Культурологический анализ научной парадигмы в психиатрии (1102239), страница 33
Текст из файла (страница 33)
Если Ясперс показал на словах, что, до некоторой степени можно сказать, что врач считает нормальным того, кого он любит,то Лэйнг действовал в соответствии с этим. (Так же он и писал: "Можно заменить слово пониманиесловом любовь" - Разделенное Я, с.27).130"Описывая один путь сумасшествия, я попробую показать, что существует постижимый переход от здорового шизоидного способа бытия-в-мире к психотическому способу бытия-в-мире" (Разделенное Я, с.7. Курсив мой.)90Можно спросить, как получилось, что он понял то, чего не понимали до него.Вероятно, во-первых, дело в способности к эмпатии. Это была его личная особенность, которую так или иначе отмечали многие, общавшиеся с ним [Капра, 1996] .Сам он писал: "Проблема заключается в том, что … я с трудом обнаруживаю "признаки и симптомы" психоза в личностях, с которыми беседую.
Обычно я считал этосвоим недостатком: я, видимо, не настолько умен /чтобы заметить бред и галлюцинации/… " (Разделенное Я, с.20) Также источником понимания было его психоаналитическое образование. Конечно, нельзя сказать, что психоанализ "понимает" больных(с этой идеей ожесточенно спорил Ясперс, поскольку психоаналитическое толкованиебреда как "Я его люблю - я его ненавижу - он ненавидит меня" может потрясать воображение, но вряд ли вызывать понимание). Но он приучает видеть начала всех психических проблем в жизненных конфликтах, прежде всего в семейных драмах - то есть вчем-то близком, непосредственно касающемся жизни.
Кроме того, это образованиеоказалось применено не к немецкой ментальности, которая иногда отличается готовностью к любым фантастическим построениям, а к шотландской; шотландцы же, каксчитается, даже от практичных англичан отличаются исключительной приверженностью здравому смыслу (школа Рида и т.п.). Кроме того, как пишет сам Лэйнг, в этуэпоху некоторое, так сказать, предпонимание носилось в воздухе: "Попытка сообщить, на что похоже живое существо /в шизофреническом состоянии/, по-видимому,характеризует творчество огромного количества писателей и художников нашеговремени" (Разделенное Я, с.35) (в качестве примера он приводит Кафку и С.Беккета).Все же главной среди предпосылок представляется эмпатия. "Смотреть на пациента,90В данной цитате еще не совсем ясно, что понимается под "здоровым шизоидным бытием-вмире".
Далее Лэйнг описывает это бытие и называет его онтологической неуверенностью. В само этосостояние от совершенного здоровья постижимого перехода нет, но и полная онт.уверенность, и полная неуверенность редки, и у любого человека (я домысливаю за Лэйнга) возможны колебания этойуверенности, похожие на колебания настроения. Поэтому онт.уверенный человек в принципе в состоянии более или менее вообразить состояние онт.неуверенного. Лэйнг, судя по всему, принадлежалк онт.уверенным людям.
Далее происходят события защиты; сценарий этих событий взят из психоанализа. Именно этот переход хочет сделать постижимым Лэйнг, так что в какой-то степени, можносказать, его понимание - это психологически достоверное изображение того, что психоанализ скореепостулирует.131слушать его и видеть "признаки" шизофрении (как "болезни") и смотреть и слушатьего просто как человека - значит видеть и слышать в корне отличающимся образом."(Разделенное Я, с. 26).Итак, он развертывает перед читателями скрытую картину переживаний больного и смысла его действий.
Он формулирует ее обычным языком (важно, что академическая наука, как ФПс, так и психоанализ, изобилует сложной терминологией). В итоге она сделалась понятной, даже стало понятно, почему сам больной не мог ее таксформулировать. Таким образом, граница между малой и большой психиатрией, между неврозами и психозами, и, выражаясь несколько шире, между психологическипонятными заболеваниями в общем нормального человека и принципиально недоступными для понимания психозами оказалась под вопросом.Научный мир откликнулся главным образом именно на это содержание "Разделенного Я", почти не заметив того, что обратной стороной одного сделанного открытия было другое сделанное открытие. А именно, показав, что мир психически больного в принципе понятен и по-своему естественен (нормален, если определять норму непосредством статистики, а, предположим, через внутреннюю логичность), Лэйнг темже самым делает ясным, как именно и почему сходят с ума.
Фактически уже в этойкниге заложены все семена того, во что вылилось потом это понимание.Объясняясь аналогиями, приведу такой пример. Допустим, некий сострадательный человек решил бы раскрыть для обычных людей внутренний мир преступника: что у того тоже есть сердце ит.п. Для нашей культуры это вполне общее место, но можно представить себе, что в других обстоятельствах это могло бы оказаться шокирующим открытием. Понять - значит простить, потому чтокогда понимаешь другого, становишься все равно как он. Следовательно, тот, кто хорошо понял быпреступника - со всем, что в том есть обычного, человеческого, со всеми его душевными движениями, вжился бы в его шкуру - тот не мог бы не понять и того, почему этот преступник, в конце концов,совершил свое преступление.
Реальность преступления может становиться сколь угодно убедительной - возможно, даже до его повторения - в зависимости от того, насколько далеко идти по пути эмпатии. (Правда, такой ход мысли отрицает свободу воли. Экзистенциалисты, если они приверженыидее понимания, как, например, Ясперс и Бинсвангер, постулируют еще идею выбора.)В полном соответствии с этой логикой, Лэйнг прежде всего действовал с первоначальной целью переводчика; потом он понял больных, и в конце концов понял ихнастолько хорошо, что реальность их сумасшествия уже представлялась ему самомуочевидной, какой-то вполне логически закономерно обоснованной.132Экзистенциализм - не только в варианте Ясперса/Хайдеггера, но и Сартра - даетсвое психологически-моральное содержание: пронзительная обреченность на одиночество и свободу, угнетающая необходимость быть для других прозрачным и, соответственно, правильным91.
Для более или менее здорового человека это не страшно,он адаптируется (возможно, ценой предательства себя; это позднейший ход мысли, нанего ссылалась антипсихиатрия). Катастрофа угрожает, когда имеет место некотораяособая неуверенность в себе. Это чувство, описанию которого посвящена значительная часть "Разделенного Я", Лэйнг называет "онтологическая неуверенность"92; егоможно кратко передать как отсутствие сильного и очевидного чувства данности собственной экзистенции.
Именно при таком состоянии мир других становится настоящим сартровским адом. "Онтологическую неуверенность" Лэйнг описывает настолько психологически убедительно, что, прочитав "Разделенное Я", хочется сказать "даэто же точно про меня" почти любому, даже здоровому, человеку.Психоз - не столько (каузальное) следствие этого состояния, сколько (относительное добровольное) убежище от его невыносимости. Это психоаналитический ходмысли: когда нет сил выносить диктат внешнего (Фрейд именует его "принцип реальности"), остается не связанное с реальностью функционирование внутреннего (которое состоит в иллюзорном удовлетворении желаний, потому что психоанализ внутреннее отождествляет с "принципом удовольствия").В выделении онтологической неуверенности интересно также и то, что существует некая обратная к ней онтологическая уверенность (Лэйнг пишет: "Человек можетобладать чувством своего присутствия в мире в качестве реальной, живой, цельной и,во временном смысле, непрерывной личности" (с.
33)). О том же самом писал Винникотт; даже, по-видимому, это его мысль. Сама мысль интересна, возможно, в рамкахэксплицирования подспудных жизненных установок.Характерно, что в "Разделенном Я" почти не идет речь об излечении, хотя напрактике Лэйнг лечил больных. Из книги Лэйнга так же не просто понять, как следуетлечить онтологическую неуверенность, как из книги Сартра понять, как лечить тошноту. Сам Лэйнг мог бы сделать терапевтические выводы, для этого ему стоило толь-9192Об этом Лэйнг много пишет в книге "Self and Others"."Разделенное Я", с. 33 и далее.133ко рассказать, как он лечит. Этого нет, и это лучше всего показывает, как мало уже втот период значила для него цель излечения. Он еще не сомневался, что психоз болезнь. Будучи врачом практиком, он строил свою врачебную деятельность так, чтобыпомочь больным адаптироваться (этому, например, служила Rumpus Room), однако,по всей видимости, сам уже не думал об этом.Впрочем, важнее всего то, что это именно объяснение, написанное понятнымязыком, часто почти художественно убедительное, всегда совершенно ясное в томчисле для тех, кто не собирается сходить с ума.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
