Мотрошилова Н.В. (ред.) - История философии Запад-Россия-Восток.Книга 2-1996 (1116256), страница 78
Текст из файла (страница 78)
Значительнымдостижением немецкой философской и просветительской мыслиXVIII столетия стали и идеи Тетенса о человеке как свободном исамодеятельном существе, или "модификабельной сущности",способной к бесконечному самосовершенствованию.Говоря о мыслителях, оказавших прямое воздействие на формирование критической философии Канта, необходимо назвать именаХр. А. Крузия (1712 или 1717-1775) и И. Г.
Ламберта (17281777), которые не принадлежали ни к одному из рассмотренныхвыше направлений, но пытались найти новые подходы к решениюосновных философских проблем, отличные от традиционного традиционализма и сенсуализма. Вслед за своим учителем РюдигеромКрузий определил вольфианскую метафизику как "иллюзорнуюсистематику" и выступил против рационалистической онтологии сее крайним логицизмом и доведенными до фатализма детерминизмом и телеологизмом.
Точно так же он подчеркивал непознаваемуюсущность субстанции, относительно которой мы можем иметь лишьусловные знаки, но не адекватные образы, а ее главным свойствомили признаком считал активно-деятельную, наделенную внутреннейсилой природу. Развивая некоторые идеи Лейбница, Крузий создал оригинальную онтологическую концепцию (так называемую онтологию воли), своеобразие которой состоит в отрицаниилогической доказуемости понятия существования, в его трактовкекак "простой положенности", основанном на простом и ни к чемуне сводимом "полагании", а также в определении пространства ивремени как признаков и даже "синонимов" существования действительного мира.Исходя из этой онтологической концепции Крузий пытался поновому трактовать основные законы логики и теории познания,отказываясь от предустановленной гармонии и физического влияния. Подчеркивая, что познавательная значимость понятий, объективно-содержательная сторона истинного знания не определяютсяформально-логической правильностью или непротиворечивостьюмышления и не сводятся к непосредственной чувственной данностипредметов, Крузий стремился показать обусловленность истиныпринудительно-полагающим актом мышления, т.
е. активной и самостоятельной способностью разума к построению понятий иликонструированию знаний о мире. В этой связи важное значениеимеет критика Крузием закона достаточного основания ипроведенное им различение закона действующей причины иопределяющего основания. Если последний имеет исключительно логическую природу и сводится к возможности получениянеобходимых дедуктивных выводов по закону противоречия, то в296первом речь идет об основании, способном "производить нечто другое".
Крузий называет его "реальным основанием" и различает внем основание бытия вещей, а также основания познавательной инравственной деятельности человека, которые имеют внелогическую природу и связаны, с одной стороны, с "полагающей", конструктивно-синтетической сущностью познавательного процесса, а сдругой — со свободой и самодеятельностью человеческой воли.Именно волю Крузий считает самостоятельной и даже высшей по сравнению с рассудком способностью, или "основнойсилой", непостижимой для разума и, вместе с тем, наиболее адекватно выражающей внутреннюю силу субстанции. Свобода воликак ее безусловная спонтанность не сводится к произволу или случайной мотивации поступков, основанной на незнании их подлинныхпричин; она проявляется в форме особого рода необходимости —категорически-повелевающего нравственного закона.
В этих рассуждениях Крузий предвосхищает кантовское учение о свободе как"основании существования" нравственного закона и другие идеипрактической философии Канта, в том числе критику эвдемонистского и утилитаристского обоснования морали, постановку проблемы высшего блага как единства добродетели и счастья и др.Ламберт был едва ли не единственным из названных выше мыслителей, состоявших в переписке с Кантом и заслуживших его высокую, хотя и не всегда однозначную, оценку. Обоих мыслителейсближало глубокое убеждение в необходимости принципиальнойреформы традиционной метафизики, в преодолении ее абстрактного логицизма, а также критическое отношение к сенсуалистическойгносеологии, неспособной обосновать возможность всеобщего и необходимого, строгого и доказательного научного знания. Методологическиеи гносеологические разработки Ламберта опирались на самостоятельную и многостороннюю научную практику, а также на огромныйфактический материал из истории науки.
Его «Новый Органон»стал едва ли не первым очерком по истории и методологии науки.Внимание Ламберта было направлено на обоснование объективности познания и достоверности научной картины мира. Решениеэтой задачи он связывал с обнаружением "простого в познании",или так называемых реальных понятий, позволявших "схватывать" вещи "как они есть в себе".
Эти понятия служат основаниеми материалом для построения сложных понятий и теоретическихсистем знания с помощью различных видов "понятий отношений".При этом он развивал весьма специфический принцип "взаимозаменяемости" вещей и понятий, совпадения или равенства объемов"теории вещей" и "теории знаков", в силу чего они могут быть смешаны или "превращены" друг в друга.
Несмотря на элементывульгаризованного естественнонаучного материализма или физикализма этих рассуждений Ламберта, ему удалось осуществитьноваторские разработки в области анализа языка науки итеории научных знаков, семиотики и семантики, предвосхитившие будущие идеи логического позитивизма.297Высшим достижением Ламберта стала, однако, его теорияэкспериментального метода, в которой он не только осмыслил иобобщил обширный материал из истории науки, но и сумел найтиновые, нетрадиционные подходы к пониманию отношения познающего субъекта к объекту. Интересна его трактовка априорныхпонятий как "предшествующего" или "предварительного" гипотетического знания, которое должно быть проверено и исправлено входе эксперимента, подтверждено данными опыта, после чего оно иможет обрести статус достоверного, аподиктического, объективнозначимого и необходимого знания о мире.
Сущность эксперимента,согласно Ламберту, состоит в умении сознательного и целенаправленного вопрошания природы, при котором используются заранеепридуманные процедуры и приемы, специальные инструменты, позволяющие "вмешиваться" в естественный ход вещей и получать нетолько искомые, но и такие ответы, в которых обнаруживаютсяновые, ранее не известные свойства и закономерности природы.Ламберт предложил развернутую типологию и классификацию различных видов экспериментов, где наиболееинтересны так называемые практические вопросы и эксперименты,позволяющие действовать "наперекор" вещам, преобразуя их всоответствии с задачами и потребностями теоретического и практического освоения мира. Эти идеи имеют очевидное сходство сосновной идеей "коперниканского переворота" Канта, хотя их значение далеко не исчерпывается "подготовкой" критицизма.Для развития философской мысли в Германии в середине —второй половине XVIII в.
было характерно все более тесное еесближение и взаимопроникновение с просветительской мыслью илитературой (общеобразовательной и назидательной публицистикой, педагогикой, правилами "хорошего тона" и т. д.). Это в конечном итоге привело к возникновению так называемой популярной философии позднего Просвещения, довольно поверхностногои весьма эклектичного, но вместе с тем и наиболее заметноготечения в русле немецкого просветительского движения. Несмотряна свое в целом упрощенное отношение к традиционной метафизике идругим направлениям философии нового времени, представители"популярной философии" внесли вклад в процесс общекультурного,научного и даже философского образования соотечественников.
Вэтой связи необходимо отметить деятельность М. Мендельсона(1729-1786), а также известного книгоиздателя, инициатораиздания многотомной «Всеобщей немецкой библиотеки» (своеобразного варианта «Французской энциклопедии») X. Ф. Николаи(1733-1811), его многочисленных соратников и сотрудников, чьепрозвище "николаиты" стало синонимом понятия "просветитель".Их важной заслугой было издание многочисленных журналов, просветительских и научно-популярных ежемесячников, в которыхпропагандировались новые данные и открытия в области естественныхнаук, а также истории, антропологии, педагогики.298Существенное место в идеологии зрелого и позднего немецкогоПросвещения занимала проблематика христианской религии, ее истоков и корней, нравственного содержания веры, ее отношения кнаучному знанию.
Заметную роль в обсуждении этих вопросов играли такие последователи немецкой линии спинозизма и пантеизма,как И. X. Эдельман (1698-1767), Ф. К. Кноблаух (1756-1794),Г. Форстер (1754-1794) и др., а также представители деистической теории 'естественной религии Г. С. Реймарус (1704-1768),И. X. Шульц (1739-1823) и др. Как правило, они выступали с радикальной критикой религии откровения, хотя и признавали ее важную роль в деле воспитания человечества, осмысления принципов добра и справедливости на ранней стадии истории общества. В этомотношении особенно показательно творчество Г. Э. Лессинга(1729—1781), который внес существенный вклад в развитие многихаспектов просветительской мысли — политической, философской, эстетической, педагогической, литературной, нравственно-религиозной.В своих собственно философских работах Лессинг выходил зарамки метафизического рационализма вольфианской школы, а также поверхностного эмпиризма, эклектического здравомыслия, просветительской философии вообще.
Их основную ограниченность онусматривал в принципиальном антиисторизме, в неспособности какрационалистических, так и эмпирико-психологических и сенсуалистических подходов объяснить и выразить индивидуальные, неповторимые особенности вещей и их развития. В этих установках Лессингв немалой степени опирался на ряд существенных и забытых идейЛейбницевой монадологии, придав им вместе с тем новое, болееконкретное теоретическое содержание мировоззренческую значимость.В работе «О действительности вещей вне бога» он развивалсвоеобразный пантеистически-спинозистский принцип, противопоставляя его как деистическому, так и рационалистически-метафизическому "удвоению вещей": понятие о вещи, считает Лессинг, которое имеет Бог, совпадает с самой вещью, они есть одно и то же: вдействительности нет ничего, что существовало бы вне Бога, а вБоге — ничего такого, чего нет в действительности.В своих эстетических трактатах и работах, посвященных историигреческого искусства, Лессинг подверг резкой критике принципывольфианской рационалистической эстетики классицизма, основнымтеоретиком которого в Германии был Готтшед.
В качествеосновного эстетического принципа Лессинг выдвинул идею единства подражающего и типизирующего, т. е. индивидуального, чувственно-образного и обобщающего, понятийно-всеобщего способоввоспроизведения и выражения действительности в художественныхпроизведения. Причем, считал он, в каждом отдельном виде искусства (в поэзии, живописи и т. п.) способ сочетания этих подходовдолжен иметь свою специфику.В этих идеях Лессинг развивал аналогичные идеи Баумгартена,Мейера и других представителей вольфовской школы (и ее противников) о необходимости различения двух типов познания:299чувственного и рационального, причем такого, при котором первоеотнюдь не сводится к низшему уровню второго, но имеет самостоятельные особенности и даже известные преимущества перед ним (вплане богатства конкретного содержания, непосредственной очевидности, а также наличия в нем момента чувственного удовольствия ит.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
