Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 12)

²¹ Источник: составлено автором по материалам Бараненковой Т. Благотворительность: история, традиции и современник // Вестник Института экономики РАН, 2/2013, с. 139-152; Ульяновой Г.Н. Благотворительность в Российской Империи, XIX – начало ХХ века. – М.: Наука, 2005.

²² The National Society of Fund-Raisers, которое впоследствии преобразовалось в Ассоциацию профессиональных фандрайзеров (The Association of Fundraising Professionals, AFP), которая на

Таблица 12 Динамика количества благотворительных организаций в США [172]

Советский период привел к общественной модели, отражавшей веками закладываемый тип организации хозяйства – общины – и воплотился в попытке создания единой многонациональной коммуны – Советского союза. Его основой становится широкий средний класс по принципу солидарности и вся страна в лице государства берет на себя ответственность за уязвленные слои населения. Это проявилось в двух направлениях:

• попечение государственных структур, создание (со временем) эффективной системы социальной защиты;

• развитие добровольческой деятельности (тимуровские движения, поднятие целины, добровольная народная дружина, перевыполнение планов, герои труда), направленной на благо отдельных лиц и государства в целом и разработки широкой системы поощрения такой деятельности.

Вместе с тем, в Советский период произошли ликвидация и разорение монастырей и храмов, упразднение традиционных форм благотворительных организаций и преобразование их в государственные учреждения социальной защиты.

Оставшиеся действовавшие монастыри и приходы церквей продолжали, тем не менее, вести благотворительную деятельность. Также, функционировали Общество Красного Креста и Красного Полумесяца,

сегодняшний день включает свыше 30 000 членов в 233 филиалов по всему миру, содержит внутренние профессиональные стандарты, этический кодекс, производит выдачу профессиональных сертификатов.

осуществлявшие подготовку медицинских сестер ²³ на государственные и частные средства. Вместо пожертвований собирались членские взносы со всего взрослого населения. Такая практика членских взносов обеспечивала устойчивое функционирование ряда организаций, однако, постепенно вытесняла культуру осознанного благотворения.

Советский период явился для благотворительности достаточно противоречивой эпохой. С одной стороны, произошел отход от христианских первооснов милосердия – любви к Богу и человеку как воплощению образа Божия. С другой стороны, в обществе культивировалась идея общественно полезного труда, солидарности, взаимопомощи, общего равенства и справедливости.

Процесс возрождения в середине 80-х гг. исходных традиций благотворительной деятельности и ее организации и формирование правового поля, был омрачен событиями 90-х гг., оставивших неизгладимый темный след в истории развития благотворительности. То, что считается крайним искажением модели благотворительной организации, в тот период стало обыденной реальностью. Созданное законодательство о некоммерческих организациях, благотворительных организациях, с одной стороны, сформировало условия для развития благотворительных обществ и организаций, с другой стороны, подверглось эксплуатации со стороны бандитизма и послужило каналом для развития теневой экономики.

Переломным событием в истории современного развития благотворительных организаций стало, на наш взгляд, утверждение в 2009 г. Концепции содействия развитию благотворительной деятельности и добровольчества [15], что ознаменовало новый этап развития благотворительных организаций и укрепления их общественной позиции.

Исследуя экономические условия развития благотворительных организаций и роли фандрайзинга, в качестве основной предпосылки благотворительности необходимо назвать наличие в российском

²³ смена термина сестры милосердия

государстве части населения, находящейся за чертой бедности на фоне высокой экономической дифференциации.

Разгосударствление государственной собственности и распределение ее среди конечного числа частных лиц вызвало формирование номенклатурно-олигархического слоя общества, в чьих руках сосредоточилась превалирующая доля основных фондов страны. По данным директора Центра социологии и экономики Института социально- политических исследований РАН Богданова И.Я. в России 101 миллиардер, 160 тыс. человек с доходом свыше 1 млн. долл. в год, 440 тыс. человек получают свыше 100 тыс. долл. в год. За чертой бедности одновременно живут 18 млн. россиян, ежедневный бюджет которых составляет 5 долл. в день [50].

Согласно интервью корреспондента «Российской газеты» с генеральным директором Всероссийского центра уровня жизни Бобковым В.Н., официальный ежемесячный доход до 3 тыс. руб. имеют 13% населения, до 7 тыс. – 27,8%. Наибольший удар при этом приходится на людей трудоспособного возраста с детьми. Интересно подчеркнуть отмечаемый автором факт формирования слоя «субъективной бедноты». В связи с высокой дифференциацией доходов в России граждане, не относящиеся к категории бедных по определению, начинают считать себя таковыми ввиду невозможности достигнуть сравнительно высокой величины доходов и обеспечить материальное благополучие детям – купить квартиру, машину. Данный показатель оценивается в 40% населения [50].

Экономическая причина бедности усугубляется также геополитическими особенностями государства. Географическая протяженность влияет на социально-экономическое развитие и экономическую активность населения, ухудшая в данном контексте перспективы удаленных от федерального центра регионов и населения сельской местности.

Рассмотрим относительный уровень развития субъектов РФ по трем выбранным показателям уровня жизни, которые, на наш взгляд, характеризуют в значительной степени уровень материального благополучия (см. Таб. 1 Приложение Л):

• численность населения с доходами, ниже прожиточного минимума;

• удельный вес ветхого и аварийного фонда в общей площади всего жилищного фонда в 2012 г.;

• удельный вес расходов домашних хозяйств на оплату жилищно- коммунальных услуг, в % от общей суммы расходов на оплату услуг, в 2012 г.

Анализируя уровень дохода населения, следует отметить, что в 2012 г. 25 регионов имели свыше 15% населения с доходами ниже прожиточного минимума, среднее значение которого по России на конец 2012 года составляло 6705 руб. [17]. Наибольшее число людей с низкими доходами – около пятой части населения – отмечается в регионах: Калмыкии, Тыве, Чеченской Республике, Алтайском крае, Республике Марий Эл и Еврейской Автономной области – от 19% и до 30,8% населения. По федеральным округам наиболее обширная категория населения с доходами ниже прожиточного минимума отмечена в Сибирском, Приволжском и Дальневосточном федеральных округах (см. гр. 2 Таб. «Уровень жизни регионов», Приложение Л).

Анализируя регионы по удельному весу аварийного и ветхого жилья в общем жилищном фонде, наиболее высокий процент ветхого жилья отмечается в регионах Дальневосточного, Северо-Кавказского и Сибирского федеральных округах – максимальная величина достигает 21% (см. гр. 3 Таб. 1, Приложение Л).

По показателю удельного веса в расходах домашних хозяйств на оплату жилищно-коммунальных услуг все регионы демонстрируют неблагоприятно высокие показатели – в 96% регионах свыше трети общих расходов. 10 регионов с наиболее высокими показателями – в диапазоне 45-

58% отмечаются в Северо-Кавказском, Центральном и Дальневосточном федеральном округах (см. гр. 4 Таб.1, Приложение Л). При этом средний размер социальных льгот по оплате жилья в 2012 составил: в Дальневосточном – 986 руб. мес., в Центральном – 484 руб. в месяц, в Северо-Кавказском – 431 руб. в мес. Средний размер субсидий на оплату жилья составил: в Центральном 978 руб. в месяц, в Северо-Кавказском – 1132, в Дальневосточном – 1538.²⁴

Одновременно, если рассмотреть степень занятости населения как

фактор, влияющий на развитие добровольчества, наименьший уровень активного населения и одновременно потенциала для добровольческой активности отмечается в Северо-Кавказском, Южном и Сибирском федеральных округах – 65,3%; 65,6% и 66,6%. При этом, показатели активности сельского населения являются более низкими по сравнению с городским. Здесь самая низкая активность отмечается в Южном – 63,6%, Сибирском – 64,5%, Дальневосточном – 65,2%.

Следовательно, для регионов Сибирского, Дальневосточного и Северо-Кавказского федеральных округах развитие форм организации благотворительности и механизма фандрайзинга будет способствовать не только аллокации ресурсов и повышению общего уровня материального благосостояния, но и степени активности в общественной жизни, что, в конечном итоге, окажет влияние на степень экономической активности.

Смежной с рассмотренными проблемами становится проблема дефицита роста производительности в социальной сфере бюджетных учреждений. Негативным фактором выступает незаинтересованность бюджетных работников в предоставлении качественных социальных услуг, на что влияют низкие оплаты труда и одновременно сложный участок работы при взаимодействии с наиболее нуждающимися получателями поддержки. При этом, качественное предоставление услуг практически можно приравнять к благотворительности при сравнении получаемых

²⁴ Согласно официальным данным Росстат.

доходов работников социальной сферы и необходимых для достижения социального эффекта их морального и физического вклада.

Согласно позиции Егорова Е.В., повышение производительности социальной сферы не должно сказываться на качестве социальной услуги. На сегодняшний день в бюджетных учреждениях производство и обеспечение социальными услугами населения характеризуется общим отставанием производительности труда. Внедрение дорогостоящих информационно-коммуникационных технологий и инновационных комплексов в социальную сферу не должно сопровождаться сокращением штата бюджетных организаций и вести к утрате качества и доступности социальных услуг [53, с. 30-37].

В то же время, в отношении бюджетного обеспечения социальной сферы Эткинд А. предлагает следующую заслуживающую внимания точку зрения. Автор сравнивает 2 модели государства, предложенные экономистами Аджемоглу Д. и Робинсон Д., - экстрактивные и инклюзивные государства, выделяя также третью модель – суперэкстрактивные государства. Классификационным признаком выступают источники формирования бюджета страны и корреляция бюджетных доходов с налогообложением, т.е. уровнем занятости населения. Третья модель описывает ресурсозависимое государство, к которому не применима трудовая теория стоимости. Зависимость бюджета страны от населения в такой модели практически отсутствует ввиду высокой доли сырьевых доходов в бюджете, следовательно, отсутствует заинтересованность в создании надежной социальной инфраструктуры. В

«трудозависимом» государстве, напротив, действует единый закон: богатство создается трудом, а бюджет формируется за счет налогов, следовательно в образовании и сохранении работоспособности заинтересовано, в первую очередь, государство. Как утверждает автор, законы конкуренции, прав собственности и общественных благ, которые направлены на поддержание социальной инклюзии граждан, в

ресурсозависимом государстве могут не работать. Это, приводит к ряду негативных социальных явлений: напряженности, нестабильности, несправедливости судебных инстанций, что предопределяет обращение наиболее состоятельных граждан к трудозависимым государствам и социальному порядку, размещению своих семей и капиталов. И, что парадоксально, как утверждает автор, таким образом, происходит вложение средств граждан ресурсозависимого государства в социальные отрасли трудозависимого государства на их дальнейшее эффективное развитие – те же институты, которые не поддерживаются и разрушаются на родине. В качестве примера ресурсозависимой модели автор предложил рассмотреть Россию: деятельность государства в социальной сфере характеризуется в качестве благотворительности, поскольку происходит практически при полном отсутствии экономического интереса [126, с. 6-7].

Характеристики

Список файлов диссертации