Диссертация (1102191), страница 11
Текст из файла (страница 11)
119].Однако подчеркнем, что автобиография может писаться и в форменастоящего времени, абсолютно совпадая с дневником: в таких случаяхисследователь может называть текст как автобиографией в форме дневника, так ихудожественным дневником. Разграничение по этим принципам актуально вконтексте нашей работы, однако оно теоретически значимо лишь дляограниченного диапазона текстов — автобиографий в прошедшем времени инефикциональных дневников.
Невозможность отчетливого разделения дневника иавтобиографии свидетельсвует о широких возможностях этих форм и важностиконкретных творческих подходов к их реализации отдельных авторов.51Обобщая все сказанное, обозначим, что проведенный анализ позволилвыделить значимые для нашей работы аспекты, связанные с субжанрамидневника и автобиографии:1.При изучении сартровских военных тетрадей целесообразно иметь в видусвоеобразие первых «дневников философов», под которыми понимаютсяэссеистические философские работы М. Монтеня и Б. Паскаля. Данные работыдемонстрируютфилософскуюуниверсализациюличностииееопыта,фрагментарные наблюдения с концептуальными задачами подвергаются отбору игруппировке.2.Вофранцузскойтрадициипринципыдневниковогосамоописаниясвязываются с опытом А.-Ф.
Амьеля и его аналитической интимной исповедью,закрепившей за дневниковой прозой статус самоценной формы, а также такиепризнаки, как центральное положение личности автора, аналитичность иинтроспективность самоисследования, сделавшей типичной удаленность авторадневника от социального мира.3.При обращении к Сартру важно принимать во внимание существующее всовременной теории дневника разграничение интимного и экстимного дневников.Термин «экстимный дневник» описывает специфический дневниковый текст, вкотором средством и условием самопознания личности является ее пристальноенаблюдение за внешними явлениями.4.Возможность реализации дневника как литературного произведенияговорит о зыбкости границы между дневниками и литературой.
С одной стороны,дневник писателя представляет собой эстетический объект, организациялитературного текста по образу дневника говорит о возможности расцениватьформу подневных записей как стилистический прием. С другой стороны, влияниехудожественного языка в определенной степени обнаруживается и при чтениибытовых дневников, хотя отсутствие целостности текста, предварительнойконцептуализации материала в дневниках нелитературных противостоит самимпринципам литературного творчества.525.Историю автобиографического жанра и автобиографии как его отдельногосубжанра традиционно принято отсчитывать от «Исповеди» Ж.-Ж. Руссо, однакопо поводу границ феномена автобиографии и личной литературы в наукеотсутствуетчеткоеавтобиографиипредставление.—НаиболеедоавтобиографическаяизвестныйдуховнаяпредшественникисповедьАвгустина,представляющая собой опыт онтологического религиозного самоописания.6.Первый автобиографический текст Руссо, определивший характеристикитрадиционной автобиографии, связан с освобождением личности от влияниярелигии.
Собственная история пишется автобиографом с целью раскрытия своейуникальной индивидуальности, из стремления к достижению взаимопониманиямежду собой и читателями.7.Связанность своеобразия автобиографических форм с конкретнымисоциокультурнымиконтекстами,атакжеобращенностьавтобиографакопределенной аудитории говорит о возможности реализации автобиографии каксоциально значимого поступка автора, что представляет особую важность прианализе текста Сартра.8.Детерминированностьстановитсяпричинойразличныхметодологическихавтобиографийтеоретическихлитературнымидискуссийнаправлений.Страдициямимеждупредставителямиоднойстороны,авторавтобиографии объективирует свою личность, стараясь создать максимальноправдивое отражение самого себя. С другой стороны, любая автобиографияпредставляет собой художественный текст, ее литературность ставит под вопросвозможность свободного и искреннего самовыражения.
Заострение этогостержневого жанрового противоречия мы сможем увидеть, обратившись к тексту«Слов».9.Отчетливых обязательных различий между формамидневника иавтобиографии нами выделено не было. К разграничителям между дневником иавтобиографией (как и художественной литературой) можно отнести лишьсинхронность дневника и ретроспективность автобиографии, а также вытекающееиз этого отсутствие замысла в дневниках и концептуальный сюжет в53автобиографиях, но данное различие верно лишь для автобиографии впрошедшем времени и классического нефикционального дневника.
Однакоименно эти параметры в контексте нашего исследования важны при описанииавтобиографических экспериментов Сартра как отдельных практик. С точкизрения формы автобиография может полностью совпадать с дневником, именнопоэтому разграничить эти субжанры на практике столь сложно. Присутствиеэстетического компонента в автобиографии, а также ориентированность ее авторана аудиторию и социальный контекст могут характеризовать и дневники.54ГЛАВА 2. «Дневники странной войны» как экстимное самонаблюдениеВо второй главе мы обратимся к «Дневникам странной войны», на примерекоторыхохарактеризуемавтобиографическийэкспериментСартра,производимый в форме фрагментарных ежедневных записей.
Как представляется,выбор самоисследовательского подхода при создании дневников осуществлялсяво многом с опорой на предшествующие теоретико-философские идеи, а такжезависел от специфической исторической ситуации, подтолкнувшей автора кведению дневника.2.1. «Странная война» и сартровская феноменология какфундамент самоисследованияНа момент начала ведения дневников Сартру шел тридцать четвертый год.Он уже успел приобрести известность как автор оригинальной философииблагодаря публикации «Трансцендентности эго» («La transcendence de l’Ego»,1936) [6], «Воображения» («L’imagination», 1936; вскоре автор опубликует ипримыкающую к нему работу «Воображаемое» («L’imaginaire», 1940)) [2],«Очерка теории эмоций» («L’Esquisse d’une théorie des émotions», 1939) [7].Именно эти работы интересны в контексте дневниковых опытов, так как ониотражают особенности сартровской феноменологической психологии.Отталкиваясь от идей Э.
Гуссерля, Сартр создает теории, в которыхтрактует вопросы, традиционно рассматривающиеся различными направлениямипсихологии, выстраивает их феноменологическое понимание. Так, подходя копределению эмоций, автор критикует бихевиористский и психоаналитическийподходы. Эмоция в его концепции представляет собой «спонтанную деградацию,переживаемую сознанием перед лицом мира» [7, p. 100].
Эмоция является тем,что сознание по той или иной причине не может перенести, тогда онопогружается в сон, истерию.55Все эмоции объединяются общим принципом их возникновения: все они(будь то ужас, печаль или радость) продуцируют «магическое» отношение междусознанием и воспринимаемыми им предметами: «Мы называем эмоцией резкоеввержение сознания в магическое пространство. Или же, иначе, эмоция рождаетсятогда, когда утилитарный мир резко исчезает, уступая место магическому» [7, p.Рациональные115–116].основания,приписываемыереальности,должныразрушиться некоторым событием, которое и вызывает эмоции, повергаясознание в магическое иррациональное измерение.Эмоциональноепереживаниенаделяетпредметыопределеннымикачествами, которые утверждаются как субстанциональные характеристики ипотому проецируются в перспективу бесконечности: так создается магическаяаффективная текстура предмета.
«Магическое» Сартр рассматривал в даннойработе как эфемерное качество, которое мы сообщаем реальности в зависимостиот наших настроений. Им же регулируются и интерперсональные отношения,восприятие других: «Человек для другого человека всегда — волшебник,социальный мир — это прежде всего магический мир» [7, p. 108].Такое понимание эмоций диктует и отношение к собственной психическойжизни:вфеноменологическойоптикеэмоциилишаютсяпсихическойпричинности, они рассматриваются как определенный спонтанный способреагирования на внешнюю ситуацию.В своей теории воображения Сартр также акцентировал различие междуэйдетической феноменологией и эмпирической психологией. Последняя, по егомнению, игнорирует активность сознания, рассматривая отдельные факты и наоснове их механической комбинации составляет предполагаемую картинупсихической жизни.
Феноменологическое же исследование сознания каканонимной интенциональности приводит Сартра к тому, что воображение естьнаправленнаядеятельность,актсознания.Воображаемыйобразнельзяпредставить как промежуточное звено между сознанием и предметом, онрасцениваетсяСартромвоображающее действие.какрезультатэтойактивности,спонтанное56При этом воображаемый объект автор описывает как нечто отсутствующеев реальном мире, «ничто бытия». В реальности его нет, но мы можем в любоймомент заставить его вновь возникнуть в нашем сознании, его при этом не видя:«Образное сознание полагает свой объект как некое небытие» [2, с. 25]. В этомзаключается различие между чувственным восприятием и воображением: впервом случае объект реально присутствует в данном месте в конкретный моментвремени, во втором случае неприсутствие объекта и становится главнымусловием того, чтобы он мог даваться воображением.
Это необходимоетребование Сартр обозначает как «тезис ирреальности». Поэтому в целомтрактовка воображения в его теории подчеркнуто негативна. Г. А. Востровахарактеризовалавозможности»эти[23,«квазинаблюдением»,работыс.67].как«доведениеОбразвоссозданиемвнегативностипредставлениинесуществующего.доСартраАктыпределаявляетсявоображенияродственны воспоминаниям и галлюцинациям.
Воспоминания также сводятся кпопытке воскрешения отсутствующих в реальности объектов. Галлюцинирующееже сознание отличается от нормального только тем, что оно полагаетвоображаемые образы реальными.Так, воображаемый мир в сартровской трактовке предстает как иллюзорныймир фантомов, не существующий ни в сознании, ни в действительности. Образы,предстающие воображению, — суть ловушки, дающие мнимое и недолговечноеудовлетворение желаний. Лишь реальный мир обладает для автора позитивнымстатусом,именносвязьсреальностьюподталкиваеткподлинномусамораскрытию.Довоенная философия Сартра важна в контексте вопроса о субъекте испособах его самовыражения. Автор отвергает психологизм, основанный наизучении тонкостей душевного мира. Ж. Симон подчеркивает, что и самГуссерль, согласно Сартру, в своих работах «сохранил слишком многосубъективности, несмотря на концепцию интенциональности» [204, p.
1367].Феноменология служила Сартру, главным образом, в качестве «оружия противидеализма», сводящего субъективность к «духовной сущности, усваивающей мир,57как желудок усваивает пищу» [204, p. 1367]. Согласно Сартру, бытие существуетеще до всякого восприятия, сознание же само выступает в качестве производнойбытия.Наиболее интересна в этом отношении работа «Трансцендентность эго».Здесь Сартр оспорил понимание сознания как некого изначального «я»,являющегося необходимым условием любого опыта.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
