одной стороны,все больше превращалась в набор общеизвестных и банальных "разумных мыслей", в застывший свод неизменных, раз и навсегдаданных понятий, поучений, советов, внешним и весьма искусственным образом упорядоченных в некое подобие единой и доказательной системы.
С другой стороны, система эта не только все болееустаревала по сравнению с бурно развивавшейся наукой, с результатами и запросами реальной практики; в ней все более отчетливообнаруживались глубокая внутренняя противоречивость и догматичность ее исходных философских оснований и "первых принципов". Именно в системе Вольфа с ее претензиями на научность,доказательность и обоснованность всех ее понятий со всей очевидностью проявился тот парадоксальный факт, что ее возможностьзиждется на никак не обоснованном, т. е. догматическом, постулировании бытия Бога и чудесного акта творения действительногомира. Только при таких допущениях или предпосылках, составлявших содержание так называемой рациональной, или естественной, теологии, сохранялась возможность обоснования двух другихчастей метафизики — рациональной космологии и психологии,т.
е. учения о мире и человеческой душе и предустановленной гармонии между ними. Иначе говоря, при внешней наукообразности ипросветительской направленности обсуждения вопросов о мире ичеловеке, о его способности к познанию и преобразованию действительности, к совершенствованию общества, достижению всеобщегоблага и нравственного совершенства, и т. д.
их решение оказывалось мнимым и иллюзорным, а главное, основанным на недоказуемых и противоречащих опыту и здравому смыслу постулатах.Эти и другие пороки и внутренние противоречия метафизикиВольфа привели к тому, что она перестала быть центром просветительского движения. Неминуемым стало и последующее разложение290вольфовской школы. Вместе с тем вольфианство имело важноеэвристическое значение для дальнейшего развития философскоймысли в Германии. Предметом философской рефлексии стала проблема принципиальной односторонности, ограниченности и глубокой противоречивости рационалистической метафизики вообще,теоретической и методологической несостоятельности ее исходныхустановок и принципов. Вольфу выпала малопочетная участь статьносителем и выразителем общего кризиса традиционной метафизики.
Но в этом состоит и его непреходящая заслуга в истории философской мысли нового времени, равно как и в процессе вызреванияпроблемно-теоретических предпосылок для разработки новых,нетрадиционных подходов к решению основных вопросов философского познания, прежде всего у Канта, других представителейнемецкой классической философии.В целом вплоть до второй половины XVIII в.
вольфовская школа оставалась самой влиятельной философской школой в Германии. Апогей ее развития приходится на начало 40-х годов, когдавзошедший на престол Фридрих II торжественно пригласилВольфа в Галле, объявив его философию чуть ли не официальнойфилософией Пруссии. Среди наиболее известных представителейвольфовской школы, внесших немалый вклад в культурную жизньГермании и немецкое Просвещение, следует отметить Г. Б. Бильфингера, Л.
Ф. Тюммига, И. Хр. Готтшеда, Ф. Хр. Баумейстера,А. Г. Бауигартена, Г. Ф. Мейера и др. Большинство вольфианцевзанимались в основном формальными уточнениями и "улучшениями" системы своего учителя, пытаясь устранить ее многочисленныепротиворечия и содержательные пробелы. Как правило, однако,результатом этого на деле оказывалось лишь усиление таких негативных сторон вольфианской метафизики, как бесплодная иградефинициями и абстрактными формулировками, выдумывание искусственных логических связей'Между никак не обоснованными и эклектически рядоположными понятиями. В силу этого она все болеепревращалась в бессодержательную схоластику, теряла реальноепознавательное значение, отдалялась от потребностей и задач просветительского движения, развития общества, науки, образования.Вместе с тем в составе вольфовской школы возникла и определенная дифференциация: ее наименее ортодоксальные представители постепенно отказывались от крайнего рационализма учителя иот рассмотрения сугубо умозрительных и "высших" вопросов метафизического познания, переходя к анализу вопросов, непосредственно связанных с конкретными потребностями общественной икультурной практики, научного познания.
В работах вольфианцев на первый план все более выдвигалась проблематикаэмпирической психологии, где понятие человеческой душитрактовалось уже не как безликая совокупность абстрактныхспособностей, как "простая" и бессмертная сущность, а как многомерное, целостное и активное образование, как достояние конкретной личности во всем богатстве и многообразии ее жизненных291потребностей и интересов. Показательно, что именно из попытокуяснения специфики чувственности как самостоятельной и независимой от рассудка способности души и разработки специальной логики "низшего" познания возникли эстетические идеи Баумгартенаи Мейера, ставших основателями немецкой эстетической теориивека Просвещения. На творчество ряда вольфианцев все большеевлияние стали оказывать традиции английского сенсуализма,шотландской школы "морального чувства" и "здравого смысла",эмпирико-психологической линии Томазия.
Все это привело к постепенному эклектическому размыванию вольфовской школы и еерастворению в так называемой популярной философии позднегоПросвещения.3. АНТИВОЛЬФИАНСТВО И ОСНОВНЫЕНАПРАВЛЕНИЯ ФИЛОСОФСКОЙ МЫСЛИ ПЕРИОДАЗРЕЛОГО ПРОСВЕЩЕНИЯВ начале и первой половине XVIII в. наряду с вольфианством вГермании существовали и развивались другие философские и религиозные направления, многие из которых находились в прямойоппозиции к традиционной метафизике. Правда, у большинстваранних оппонентов Вольфа не было сколько-нибудь единой и определенной философской платформы. Их критика, как правило,носила довольно поверхностный, эклектический и непоследовательный характер, она велась с точки зрения общих просветительскихили пиетистских установок, не затрагивая исходных и собственнофилософских оснований рационалистической метафизики.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
