Мотрошилова Н.В. (ред.) - История философии Запад-Россия-Восток.Книга 1-2000 (1116255), страница 55
Текст из файла (страница 55)
Поэтому предел — это то, чтопридает вещи и всякому сущему определенность, собирает ее понятийно,ставит в общую космическую иерархию, в которой все распределенопо своим физическим и логическим местам, в соответствии со строгим,в логосе коренящимся порядком-таксисом, ибо космос — не невнятная мешанина, но членораздельный организм, живущий и существующий из единого принципа.Только у определенного может быть смысл, и потому только у негоможет быть цель.
Цель же определяет всякую сущность в ее бытии,ставит предел ее стремлениям, являет и выявляет ее начало как истоки завершение (сами слова "начало" и "конец" — одного корня).197Поэтому античная философия всячески подчеркивает роль предела,конца, конечного в познании, т.е. своей совершенной формы: по Аристотелю, "форма — цель, а закончено то, что достигло цели" («Метафизика» V 24, 1023а34). Законченное же есть смысловая определенность, завершенность. Цель есть предел, хгХос, есть лерок;, "целое изаконченное или совершенно тождественны друг другу, или родственны по природе: законченным не может быть не имеющее конца, конецже граница" (Аристотель, «Физика» III 6, 207а13—14; ср. «Метафизика» V 16, 1021Ь305 слл.).
Именно предел — начало (он же — конец) прекрасного, соразмерного, благого и точно расчисленного. Ипредел-перас вместе с таксисом — принципы организации космоса.Отсюда — совершенное превосходство и первенство предела надбеспредельным в античном умозрении, что относится, конечно, к благому бытийному и познаваемому, а не к сверхсущему Благу. Предел,конец, цель выражают меру определенности вещи, ее цели и смысла("конечная цель есть предел", — утверждает Стагирит — «Метафизика» II 2, 994Ы6), т.е. причастности ее бытию, мышлению и форме,а потому также и Благу. Предел "останавливает" вещь в бытии, отменяет возникновение.Беспредельное же, как его характеризует Платон в «Филебе» (24Ьс), — это "более или менее", то uaX^.ov m i TJTTOV, неясное и непознаваемое, безбытийное (и потому — худшее), выражающее текучестьмира, его неустойчивость и инаковость, близкие материи. В самомделе, из понятия предела можно получить понятие беспредельного(если вообще у него есть понятие, а не некое смутное представление),а наоборот — нельзя.Что же такое бесконечное и бесконечность для греков? Классическое определение Аристотеля гласит, что бесконечное — "не то,вне чего ничего нет, а то, вне чего всегда есть что-нибудь" («Физика»III 6, 207а1).
Бесконечность, по Аристотелю, не является какой бы тони было сущностью: незавершенная и неопределенная, она не пребывает, но возникает, потому что у нее нет начала (ap%fi), ибо оно былобы также и его концом, завершением и пределом. Поэтому бесконечное (для Аристотеля и его эпохи) существует только как становящееся, а не как ставшее (напротив, ранние философы, например некоторые древнегреческие "физиологи" — Анаксимандр, Анаксимен, —принимали бесконечное, to omeipov, как завершенное и ставшее —Анаксимандр А9; Анаксимен Al, A5), таким образом, что всегда берется иное и иное, а взятое всегда бывает конечным, но всегда разными разным. Бесконечное — там, где всегда можно взять что-нибудь заним, ведь там, где вне ничего нет, — это законченное и целое, а бесконечность характеризует прежде всего безбытийное, становящееся.
Говоря современным языком, бесконечность может быть лишь потенциальной, актуальная же бесконечность не существует, не относится к сфересуществующего и непознаваема.Бесконечное, присутствующее в мире через текучесть и инаковость, врывается в него неопределенностью и хаосом. Бесконечноедля (зрелой) античной мысли — это возможное, стремящееся стать198действительным, оно "не охватывает, а охватывается" (Аристотель,«Физика» III 6, 207а25), не имеет и не содержит в себе предела, неопределяет, но определяется извне чистой энергийной бытийной формой, которая и есть предел сам по себе. Таким образом, предел —бытие, а беспредельность, бесконечность как становящаяся, потенциальная — становление, материя: ведь если, утверждает Филолай, было бы одно только беспредельное и безграничное, но не было предела,то и вовсе ничего бы не было — ни бытия, ни познаваемого.
То же,что не имеет формы, завершенности, определения — непознаваемо.Таким образом, бесконечность непознаваема, ибо актуальной бесконечности нет, и она недоступна человеческому разуму и потомуисключена из познания мира (и если Благо актуально бесконечно, оновыше бытия и познания), потенциальная же бесконечность — тольковозможная, недостаточная и, стало быть, не проходима до конца. Потенциально бесконечное потому — всегда определяемое и множественное,и следы его различимы не только в телесном, но даже и в умопостигаемом космосе. Предел — определяющее, Дающее смысл и завершенность. Поэтому предел, конец выше и лучше бесконечного и беспредельного (то же утверждают и пифагорейцы, ставя в известныхдесяти парах противоположных начал предел на первое место, вместес благим, единым, прямым, покоящимся — против беспредельного,дурного, множественного, кривого, движущегося и т.д. — Аристотель,«Метафизика» I 5, 986а23-26).И поскольку бесконечность характеризуется неизбывной инаковостью, в ней происходит то, чего не может быть — например, действительно совпадают противоположности именно потому, что бесконечностьможет быть только в возможности, реально же не существует.
Бесконечность воплощает парадокс — "мнение против привычного", который чрезвычайно важен для мышления, ибо, только натолкнувшисьна апорию, мышление впервые имеет повод поворотиться к самомусебе, а также обратить внимание на основания мира и собственныхсуждений: мы не знаем, что мы знаем, что мы знаем, покуда не столкнемся с затруднением, парадоксом, апорией.
И все же парадокс —деструктивен, разрушителен, поэтому античная философия стремитсяодолеть парадокс в мышлении. Так, Аристотель вынужден был разработать специальную теорию движения, основанного на принципе непрерывности, для того чтобы совладать с парадоксами Зенона, отменявшими и опровергавшими, казалось бы, всякую возможность движенияв подвижном мире («Физика» VI 1, 231а20 слл.).6. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ-ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ ИВОЗМОЖНОСТЬ-СПОСОБНОСТЬДля характеристики античного миросозерцания чрезвычайно важны понятия возможности и действительности.
В античной философиипонятие деятельности соотносится со ставшим, г/же-сущим, понятиевозможности — с потенциальным, становящимся, еще-не-сущим. Исходя из представления о цели, Аристотель вводит термины "энергия"и "энтелехия": "...Дело — цель, а деятельность — дело, почему и199'деятельность' (evepyeiot) производна от 'дела' и нацелена на 'осуществленность' (ЬхгХг%гш)" («Метафизика» 1X8, 1050а21-23). Энергияхарактеризует деятельность, воплощенную в актуальной осуществленное™, действительности, а энтелехия — скорее обретение сущностьюсвоего завершения, конца, телоса, места в иерархии сущего в гармонической прилаженное™ космоса. "Способностью же или возможностью (бшоецц) называется начало движения или изменения вещи, находящееся в ином или в ней самой, поскольку она — иное" (Аристотель,«Метафизика» V 12, 1019а15-1б).
Надо отметить, что термины этидвусмысленны и двузначны: "энергия" употребляется для характеристики как деятельности, так и действительности, "дюнамис" же —как возможности, так и способности, что, очевидно, выражает разныеаспекты и стороны понятия.Основное намерение Аристотеля совершенно ясно: парные понятиядеятельности и возможности описывают сферы ставшего и становления, подлинной действительности и еще не сущего, находящегося впроцессе возникновения. Чистая деятельность — это прежде всего мышление, поскольку энергия и энтелехия — осуществленность, бытие, абытие, как сказано, тождественно мышлению.
Деятельность постольку относится к мышлению, поскольку характеризует ставшее и пребывающее, ибо мышление мыслит только тождественное и всегда равноесебе, находящееся потому вне возможности. В мышлении все мыслимое присутствует как действительно и целиком налично данное, вчистой форме и цельности, вне становления и потому вне возможности становиться иным и другим. Возможность же связана с инаковостью, еще-не-бытием и поэтому с материей: нечто может быть, а можети не быть — здесь нет никакой непреложности и обязательности.И кроме того, материя как возможное способна объединять и принимать противоположности, т.е.
противоречия и нетождественности, которые, с точки зрения Аристотеля, не могут быть в действительностисовмещены.Деятельность, выражающая совершенную действительность, раньше и лучше возможности — логически и онтологически, хотя по становлению, т.е. по возникновению, может следовать после возможного(не случайно и счастье характеризуется Аристотелем как деятельностьдуши в полноте добродетели — «Никомахова Этика» I 13, 1102а5—6;«Большая Этика» II 10, 1208а35). Так, взрослый по бытию, по реализации предназначенной человеку цели предшествует ребенку, а по времени, конечно, следует за ним.
А это значит, что небытие самопроизвольно не может породить бытие, материя — форму. Потому и истина, добро и красота не рождаются из чего-либо, не возникают — онипросто есть. А если есть, стало быть, не зависят от нашего произволаи не пребывают во времени и изменении, а принадлежат миру непреходящего, всегда одновременно существующего, т.е. вечного и бытийного. Таким образом, деятельное вечно, а вечное — чистая энергия:„Вечное, - как говорит Аристотель, - по своей сущности первеепреходящего и ничто вечное не существует в возможности ... все вечноесуществует в действительности" («Метафизика» IX 8, 1050Ь7—17; ср.«О душе» II 4, 415Ы4-15; «Никомахова Этика» IX 9, 1170а18).
Тогда200что же такое вечное? Оно — не бесконечно продолженная в воображаемое прошлое и будущее деятельность (ибо как раз прошлого и будущегонет: есть только настоящее, "теперь" или "сейчас"). Вечное — это, послову Августина, nunc stans, "стоящее теперь", вне продолжения,течения и изменения, вне прошлого и будущего. Вечность — это единомгновенная собранность подлинно сущего, чистой энергии в едином,простом и неделимом моменте — "сейчас".Между тем, Аристотель говорит о целях достижимых, тогда какБлаго — запредельная недостижимая цель (чего сам Аристотель, длякоторого высшая цель — божественный ум, мыслящий сам себя ипотому бытийный, являющийся чистой, беспримесной деятельностьюи действительностью, открытый и явленный сам себе в мысли, не принимает — «Метафизика» XII 7, 1072Ь26—27).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
