Мотрошилова Н.В. (ред.) - История философии Запад-Россия-Восток.Книга 1-2000 (1116255), страница 83
Текст из файла (страница 83)
Она неучитывала взаимоисключающего характера двух установок сознания:религиозной и познавательной, — и потому содействовала размываниюпринципиальной грани, разделяющей различные и во многих отношенияхнесовместимые измерения человеческого существования, что имело пагубные последствия как для рационального познания, так и для религии.Методы и принципы, оправданные и плодотворные в одной сфережизнедеятельности, переносились, в силу предполагавшейся междуобоими сферами "предустановленной гармонии", на другую.Каждая вещь мыслилась как имеющая единственный истинный концептуальный образ, отображающий ее сущность.
Поскольку сущностьвещи соответствует вечному образцу, пребывающему в мышлении, истинное понятие, отображающее сущность вещи, несло в себе отблескБожественной Истины, приобретая отчасти сакральный смысл. Еще большее сакральное значение имели всеобщие законы, иерархически упорядочивающие все бытие по принципу пирамиды: от низших форм неорганической природы через все более усложняющиеся проявления органической жизни — к человеку и выше, к бестелесным духовным субстанциям (ангелам), ближе всего находящимся к вершине, венчающей297пирамиду, — к Богу. Существование подобной лестницы бытия, приводящей к единому Началу, гарантировалось структурой мира, воспроизводящей логическую иерархию родов и видов.
Как известно,всякий род подразделяется на ряд видов, которые в свою очередь могут подразделяться на подвиды и т.д. Если А — род, В и С — виды,подчиненные роду A, a D и Е — подвиды вида В, то В, являющийсявидом по отношению к А, выступает в качестве рода по отношению кD и Е. При этом вид (например, D ) , непосредственно подчиненныйроду В, оказывается подчиненным и роду А. В итоге любые виды,выделенные путем все более дробного деления рода А, либо непосредственно, либо через промежуточные звенья подчинены А. Субординация родов и видов, возникающая в результате логической операцииделения, дает наглядное, простое и понятное — с точки зрения рационально мыслящего человека — выражение очень важной для религиозного сознания идеи об иерархическом устроении духовного бытия,высшей точкой которого является созерцание Бога.
Религиозное ощущение и умонастроение как бы находят подтверждение и одновременно воплощение в логических схемах, фиксирующих и ход мысли, иструктуру бытия. Недаром в средние века такой популярностью пользовалось "древо познания" Боэция, изображающее членение бытия всоответствии с принципами дихотомического деления понятий (см. рисунок ниже).3. ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ СЛЕДСТВИЯДОКТРИНЫ СХОЛАСТИЧЕСКОГО РАЦИОНАЛИЗМАПоскольку такой способ структуризации мира приучал мысль восходить от низшего к высшему, в конечном счете — к Первоначалувсего сущего, он приобретал значимость, несопоставимую с той, котораяприписывается концептуальной схеме как таковой, даже если истинность последней не вызывает сомнений.
Логика, ведущая не только кпознанию мира, но и способствующая спасению души, неизбежно обретает черты, свойственные религиозной истине и религиозному догмату.В религии — при формулировке догматов, в молитве, богослужении — используются слова, зачастую те же самые, что и для выражения результатов рационального познания. В религиозных целях, как298отмечалось при анализе символического знания, используются дажеабстрактные философские понятия. Все это создает иллюзию близостии взаимопроникновения двух типов знания: религиозного и рационального.
Но в действительности вербальные способы выражения выполняют в них совершенно различные функции. Назначение молитвы, символических образов, богословских догматов — опираясь на знакомыеслова и стоящие за ними представления и переживания, направитьвнимание человека не на познание явлений, обозначаемых этими словами, а на свою душу, с целью обретения более высокого духовногосостояния. Хотя употребляемые с этой целью слова имеют определенные значения, критический анализ этих значений, обсуждение их соответствия или несоответствия реальности, уточнение их смысла и выяснение логических соотношений, короче, вся аналитическая работа, безкоторой немыслима любая познавательная деятельность, здесь неуместны (что не исключает размышлений и сомнений в момент формулировки текста, предназначенного служить целям религиозного назидания, но и они касаются прежде всего возможного воздействия текстана душу человека).
Человек, начинающий, вместо того чтобы молиться, размышлять о том, что такое Бог, каким образом он существует,как воздействует на мир, уже не находится в той плоскости бытия, гдеего может ожидать непосредственная встреча с Богом. Интеллектуальный интерес, философские споры и логические доводы могут побудитьчеловека обратить внимание на неизвестные ему стороны бытия, но,чтобы реально продвинуться в этом направлении, ему нужно действовать совсем другими методами.
Аналогичная ситуация имеет место и впознавательной деятельности. Если исследователь, вместо критическойпроверки научных теорий, относится к ним как к догматам, не подлежащим пересмотру, он покидает область рационального мышления.В обществе, стремившемся придать религиозной установке сознания универсальную значимость, рациональные утверждения философского и научного характера приобретали подчас силу догматов. Рядуфундаментальных положений был придан статус постулатов, не подлежащих обсуждению: таковы, например, тезисы о начале и концемира, о сотворенности материи, об особом положении Земли в системемироздания — ведь именно здесь, согласно Библии, происходили события, имевшие решающее значение для судеб всего мира.
Но не тольконеобходимостью согласования своих выводов с положениями, содержащимися в Священном Писании и постановлениях Вселенских Соборов, ограничивалась свобода философского и научного исследования. Предпочтение, отдаваемое в религии авторитету, высказыванию,освященному традицией, перед мнением, изложенным от своего лица,побуждало к аналогичному поведению и в сфере философского творчества.
Ведущим жанром философской и научной литературы в средниевека был жанр комментариев к произведениям, игравшим роль общепризнанных руководств в соответствующих областях знания. Это предопределяло основной акцент на осмысление и интерпретацию положений, уже вошедших в корпус знания, а не на расширение последнего.Однако отсутствие четкого представления о грани, разделяющейрелигиозную и рациональную составляющие сознания, побуждало и к299формулам, имеющим религиозный смысл, подходить с критериями,заимствованными из норм рационального мышления. Эти формулывоспринимались как суждения о том, что можно оценивать по шкалеистины и лжи. Отсюда — непримиримые догматические споры и разногласия, ожесточенная полемика с "еретиками".
Разделение вероисповедных положений на канонические и еретические свидетельствовало о том,что они стали предметом обсуждения и точных формулировок, утратив собственно религиозные, в разъясненном выше смысле, функции.В рациональном познании точность языка и тонкость различенийявляются важнейшим, иной раз решающим фактором, обеспечивающим объяснительную силу теории. Поэтому борьба за оттенки мыслии скрупулезность в определениях здесь вполне уместна и оправданна.Когда с теми же мерками стали подходить и к вопросам вероучения,формулируя на понятийном языке религиозную доктрину, то споротносительно понимания и определения ее содержания приобрел накал, свойственный проблемам, затрагивающим основы человеческогобытия, и потому малейшее отступление от исповедуемой истины рассматривалось как имеющее пагубные последствия в самом важномделе — деле спасения человеческой души, обрекающее на тяжкие испытания и даже, быть может, на вечные муки.
Поэтому борьба с "разномыслием" носила столь ожесточенный и непримиримый характер.Такими трагическими последствиями обернулся тезис о том, чтопостигаемая человеческим умом сущность вещей и есть истинная сутьих бытия, что, следовательно, Бог творит вещи именно такими, какони открываются рациональному познанию. Этот тезис в Новое время, в эпоху рождения гораздо более эффективных методов научногопознания, чем те, которые знало средневековье, обернулся против религии, хотя выдвинут и обоснован он был в религиозной философии.В картине мира, созданной средствами математического естествознания, отсутствовала религиозно-иерархическая структура, посколькулогические родо-видовые отношения не играли в ней определяющейроли.
Невозможность доказать религиозно значимые истины, пользуясьрационально-понятийными средствами, побуждала людей, приученныхв той или иной мере отождествлять религиозную доктрину с системойрационально познаваемых истин, к атеистическим выводам. Понадобился радикальный пересмотр основных посылок, на которые опиралосьсредневековое мышление, чтобы показать возможность и необходимость сосуществования двух противоположных, взаимоисключающихустановок сознания. Этот пересмотр произвел Кант.
Он показал, чторациональное познание имеет дело не с внутренней сутью самих вещей,а с теми образами, в которых она предстает перед человеком, регистрирующим, с позиции внешнего наблюдателя, результаты скрытоготворческого процесса, порождающего вещь, процесса, недоступногонаблюдателю и принципиально отличающегося по своей структуре отвсего, что может быть выражено с помощью понятий. Вещь-сама-посебе непознаваема с помощью рациональных средств. Знание о нейстановится доступным человеку, живущему религиозно-нравственнойжизнью, имеющей совсем иные законы, чем законы познавательнойдеятельности.Глава 4.
СХОЛАСТИЧЕСКИЙ МЕТОД АНАЛИЗАФ И Л О С О Ф С К И Х ПРОБЛЕМ1. ПОНЯТИЕ СХОЛАСТИЧЕСКОГО МЕТОДАСхоластика возникает и развивается как религиозная философия,стремящаяся осмыслить прежде всего реалии религиозного опыта ихристианского вероучения. Главным предметом анализа в схоластикеявляются философско-теологические проблемы. Но способ их обсуждения в схоластике иной. Его своеобразие определяется применениемособого — схоластического — метода в исследовании проблем и приобосновании выдвигаемых положений.Эталоном схоластического метода рассуждения для ученых и философов на протяжении всего средневековья были теологические трактаты Боэция. Когда современный читатель приступает к чтению этихтрактатов, его охватывает недоумение. Что это такое — формальнологическая конструкция или разбор содержательных проблем? Преждевсего речь в них идет не о правилах рассуждения, — Боэций не занимается, подобно Аристотелю в «Первой Аналитике», описанием законовлогики, не изыскивает схемы, которые гарантировали бы правильностьвывода, а ставит вопросы, явно выходящие за сферу логики, входящие в компетенцию теологии и онтологии.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
